Капище - Ланиус Андрей 16 стр.


   Ладно, попробую позвонить ему вечером по сотовому.

   Следом я набрал номер Багрика, но незнакомый голос грубо ответил мне: "Не туда попал, парень!"

   Что ж, очевидно, за четыре года кое-какие номера телефонов в нашем патриархальном Белособорске претерпели изменения.

   Знать бы раньше, я навел бы справки у Наташи!

   Ладно, буду еще раз звонить Леониду, у него и уточню, ибо Бокай-младший всегда был одним из самых информированных типов по части личной жизни общих знакомых.

   Я вернулся в комнату.

   Графинчик со стола уже ис­чез, его место занял пузатый самовар. Матушка уси­ленно потчевала Клару пирогами и нахваливала свой чай, куда помимо обычной заварки добавляла шепотку самолично собранных и высушенных трав.

   Присоединившись к чаевникам, я расспросил маму про Леонида. И тут выяснились любопытные подробности. Во-первых, интуиция меня не подвела, Леонид сейчас действительно в городе. А во-вторых, его дела все круче идут в гору. Он владеет двумя кафе и целой сетью маленьких магазинчиков. Разъез­жает по Белособорску на шикарном лимузине. Иногда приезжает на отцовскую дачу вместе с девицами, тут матушка не сдержалась, "на на­ряд которых просто противно смотреть".

   Хоть и бытует бородатая шутка "чай не водка, мно­го не выпьешь", а самоварчик-то мы уговорили до по­следней капли. День между тем клонился к вечеру.

   Матушка снова засуетилась, бросившись собирать нам с собой провизию, как будто мы отправлялись на Северный полюс. Клара принялась освобождать одну из наших сумок. Алексей и Лиля убирали со стола.

   Я прошел в дальнюю комнату, чтобы переждать су­толоку, а заодно выбрать что-нибудь почитать, если вдруг среди ночи мне выпадет час-другой бессонницы.

   Именно в этой комнате находилась наша фамиль­ная библиотека. Стеллажи, занимавшие одну из стен, а также шкафчики и подвесные полки когда-то смасте­рил отец, кстати, не без моего участия.

   Родители не имели высшего образования, но лю­били печатное слово и сумели привить эту любовь нам с братом. Книги покупались при каждом удобном слу­чае и считались в семье лучшим подарком.

   Левый шкаф - святая святых Алешки - занимали труды по славянской истории и мифологии. Теоретические сочи­нения авторитетных филологов соседствовали со сборниками сказок, пословиц, загадок, частушек, обрядо­вых и масленичных песен, колядок и коломыек на всех одиннадцати славянских языках, включая лужицкий. Многие томики и брошюры имели авторский авто­граф.

   Мое внимание привлекла потрепанная книжица, лежавшая поверх среднего ряда. На обложке значилось "Нечистая, неведомая и крестная сила". Соч. СВ. Максимова. СПб., 1903". Не с ее ли страниц Алешка черпает вдохновение для своей монографии?

   Большую часть библиотеки составляла классика - русская, советская и мировая. Лиля гордится, что тут собрано практически все лучшее из того, что когда-ли­бо было написано на планете Земля.

   Две подвесные полки пестрели яркими корешками современных триллеров и любовных романов. Яснее ясного, что это Настино хозяйство. Вряд ли кто-либо из домашних стал бы это читать. Лиля - из принципов, Алешка - из-за нехватки времени, матушка - по той причине, что боится крови даже в книгах.

   Машинально я снял с полки пухлый роман мод­ной писательницы, получившей в определенных кру­гах титул "русской Агаты Кристи".

   Я перелистал несколько страничек из середины, и тут моему взору открылся вложенный в книгу бумаж­ный прямоугольник с четкой надписью поверху: "Контрольный листок собеседований". Слева красовалась фотография Насти стандартного размера.

   Ну да, все правильно. Контрольный листок. На имя моей племянницы. Голубевой Анастасии Алексе­евны.

   Я уже хотел вложить лист обратно, когда до меня дошло, что в нем не сделано ни единой записи! Это могло означать только одно: Настя во­обще не ходила на собеседования. Все ее заверения - ложь.

