Проходя мимо застывшего Поттера, я слегка наклонил голову в сторону девушки, делая как бы слабое приветствие:
- Грейнджер… - самодовольная улыбка сама полезла на уста.
Но что это? На её лице за несколько секунд отразились столь сильные эмоции, которых я не видел ранее. Ненависть и… страх?..
- Малфой, ты больной ублюдок! Только посмей к ней прикоснуться! – большие ручища Уизли схватили меня и дёрнули в сторону от девушки.
- Хоть что-то не меняется! – усмехнулся я, право-дело, соскучившись и по такому больному задору рыжего. – Вислый, не пачкай мой пиджак своими жирными после завтрака руками!
- Рон, не надо, Маккгонагал смотрит! – Гермиона подошла к своему дружку и попыталась мягко оттащить его от меня. – Более того, я и сама могу за себя постоять. Гарри, тебя это тоже касается!
- Но, Гермиона…
Кстати, а вот о Поттере я вспомнил, лишь осознав, что та боль в моём левом подреберье вызвана тем, что последний больно ткнул своей палочкой в меня. А это что-то новое, чтоб «Золотой мальчик» на ровном месте так стартовал.
- Проблемы, мистер Малфой? – этот тянущий тон я узнал бы из тысячи. Меня бросило сначала в жар, а потом в холод. Снейп жив, он здесь.
- Н… нет, профессор. – Сказал я, высвобождаясь из ослабшей хватки Уизли.
- В таком случае, пройдите к вашему столу.
Не говоря больше ни слова, я пошёл к столу Слизерина.
- Это он перед слушаньем такой смирный… - донёсся до меня голос Поттера.
- Гарри, это вообще не твоё дело, - возразила ему его подруга.
«Чего?»
И всё-таки я не совсем был готов для возвращения из будущего в такое светлое ещё пока прошлое. Там за столом сидели те, чьи смерти запечатлелись у меня перед глазами. Особенно Гойл. Я до сих пор помнил запах его горящей плоти и крик.
- Старик, рад тебя снова видеть! – я хлопнул его по спине и сел рядом. Грегори недоумённо посмотрел на меня, что-то буркнул и продолжил есть.
«Мда, Малфой, веди себя естественней, а то друзья сдадут тебя в Мунго!» - я потёр руки об штаны. Сколько времени прошло? Сколько бед назад был этот момент?
Я осмотрелся на учеников – многих из них я помню либо трупами, либо калеками.
«А это что-то новенькое…» - некоторые из них смотрели на меня с той же примесью страха и гнева. Не помню, чтоб за мной что-то такое водилось, мелкие пакости – да, но такое… Или я тогда был занят своими делами, и не замечал, как меня все ненавидят?
Заметив рядом на скамье «Ежедневный Пророк», я взял газету в руки и начал пролистывать. Ничего стоящего. О Тёмном Лорде не было сказано и слова. Какие-то бытовые грабежи. По сути, заголовки должны кричать большими буквами о Мальчике-который-врёт. И где это всё?
«Странно…», - мои размышления прервало урчание живота. Всё-таки думать на голодный желудок та ещё муть.
***
Выйдя с Большого зала, я продолжил шествовать один. Все мои друзья куда-то как-то слились, и это немного, сознаюсь, напрягало. Я почти никогда не бродил в одиночестве. Правда, сейчас это было как раз то, что мне нужно. Нужно было добыть информацию о том, на какой из точек в огромном пространстве времени я нахожусь.
Тут мой взгляд наткнулся на одно лицо, которое отличалось от всех остальных. Эта девчонка смотрела на меня с вызовом. Мелкая, года на два младше меня, с такими же волосами, как у меня, только подлиннее намного, и серыми глазами. Она бодро шагала мне на встречу, а когда я прошёл мимо, окликнула меня:
- Так значит, братец поймал звезду и больше не здоровается со мной? – я остановился и повернулся к говорящей.
«Братец? Что?»
Я открыл рот, чтоб озвучить свои вопросы, как вдруг меня прервала Маккгонагал:
- Мисс Малфой, кажется, вы опаздываете на урок к мистеру Флитвику. А вас, мистер Малфой, попрошу пройти со мной к директору, - старуха поджала губы и развернулась по направлению к указанному кабинету.
Мда, к такому дню я не был готов явно.
