— Рота подъём!
Клянусь, отец со своими приколами когда-нибудь доведёт меня до инфаркта. Я же только на секундочку глаза прикрыл, а мне тут прямо на ухо орут!
— Тихо-тихо, пожара нет, — он придержал меня за плечо, когда я подскочил на месте, чуть не свалившись на пол, — во всяком случае пока. Но если мы сейчас не спустимся к столу, я ничего не гарантирую.
Перестав дико озираться по сторонам, я устало обмяк в кресле.
— Если так пойдёт дальше, я поседею раньше тебя.
— Если у тебя от обычной побудки нервишки шалят, тогда что же на первом геройском задании будет? — Поддел меня он.
— Как-нибудь переживу, — пробурчал в ответ я.
— Нужно не «как-нибудь», а гарантированно. Стрессоустойчивость — одна из ключевых характеристик для того, кто собирается стать Героем. Ты бы не загонял себя настолько, если ты придёшь на экзамены уставший и дёрганный, ничего хорошего из этого не выйдет.
— Если я приду не подготовившимся, будет ещё хуже. И это я пока только теорией занимаюсь, физподготовка и степень овладения способностью также будут проверяться.
Впрочем, за это я могу быть спокоен, с физкультурой у меня проблем нет, родители с детства к тренировкам пристрастили. Со сверхсилой сложнее, но кое-какие заготовки имеются. Другое дело, окажется ли этого достаточно? Да и в любом случае придётся выкроить время на спортплощадку, чтобы к началу экзаменов не заплыть жирком. А ведь я мог бы потратить его на повторение материала!
— Ха! — Отец внезапно развеселился. — Мне уже нравится их система отбора, элементы планирования даже на этапе подготовки! Не сумеешь соблюсти верный баланс — останешься с носом! Так что не пренебрегай отдыхом. И не злоупотребляй сильно медитациями, от физической усталости они тебя избавят, но психологическая никуда не денется.
— Да знаю я! — Раздражённо вырвалось у меня.
— Вот-вот, об этом и речь. В общем, — он украдкой оглянулся на не до конца прикрытую дверь, после чего достал из кармана рубашки сложенный вчетверо лист бумаги и положил мне его на стол, — я набросал тебе примерное расписание подготовки, вдруг пригодится.
— Но разве вы не хотите, чтобы я провалился? — С подозрением глядя на листок, спросил я.
— Мы хотим, чтобы ты был жив, здоров и по возможности счастлив, — усмехнулся отец, взлохматив мне волосы. — Я считаю, что полноценное геройское образование способно помочь тебе хотя бы с первыми двумя пунктами. И чем качественнее оно будет, тем лучше.
— А мама тоже так считает?
— Конечно! — Он замялся. — В глубине души. Наверное…
— Но, если, как ты говоришь, это тоже тест, разве честно будет использовать подсказки?
— Что не запрещено, то разрешено. У множества поступающих наверняка имеются в родственниках Герои, которые понимают в таких вопросах побольше них самих и не откажутся помочь. Считай, что я всего лишь обеспечиваю тебе равные с ними условия.
— Спасибо, пап, — сказал я, после чего убрал лист в ящик стола.
— Да чего уж там, будут вопросы — обращайся, чем смогу…
— Мальчики, вы где там застряли? — Прервал нас приближающийся мамин голос. — Давайте быстрее, пока мелкий слюной не захлебнулся!
— Эй! Я не мелкий! — Раздался следом возмущённый писк.
Глава 2
Хотел бы я сказать, что оставшиеся до экзаменов два месяца пролетели незаметно, однако это было не так — время тянулось со скоростью престарелой черепахи с перебитыми лапами. И пусть, благодаря составленному отцом расписанию подготовки, мне просто некогда было скучать, чисто субъективно казалось, что я занимаюсь уже целую вечность. Утром зарядка и пробежка — ну, к этому я привык — после завтрака зубрёжка материалов до самого обеда, затем обязательная сиеста и ещё немного физических тренировок, дальше идут найденные в интернете упражнения на развитие воображения, что очень важно при работе с такой сверхсилой, как у меня, и снова зубрёжка до вечера. Несмотря на то, что мне не надо целыми днями сидеть за учебниками и конспектами, подготовка давалась непросто.