   Но как и почему такое могло произойти?

   Я повертел случайно обнаруженный листок в руках.

   Дата, когда девчонка должна была проходить собеседование по истории, выпадала как раз на следующий день после убийства в музее!

   И тут в моем сознании непроизвольно перекину­лись некие мостики.

   А что, если...

   Быть может, Настя немного побаивалась этого самого собеседования, ведь, прямо скажем, историю она знала не слишком хорошо. И вот она решила получить консультацию, а лучшего консультанта по этому предмету, чем ее родной отец, она не нашла бы во всем Белособорске. И вот она отправилась к нему в му­зей. Очевидно, они договорились заранее. Отец сказал ей: "Приходи, дочка, после шести через служебный вход, я тебе открою. Наши уже все уйдут, и нас никто не будет отвлекать". Вообще Алешка брал ее с собой во дворец с малых лет, и Настя знала там все закоулки.

   Мое изощренное воображение разыгралось не на шутку.

   Когда она пришла, во всем здании, кроме них, была только дежурная. Какое-то время отец и дочь занима­лись в библиотеке. Затем Алексей решил, очевидно, за­крепить ее знания посредством наглядных пособий. Они отправились в Зал оборотня, где имелись демонстрационные экспонаты, которые не убирали на ночь под замок. Маршрут их вечерней экскурсии проходил мимо поста дежурной. Перед уходом Настя включила чайник, полагая, что отсутствовать они будут недолго. Алексей этого не заме­тил.

   Ску­чавшая вахтерша тоже составила им компанию. Алексей был в ударе, слушательни­цы потеряли представление о времени... Вдруг Настя по своей привычке ойкнула, вспомнив о включенном чайнике. Узнав о са­модеятельности дочери, отец погрозил ей пальцем и велел дожидаться его здесь, сам же отправился в адми­нистративное крыло, чтобы выключить электроприбор.

   Тем временем Настя и Галина Андреевна спусти­лись в вестибюль. По какой-то причине Настя прихва­тила капкан. "Да вы не бойтесь, Галина Андреевна, он только с виду такой страшный. Вот потрогайте его зу­бы"... Девчонка не знала, что капкан взведен. Раздался щелчок, за ним - пронзительный крик дежурной. Че­рез какой-то миг она замертво рухнула на пол. В силу нелепого стечения обстоятельств, бронзовые зубы чиркнули ее по горлу.

   На крик прибежал всполошенный Алексей. Узрев жуткую картину и убедившись, что дежурной уже ничем не поможешь, он тут же принял решение. "Настя, дочка, тебя здесь не было! На улице уже темно, я тебя выпущу, а ты выби­райся из парка по дальней аллее через пролом. Маме и бабушке скажешь, что занималась с подругами. Ни о чем не думай, я все улажу"... Я знал своего брата лучше других. Увалень увальнем, но в минуту опасности он умел принимать ответственность на себя. А тут речь шла о судьбе дочери... Выпроводив Настю, он первым делом избавился от капкана, спрятав его так, чтобы не нашла даже милиция с собакой. Скорее всего, утопил в Ракидоне. А еще нужно было уничтожить следы пребывания во дворце Насти, сочи­нить правдоподобную версию случившегося...

   Так и родился фантастический рассказ о явлении оборотня.

   Все буднично до одури.

   Не оборотень, а капкан убил вахтершу!

   И лучше других понимает это неизвестный мне следователь Цинюк, который методично гнет свою ли­нию и не верит ни в какую чертовщину. Алеша остается на свободе только потому, что Цинюк хочет навесить на него еще и бронзовую статую, которую, вероятно, стащили с постамента бомжи, чтобы позднее, когда все уляжется, распилить ее и сдать в металлолом.

   Итак, уничтожив все следы и вернувшись домой, Алексей успел шепнуть доче­ри, чтобы она не дрожала: все, мол, утрясется. Матуш­ке и Лиле он изложил свою версию, настрого запретив им заговаривать на эту тему с Настей - чтобы не трав­мировать ребенка! Про себя же решил: будь что будет! Вот почему он такой хмурый, вот почему не слишком-то радуется моему приезду, вот почему постоянно раздра­жается: он знает истину и не хочет, чтобы она откры­лась другим. Он заранее решил взять все на себя, но вариант яв­ки с повинной отвергает. Он просто опасается, что Настя бросится на его защиту и сама откроет правду. Ей нужно остыть и успокоиться, поэтому пусть все тянется как можно дольше!