«Сестра… Мисс Малфой? Ну да, сходство есть, громадное. Но… Сестра?»
Я бессмысленным взглядом смотрел на зелёный подол мантии декана Гриффиндора.
Нет, ну мать говорила как-то раз, что если бы Волдеморт стопроцентно погиб в Годриковой впадине, то они бы завели ещё одного ребёнка, а так их сковывал постоянных страх, что он вернётся.
«И если это всё так… значит, я далеко не в прошлом!» - я чуть не влетел в спину старухи, которая остановилась перед гаргульей-стражем.
ФЛЕШБЭК.
- Грейнджер, ты совсем спятила? Что-что, а это точно не по моей части! – возмущался благими возмущениями я.
- Но ты же сам говорил, что хочешь встретиться, - парировала шатенка.
- Но не так же! Я говорил о свидании. О свидании, Грейнджер, а не о научной конференции!
- Ты же знаешь…
- Да помню я, что у тебя есть Вислый, но, блин…
- Просто мне не с кем пойти… Гарри занят на вызове, а Рон в Ирландии…
Я таки пошёл на конференцию. Поворчал немного для проформы, но всё же был доволен возможностью побыть с Грейнджер. Местами я слушал, местами засыпал, местами украдкой смотрел на неё. Её лицо выражало такую увлечённость, что я в тот момент завидовал сраным пикси, о которых шла речь. Вот бы она так и на меня смотрела – вот чего мне не хватало, вот о чём я трусил признаться сам себе до того, как время и опыт нещадно поменяли меня.
Дальше вышел какой-то японец с непроизносимым именем и с фамилией Идати. Долго рассказывал на ломанном английском какую-то научно-магическую муть, а потом я начал вслушиваться.
- Исходя из этой теории, вселенная может иметь много измерений. Просто представьте, в каком-то из миров вы не существуете, или существуете в апмлуа, в котором вы бы никогда не подумали. А всё потому, что в какой-то момент каждый живой человек становится на перепутье выбора, именно тогда, от этого события расходятся все остальные последствия для него, и для других, которые влияют на окружающую вселенную в целом.
- Мордред его раздери, это всё можно рассказать более доступно, - проворчал я себе под нос, за что тут же получил тычок под рёбра от Грейнджер.
- Ш-ш! Он научно обосновывает это!
Дальше были какие-то сведенья об экспериментах с маховиками времени, еще какая-то дичь, на которой я безбожно уснул.
КОНЕЦ ФЛЕШБЭКА.
За дверью кабинета Дамблдора шёл ожесточенный спор. Не стучась, старуха открыла её, и вошла внутрь. Я скромно последовал за ней.
Справа, возле полок с каким-то хламом, тикающим и пикающим, стоял Снейп, по центру в кресле восседал сам директор, который выглядел более молодым и здоровым, чем я видел его в последний раз. Правда, был немного мрачноват. Рядом с ним стояла какая-то женщина с тёмными рыжими волосами. Ну, точно Уизлетта в возрасте.
«Не может же это быть она? Тогда это измерение совсем того…»
Но тут мой взгляд наткнулся на него. На моего отца. Он был здоров, в самом расцвете своих сил, полный собственного уважения и горделивости, без кругов под глазами, без поникших плеч, с длинными чистыми волосами.
У меня скрутило живот, а глаза предательски защипало.
- Отец! – в один шаг я преодолел расстояние к нему и обнял его. – Как же я чертовски рад снова видеть тебя!
- Драко! – сухо отозвался Люциус, и я отступил назад. – Соблюдай нормы приличия.
- Да какого уж тут приличия?! – разразилась криком рыжеволосая женщина. – Ваш сын тут не из-за приличий! И я, как представитель попечительского совета, предлагаю исключить его из Хогвартса.
- Ну, будет вам миссис Поттер, - мягко сказал Дамблдор. – А что же сама пострадавшая, Минерва?
«Миссис Поттер? Мать «Золотого мальчика»? Ну, и чем ещё меня удивит это измерение?», - хотя признаться честно, отчего-то я был рад за нынешнего Поттера, хоть здесь у него есть родители, по крайней мере, мать.
- Она отказалась выдвигать какие-то обвинения, ровно как и давать какие-то подтверждения слухам.
- Видите, - парировал отец, - всё это не более чем слухи.
- Что-то слишком много слухов о Малфое младшем! – злобно рыкнула мать Поттера.