Тем не менее, я всё же втянулся. Особенно после того, как Стёпку отправили на лето к родственникам в Победоград, и отпала необходимость приглядывать за ним, пока родителей нет дома. Эх, если бы не поступление, я бы тоже с удовольствием туда поехал, обычно в небольших городах куда спокойнее и есть возможность выбраться на природу. Здесь же… ну, разве что парки, да лесные массивы, находящиеся в пределах охраняемого периметра, развёрнутого вокруг столицы.
Отец рассказывал, что раньше Москва была окружена множеством дачных посёлков и маленьких городков. Последние давно вошли в её состав, а первых и вовсе уже нет, так как их системы безопасности оказались неспособны противостоять серьёзным угрозам, а оборудовать что-то покруче всего для нескольких десятков домов было нецелесообразно. Та же самая участь постигла и детские лагеря вместе с домами отдыха и кемпингами. Так что в сезон отпусков народ разъезжался исключительно по курортам. Даже не знаю, как бы я справлялся, живи мы в квартире, а так — наш маленький садик стал для меня на это лето настоящим спасением.
Вот и в этот раз, всего за пару дней до экзаменов, я расположился в беседке, устроив перед собой свой ноут. С развёрнутого на весь экран окна видеосвязи на меня смотрел полный мужчина чуть за сорок с аккуратно подстриженной бородкой, небольшими залысинами на лбу и в сползших на кончик носа очках. Будь на нём рубашка с галстуком, его вполне можно было принять за учителя, решившего на каникулах подработать репетитором, однако… Вирт терпеть не мог деловой стиль и обычно одевался куда менее формально. Конкретно сейчас на нём была цветастая футболка с изображением австралийской Героини Флористы.
— Всё закрыл? — Недоверчиво спросил он.
— Ага, — кивнул я.
— Теперь встань.
Я подчинился, показывая, что на коленях у меня ничего нет.
— Отлично, — важно покивал Вирт, вживаясь в роль строгого экзаменатора. Впрочем, чтобы в полной мере оценить свои знания, именно это мне сейчас и требовалось. — И держи руки так, чтобы я их видел!
— Может уже начнём? — Вздохнул я, выполнив очередное его требование.
— Ты преподов так же перебивать будешь? — Сурово нахмурился он, после чего обличительно ткнул в камеру пальцем. — Побольше смирения, мой юный ученик!
— Ну дядя Виртя! — Как делал это в детстве, заканючил я.
— Эй, это запрещённый приём!
Вирт ненавидел это прозвище, которое к нему на какое-то время прилипло с моей подачи. Что поделать, если я всегда был окружён целой толпой дядь: дядя Тёма, дядя Миша, дядя Макс. Будь они реально моими родственниками, либо друзьями родителей, я всех их звал дядями, вот и Вирт под руку попал. Он, конечно, быстро меня поправил, однако загнать джинна обратно в бутылку оказалось не так-то просто — иногда отец бывает хуже иного ребёнка, как втемяшит себе чего, фиг потом остановишь. Он до сих пор подкалывает иногда Вирта этой нелепой кличкой.
— Доиграешься, завалю же! — Пригрозил мне он.
— Только этого и жду, — с готовностью отозвался я. — Не знаю, какие там экзаменаторы, но лучше ожидать худшего.
— Мелкий манипулятор! — Сложив руки на груди и надув щёки, обиженным тоном произнёс Вирт.
Сколько себя помню, он всегда любил вот так подурачиться. Что, впрочем, совершенно не мешало ему относиться ко мне со всей серьёзностью, даже когда я был совсем карапузом.
— Настоящий мелкий манипулятор сейчас отдыхает в Победограде, — усмехнулся я.
Фирменные щенячьи глазки младшего брата мне не превзойти никогда.
— Ладно, пошутили — и хватит! — Вирт вновь влез в роль строгого учителя. — Начнём, пожалуй! Итак, первый вопрос: когда был сформирован второй состав команды Сеятелей?
— Разве это было в тех материалах, которые ты мне…
— Ничего не знаю! Отвечать!
— Ладно-ладно, сейчас… — я задумался, пытаясь припомнить всё, что знаю об этой команде Героев. — Так… они вроде бы из Канады…
Точно, Канада! Это ведь на неё в двадцать первом году обрушился красный Изверг Ураганосец, чуть было не сдувший половину Ванкувера. Тогда полегло множество местных Героев, однако они сумели задержать тварь, похожую на гигантского майского жука. Он махал своими крыльями с такой силой, что идущие от них порывы ветра выдирали деревья с корнями. Уже потом подкрепление, в состав которого вошёл десятиранговый Герой Шёпот, сумело отогнать его города и прикончить. Если Сеятели также участвовали в том замесе и тоже попали под раздачу, их команда и впрямь могла нуждаться в наборе новых членов.
