— Не только составил, но у меня разработаны все детали. Разработана и новая теория электричества, спроектированы и разные приборы, в которых применяется «мое электричество». Между прочим, я открыл особые силовые лучи. Если бы я располагал достаточными средствами…
Невеселый не договорил. Сильная рука прижала к его лицу носовой платок. Сладковатые, одуряющие пары проникли в ноздри и в рот. Сознание быстро его оставило…
III
Мечта возродилась!
Очнувшись лишь через несколько часов, Кондратий Невеселый долго не мог дать себе отчета в том, что случилось. Он встал с кресла, но сейчас же пошатнулся и едва не упал. Голова кружилась и отчаянно болела. Тошнота подступала к горлу…
Стало немного лучше. Заработал мозг, начали припоминаться все подробности свидания с Оскаром Дайбном…
Невеселый дико вскрикнул в предчувствии ужасной истины.
Да, все его аппараты-модели исчезли. Он бросился в спальню. Письменный стол был взломан. Бумаги разбросаны. Грабитель нашел и секретный ящик, где хранилась тайна.
Как сноп, упал Невеселый на пол и горько зарыдал. Работу всей его жизни, его драгоценное сокровище, его будущую славу похитил этот негодяй!
Невеселый пролежал в больнице около четырех месяцев. Врачи боялись за его рассудок. В горячечном бреду он говорил о воздушных кораблях и подводных лодках, о неисчерпаемой электромагнитной энергии, которую он заставил покорно служить себе. Он уверял, что может на далекое расстояние метнуть шаровую молнию, перед которой мелинитные снаряды — детские игрушки. Он брался посредством силовых лучей разрядить пистолет, находящийся в соседнем доме, взорвать мину на большом расстоянии.
— Я наведу прожектор на роту солдат, и все патроны выстрелят и ружья придут в негодность. Я могу взорвать с высоты 1.000 метров пороховые склады, арсеналы…
Возбуждение проходило. Невеселый начинал плакать; жаловался на судьбу надрывающим сердце голосом и поминал какую-то Розу.
— Дорогая моя, единственная, жизнь моя!..
Выздоровление шло крайне медленно. Долго лежал он в забытье. Совершенно ослабел. Силы восстановились с трудом. Он ожил сразу, когда в приемный день к его койке подошла красавица-еврейка, бросилась к нему на грудь и, плача, долго целовала его бледное, исхудалое лицо. Не получая ответа на письма, Роза решила ехать из провинции в столицу и здесь узнала о болезни Невеселого.
Видя, какое благотворное действие производит на больного присутствие девушки, ей разрешили бывать в больнице ежедневно.
Невеселый рассказал Розе все, что с ним случилось.
— Ты навсегда останешься тем же: мечтателем, доверяющим первому встречному. Выздоравливай скорее и принимайся опять за работу. Ты ведь помнишь все? Я привезла немного денег. Буду помогать тебе во всем, чем могу.
— Но ведь секрет украден. Для какой цели употребит его Оскар Дайбн? Судя по его поступку со мною, он бандит. Построит воздушный корабль, сделается пиратом, внесет ужас, страдание и смерть по всему миру. Или продаст секрет какому-нибудь правительству. И это государство будет обладать могущественной силой, правительство будет угнетать собственный народ и покорять, унижать, низводить на степень рабства другие народы. Богатые окончательно поработят бедных. А я… а мы с тобою мечтали уговорить твоего дядю-миллионера дать нам денег. Мы построили бы это идеальное воздушное судно и другое, подводное. Ведь принцип здесь один. Мы явились бы могущественными покровителями всех угнетенных. Мы освободили бы все народы. Диктовали бы правительствам всех стран свою волю. На дне моря огромные богатства. Подводное судно достало бы их. Владыки воздуха и подводного царства! Мечта, мечта! Все погибло! Орудие добра обратится в бич человечества.
— Не унывай! Я уже говорила дяде — он хороший старик и почти согласен. Покажи ему модели, и деньги в твоих руках. А этот Оскар Дайбн… Подумай, прошло с лишком три месяца. Если бы он продал секрет какому-нибудь правительству, поверь: газеты давно расславили бы на весь свет. Повсюду такое шпионство.