   Настя поверила отцу, что все обойдется, но пойти на собеседование на следующее утро так и не смогла - это оказалось выше ее сил. Вместе с тем обманывать бдительность бабушки и матери ей пока удается. Да и я ничего не заподозрил бы, не попадись мне на глаза этот проклятый лист!

   Но если все происходило именно так, то ситуация-то получается патовой!

   Доказывать невиновность отца путем обвинения в непредумышленном убийстве его дочери - все равно, что собственной рукой столкнуть Алешу в пропасть.

   Замкнутый круг.

   Я ничем не смогу помочь брату. Ничем.

   Стоп, мелькнула спасительная мысль!

   А как же тогда убийство дяди Гриши? Ведь кто-то позаботился о том, чтобы оторвать ему голову! Уж к этому второму преступлению, которое, логически рассуждая, каким-то образом должно вытекать из первого, ни Алексей, ни Настя не могут иметь ни малейшего отношения!

   Ха-ха, пискнул внутри меня невидимый скептик.

   А ты сам-то видел эту оторванную голову?

   Может, и не было никакой головы?

   Может, дядя Гриша умер ввиду чрезмерного потребления самогона, как и говорил тебе Дрючков?

   А про оторванную голову твой брат просто выдумал, в лихорадочной попытке увести твои мысли хотя бы на время в сторону...

   - Милый, - раздался за спиной Кларин голо­сок, - мама предлагает взять с собой постельное белье. Что ответить?

   - Дают - бери! - не оборачиваясь, ответил я и по­ставил книгу "русской Агаты Кристи" на место, предварительно вложив в нее предательскую бумажку.

   13. "УТИНАЯ ЗАВОДЬ"

   - Ты уверен, что это хорошая идея - идти за город пешком? - осведомилась Клара, когда мы вышли из дому.

   - Почему ты решила, что мы направляемся за го­род?

   - Сам же сказал - идем на дачу.

   - Наша дача особенная...

   Некоторое время мы шли молча.

   Но вот Клара тронула меня за рукав:

   - Что-то случилось, да, Славик?

   Вплоть до этого момента я колебался, говорить ли Кларе о своих подозрениях относительно моей любимой племянницы. Но тревога, прозвучавшая в ее голосе, напомнила мне о моих обязанностях и перед ней тоже. Раз уж я согласился на ее поездку со мной, раз уж подверг ее испытанию, тяжесть которого была все еще неясна, значит, я должен быть открове­нен с ней во всем.

   - Ох, Ларочка... - вздохнул я. - Никогда не ду­мал, что труднее всего помогать самым близким лю­дям... - Затем без утайки я поведал ей о своей "библиотечной" находке.

   Клара выслушала меня молча, но ведь я уже давно научился общаться с ней телепатически.

   - Знаешь, Слава, - ответила она осторожно, когда я выговорился до конца, - на мой взгляд, ты все-таки дал волю своему воображению. Все же местный пединститут - всего лишь небольшой провинциаль­ный вуз, где могут царить весьма либеральные порядки. Может, здесь вообще не принято делать пометки в контрольном листке? Да и твой брат, случись все именно так, придумал бы более правдоподобный сюжет, и уж точно не стал бы рассчитывать на версию с оборотнем.

   - Может, ты и права, милая, но заноза в башке все равно сидит, - пожаловался я, чувствуя, однако, что мне стало чуть легче.

   - Давай не будем усложнять, а? - предложила Клара. - Казус с этим листом легко выяс­нить в понедельник. Настя ведь в понедельник должна проходить последнее собеседование, да? Если ты не возража­ешь, я пойду с небольшим интервалом за ней и наведу нужные справки.

   - Ты читаешь мои мысли, милая! Я не возражаю. Поработай немножко шпионкой ради установления истины.

Назад Дальше