Доехав до станции Алины, я выскочил наружу: она уже стояла у входа в метро. Её лицо сияло. Ямочки на щеках соблазнительно привлекали. В руках она держала рюкзак. Я крепко сжал девушку в объятьях и нежно впился в её губы.
– Хм… – была приятно удивлена она. – Таким ты мне нравишься больше.
Я засмеялся, поднял её и закружил.
Прохожие у входа в метро смотрели на нас, кто с восхищением, кто с завистью. В метро мы молчали. Я прижимал Алину к себе, боясь, что если выпущу, то потеряю навсегда. Весь путь от метро до моего дома я не отпускал руку Алины. В другой руке я нёс её рюкзак.
– Почему такой лёгкий?
– Я собрала вещи примерно на два-три дня, а что?
– Ты побудешь у меня больше, чем пару дней.
Она посмотрела на меня.
– Почему?
– Что почему?
– Почему ты вдруг захотел этого?
– Потому что ты мне дорога.
И это было правдой.
Застывшие люди с питомцами, которых я видел два часа назад, никуда не исчезли. Я старался не смотреть на них.
Переступая порог моей квартиры, Алина всё ещё не могла поверить в происходящее.
– Это точно ты? – спросила она, трогая мое лицо.
– Ладно, моя хорошая, – улыбаясь, обнял я Алину. – Квартира в твоём распоряжении, а мне нужно ненадолго уйти по делам.
– Это куда ещё? – возмутилась она. – Притащил меня, а сам сбежать решил?
– Милая, ты забыла, я собираю материал для новых картин. Плюс надо еду закупить, чтобы не выходить на улицу и всю неделю быть с тобой, – поцеловал я Алину.
Мой ответ ей понравился, и она согласилась отпустить меня.
«Как хорошо, что Алина отдала своего терьера маме», – подумал я, возвращаясь домой с продуктами.
Алина приготовила ужин. Мы отметили её переезд бокалом вина, а потом пошли в спальню.
Оказалось, что в совместном проживании есть и свои плюсы. Алина помогала мне в готовке еды и по хозяйству. Мои чувства к ней не остывали, а, наоборот, крепли с каждым днём. Я осознал, что никогда, никогда не поступлю, как мой отец. Я всегда буду любить свою девушку и уважать её. Возможно, мои страхи потери одиночества были напрасными.
Попытки передать через рисунок всё происходящее вокруг снова не дали результатов. Картина сама по себе – это уже одно застывшее и вырванное у жизни мгновение. Я решил бросить свои попытки и вместо этого принялся записывать в тетрадь всё, что начало происходить с того дня, как мы вышли из кинотеатра.
Где-то на четвёртый день, выглянув в окно, я заметил новую странность. Перестали ездить машины. Люди за рулем и их пассажиры так же застыли, как птицы, животные или прохожие, выгуливающие своих питомцев. Но прохожие без животных и машин свободно ходили туда-сюда.
Страх, словно беспощадный монстр, сжал моё сердце. Если и дальше так пойдет, то очень скоро и они застынут, а значит, и Алина…
Я прижался к ней, отвлекая от приготовления завтрака.
– Что случилось, дорогой?
– Люблю тебя, – прошептал я и принялся нежно целовать её.
– Прилив нежности, – рассмеялась она, отвечая взаимностью.
Завтрак пришлось оставить на потом, так как мы вернулись в постель. Уже после, продолжая прерванный завтрак, Алина тревожно сказала мне:
– Что-то мама не звонит который день и не берёт трубку.
Я, стараясь не смотреть на неё, сказал:
– Не переживай, она взрослый человек, может, в гостях, а телефон дома оставила.
– Не знаю, я никогда за ней такого не наблюдала.
– Если не выйдет на связь, то мы можем съездить к ней, хорошо?
– Да, милый, – одарила меня нежной улыбкой Алина.
Но съездить к её маме нам не удалось…
Прошло ещё два дня. Еда заканчивалась, но мне не хотелось оставлять Алину одну. Я предложил ей пойти со мной, однако она отказалась, пожелав остаться дома. Поцеловав в губы, Алина попросила меня не задерживаться.
