Забыв о призраке Кромлеха, она повернулась к противнице лицом. Это почему-то оказалось страшно трудно.
А еще труднее было посмотреть в лицо Таш.
Впрочем, Илона понимала, что это никакая уже не Кэрол Таш, и вообще не человек, а олицетворение невероятно древней и враждебной силы. Это была совершенно ясная убежденность, возникшая неведомо откуда и непонятно почему. Лицо ведьмы нисколько не изменилось, но страшно поменялось ощущение от ее личности. Илона и раньше чувствовала окружающую ее упругую ауру, ничего общего не имеющую с физической силой. Но теперь это было ясное осознание невероятной, тяжелой мощи. Даже не злобной – просто могуществу такого уровня нет никакого дела до людей, их чувств и желаний, и обвинять ее в жестокости по отношению к людям, все равно, что обвинить в том же человека, походя раздавившего крохотного жучка в траве.
- Ты. Скажешь. Нам, - констатировало существо тем же жутким голосом. – Или. Умрешь.
Илона дрожала всем телом, глядя на чудовище в образе обнаженной женщины. Порывалась бежать, но босые ноги словно бы приросли к полу. Однако сил покачать головой у нее хватило.
- Нет, - произнесла она еле слышно и повторила уже гораздо тверже. – Нет!
- Посмотри. На. Меня, - велела тварь.
Илона не хотела смотреть, но делала это против своей воли.
- Я. Человек. Я. Женщина, - проскрипело в ушах Илоны.
Существо схватило ее руку и положило себе на грудь. Илона ощутила упругость плоти и жесткость соска. Пыталась вырваться, но изящная кисть держала ее нечеловеческой хваткой.
Лицо существа вплотную приблизилось к лицу Илоны. Ее глаза, казалось, заполонили все пространство. Уже не горящие жаждой крови глаза хищника, а гигантские вращающиеся огненные колеса, со страшной скоростью затягивающие в себя Илону, несмотря на все ее сопротивление.
Ее губы ожгло, как огнем, когда в них впился чужой рот. Илона было решила, что тварь будет ее насиловать, и испытала пароксизм ужаса. Но еще больший ужас охватил ее, когда она поняла истинное намерение противника.
Из Илоны в буквальном смысле высасывали информацию – вместе с чувствами, желаниями, воспоминаниями, вместе с душой. И не было ни малейшей возможности сопротивляться этому кошмару.
Или была?..
Илона слабела и повисала в руках демоницы, которая продолжала высасывать из нее жизнь. Она поняла, что закончиться это может только ее смертью. В отчаянной попытке защититься, она обеими руками схватила Кэрол сзади за шею и стала давить так сильно, как только могла.
Раздался отчаянный крик. Кэрол кричала обычным человеческим голосом. Ее руки ослабли, и она отпрянула вглубь сарая, с болезненным стоном схватившись за шею.
- Кро-омлех! – зашлась она криком, и на сей раз это был почему-то исполненный болью голос мужчины.
Вдруг Кэрол стала совершать всем телом, руками и ногами причудливые движения. Зрелище заворожило ошеломленную Илону, пытавшуюся отдышаться после смертельного поцелуя.
В следующий миг и Таш, и весь сарай исчезли из ее сознания. Исчезло все.
***
Совершенно секретно, особой важности. Комитет по разведке сената Соединенных Штатов. Стенограмма допроса агента Калеба Джагельски, главы особой группы Центра специальных операций ЦРУ, в качестве свидетеля по делу о тайной операции «Полиглот». 21 декабря 2029 года
Сенатор Генри Маккиннон, председатель комитета:
- Мы бы хотели услышать ваши комментарии провала операции в Москве второго ноября сего года, в результате которой один агент погиб и двое были захвачены противником, а впоследствии ФСБ раскрыла часть нашей агентурной сети.
Агент Джагельски:
- Мы… я недооценил противника. Мы не смогли вовремя понять, что Илона Дельгадо все последнее время находилась под колпаком русской контрразведки. Однако в свое оправдание могу сказать…
Сенатор Маккиннон:
- Пока вас никто ни в чем не обвиняет, так что оправдания можете приберечь до судебного процесса. В настоящий момент комитет настроен выяснить, каким образом было принято решение об этой нелепой операции.