- И тем не менее, - протянул Снейп, - как мы видим, именно этот случай – всего лишь досадное недоразумение.
- Вы называете досадным недоразумением, - ого впервые вижу, чтоб Маккгонагал повторяла манеру говорить Снейпа, даже пусть это были два последние слова, - тот факт, что мистер Малфой чуть не изнасиловал Гермиону Грейнджер?
- Или и правда изнасиловал, что ещё хуже, - добавила мать Поттера.
- Я, что? – переспросил я, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. – Я не мог…
«Ведь правда же не мог?»
- О не прикидывайтесь, мистер Малфой! Это серьёзное дело! Альбус, - обернулась декан Гриффиндора к директору, - это уже не просто словесные баталии на почве чистоты крови, это посягательство на телесную неприкосновенность.
- Я понимаю, Миневра. Но, не имея ни пострадавших, ни свидетелей, ни улик, мы не можем рубить сгоряча. Миссис Поттер, Лили, - обратился он к главе попечительского совета, - действительно, слова вашего сына о том, что мисс Грейнджер замкнулась и начала себя вести немного не так, не могут быть приняты во внимание. Сожалею. Но мы не можем заставить её пройти какое-либо освидетельствование без её согласия…
Пока Дамблдор говорил, мне становилось только хуже. Перед глазами почему-то стала картина плачущей Гермионы там, в комнате Малфой-мэнора. Мне тогда было самому больно. Но храбрости что-то изменить не хватило. Я был всего лишь дрянным мальчишкой, запуганным могуществом змееподобного Лорда и его приспешников.
От мысли, что я, моё тело, могло заставить Грейнджер страдать, мне становилось ещё хреновей, чем от воспоминаний о пытках Беллатрисы.
Я всё ещё боролся с тошнотой, когда мы вышли из кабинета директора. Все присутствующие, за исключением Маккгонагал, которая осталась у старика, всё ещё споря с ним о чём-то, разошлись молча.
- Не знаю, что там произошло, и опустился ли ты до того, чтоб замараться о грязнокровку, - прошептал мой отец, наклонившись ко мне, - но впредь держи свой член в штанах. Грязные пристрастия – это одно, но размешивания крови в бастарде я не потерплю. К тому же, нам сейчас скандалы ни к чему, ты сам знаешь, почему.
- Да, отец, - ответ вылетел совсем на автомате. Я не слышал, сказал ли он ещё что либо, а просто пошёл вдоль по коридору. Как-то слишком много навалилось на меня за одно короткое утро, и я не знал, что с этим делать. Но одно я знал точно.
«Нужно срочно разыскать Грейнджер».
========== Глава 2. Как же это больно… ==========
«Итак, нужно срочно разыскать Грейнджер. Но что я буду ей говорить?» - ноги сами несли меня по коридорам Хогвартса, пока над ними не властвовал мозг, измученный разбором такой каши, которой я ещё в жизни не видел.
Что вообще говорят в таких случаях?
Признаюсь, плана у меня не было, я всё скинул на импровизацию, но даже я понимал, что импровизация в таком деле не прокатит.
Где-то в глубине души я очень сильно надеялся, что всё это всего лишь чья-то плохая шутка, сплетня, пущенная чьим-то грязным ртом. Грейнджер покричит на меня за то, какой я негодяй, раз пустил эту мерзкую историю в обиход, я попрошу прощения. Заставлю всех заткнуться, буду пай-мальчиком, и заставлю её со мной встречаться, на добровольных началах, разумеется.
Стены Хогвартса пахли благородной старостью и сыростью, они сменяли друг друга резкими поворотами, а мой запал начал медленно спадать. Место неуверенности занял страх.
А что, если всё это правда?
Я уже готов был повернуть назад, направиться в подземелья Слизерина, но тут случилось нечто, что нарушило мои планы.
Я буквально столкнулся с Грейнджер на повороте в пустынном коридоре. В нос ударил едва уловимый запах её духов – что-то от цитрусовых и яблок с корицей – а потом в голову пришло осознание ситуации.
На пару секунд я завис, смотря в её глаза, в которых нарастал испуг.
«Чёрт, так не должно быть. Что сделать? Что сказать?»
- Отпусти меня, Малфой! – надломленным голосом прорычала девушка, что больше было похоже на защитный рык маленького зверька перед большим хищником.