Оказавшись на улице, я, стараясь не обращать внимания на наполовину обездвиженный мир, кинулся к ближайшему продуктовому магазину. Несмотря на то, что снаружи часть живых существ превратилась в восковые фигуры, в магазине было довольно живо. Стоял гул.
Я купил всё необходимое и направился к выходу. Когда же я открыл стеклянную дверь, произошло то, что заставило меня похолодеть. Гул голосов внезапно прекратился. В отражениистекла я увидел то, чего опасался больше всего.
Я медленно повернулся.
Все застыли.
И продавцы, и покупатели. Одни застыли, считая деньги, другие – рассматривая продукты, уборщица – вытирая полки.
Я выбежал на улицу. Теперь обездвижен был весь мир. Застыли все, кроме меня. Это вселяло надежду, что с Алиной всё в порядке. Не помню, как я добежал до дома, как взлетел по лестнице, как открыл дрожащими руками входную дверь, как направился на кухню…
IV
…Сумка с продуктами выпала из моих рук. Я упал на колени и прижался к своей любимой. В одной руке у неё была ложка, а в другой – крышка от кастрюли. Моя милая Алина застыла, словно статуя. Я встал, освободил руки девушки, снял с неё фартук и, подняв на руки, понёс в спальню. Там я уложил её на кровать и накрыл одеялом.
Все последующие дни я делал то, что никогда себе не позволял – напивался. Мне хотелось думать, что всё происходящее – сон, фантазии моего пьяного ума и стоит мне протрезветь, как мир снова станет прежним.
Вместе с отрезвлением я получал не только понимание того, что алкоголь мне не помог, но и тяжёлую голову и сухость во рту. Пришлось мне отказаться от неудавшейся пьянки.
Я решил спать в гостиной, так как вид обездвиженной Алины причинял невыносимую боль. Апрель плавно перетёк в май. Еда заканчивалась, и я, как сталкер, выбирался из дома на поиски добычи. Было непривычно набивать рюкзак едой и не платить за неё.
На улице всё оставалось по-прежнему: птицы, животные, люди были обездвиженными и безмолвными.
При очередной своей вылазке я заметил, что абсолютная тишина, которая воцарилась в городе, позволяла услышать лёгкий шелест листьев. У меня появилась мысль погулять в парке. В районе, в котором я жил, парк находился неподалёку от моего дома. Поэтому, разгрузив еду в холодильник, я сразу же вышел обратно.
Окружённый берёзами и цветочными клумбами, я сидел на скамейке, прислушиваясь к шелесту листьев и вдыхая полной грудью запах цветов. Мне не хватало пения птиц, голосов детишек и их мам, гуляющих по парку. Если быть точным, то они были. И птицы, и женщины с колясками, и просто люди на прогулке. Мне не хватало живых.
По пути домой, мой взгляд упал на витрину магазина, где в аквариуме плавали рыбки.
Живые!
Я пересёк улицу, по привычке оглядываясь по сторонам, опасаясь внезапно выскочившей машины из переулка. Потом усмехнулся. Какие машины? Всё замерло. Всё и все, кроме меня…
И рыбок.
Магазин «Всё для аквариумов» был открыт. Внутри слабо освещаемого помещения я увидел толстую продавщицу, которая застыла за прилавком со смартфоном в руках. Помещение было заполнено аквариумами разных форм и объёмов, а также сопутствующими принадлежностями. Из всех аквариумов с рыбками в живых оставались только те, что плавали в аквариуме на витрине. Остальные рыбки лежали на дне своих стеклянных океанов.
Я подошёл поближе, немые обитатели аквариумов растопырили на меня свои глазки и беспомощно двигали ртами. Компрессор пузырил воду, обеспечивая маленьких золотистых рыбок кислородом. Я осмотрелся, на одной из полок нашёл корм и тут же покормил их. Шесть золотых рыбок устремились к еде. Представляю, сколько времени они обходились без корма. Удивительно, что они вообще живы…
Услышав шорох за своей спиной, я резко обернулся.
Продавщица оставалась на месте.
Снова шорох.
Слева от меня.
Там находился длинный аквариум, в котором не было воды, а только песок и замок из песка. Я подошёл к стеклянному аквариуму и снова услышал шорох. За песочным замком торчала мордочка черепахи.
