В день похорон с самого утра валил снег. Ноябрь, чтоб ему пусто было! Вроде ничего неожиданного, но мы надеялись, что хорошая погода продержится ещё недельку-другую. Не срослось, и все, кто пришёл проститься с Олегом Николаевичем, дружно месили кладбищенскую грязь сапогами, ботинками и даже туфлями на высоких каблуках. Самые суеверные потом отмывали обувь прямо на парковке за оградой.
Я же пребывал в такой апатии, что если бы не Аня, то явился бы на церемонию в спецовке, из которой не вылезал уже неделю. Она всегда была внимательна ко мне. Милая, добрая фея. Жаль, что не моя.
Прощались долго и тяжело. Наш декан, старый друг О.Н. и по совместительству самая большая заноза в его заднице, рыдал у гроба, клял судьбу и просил прощения за юношеские обиды, за споры и кривотолки, за сомнения в его проекте, даже за невесту, которую когда-то увёл у лучшего друга. Вроде даже искренне плакал. И не он один. Аня стояла рядом, не проронив и слезинки, но по её лицу и так всё было понятно. Каждый из нас потерял в его лице кого-то важного. Я потерял не просто наставника и старшего товарища - ушёл мой путеводный маяк, отец великого чуда.
И только Директор не потерял ничего, кроме главной в его карьере помехи. Может потому и не приехал - мы ведь всё знали, а этот тип осуждающих взглядов на дух не переносил.
Я не прощался у гроба. Даже не смотрел в ту сторону, стоя за спинами друзей и коллег. Аня смотрела на меня с осуждением, но я только качал головой. Я помнил его живым, великим, полным энергии и прорывных идей, помнил титана, несущего огонь. Смотреть на бездыханного старика было выше моих сил.
Когда все разошлись, я пошевелился впервые за прошедший час. Стряхивая с шапки и пальто снежный пласт, я подошёл к могиле и долго смотрел на серый гранит.
"О.Н. Солнцев" - гласила верхняя строка, ниже шли годы жизни. Ни регалий, ни эпитафии - мой наставник не разменивался на пустые слова. Те, кому было нужно, и так знали, кто он и что он создал.
- Ты едешь на поминки? - голос Ани вырвал меня из тяжкого морока.
- Нет, - ответил я. - Я почту его память по-своему. Езжайте без меня.
Когда такси увозило меня с этого кладбища близ маленького провинциального городка, где О.Н. родился и рос, снег шёл уже сплошной стеной, и я не запомнил ничего, кроме застилавшей взор белой статики.
Такси, поезд, самолёт, опять такси. Я вернулся в Юниаполис ранним утром, и наш наукоград встретил меня ласковым бризом и ароматом кофе с ванилью. Я всегда был романтик, когда дело доходило до всех этих приятных мелочей. И этот город подходил мне. Здесь было всё: международное сообщество, карьерные перспективы, мягкий климат и женщины, от которых не хотелось отрывать взгляд. Я - не мой наставник, я падок на развлечения, падок на перспективные проекты, которые приносят прибыль здесь и сейчас, падок на похвалу, амбициозен. И только чудо, которое О.Н. мне показал, заставило мои желания и амбиции слегка померкнуть.
С аэродрома я сразу же отправился в техноцентр. В институт заходить не стал - там меня не жаловали, да и я до сих пор удивлялся, тому, какой банкой с пауками оказался на поверку интернациональный коллектив учёных. О.Н. был выше этого, и потом за ним шли вопреки всякой логике, порой во вред карьере. Такие люди редко встречаются.
Утром в техноцентре людей немного. Я прошёл пост охраны, добрался до раздевалки, где влез в чистую спецовку, и пошёл в наше исследовательское крыло. Пока не грянул гром, пока не слетелись падальщики, я должен был ещё раз взглянуть на наш труд. Теперь кроме меня присматривать за проектом было некому.