И только потом я осознал, что, когда она врезалась в меня, я на автомате схватил её за локоть, не давая упасть назад.
- Гр… Грейнджер, подожди. Нам надо поговорить! – Выпалил я, чувствуя, что пальцы буквально закаменели, и отпустить её при всём желании будет тяжело.
Отрезвила меня сильная боль в паху, я отпустил её и согнулся пополам.
Мерлин его дери, как же это больно! Вы даже представить себе не можете, к этой боли привыкнуть нельзя. Перед глазами заплясали белые огоньки.
- Ещё раз ко мне подойдёшь ближе, чем на метр, я использую на тебе непростительное, - дрожащим голосом сказала Гермиона, и до меня сквозь пелену донёсся звук её удаляющихся шагов.
Поговорили…
Когда немного полегчало, я постучал сначала одной пяткой по стене, а потом другой. Невообразимым образом это помогало. Правда, лучше всего помогало, когда кто-то другой стучит по пяткам. Я так пару раз неудачно падал с метлой.
Когда боль уже не сковывала, я выдохнул, аккуратно потёр ушибленное место и распрямился.
Это плохо. Нет, удар в пах я, несомненно, переживу, это не смертельно. Но в моё время Грейнджер никогда не реагировала так, как загнанный зверь. Лишь единожды она ударила меня – это была месть, ярость, гнев. А тут – самозащита…
Это омрачало мой настрой до невозможности. И мои шансы на вторую попытку с Грейнджер медленно приближались к нулю. Стоило ли умирать тогда при таком раскладе и воскресать вновь?
***
Гостиная Слизерина была такой же, как я её запомнил в самые лучшие и яркие времена. Зелёные мрачные тона, изыск и искусство. Кровавый Барон медленно летал возле окон, пребывая в величественном раздумии.
Когда я вошёл, в просторную комнату, в ней находились некоторые студенты. Одних я знал, а других видел впервые в своей жизни.
Блейз сидел на диванчике, а на его коленях расположилась Пэнси. Я направился к ним. Может, мои друзья, хотя нет, приятели, смогут пролить свет на мои тёмные делишки.
- Хэй! – сказал Забини.
- Хэй! – вторил я, падая на кресло. И как начать разговор?
«Скажи, Блейз, ты не знаешь, я, правда, изнасиловал Грейнджер? Как-то не так…»
Благо, мои тяготящие мысли прервали.
- Так что там? – спросила Пэнси, обнимая мулата за шею и присасываясь к его уху.
- Где, там?
- На слушании, - уточнил Блейз, как-то с опаской всматриваясь в моё лицо.
- Ну, всё нормально, - ответил я. – А что?
- Как что? Все только и делают, что мусолят эти слухи, а мы толком ничего не знаем, - спросил мулат.
- Не знаете? – а вот это уже плохо.
- Ну, да, ты ведь сам сказал, что расскажешь позже.
«Я так сказал?»
- Ну да… - Блейз озадаченно посмотрел на меня, а потом его лицо прояснилось. – О, старик, только не говори мне, что ты был настолько пьян, что и сам не помнишь, трахнул ли ты Грейнджер или нет?
«Значит, я был пьян? Тогда, возможно, я всё им наврал?»
- Ну, судя по тому, что он пришёл в разорванной рубашке и с царапинами на щеках… - Паркинсон сильнее прижалась к мулату.
- Ну да, ночка явно выдалась та ещё.
«Мордредову мать!»
- Кх… И когда это было? – спросил я.
- Салазар! Драко, ты сидишь на каких-то магических стимуляторах? – Забини аж распрямился. – Это было меньше недели назад.
«Меньше недели… Дела хуже некуда… Но они ждут ответ!»
- Ну, я просто… перепил. Несколько раз на этой неделе. Ничего страшного.
- Так ты нам расскажешь?
- А что рассказывать? Не было ничего, мне привиделось, - сказал я и, резко встав, направился в спальню.
- Странный он какой-то, - прошептала Паркинсон.
В спальне мальчиков царил свойственный ей беспорядок, наделенный, тем не менее, какой-то своей мрачной грацией и всё тем же изыском дорогих вещей.
«Надо бы как-то разобраться со своим беспорядком!»
Я посмотрел в окно – зима, крыши замка спали под хорошим слоем снега, который, к слову, только продолжал падать.