— Двадцать первый год, — уверенно ответил я.
— Почему Мисс Ракета изменила свой первоначальный вариант костюма? — Никак не показав, правильно ли я ответил, продолжил допытываться Вирт.
— Такое нас точно спрашивать не станут!
— Откуда ты знаешь? Там не зря такой отсев, тебе следует быть готовым к любым неожиданностям. Ну так что?
— У её костюма была слишком короткая юбка и против неё выступил профсоюз домохозяек Америки.
Это был лёгкий вопрос, Вирт частенько сокрушался пуританскими нравами, царившими в середине прошлого века, когда геройское движение только зарождалось, и специальных стилистов с пиарщиками, которые обычно и разрабатывают Героям их образы, тогда попросту не существовало.
— Чёртовы безвкусные клуши, — проворчал он, подтверждая мою правоту. — Ладно, следующий вопрос: какие события привели к принятию единого закона об обязательной регистрации сверхов?
Так, это тоже вроде бы не сложно, но требует развёрнутого ответа. Главное теперь сформулировать всё, что вертится на языке.
— Ну?! — Поторопил меня Вирт, резко подавшись к камере.
— Основной причиной этого считается война против Компании, крупнейшей на тот момент Уродской организации в мире, — я сделал паузу, давая себе время собраться с мыслями. — Её началом принято считать Московский инцидент, после чего она продолжалась ещё около пяти лет, охватив практически все крупнейшие города мира, а затем перенёсшись в неблагополучные регионы. Последнее сражение состоялось в городе Эль-Хали, где, как считается, были уничтожены оставшиеся к тому моменту в живых руководители Компании. Тем не менее, нет причин считать, что с ней было покончено навсегда, ведь вскоре после этого мир захлестнула новая волна Уродов.
Взяв заранее подготовленную бутылку с водой, я промочил пересохшее горло, и только после этого продолжил:
— После серии терактов, казалось бы, совершённых вполне успешными и до этого не проявлявшими сверхсил гражданами, во всём цивилизованном мире были ужесточены меры безопасности, заметно осложнившие повседневную жизнь граждан. Также в тот момент уже стало заметно значительное увеличение числа сверхов, по миру прокатилась волна рывков. Учёные до сих пор не знают, чем был вызван этот феномен, после которого также увеличилась и рождаемость сверхов, а средний возраст вхождения в силу, наоборот, упал.
Сверхов, родившихся после двадцатого года, теперь называют вторым поколением, к которому также причислен и я со всеми своими сверстниками. Впрочем, сильной разницы с первым поколением вроде как и нет, кроме того, что у нас был не столь ярко выраженный рывок. Сам я своего толком и не помню, знаю лишь, что это произошло, когда мне было восемь. В один момент у меня просто начало греметь под рубашкой и это отнюдь не фигура речи — тогда я вытряс из-за пазухи какие непонятные стекляшки, даже не поняв, что толком произошло.
Но вообще, мне сильно повезло, что мои ранние кристаллы не имели острых граней и не могли меня поранить. Помнится, первое время я не мог это контролировать и постоянно находил «стекляшки» то в постели, то в волосах, то в ботинках. Но не все были такими везунчиками, как я. Пусть поначалу способности ослаблены и не способны нанести прямого вреда своему владельцу, про косвенный речи не идёт. Например, у ребёнка проснулась сила повелевать пламенем, и маленький огонёк, зажигающийся на кончике пальца, ему никак не навредит. В отличие от устроенного по неосторожности пожара. Это стало ещё одним доводом в пользу того, что ситуацию надо радикально менять.
— Пока обстановка не успела достичь точки кипения, и был принят закон об обязательной регистрации сверхов. Благодаря тому, что все они теперь были на виду, надобность во многих ограничениях отпала, из-за чего голос недовольных потонул во вздохе облегчения всех остальных, — закончил я.
— Вполне исчерпывающе, — важно произнёс Вирт, после чего хитро усмехнулся, — хотя со «вздохом облегчения» ты, конечно, загнул. Ты, видно, наизусть это зубрил, но лучше как-то своими словами, без этой академической претенциозности, граничащей с пошлостью.
