- Это слезы радости, - елейно улыбаясь, ответила Аглая, - я пообещала повысить ей жалованье.
- Странная радость, и ноги будто чем исполосованы.
- Это она в рододендроне запуталась, когда туда кошка заскочила, а ты ведь знаешь, рододендрон ядовит.
Мужчина с сомнением посмотрел на хозяйку, перевел взгляд на поручень кресла, где висела, покачиваясь, тонкая витая плеть, спросил, поморщившись:
- Не это ли тот самый рододендрон?
Аглая засмеялась, поднялась.
- А что ты хочешь? Градоначальник, ведь не служанку обсуждать шел так далеко?
- Не служанку, это точно. Ты скажи мне, куда подевалась Дана? Та рыженькая девочка, чьи родители погибли месяц назад.
- Ты правда считаешь меня такой всезнающей?
- С огнем играешь, Аглая! Много слухов вокруг тебя ходит. Займусь тобой, что делать будешь?
- Я так давно мечтаю, чтобы кто-то мной занялся, - старуха кокетливо передернула плечами, отчего парео впереди слегка раскрылось, обнажив отвислую грудь.
Мужчина брезгливо скривился, сказал:
- Берегись, Аглая! Ты переходишь черту.
- Да что ты придумал? Я старая, немощная женщина. Мне радости-то вот только и осталось, - Аглая подняла на колени кошку, - смотри - съела мышь. Хищница!
- Предупреждаю, с сегодняшнего дня с тебя глаз не спущу.
Мужчина вышел. Аглая с котенком на руках подошла к парапету, посмотрела, как визитер перешел через дорогу и скрылся в переулке, позвонила в колокольчик. Тут же служанка появилась на пороге.
- Отправь письмо Рамону. Пусть придет.
Аглая проводила взглядом почтового голубя, просчитала, сколько времени понадобится ее верному помощнику Рамону, чтобы прибыть к ней. Получалось час-полтора. Снова позвонила в колокольчик и приказала бесшумной, как тень, служанке сервировать на балконе ужин на двоих.
***
Оставшись одна, Кира размялась в самой большой комнате, предварительно убрав с пола разбросанные книги. После чего занялась приготовлением обеда. Кира шинковала морковь и вспоминала, как это делала мама. У нее нож в руках танцевал. Отбивал чечетку. Кира же дважды чуть не порезала палец, поэтому решила особо не торопиться. На кухне витал запах вареного мяса, бульон в кастрюле на плите бурлил. Ингредиенты, необходимые для супа, Кира приготовила заранее, как это делала мама. В мисочках тут же стояла картошка, лук и лапша. Засыпав в кастрюлю морковь, открыла окно: в кухне стало очень жарко. Она выглянула и ужаснулась. Прямо перед окном на земле лицом вниз, сжавшись, лежала женщина, по темно-коричневой длинной юбке и темно-синему платку на голове, Кире показалось - пожилая.
Не раздумывая, Кира вылетела через окно. На улице никого не было. Женщина тихо стонала. Кира наклонилась, спросила:
- Вам плохо? Что случилось? - Кира повернула женщину на спину.
Лежащая на земле женщина оказалась совсем не пожилой. Открыв черные с поволокой глаза, она спросила:
- Ты кто?
- Это не важно, давайте я вам помогу.
Женщина вдруг вцепилась в руку Киры и заорала:
- Помогите! Воры!
Тут же на улице появились люди. Кира увидела, как с четырех сторон к ним понеслись мужчины в черных костюмах. Она не могла подняться: женщина, лежащая на земле, крепко держала ее за руку. Кто-то уже пытался скрутить вторую руку Киры за спиной. С силой оттолкнув женщину, Кира развернулась и в прыжке левой ногой ударила нападавшего в челюсть. У того дернулась голова, и он упал. Второй нападал справа, Кира вырубила и его. Двое остановились в замешательстве. Женщина отползла в сторону и крикнула:
- Хватайте ее! Что, девчонки испугались?
Мужчины бросились к Кире с двух сторон, она в развороте ногой сбила одного, и отлетела ближе к окну, почувствовала, что сейчас крылья ей даже помогают. Четвертый мужчина остановился, оглянулся на женщину.
- Работай! - приказала она.
Мужчина кинулся, Кира отскочила в сторону, тот головой влетел в стену и упал. Женщина успела встать и отойти, внимательно присматриваясь к Кире.
Кира оглянулась. Она видела, что шторки в окнах напротив приоткрыты, соседи смотрели, но выходить не торопились.
- Кто вы?
Все четверо мужчин зашевелились, один сел, второй поднялся и, шатаясь, пошел на Киру. Женщина промолчала. Кира старалась встать так, чтобы за спиной не оказался враг.
- Сопротивление власти, - сказал мужчина, шедший к ней, - карается законом.
- Откуда видно, что вы власть? Хочешь жить, не подходи. Мне реально некогда играться с вами. Суп кипит.
Поднялся второй и направился следом. Они были уже в метре от Киры. Боковым зрением Кира заметила движение справа, опасно близко. Развернувшись на одной ноге, выбросила вперед и вверх вторую и попала в челюсть кравшейся к ней женщины. Та, раскинув руки, упала навзничь, ударившись головой о каменную мостовую.
Двое сумевших подняться мужчин остановились. Двое других лежали, не шевелясь. Один сплюнул и сказал:
- Ты такое видел? Откуда ты такая ушлая...
Второй настороженно молчал. Кира поняла - говорил старший, второй выжидал.
- Забирайте своих и улетайте или уходите, - Кира увидела, что у второго мужчины повреждено крыло.