Агент Джагельски:
- Если вы имеете в виду решение о захвате миссис Дельгадо, оно было принято мной после того, как, по результатам тщательного анализа данных, стало ясно, что необходимая нам информация содержится только в ее памяти. Мы намеревались допросить миссис Дельгадо. Признаю, что шаг был отчаянным, но ситуация…
Сенатор Маккиннон:
- Ситуация нам как раз и непонятна. На самом деле совершенно непонятна, агент Джагельски. Целая группа ЦРУ много лет безуспешно гоняется за каким-то древним текстом, потом пытается похитить ученую леди… Что вообще происходит? Почему столь длительный проект разведки все это время не попадал в наше поле зрения? Что это за документ?..
Агент Джагельски:
- Позвольте начать с документа. Его официальное наименование «Кодекс-4», но мы между собой называем его «Письмо Судного дня»…
Сенатор Маккиннон:
- Кто это «вы»?
Агент Джагельски:
- Все, причастные к операции «Полиглот». Это уже… как бы вам объяснить… Фактически, это некая культура внутри управления… Объединение единомышленников, что ли…
Сенатор Маккиннон:
- Секта?..
Агент Джагельски:
- В данном случае я бы не стал придавать этому определению негативную коннотацию.
Сенатор Маккиннон:
- Это поразительно! То есть, вы хотите сказать, что в недрах разведки Соединенных Штатов много лет действует тайная группа фанатиков?!
Агент Джагельски:
- Сэр, я не хотел бы определять это таким образом. Кроме того, прошу принять во внимание, что деятельность группы «Полиглот» безусловно санкционирована руководством.
Сенатор Маккиннон:
- Руководством Центрального разведывательного управления?
Агент Джагельски:
- Первоначально Управлением стратегических служб… Генералом Донованом в тысяча девятьсот сорок пятом году.
Удивленный шепот среди членов комиссии.
Сенатор Марко Рубио (после некоторой паузы):
- Вы хотите сказать, что в конце Второй мировой войны, среди всех сложнейших операций, которыми занималось ведомство генерала Донована, он нашел время и ресурсы, чтобы создать группу по разработке некой древней рукописи, которая тогда еще не была найдена? И русского ученого, который тогда был еще юным студентом?..
Агент Джагельски:
- Именно это я и хотел сказать, достопочтенный сенатор. Должен уточнить, что рукопись к тому времени уже была найдена, и нам даже было примерно известно место, где она спрятана. А будущий профессор Кромлех уже активно занимался этой темой.
Сенатор Маккиннон:
- Вы понимаете, что нам хотелось бы знать подробности. А еще весьма любопытно, почему вы обладаете этой информаций. Которой, как мы понимаем, не обладает даже ваш шеф, директор управления. Я подозреваю, что об этом не осведомлен и сам президент…
Агент Джагельски:
- Должен вас поправить: президент Круз осведомлен. В общих чертах – как и все бывшие до него с момента основания группы президенты. Что касается преемственности допуска к этой информации, она установлена так называемым «Меморандумом Даллеса», с содержанием которого уходящий глава группы в обязательном порядке знакомит своего преемника. И только его.
Вновь удивленный шепот.
Сенатор Маккиннон:
- Вы имеете в виду мистера Аллена Даллеса?..
Агент Джагельски:
- Именно его. Он составил Меморандум, насколько мне известно, вскоре после того, как возглавил ЦРУ.
Сенатор Маккиннон:
- Вы должны предоставить нам этот документ.
Агент Джагельски:
- Я не могу, сенатор, сэр.
Сенатор Маккиннон (после паузы):
- Вы отдаете себе отчет о последствиях вашего заявления?
Агент Джагельски:
- Вполне. Однако я исполняю приказ руководства управления, подтвержденный рядом президентов США.
Пауза.
Сенатор Маккиннон:
- Комитет должен получить дополнительную информацию. Объявляю перерыв.
После перерыва.