Живой черепахи!
Я обрадовался и потянулся к ней. Черепаха спрятала мордочку в круглый панцирь.
Оглянувшись к рыбкам, я пообещал:
– Буду приходить к вам три раза в день.
И вышел из магазина с черепахой в руках.
Дома, положив черепаху на ковёр, я бросился к ноутбуку: несмотря на то, что всё человечество превратилось в восковые фигуры, свет, газ, вода и даже интернет подавались бесперебойно. Правда, каналы по телевизору не вели трансляцию, а из радиоприёмника доносился только белый шум.
Набрав в поисковике, чем кормить черепах в домашних условиях, я изучил огромное количество информации, прежде чем начать кормить своего гостя.
И хотя раньше я был сторонником одиночного времяпрепровождения, теперь, когда вселенная исполнила этот пункт буквально, оставив меня самым ужасным образом наедине с самим собой, я осознал, что был немного не прав в своих суждениях. Да, человеку, особенно творческому, полезно иногда проводить время в одиночестве, но абсолютное одиночество, когда не с кем поговорить, когда не слышишь гул голосов, когда твой любимый человек…
Нет – это ужасно!
Поэтому я безумно радовался появлению в моей жизни живой черепахи и живых рыбок, которых я кормил каждый день.
Однажды, читая книгу и периодически наблюдая за своим новым дружком, который старался обследовать каждый уголок моей гостиной, я почувствовал новое изменение, но не мог пока объяснить себе, какое. Так как окна моей гостиной были открыты и оттуда можно было увидеть цветущие зеленью деревья, я в первую очередь, отложив книгу, выглянул из окна. Наблюдая за листьями деревьев, я внезапно понял, что меня беспокоило…
Прекратился шелест листьев. Я стал разглядывать каждое дерево, которое находилось в поле моего зрения. И хотя из окна чувствовался лёгкий гуляющий уличный ветер, листья оставались неподвижными. Более того, пропали запахи. Я не чувствовал запах берёзы и цветочных клуб внизу. Значит, непонятное явление, которое меня окружало, вошло в новую стадию. Если до этого были обездвижены люди и весь животный мир, то теперь настал черёд флоры.
Я взглянул на часы, время близилось к обеду. Пора идти кормить рыбок.
– Я сейчас вернусь, – бросил я черепахе, которой, судя потому, как она упёрлась в угол комнаты, и дела до меня не было.
Чувствуя, как ветерок обдувает моё лицо, я, старясь не обращать внимания на застывших людей на улице (лица которых я уже запомнил), дошёл до магазина и замер…
Золотистые рыбки лежали на дне аквариума.
Мёртвые.
Мне стало больно. Хотелось кричать. Но я сдержал себя. Развернулся и направился в сторону дома. Когда до моего подъезда оставалось несколько шагов, в голове возникла мысль, острым концом пронзившая мою голову.
Черепаха!
Я, как уже однажды было, молниеносно взлетел по лестнице, открыл дверь, которую я теперь не закрывал на засов, и ворвался в гостиную…
...По слегка свисавшей головке черепахи стало понятно, что её время истекло.
Я снова остался один.
Подняв черепаху, я отнёс её в спальню, где лежала Алина, и положил у ног своей девушки. Ни разу не взглянув на любимую, я вышел и закрыл дверь спальни.
В тот же день произошло новое событие. В тот день так и не пришла ночь. Я ждал до трёх часов, но ни луны, ни ночного покрывала с блестящими алмазами на небе не было. Только синее небо и солнце, угадываемое за облаками. Несмотря на это мои биологические часы работали в прежнем режиме: я зевал, и глаза слепились.
Я лёг на раскрытый в гостиной диван, укрылся и, прежде чем уснуть, попытался найти ответ на вопрос, почему я все ещё «жив»?
V
Вместо ответа через два дня я почувствовал, как мои мысли стали замедляться. И даже движения стали заторможенными: например, если я поднимал или поворачивал голову, как мне казалось, с обычной скоростью, то глаза мои воспринимали всё происходящее, словно в замедленной сьёмке. Значит, подумал я, и меня ждёт та же участь, что и остальных. Я несказанно обрадовался этой мысли. Невыносимо было оставаться в сознании в мире, в котором исчезла жизнь и остановилось движение. Я, как смог, записал все свои ощущения в тетрадь, положил её на тумбочку в спальне и лёг рядом с Алиной. Если и мне суждено застыть на век, то я хочу быть рядом со своей любимой.
