— А еда?
Все затихли.
Бульдог покрутил головой и сузил глаза:
— Это кто вякнул?
— Я, — Максим глухо, но твердо назвался.
Бульдог нахмурился, а остальные рабы жалеючи, но интересом посмотрели на Спартака. Похоже, этот вопрос волновал не только его одного.
— Ты обалдел?
— Работать тоже надо на чём-то. — резонно заметил Сомов, решив идти до конца.
Пусть многие посчитают, что фразу Бена насчёт того, что здесь нельзя показывать слабину — он воспринял слишком утрированно, но Сомов твёрдо решил после прошедшей ночи, что он не даст себя здесь запугать. Если он переступит ту черту, когда страх застилает разум — он сдастся.
Бульдог поиграл желваками, но затем, видимо, сообразил, что новичок прав. Тем не менее, надсмотрщик решил, что лицо в данной ситуации терять нельзя и прорычал:
— Пайку получать будете три раза в день. Всё чётко по расписанию и не минутой ранее. Ты, — палец указал в сторону Спартака, — Получишь её только в обед. За то, что открыл рот, когда я не разрешал. Топаем внутрь. Сегодня у вас много работы.
Новички затрусили вслед за своим «господином» к воротам завода, куда стекались другие рабочие отряды, ведомые своими надсмотрщиками. Спартак уныло поплелся за своими, уже подумывая о том, что зря он заговорил, когда не просят.
Мог бы немного повременить.
И всё же парень смог убедить себя в том, что он поступил правильно, поставив себя таким образом жёстче и настойчивее, чем остальные в его группе новобранцев. Если на Бульдога это и не произвело впечатления, то вот уважительные взгляды его «сокамерников» говорили об обратном.
Высокие стены, окружающие завод, оказались ещё одной, последней линией обороны на базе. Судя по всему, в случае прорыва внешних заграждений врагами, Ядовитые плющи отступали именно сюда и вели бой уже со стен, за которыми были настилы и кое-где пустые станки для того, чтобы быстро водрузить на них пулемёты и вести огонь по противнику.
Оно и неудивительно. По факту, можно было отхватить кусок базы, и держать его под своим контролем даже имея под боком врага. Попутно ещё и очки набирать за то, что отстреливаешь соперников.
Внутренний двор уже был заполонён другими рабами. Кто-то сновал туда и сюда с ремонтными наборами, рядом закачивали насосами сырьё, которое направлялось по трубопроводу внутрь завода. Неподалеку стояли склады из бочек и небольших цистерн. Именно туда и предстояло направиться Максиму. Внутрь здания сегодня попасть не светило.
Бульдог повёл новичков на черновые работы — банально таскать и перекатывать огромные бочки с остаточными продуктами производства. Он направил всех к раздвижной двери в одной из стен здания завода и проговорил:
— Сегодня будете таскать бочки на склад. И чтобы всё по маркировке. Перепутаете — урою. Всем понятно?
Кто-то из новичков подобострастно кивнул. Спартак отметил для себя одного из команды, который угрюмо стоял, уставившись на Бульдога так, словно тот теперь был его врагом номер один. Русоволосый, стрижка — короткий ёжик, глаза голубые и широко открытые, прямой волевой взгляд.
Надо будет завести хотя бы товарищеские отношения с парнем, и если он не примкнёт к блатным — держаться вместе. Виден характер — игра хорошо передает мимику и эмоции на лице. Тут уж неизвестный «разработчик» постарался.
Скучный инструктаж о том, куда катить бочки с мазутом, а куда носить бочки с бензином, и как различать их между собой, быстро окончился. Парни приступили к работе. Сомов сразу направился в сторону бочки, которую выкатили на край грузовой платформы, и махнул рукой тому рабу, которого заприметил:
— Давай, помогай. Как зовут?
Паренёк подошёл, но остался молчалив.
— Как зовут? — переспросил Максим, хватаясь за бочку и наваливаясь на неё всем весом вместе с напарником.
— Ты решил в друзья набиться? — угрюмо поинтересовался голубоглазый.
Вот так раз. Новичок то с норовом ко всём. Не иначе как его в другом бараке обработал такой же, как Бен, и он решил вообще не доверять тут никому. Ну, или жизнь научила. Кто знает.