Сенатор Маккиннон:
- Агент Джагельски, позже мы определим меру вашей ответственности, но пока оставим в стороне содержание документа, именуемого вами «Меморандумом Даллеса». Однако я требую от вас как можно более полного изложения известных вам фактов, приведших к его появлению и созданию группы «Полиглот».
Агент Джагельски:
- Полной картиной даже я не располагаю. Мне известно, что к концу войны генерал Уильям Донован, возглавлявший Управление стратегических служб, вошел в контакт с неким индейским брухо.
Сенатор Кэтрин Кортес-Масто:
- Брухо?
Агент Джагельски:
- Да, сенатор, мэм. Так называют индейских колдунов.
Кэтрин Кортес-Масто:
- Я знаю…
Сенатор Маккиннон:
- Что за чушь вы тут несете?!
Агент Джагельски:
- Излагаю факты, сэр.
Сенатор Маккиннон (после паузы):
- Продолжайте.
Агент Джагельски:
- Брухо по имени Хуан Матус сообщил Доновану некую информацию, которую тот счел чрезвычайно важной. Однако в тот момент у его ведомства просто недоставало ресурсов, чтобы в полной мере развернуть ее разработку. Донован поручил сделать некоторые шаги мистеру Даллесу, который был резидентом в Европе и имел агентуру в том числе в Восточной Пруссии, где находилась в то время ключевая фигура, собственно Полиглот.
Сенатор Маккиннон (кивает):
- Профессор Кромлех. Но он действительно тогда был совсем ребенком…
Агент Джагельски:
- Тем не менее, генерал решил, что этот юноша имеет большое значение. Так же, как и попавший в его распоряжение «Кодекс-4».
Сенатор Маккиннон:
- Мой дед знал Донована. Тот был ирландский католик. Они часто верят во всякую чушь – эльфы, лепреконы…
Агент Джагельски:
- Со всем уважением, сенатор, сэр, насколько я знаю, генерал Уильям Донован был чрезвычайно здравомыслящий человек. Однако могу сослаться на свой опыт. Я ученый и привык исследовать и проверять факты. Тем не менее, возглавляя группу «Полиглот», я неоднократно сталкивался с вещами, которые, по моему глубокому убеждению, невозможно объяснить с точки зрения современной науки… Впрочем, мистер Даллес тоже отнесся к этой информации со всей серьезностью, и, когда возглавил ЦРУ, восстановил распущенную после ухода Донована и упразднения УСС группу по делу Полиглота.
Сенатор Маккиннон:
- Даллес тоже имел контакты с этим… Хуаном Матусом?
Агент Джагельски:
- Несколько мне известно, да. Именно по итогам этих контактов им и был составлен Меморандум.
Профессор Майкл Макфол:
- Мистер председатель, позвольте мне задать свидетелю вопрос.
Сенатор Маккиннон:
- Прошу вас, профессор.
Профессор Макфол:
- Агент, как по-вашему, была ли осведомлена о проблеме тогдашняя русская разведка?
Агент Джагельски:
- Определенно, да, профессор Макфол. Это стало очевидным после того, как Группа центральной разведки потеряла в Восточной Пруссии агента, опекавшего Полиглота. Нам было известно, что Кромлех направился туда, чтобы завладеть «Письмом Судного дня». Однако агент был ликвидирован русскими.
Сенатор Кортес-Масто:
- Агент, вы можете пояснить, почему этому письму и его расшифровке придается такое значение? Насколько мы понимаем, это древний текст, представляющий лишь научный интерес…
Агент Джагельски:
- Подробности содержатся в Меморандуме, и я не имею права их раскрывать. Могу лишь сообщить, что содержание письма и сама личность профессора Кромлеха имеют важнейшее значение для Соединенных Штатов. Фактически, речь идет о самом существовании нашей страны…
Всеобщий шум.
Сенатор Маккиннон:
- Господа, призываю вас к порядку. В свое время мы потребуем у свидетеля пояснить это скандальное заявление. Сейчас же перед нами узкая задача – выяснить причины провала московской операции. А все остальное – лишь дополнительные материалы к нашему расследованию.