Я развалился в кресле, подготовил компьютеры к симуляции и запустил его. Процесс. Я звал его так для простоты - по сути процессов - технологических, симуляционных, исследовательских и прочих - там было множество, целый комплекс, в том числе средства для воспроизведения Процесса на устаревшем оборудовании, чтобы в любых условиях шаг за шагом выйти на нужный уровень. Не могу сказать, что машины чудесным способом сами всё поймут и разовьют все технологические ветки, но специальной техники и человеческих сил потребуется не так много. Минимум оборудования для работы Процесса умещается в несколько грузовиков. При наличии сырья и специалистов система выйдет на неплохие обороты за пару месяцев. Дальше - больше. Разумеется, чудо не сработает в голом поле, но для большинства стран это просто дар свыше. Ведь главное кроется не в зерне, а тех всходах, которые оно даст.
Я занял себя тем, что проверил все ветки проекта. Даже те, в которых ничего не смыслил. Кто-то приносил мне кофе, я даже не знаю кто. В техноцентре за мной всегда приглядывали. Может, это была Аня, хотя, если она и вернулась, то отсыпается сейчас в объятиях своего мужа.
Мою работу прервал Энди. Смышлёный парень, может даже начальником станет, если подсуетится в нужном направлении. Директор любит шустрых исполнителей.
- Привет, - Энди поставил мне на стол стакан кофе. - Ты как?
- Терпимо, - я взял кофе и отхлебнул - чёрный, без молока - то что надо.
- Наследство разбираешь?
Я сердито посмотрел на него, и Энди слегка поник.
- Я серьёзно, - сказал он. - Эта штука теперь твоя, никто в ней так глубоко не шарит.
- Приятель, - со вздохом выдавил я, - даже О.Н. не считал, что это принадлежит лично ему. Он работал не ради техноцентра или института, даже не ради Юниаполиса...
- Да знаю я, - кивнул Энди, - для всех он это делал. Идеалист был. Поэтому его все эти шишки и не любили.
- Их проблемы.
- Ага. А ещё и твои теперь.
В моих глазах застыл невысказанный вопрос. Энди уселся рядом, подтянул к себе второй стакан кофе.
- Директору предстоит длинный день. Куча контор и правительств интересуются Процессом. Чую, торги будут.
- Его нельзя продавать кому попало. Его вообще нельзя продавать, - процедил я сквозь зубы.
- Ага. Поэтому ещё до обеда сюда придут "те" ребята.
- Какие "те"?
Энди скривился.
- Ну, те самые, которым больше других надо.
От досады я не нашёлся, что сказать. Просто откинулся на спинку кресла и залил в себя ещё кофе. Перед глазами ползли по экрану ветки Процесса.
О.Н. всегда стремился создать нечто большее, чем систему автоматизации производства. Нет, это был лишь первый шаг, основа, на которой выросло чудо техники. Процесс, способный принести передовые знания человечества во все уголки планеты. Средство для изучения, развития, созидания, способное войти в симбиоз с любой более-менее современной фабрикой, толкать прогресс почти любых областях, учиться и учить.
Я коснулся груди - там билось сердце. Моё новое сердце. Когда не было надежды получить донорское, я был уже готов принять неизбежное. Но мой наставник был не из тех, кого можно так просто остановить. Он нашёл через своих знакомых какую-то маленькую фирму, которая уже не первый год билась над разработкой полноценного имплантата, перебиваясь мелкими заказами, типа аппаратов ИВЛ, кислородного оборудования и слуховых аппаратов.
Это был не только мой шанс, но и вызов всей нашей работе, Его работе. Тогда мы впервые испытали Процесс вне лаборатории. Нашли производственную линейку, интегрировали наши наработки, запустили...
Через месяц линейка была налажена и откалибрована, а я получил своё новое сердце и новую жизнь. Серийный образец Љ1. Рукотворное чудо спасло меня, и я этого не забуду.
С теми ребятами О.Н. потом порвал. Их имплант сейчас один из лучших на рынке, стоит космических денег. А мой наставник хотел, чтобы его творение помогало всем, а не только денежным мешкам.
Я видел, как работает чудо с самых первых дней. Я растил его вместе с создателем, постигал все тонкости его идеи, и не переставал поражаться, что человек мог придумать такое. Тем горче было осознавать, что я способен лишь хранить, но не творить.