— В друзья нет, а вот знать — кто тут есть кто, и к кому можно спиной не боясь повернуться — стоит, — парировал Спартак.
— Я не собираюсь никому доверять спину, — усмехнулся парень.
— Значит, у тебя всегда будет слепая зона, из которой прилетит удар, — тут же нашёлся Сомов.
Короткостриженный удостоил наконец-то Максима взглядом и проговорил:
— Тебе-то откуда знать?
— Меня вчера чуть не забили в драке в бараке… — сухо ответил тот.
В глазах собеседника появился интерес, и он сильнее навалился на бочку, толкая её перед собой уже в одном ритме со Спартаком:
— И как?
— Помог какой-то парень, которого я не знал, — напрягаясь под тяжестью бочки, произнес с надрывом Сомов.
— А потом? — не унимался новичок.
— А потом пришлось убить другого, дабы возвратить должок тем, кто меня не отдал блатным, — усмехнулся сквозь полустиснутые зубы Спартак.
— Так ты не с ними? — уже был виден интерес паренька.
— Нет. Не захотел. И говорить не пошёл… — покачал головой Сомов.
— О как! А я говорил. Они, видно, всех обрабатывают, кто новенький, — напарник, вроде, немного оттаял.
— И как? О чем расспрашивали? — полюбопытствовал Максим.
— Спрашивать ни о чем особо не спрашивали. Кроме как о навыках. В основном сами заливали в уши как круто быть помощниками Плющей. Обещали гарантии нормального существования в возможных тут для этого пределах.
— А ты? — осторожно, как бы невзначай, ради поддержания разговора поинтересовался Сомов.
— Я послал их куда подальше, — с некоторой гордостью выдал раб.
Смело.
— Глупо. — отрезал, толкая бочку с мазутом, паренёк, — Они сказали, что я мог и овощем стать.
— Убить не грозились? — спросил Спартак.
— Нет, я так понял — это не в их интересах. Убивать рабов блатным разрешают только в исключительных случаях, потому что это всё-таки рабочая сила. А вот гнобить разрешают всячески, — ответил собеседник.
— Что теперь делать будешь?
— Не знаю… К блатным не пойду. Но в бараке мне теперь не жизнь. Законники там слабые. Сами по себе, — расстроенно протянул голубоглазый.
Парень уже явно понял — что к чему. И довольно быстро схватывал. Максим с натугой потянул на себя бочку, и она замедлилась, глухо стукнувшись о другую на складе. Раздался окрик Бульдога:
— Аккуратнее там! А то головы порасшибаю.
Спартак отряхнул руки и выпрямился:
— Так как зовут тебя?
— Рэд.
— Меня Спартак. Будем знакомы.
Парни пожали друг другу руки и направились обратно в сторону грузовой платформы. На неё уже выкатывали следующую бочку с мазутом. Дальнейшие полдня потянулись мучительно долго. Монотонная работа под ленивые окрики ходившего взад и вперед Бульдога совсем не доставляла никакого удовольствия. Спартак удручённо наблюдал, как перед глазами проносятся уведомления по типу:
______________
«Ваши жизненные силы истощены. Вам необходимо срочно принять пищу, иначе восстановление здоровья прекратится»
Через пару часов перед глазами всплыла новая надпись:
«Вы не можете больше восстанавливать своё здоровье.
Необходима пища»
И тут же следом через минуту:
«Здоровье: — 1 %»
______________
На самом деле пояснения и не требовались — Максим итак чувствовал себя ужасно. Вдобавок ныли ушибы на боку и на спине, добавляя неприятных мыслей о ночной потасовке и возможных гадостях, которые ждут его со стороны Мотора и его дружков.
Однако, в час дня зазвучал слабый, противный и пищащий сигнал, который разнёсся над территорией базы. Надсмотрщик крикнул:
— Получать пайки, крысы. За мной!
Рабы встрепенулись и уже более оживлённо затрусили вслед за Бульдогом. Спартак, памятуя о том, что «господин» лишил его пайки, тем не менее, решил последовать за всеми, дабы не оставаться одному на пустыре. Мало ли — могут и блатные увидеть.