Я сделал непроницаемое лицо, никак не прокомментировав его замечание. Эх, никто не ценит мою импровизацию, я ведь сам это придумал! И неужели оно и впрямь звучит настолько неуместно?..
— Ладно, продолжим, — к счастью, он не стал развивать тему, сосредоточившись на деле.
Опрос длился почти три часа, за которые Вирт успел выжать из меня даже то, что я и знать-то не должен! Но я совсем не жалею, что попросил именно его помочь с подготовкой, ведь как раз это мне сейчас и нужно.
— Ну что же, посмотрим, — проговорил мой персональный экзаменатор, быстро стуча пальцами по клавиатуре, — у тебя…
Он сделал драматическую паузу, и я затаил дыхание, отставив в сторону бутылку с водой, которой отмачивал распухший язык.
— Восемьдесят восемь процентов правильных ответов! — Наконец огласил результаты Вирт.
— Так мало? — Разочарованно выдохнул я.
— Мало? Это отличный результат! К тому же, ты напортачил в основном с моими персональными вопросами. К примеру, второй состав Сеятелей был собран в две тысячи одиннадцатом. Но в двадцать первом они и впрямь попали под раздачу, после чего трое из шести членов группы не могли продолжать свою геройскую деятельность. Тогда оставшиеся не стали доукомплектовывать команду и вскоре, из-за разногласий друг с другом, были распределены по разным отделениям.
— Это всё, конечно, очень интересно, но вдруг этого не хватит?
— Они хотят, чтобы ты так думал, — ухмыльнулся Вирт, — неизвестностью подтачивают уверенность абитуриентов. Не кажется ли тебе странным, что о вступительных экзаменах слишком мало известно? И это с учётом того, что не прошедшие отбор неудачники как правило выплёскивают своё негодование в сеть. А тут — тишина!
— Наверное им запрещают распространяться об экзамене, — пожал плечами я.
— Поверь, одним запретом дело не ограничивается, здесь кое-что посерьёзнее, — он перешёл на свой фирменный таинственный тон, — они делают это со всеми, и ты также не станешь исключением…
— Делают что? — Напрягся я.
Неужели у них есть сверх, способный стирать память, или что-то вроде того?
— Скорее всего они, — Вирт придвинулся к экрану, и, когда я сделал то же самое, резко выпалил: — возьмут с тебя подписку!
— Ах ты ж ё… — я вовремя осёкся, сдерживая ругательства. Вот блин, всегда ведусь на его приколы! — И что с того?!
— Да ничего. Я это всё к тому, что тебе нет смысла ещё сильнее себя накручивать, — всё ещё улыбаясь, он откинулся на спинку кресла. — Всё, что мог, ты уже выучил, оставшееся до экзаменов время погоды не сделает, я бы на твоём месте потратил его на то, чтобы максимально расслабиться.
— А я и не напрягаюсь, — протянул я, вальяжно махнув рукой, как это обычно делает Виталя. Эх, где-то он теперь? Наверняка на юга с родными укатил, и точно не напрягается.
— Славчик-Славчик, — укоризненно покачал головой Вирт, — заливай кому другому, то-то у тебя глазищи красные, никак допоздна засиживаешься, нарушаешь режим.
Я смущённо опустил свои красные глазищи. Что есть, то есть, чем ближе решающий день, тем позже я ложусь, пытаясь затолкать в голову как можно больше информации.
— Лучше нормально отоспись, чтобы перед приёмной комиссией быть как огурчик.
— Зелёный и в пупырышках?
— Воистину, мой юный ученик! — Вирт даже пальцами прищёлкнул. — Только так, и никак иначе!
***
Вот и настал день экзамена. Я всё же решил последовать совету Вирта, он обычно говорит довольно дельные вещи, пусть и не теми словами, которые можно воспринимать всерьёз. Но я-то с ним чуть ли не всю свою сознательную жизнь знаком, успел привыкнуть к его манере общения. В общем, я и впрямь постарался отдохнуть, даже с парой пацанов со своей улицы пересёкся, которые тоже никуда на лето не уехали. Шатались с ними по району, обсуждали девчонок, вчера даже, проходя мимо футбольного поля, присоединились к игре, там как раз не хватало ребят. А ещё я наконец-то добрался до парикмахерской, а то в последнее время зарос до такой степени, что отросшие вихры торчали во все стороны, как у какого-то безумного учёного. Несмотря на то, что за эти два дня я не открыл ни одного учебника, не могу сказать, что они прошли совсем уж без пользы.