— Ты права! А для постройки судна на собственные средства — где он возьмет денег, где найдет на земном шаре место, куда бы ни заглянули любопытные? Ведь этого моего плана он не знает. Хоть одна тайна не украдена!
Кондратий Невеселый поспешил выписаться из больницы и поселился вместе с Розой. Девушка всячески оберегала его покой, а колоссальная память помогла ему возобновить все чертежи и построить новые модели. Пришли в голову и новые мысли. Съездил к дяде Розы. Старик, еврей прежнего закала, учившийся на медные гроши и обо всем судивший по Талмуду, не принял, однако, изобретений Невеселого за дьявольские соблазны, как, может быть, подумал бы другой, невежественный человек.
— Люди злы, и Бог не хотел открыть им тайн своих. Ты — его избранник. Помни это, и знания свои употребляй только на добро. Будь справедлив во всем. А я, Абрагам Бергман, дам тебе денег. Осуществи вместе с Розой мечту…
Невеселый возвращался в столицу с курьерским поездом. В его кармане лежал перевод на огромную сумму.
— Ту-ту-ту! — стучали колеса вагона, отбивая ритмическими ударами скорость в 60 верст в час.
— Детские игрушки, забава бедных рабов земли! — шептал про себя Кондратий Невеселый. — Мой воздушный корабль будет иметь часовую скорость в 500 километров. От Москвы до Петербурга я пролечу в час с небольшим. Вокруг всей земли я облечу менее, чем в четверо суток. Я слетаю на оба полюса…
Безграничная фантазия билась о стенки черепа, словно птица в клетке, ища свободы и простора сверхчеловеческого. Невеселому казалось, что быстро мчавшийся курьерский поезд стоит на одном месте. Хотелось бежать, мчаться против бури, броситься в пространство с вершины горы…
На Николаевском вокзале Невеселый нанял таксомотор и все погонял шофера. Быстро взбежал он по лестнице.
Позвонил. Вот отворилась дверь. Невеселый протянул руки, чтобы крепко прижать к себе Розу. Она тихо отстранила его и, вся бледная, с широко раскрытыми глазами, указала на газетный лист, лежавший на столе.
IV
Неслыханный скандал в германском рейхстаге
Газеты всего мира посвятили целые страницы запросу социал-демократов в германском рейхстаге, повлекшему за собою разоблачения, весьма неприятные для правительства и, в частности, для военного ведомства.
Первые известия были кратки:
«В 6 час. утра 10 апреля (по новому стилю) с военного авиационного поля поднялся управляемый аэростат совершенно новой конструкции, формой напоминающий сигару, без нижней гондолы. Окрестные крестьяне видели, что необычайный воздушный корабль, поднявшись медленно в вертикальном направлении на весьма значительную высоту, остановился неподвижно, а затем с необычайной быстротой полетел в западном направлении и вскоре скрылся за горизонтом».
«Последние полгода военное авиационное поле охраняется особенно тщательно и пропуск на него не разрешается даже офицерам, кроме некоторых доверенных лиц. Поле окружено тройной цепью кордонов. Очевидно, военное министерство производило там работы под строжайшим секретом».
«В печать проникли слухи, что военное ведомство крайне обеспокоено каким-то происшествием на авиационном поле. Военный министр имел продолжительную аудиенцию у императора».
«В кулуарах рейхстага идет оживленный обмен мыслей между представителями различных политических партий по поводу происшествия на авиационном поле, которое, однако, остается пока все еще загадочным».
«Тайна военного авиационного поля, наконец, раскрылась. Военный министр доверился какому-то изобретателю и поручил ему постройку воздушного судна, обошедшегося правительству в два с половиной миллиона марок. Место постройки тщательно охранялось. В ангар привозились части, заказанные на разных заводах. Изобретатель руководил сборкой, не допуская никого, кроме простых рабочих. Некоторые работы он производил сам, удаляя всех из ангара. Секрет изобретения неизвестен и военному министру, который вполне доверился изобретателю. Предварительные пробы дали блестящие результаты и было приступлено к окончательной отделке воздушного корабля и к снабжению его различными запасами для продолжительного дальнего полета. 9-го апреля все было готово, но утром 10-го судно поднялось неожиданно из ангара, имея на борту одного изобретателя. В течение двадцати пяти дней военное ведомство тщетно ожидало возвращения авиатора. Воздушный корабль исчез бесследно».