Агент Джагельски, я понимаю, что вы в то время еще не имели отношения к операциям по делу Полиглота. Но вы должны знать, почему этот документ, коль скоро он настолько важен, не был изъят? Почему профессор Кромлех не был завербован или, в конце концов, захвачен? У меня складывается впечатление, что ваша тайная группа десятилетиями зря тратила деньги налогоплательщиков…
Агент Джагельски:
- Все это не так просто, сенатор, сэр. Агенты русской контрразведки сфотографировали документ еще до того, как им завладел Кромлех. Вскоре мы получили эти фотографии от наших людей в русском МГБ. Однако в то время никто, даже Кромлех, не умел еще читать письмо майя. Мы пытались стимулировать исследования доктора Джона Томпсона, работавшего над их дешифровкой в нашей стране. Однако, как выяснилось позже, он стоял на неверном пути, и Кромлех его опередил. Как, собственно, и предсказывал дон Хуан…
Сенатор Маккиннон:
- Но когда Кромлех расшифровал письменность майя, «Кодекс-4» был прочитан?
Агент Джагельски:
- Безусловно. Но это мало что дало – опять, как и предсказывал брухо. Смысл текста остался непонятен, и пояснить его мог один Кромлех. Таково было наше убеждение.
Сенатор Маккиннон:
- Ваше?
Агент Джагельски:
- Мое и моих предшественников.
Сенатор Маккиннон:
- В таком случае, вы должны были активнее работать с Кромлехом.
Агент Джагельски:
- Сэр, в ваших бумагах содержится отчет обо всех действиях, предпринятых в рамках разработки Кромлеха. Их было много… Однако мы все время ощущали сильнейшее противодействие противника, контролировавшего буквально каждый его шаг. Кроме того, сам Кромлех – личность, мало поддающаяся вербовке, полностью погруженный в свое дело ученый. Во всяком случае, он не отвечал на наши обычные методы. Некоторая надежда у нас появилась, когда у него началась связь с аспиранткой, однако компрометации он совершенно не опасался, их отношения были вполне открыты, и извлечь что-нибудь из них для нас составляло проблему.
Сенатор Маккиннон:
- Речь идет о нынешней миссис Дельгадо?
Агент Джагельски:
- Именно о ней. После исчезновения Кромлеха…
Сенатор Маккиннон:
- Допущенного вами!
Агент Джагельски:
- Да, сэр, это моя вина, хотя его поступок невозможно было предусмотреть. Так вот, после того, как профессор бросился в колодец в Чичен-Ице, мы еще какое-то время надеялись, что перед этим он сообщил содержание документа миссис Дельгадо, тогда мисс Линьковой. Довольно скоро мы поняли, что это не так, но в любом случае рядом с ней теперь постоянно находился наш источник.
Сенатор Рубио:
- Вы имеете в виду вашего мексиканского агента, ставшего ее мужем?
Агент Джагельски:
- Да, Антонио Дельгадо. Мы подозревали, что он ведет двойную игру, но использовали его, поскольку он был полезен.
Профессор Макфол:
- Он работал и на русских?
Агент Джагельски:
- Нет. Думаю, он был частью группы магов, передавших нам первоначальную информацию. В своих целях, разумеется.
Профессор Макфол:
- Магов?.. Профессор Джагельски!..
Агент Джагельски (пожимая плечами):
- Я излагаю факты. Их интерпретация – ваше дело…
Сенатор Маккиннон:
- Продолжайте, агент.
Агент Джагельски:
- Дальше был длительный спокойный период. Мы были уверены, что миссис Дельгадо абсолютно не в курсе смысла «Письма Судного дня» - это подтверждал и доктор Дельгадо. Поэтому лишь наблюдали за ней, хотя после его смерти это стало проблематичным. Русские тоже не проявляли вокруг нее никакой активности. Все изменило открытие ею год назад захоронения вождя под пирамидой Кукулькана. Мы были уверены – и уверены до сих пор – что в текстах гробницы содержится важнейшая информация, владеет которой только миссис Дельгадо, в силу своей близости с Полиглотом. Отсюда и попытка ее захвата.
Сенатор Маккиннон:
- Некоторые обстоятельства, ставшие мне известными во время перерыва, заставляют пока прекратить допрос свидетеля. О времени следующего заседания члены комитета и приглашенные специалисты будут оповещены отдельно.