- Иди дружище, - сказал я Энди. - Мне нужно ещё немного поработать, добавить пару веток, которые О.Н. планировал ввести.
Энди коротко кивнул и встал, чтобы уйти.
- Мне жаль, приятель, - сказал он. - Нам всего его будет не хватать. Досадно, он подарил нам новую жизнь и новый смысл, а себя не уберёг.
- От инсульта не уберечься, - вздохнул я. - Не в его возрасте, и не с таким стрессом. Он перфекционист был, человек принципа, а Директор всё хотел его сплавить отсюда. Да и крупные компании осаждали - всё хотели купить Процесс вместе с разработчиком.
- Может, это и был выход.
Я усмехнулся. Энди славный малый, карьера у него в кармане, но вот о моём наставнике он, считай, ничего и не знал, кроме общих фраз.
- Не для него, - ответил я.
К Директору меня вызвали поздним вечером. Я вышел в переход из нашего крыла в административное и окинул взглядом город. Шёл ливень. После ноябрьского снегопада в глубинке побережье лазурного океана потчует меня льющей с неба водой. Как будто мне в жизни мало холода и сырости. Спасибо, атмосферный фронт, ты про меня никогда не забываешь.
Огни Юниаполиса отражались в несчётных каплях дождя, размывались очертания зданий, искусственный свет таял в океане небесной воды и стекал по окнам на мокрый асфальт. Терпеть не могу дождь.
Я уныло доковылял до двери в кабинет Директора, постучал, выждал пару секунд и вошёл.
Директор выглядел уставшим, но довольным, меня приветствовал почти тепло, без привычной неприязни - большой шаг для этого типа. Видимо, считал, что мои дни в техноцентре сочтены.
- Мне нужен отчёт по состоянию Процесса, ну и по документации и файлам проекта, - сказал он, не глядя на меня. - Скомпонуй и скинь мне на почту. На неделе презентуем проект инвесторам.
- Презентацию тоже сделать?
Он покачал головой.
- Ты у нас теперь специалист на вес золота, так что займись техникой. Отдел продаж презентует проект.
Я хотел сказать, что О.Н. не одобрил бы, что его чудо выставляют на торги, но промолчал. Не стоило бесить Директора и, быть может, у меня ещё оставался шанс удержаться при деле. Хотя... смотря кому продадут.
- Мы с твоим шефом были не в ладах, - добавил он после недолгого молчания. - И это не секрет. Но мне жаль, что он ушёл. Ваш Процесс - сложная штука, я предпочёл бы, чтобы он принял мои условия и работал дальше.
"Ага, прогнулся под тебя. Но О.Н. не как все остальные. Не прогибался, слишком упрямый был. Человек другой эпохи".
- Да, и мне жаль, - ответил я, отогнав бунтарские мысли. - Если я больше не нужен, пойду поработаю.
- Да, иди, - отмахнулся Директор, поворачиваясь к окну - там продолжал тонуть в потоках воды и света наш славный город.
Я ушёл, тихо прикрыв за собой дверь.
Я был там, когда О.Н. показывал Директору Процесс. Незримо присутствовал, впитывая каждое слово - в тот день я тоже впервые причастился чуда техники.
О.Н. говорил, показывал, объяснял. Директор молча слушал, оценивая, взвешивая - он искал выгоду с самого первого мига, его не заботили идеи моего наставника. И в тот день их противоречия вышли наружу, породив многолетний конфликт. Один хотел прибылей и карьерного роста, другой бесконечного движения вперёд, развития и созидания. Свет прогресса столкнулся со стеной коммерческих решений.
С тех пор Директор искал пути обхода, в том числе и через меня, но я не шёл на поводу. Я был там, я всё видел, я отсекал ему одну возможность за другой, делал то, до чего О.Н. не опустился бы. Директор считал меня дураком, алчным упрямцем. Пусть так, он был недалёк от истины, но в моих мотивах он ошибался. Я был и алчен, и амбициозен, но чудо, подарившее мне новую жизнь, в итоге оказалось важнее всего.