Событие это вызвало целую бурю в рейхстаге. Социал-демократы, поддерживаемые другими партиями, внесли запрос:
«Известно ли правительству, что военный министр на собственный риск предпринял постройку воздушного корабля на средства военного бюджета, вполне доверившись изобретателю, назвавшемуся Артуром Фергюссоном, не обеспечив себя даже полным знакомством с сущностью изобретения, и если известно, то какие меры предприняло правительство для расследования этого дела и наказания виновных, а также для возмещения двух с половиной миллионов марок, потраченных из народных средств для постройки воздушного корабля, который похищен самим изобретателем для неизвестных пока, но, возможно, и преступных целей?»
Одновременно в кулуарах передавалось, что Артур Фергюссон был неоднократно принимаем императором и демонстрировал перед ним модели воздушного корабля.
Стало также известно, что самый тщательный обыск не дал никаких результатов. Фергюссон захватил с собою все чертежи и модели. Немецкие и заграничные юмористические журналы печатали злые карикатуры на министра и даже на самого императора.
Наконец, разразилась настоящая гроза, когда в английских газетах появилось письмо Артура Фергюссона, которое сейчас же было передано по всему миру телеграфом:
Приношу свою искреннюю благодарность германскому императору и его военному министру. Они любезно предоставили в мое распоряжение большие денежные средства, рабочих и полное сохранение тайны моего изобретения, которую я не счел возможным сообщить его величеству. Корабль мой отделан роскошно, со всеми удобствами. В кладовых имеется большой запас консервов и вин высокой марки. В холодильнике искусственно замороженное мясо. Скорость судна определилась — средняя в 200 километров, а предельная в 520 километров в час. На днях, остановившись неподвижно на высоте 1000 метров над Памирским плоскогорьем, я, вместе с моими друзьями, которых нашел нужным принять на борт «Дракона», устроили торжественный завтрак и, подняв бокалы, троекратно прокричали «Hoch!» в честь германского императора. До свиданья. Люди земли, вы еще обо мне услышите!
Артур Фергюссон.
Никогда еще заседание рейхстага не было так бурно.
Военный министр откровенно объяснил, что Фергюссон поразил его воображение опытами с моделями. Ничего подобного он никогда предполагать не мог. По воле изобретателя, благодаря лишь легкому повороту рычага, тяжелые предметы совершенно теряли свой вес и поднимались в воздух, отталкиваемые от земли какой-то могущественной силой. Фергюссон изобрел и новый аппарат, который служит неистощимым источником электрической энергии. Открыть секрет он отказался, но убедил министра и одно высокопоставленное лицо в своей преданности германской империи и в желании послужить для мирового преобладания германского народа. Министр дрожащим голосом закончил речь: «Я обманут жестоко, несправедливо, я виновен в доверчивости, но мною руководила лишь любовь к родине и забота о ее славе и могуществе».
В ответ послышались угрожающие крики, свистки. Депутаты стучали ногами, некоторые бросились к министерской ложе со сжатыми кулаками. Кто-то бросил тяжелой книгой, ударившей министра по голове и свалившей его с ног. Ораторам не удалось произнести речи, и заседание было закрыто среди необычайного шума. На следующий день волею императора рейхстаг был распущен…
— Это он! — сказал Кондратий Невеселый, прочитав газету. — Оскар Дайбн! Что же теперь делать?
Роза взяла его руку и крепко пожала.
— Ты отвечаешь перед всем человечеством за свою вину. Построй свой корабль и будем вместе бороться до последней капли крови с воздушным пиратом…
Так началась, полная необычайных приключений, великая борьба между Оскаром Дайбном и Кондратием Невеселым.
V
Воздушный пират
Капитал, который предоставил дядя Розы в распоряжение Невеселого, был, конечно, гораздо меньше средств, затраченных Оскаром Дайбном на постройку воздушного дредноута «Дракон».