Рабы стекались со всех сторон к небольшому проходному бараку. Посреди здания стоял большой грязный стол. На нем расположились миски и прочая утварь. Каждый из заключенных брал тарелку с ложкой и направлялся к раздаче. В тару плескали пару половников какой-то странно пахнущей жижи и давали брикет чего-то коричневого, безвкусного и не имеющего запаха. Что это — Спартак не знал и знать не хотел. Он взял тарелку и направился к раздаче, честно соблюдая очередь. За ним двигался Рэд.
Когда Максим приблизился к огромному чану раздачи и протянул свою тарелку, по руке прилетел удар обухом мачете.
— Этому не наливать. И брикет тоже не давать. Слишком уж язык распускает.
Самодовольная и мерзкая ухмылка Бульдога выплыла откуда-то слева, и Спартак напрягся, сдерживаясь всеми силами от бешенства. Рабочий, раздающий еду, монотонно и безразлично пробасил:
— Следующий. Не задерживай.
Сомов шагнул в сторону, уступив место Рэду и направился к выходу из «столовой», провожаемый насмешливым взглядом надсмотрщика. На улице во дворе сидели рабы и хлебали содержимое тарелок. Максим направился прямиком через двор к выходу, где заприметил Бена и его компанию. Поздоровавшись с новичком, бельгиец осмотрел его и настороженно поинтересовался:
— Где пайка?
— Не заслужил… — угрюмо бросил Спартак.
— Что случилось?
— Поинтересовался у надсмотрщика насчёт кормёжки раньше времени.
Бен тяжело вздохнул и покачал головой. Он протянул здоровенную руку и, взяв Сомова за плечо, потянул за лежащие штабелем трубы:
— Слушай, прошу тебя — веди себя тихо. Я не смогу защитить тебя за пределами барака — я же уже говорил это. Но отвечать за тебя и твоё здоровье перед Алексом именно мне.
— Зачем я Вам нужен? — недоумённо выдал Максим.
— О, ты даже не представляешь что должен будешь сделать! Алекс сказал, что именно ТЫ — самый незаменимый кадр в грядущем мероприятии, — явно с осторожностью продолжил Бен.
— Это когда он решит снова сбежать с базы, чтобы поправить своё здоровье? — едко поинтересовался Спартак.
— Тише! — крепче схватил за плечо Максима Бен и понизил голос, — Послушай, Алекс периодически убегает, да. Его не убирают, так как он — ценный инженер и единственный, кто поддерживает нас и пока не раскрыт Плющами. Если он не будет сохранять ясность рассудка — все наши замыслы, которые мы уже месяц вынашиваем — пойдут насмарку.
Спартак высвободился из хватки громилы и настойчиво зашептал в ответ:
— Ты же сам сказал, что с базы убегать нет резона? Только ночью вот говорил!
— Просто так — да, смысла нет. А с нужными людьми — смысл есть. И эти люди — будут. Учти одну вещь, если ты хоть что-то кому то скажешь — тебе не жить. Поверь, Мотор быстро доберётся до тебя, если мы перестанем обеспечивать защиту. Плюс, не факт, что тебе поверят. Мы отвернёмся, ты станешь изгоем, и Плющи скорее поверят в то, что ты хочешь себя спасти от нас и «блатных», поэтому и сочиняешь сказки. Таких бредней тут столько гуляет, что если верить каждой и казнить рабов — их не останется уже через пару дней.
Глаза Бена впервые сверкнули недобро и Максим поразился — насколько преобразилось лицо законника…
Глава 15. Везде чужой…
— Вот так вот? Просто пристукнешь меня? Неплохие тут у Вас порядки. А что — сам не хочешь марать руки? — с едкой усмешкой недовольно бросил Спартак.
— Не гоношись. И слушай внимательно. Через день-два тебя переведут к Алексу в мастерские. Там и условия получше, и ходить будешь уже под его начальством, а не под контролем надсмотрщиков. Правда, там имеются свои проблемы, но загибаться из-за тайм-психоза ты будешь медленней. Кстати! Там капает больше опыта. Иногда механиков катают по Пустоши, чтобы у них мозги не плавились и они работали лучше.
— Тайм-психоза? — непонимающе переспросил Спартак.