Я закрыл глаза и постепенно погружался во тьму…
…Через несколько минут душа Кирилла отделилась от тела.
Если мы покинем комнату и поднимемся выше, оставив внизу крыши домов, если мы устремимся к небу и выйдем за пределы облаков, за переделы голубого ореола, который окружает планету, если мы устремимся ещё выше, оставив под собой шар Земли, если мы покинем Галактику, в которой находилась данная Земля и, оставляя за собой галактику за галактикой, будем подниматься всё выше и выше, то увидим, что не только Земля, но и вся Вселенная остановилась.
Дабы понять, что происходит, нам нужно перейти в иное измерение, которое невозможно описать словами, поэтому давайте представим его в виде маленького островка, плавающего в абсолютной пустоте. На этом острове представим пять медитирующих гигантских черепах, одна из которых умирает.
Черепахи – это трансформированное сознание людей, которые когда-то жили на другой планете и в другом времени. Полностью посвятив себя духовным практикам и медитации, эти люди покинули свои тела и перешли в иное состояние и в другое измерение, где они смогли продолжить свое духовное просветление.
Погружаясь в себя всё глубже и глубже, они научились создавать собственные миры, своих живых существ, для которых они были Высшим Разумом.
Одна из пяти гигантских черепах умирала. Но смерть – это не конец, а начало новой жизни. Покидая своих собратьев, черепаха перешла на ещё одно измерение выше, где она будет ждать остальных просветлённых.
В новом измерении черепаха обрела другой облик. Его также невозможно описать словами, поэтому представим, что черепаха превратилась в гигантского аиста.
Устроившись на из ниоткуда появившемся островке, плавающем в абсолютной пустоте, аист, закрыв глаза, продолжил медитацию, глубоко погружаясь в себя и устанавливая связь со своим аватаром.
Аист, пробираясь через дебри бесчисленных галактик, оказался в той, что была нужна ему.
Он нашёл нужную планету.
Проник сквозь её атмосферу.
Прошёл сквозь облака.
Стал спускаться все ниже и ниже, пока неясные очертания не приобрели форму города.
Нашёл нужный дом.
Нужную квартиру.
Вдохнул жизнь в своего аватара…
… Я открыл глаза. Встал и направился к окну. За окном ничего не изменилось, но теперь я знал, что это ненадолго. Теперь я понимал всё произошедшее со мной.
Я ощущал себя единым целым со всем миром, со всей Вселенной, с каждым человеком, с каждым живым существом, с каждым атомом. Теперь я понимал, что мы все – частички Высшего Разума. Да, у каждого из нас свои задачи, своё предназначение, но у всех единая конечная цель. И от того, как хорошо мы справимся со своим предназначением, зависит, насколько дальше продвинется в своём развитии Высший Разум, ещё на один шаг приближаясь к Вечному Абсолюту.
Я был благодарен Высшему Разуму за то, что он открыл мне это знание. Также я понимал, что скоро забуду всё, что со мной произошло.
– Ммм, – услышал я Алину и сел на край кровати.
– Проснулась, моя хорошая, – сказал я ласково.
– Ага, – потягиваясь, ответила она.
– Как же ты прекрасна, – прошептал я и, притягивая к себе, впился в её теплые и податливые губы.
– Выйдешь за меня? – спросил я после длинного поцелуя.
Алина удивленно посмотрела на меня, потом её глаза радостно засияли.
– Так-так, – нахмурилась она, – сделать предложение девушке в постели – это что-то новое. А где кольцо?
– Всё будет, любимая, – пообещал я, обнимая Алину.
– Ой, а это кто?
– Это черепаха, – улыбнулся я и поднял черепаху, которая тут же спрятала мордочку под панцирь.
– То, что это черепаха, я вижу, – улыбнулась Алина, показывая соблазнительные ямки на щеках. – Раньше же её не было, когда ты успел?