Этот гениальный мошенник заставил германское правительство не только истратить огромную сумму в 2 с половиной миллиона марок, но пользовался охраной военных кордонов, удобным местом для постройки и даровым трудом солдат.
А Невеселому приходилось серьезно думать о том, в какой части земного шара, в какой неприступной местности устроить эллинг для своего воздушного судна.
Еще в больнице он говорил Розе, что у него есть план, к счастью, не украденный Дайбном, — что он хранит секрет постройки корабля при сохранении полной тайны.
Роза верила, хотя и не знала, в чем дело.
— А пока я закажу на различных иностранных заводах отдельные части. Потом соберу весь этот материал в каком-нибудь пункте. Найму или куплю пароход, на котором весь экипаж будет состоять из преданных людей… Ты ведь их знаешь, Роза!.. И тогда мы отправимся в страну, где нам никто не помешает, никто не проявит глупого, назойливого любопытства. И мы… Роза, дорогая моя, радость моя, мы осуществим мечту: наш «Сокол» взовьется в небеса, чтоб поразить смертельным ударом отвратительное чудовище воздушного моря — этот «Дракон», вместе с его преступным и кичливым владельцем.
Невеселый выработал совершенно новый тип воздушного судна, непохожий на первоначальный замысел, осуществленный Оскаром Дайбном.
— Я должен отказаться от постройки большого воздушного судна, с которым я хотел осуществить мир всего мира, осуществить светлую, радостную мечту, счастье всех народов. Иная задача стоит передо мною… Я должен бороться, биться насмерть, победить, хотя бы ценою собственной жизни. Я построю воздушную миноноску, которая будет снабжена адскими орудиями разрушения. Я достигну предельной скорости. Мой корабль будет невелик, но в нем будут биться жаждой борьбы и победы над злом наши с тобою сердца, Роза. И «Сокол» победит! Не все знает Оскар Дайбн, этот вор, этот слепой подражатель, лишенный творческой мысли. Все силы его ума направлены на то, чтобы использовать мое изобретение для гнусных целей, а мой мозг трепещет в предчувствии новых научных откровений.
Невеселый и Роза внимательно следили по газетам, — не появится ли где известие о «Драконе» и деятельности Оскара Дайбна, ставшего на время единственным в мире владыкой воздуха.
Но прошел месяц, и два, и три, — Невеселый стал получать извещения об исполненных заказах на заграничных заводах, а Оскар Дайбн словно сгинул и ничем не проявлял своего существования.
Невеселый успокоился и весь отдался подготовительной работе к постройке «Сокола».
Он и Роза забыли о страшном враге, с которым собирались вступить в бой, и всеми их чувствами владела одна мысль — скорее иметь в руках это чудо техники и смелым полетом подняться в пустынные воздушные высоты, паря над бедною землею, где пресмыкаются рабы, где льются кровь и слезы и расслабленный, вырождающийся богач держит в цепях могучего производителя ценностей.
— Милый, — говорила Роза Невеселому, — знаешь, что мне приходит в голову? Представь себе, этот Дайбн, завладев кораблем, просто-таки не сумел с ним справиться и либо бросил его где-нибудь, либо погиб, и «Дракон» лежит на дне океана…
— Ты большая оптимистка, а я каждый день жду рокового известия. Я слышу чей-то голос, немолчно нашептывающий мне: «Скоро, скоро узнаешь ты, какие неисчислимые бедствия последуют от того, что твое великое изобретение попало в руки дьявола».
Невеселый был прав. В Нью-Йорке лихорадочно заработал телеграфный аппарат и по подводному кабелю полетело в Европу известие о событиях чрезвычайных, почти кошмарных.
НЬЮ-ЙОРК. — В 11 часов утра над городом появился управляемый аэростат сигарообразной формы. Самые тщательные наблюдения в подзорные трубы не обнаружили в нем нижней гондолы, пропеллера и руля. Оболочка аэростата, по-видимому, металлическая. Он произвел весьма сложные эволюции на высоте не менее 1000 метров, поражая зрителей плавностью и уверенностью движений. В 2 часа дня таинственный воздушный корабль скрылся, взяв направление на юго-восток.