— Это когда психосостояние ухудшается, если долго торчишь на одном месте.
— А, ясно…
— Слушай дальше! Там уже Алекс тебя введёт в курс дела. А пока что вот — держи.
Бен протянул пайку, которую давали вместе с похлёбкой и какую-то странную ярко-жёлтую баночку с раздробленным сердцем на этикетке.
— Это что?
— Это моя порция мясного батончика. От мяса тут на самом деле ничего нет. Но хоть до обеда перебьёшься. А это — буст на жизнь. Небольшой подгон от Алекса.
Максим взял в руки банку, по виду и по ощущениям напоминающую жестянку из-под газировки в привычном ему реальном мире. Потряс — внутри ощутимо заплескалась жидкость.
— И что мне с ним делать? Откуда Алекс вообще достал его?
— У него свои каналы. Работает буст просто — открыл, выпил залпом — процентов пятнадцать здоровья тебе вернутся. Пока что для тебя это максимум. Более мощные бусты можно пить только при большем уровне развития персонажа.
— А что если выпить то, что не соответствует твоему «рангу»? — с интересом спросил Спартак.
— Ничего. Просто испортишь и выкинешь на ветер ценный материал. — пожал плечами Бен, — Пей!
— Прямо сейчас? — удивился Спартак.
— Ну не на глазах же у надсмотрщиков!
Сомов потянул за металлическое кольцо на банке. Открылась она на удивление бесшумно. Он залпом в один глоток уничтожил содержимое. На вкус оказалось весьма сносно. Будто в воду кинули немного сахара и лимона. Бельгиец тут же отнял у него жестянку, сдавил её с силой и закинул в ближайшую трубу, прокомментировав:
— Подумают, что кто-то из членов банды выпил. Они тут на каждом шагу валяются после рейдов. Никогда не свети тут никакими бустами — они рабам не положены. Максимум — инженерам. И то в исключительных случаях.
В животе приятно потеплело, и перед глазами Спартака возникла надпись:
______________
Здоровье восстановлено на 15 %.
Ваше здоровье: 92 %.
Для того, чтобы продолжить восстановление организма — Вам необходима пища».
______________
Недолго думая, пока Бульдог не видит, Максим принялся жевать безвкусную пайку под одобрительным взглядом Бена. Тот присел на завалинку и развел руками:
— Ты уж прости, что мы не оставляем тебе выбора. Слишком многое поставлено на карту. И слишком много ребят хочет вырваться отсюда.
Спартак проговорил уже спокойно:
— А что, если Вы решите, что я стукач?
— Я убью тебя сам… — коротко и без эмоций бросил Бен.
— Ясно. — усмехнулся Сомов. Похоже, выбора у него и правда — не было. — А пометок убийц тут разве нет? Ну, пэкашеров…
— Нет, игре абсолютно по барабану как ты строишь взаимоотношения с другими игроками. Она только фиксирует общий уровень отношения группировки к тебе, — развел руками Бен.
Максим доел пайку. Живот, который крутило весь день, немного подотпустило и он заворчал, переваривая брошенное ему «лакомство». Однако, чувства насыщения не было. Перед глазами возникла надпись:
______________
Первичная стадия голодания преодолена.
Уровень Вашего здоровья больше не падает.
Уровень здоровья: 93 %
______________
И на том спасибо.
Бен развернулся и уже думал уходить, как Спартак окликнул его:
— Постой!
— Что такое? — удивился бельгиец.
— Можно попросить перевести со мной к Алексу ещё одного парня?
— Мы благотворительностью не занимаемся… Поверь, Алексу итак будет сложно тебя вытащить из барака к себе, учитывая, что навыков к механике у тебя вроде нет.
— И всё же. Если его не переведут со мной — Алекс может забыть о помощи.
Бен сначала нахмурился, подумал, и затем неожиданно улыбнулся:
— Ты, видно, действительно добрый малый. Но такие вопросы решаю не я. Встретишься с Алексом — поговоришь с ним насчёт этого паренька. Почему ты хочешь ему помочь?
— Есть ощущение, что он пригодится. Он толковый и, я думаю, тоже сможет помочь. Более того — не захотел идти к блатным и теперь ждёт, что они его прижучат.