- Встретимся еще, - сказал первый, сплюнув розовую слюну, - мы просто не ожидали. Теперь, - он потер челюсть, - знакомы. Чтобы меня молокососка побила? Не бывать. Достану и урою!
Кира уже вплотную стояла к окну, когда зашевелился еще один из нападавших. Женщина признаков жизни не подавала. Кира заскочила в окно и торопливо закрыла его на щеколду. Без Таира открытые окна теперь несли опасность. Кира вымыла руки и взялась за картофель.
Еще утром она думала, не лучше ли уйти в горы самой и там искать выход. Теперь понимала - в одиночку, скорее всего, погибнет. Таир тоже не знал, как она очутилась в этом мире, но с ним хоть выжить можно. Он правильно говорил: спрятаться в монастыре, там, где надежные люди, и тогда уже начинать думать, как выбраться. Вот только, что такое - монастырь?
<p>
Глава пятая</p>
<p>
Волки и паства</p>
Море перекатывало тяжелые свинцовые волны, с гулом обрушивая их на пустую набережную. Ветер свистел в листьях винограда, унося прочь аппетитные запахи от накрытого стола. Луна периодически выпускала в прорехи туч бледные лучи, превращая на мгновенья темный свинец моря в тусклую латунь. Далекий Лиловый остров сливался в единое целое с низко ползущими тучами, и, казалось, приближался с каждой волной.
- С луной тебя, Аглая! - раздался за ее спиной уверенный голос.
- А, ждала, ждала тебя. Дождалась, - хозяйка, смотревшая на Лиловый остров, повернулась к вошедшему, - проходи, лекарь. Выпьем, поговорим.
- Что-то случилось? - мужчина прищурил зеленые глаза, вглядываясь в лицо Аглаи.
- Пока нет, но может случиться. Неприятность у меня.
- Слышал.
Рамон сел спиной к парапету, знал: Аглая всегда сидит лицом к морю. Море - ее слабость, любовь и сила. Хозяйка налила из графина вина, показала гостю на щедро уставленный закусками стол, сказала:
- Выпьем за встречу, потом о делах поговорим.
Рамон, наученный жизнью, никогда не нарушал молчание хозяйки. Аглая же смаковала сладкое вино. Ей всегда хотелось сладости. Наконец, будто опомнившись, она взглянула на гостя:
- Сам градоначальник приходил.
Рамон кивнул, блеснув лысиной.
- Сказал, глаз с меня не спустит, - она сделала еще один маленький глоток.
Рамон снова кивнул. У него мелькнула шальная мысль: "Уж не хочет ли она его убрать?" Но Аглая продолжила:
- Наши планы пока надо притормозить.
- Хорошо, только ломка начнется.
- Сколько уже его поят? - Аглая внимательно смотрела на Рамона.
- Почти месяц.
- Как начнется ломка, посоветуешь в горы поехать. На Ледянку. Там озеро есть; говорят, целебное, - Аглая хищно усмехнулась, - пока надо остановиться. Я чувствую. Передавай ему обычное витаминное питье.
- Может, расскажешь о своих неприятностях.
- Ты же знаешь.
- Не из первых уст. Молва, она и приврет, недорого возьмет.
- Расскажу, - Аглая снова наполнила бокалы, взяла почти прозрачный ломтик ветчины, накрыла его козьим сыром, долго разглядывала, положила на язык и зажмурилась от удовольствия. - Люблю поесть, - сообщила она, - а поесть красиво и вкусно - особенно.
Рамон улыбнулся. О слабости Аглаи к еде все знали. Он ждал рассказа.
Они засиделись допоздна. Аглая сама не знала, нужен ли ей был совет, но излив свои беды, немного успокоилась. В Рамоне она уверена. Этот не подведет. Столько вместе дел сделано. Рамон спросил:
- Может, тебе укрыться на острове?
- Это будет слишком прозрачно. Никуда не уеду. И мне необходимо найти всех сразу. Убрать всех!
Слепой глаз Аглаи, отражая лунный свет, блестел, второй, зрячий, прятался в складках нависшего века. Седые пряди растрепались, кривая злобная улыбка не оставляла сомнения - уберет всех. "Если достанет", - подумал Рамон. У него по коже пробежал мороз. Они все делали вместе. И неизвестно, куда выведет кривая.
***
Аглая наблюдала, как кошка играет с уже полудохлой мышью. Теперь это стало любимым занятием верховной шаманки. Кошка вызывала в ней такой прилив сил, какого она давно не испытывала. Раньше по утрам у Аглаи было прескверное настроение. Она долго сидела перед зеркалом и созерцала уродливый шрам, находила новые признаки старения на лице и теле, когда она поднималась, ощущала себя старухой. Теперь ей некогда наблюдать себя в зеркало. Надо кормить Арго. Так она назвала кошку. Иногда ей приходила мысль, что на острове должен быть еще кот, откуда-то ведь взялись котята у кошки. Взрослый кот. Но проверить все некогда.
Кошка спала в постели Аглаи. Кормежку зверя она больше не доверяла служанке. Каждое утро Зара приносила клетку с мышами. Зара ходила очень тихо, но котенок слышал ее шаги издалека, соскакивал с постели и прятался. То под кровать залезет, то за дверь забежит, однажды взобрался на шкаф. Только Зара появлялась в спальне, маленький черный охотник вылетал из укрытия и кидался на служанку, едва не сбивая ее с ног. Зара с трудом сдерживала слезы, отталкивая от себя надоедливое животное. Каждый раз на ногах девушки оставались новые глубокие царапины. А Аглая хохотала, хлопала в ладоши и не торопилась позвать своего любимца. Зара ставила клетку с мышами на тумбочку возле кровати хозяйки и тут же уходила. Аглая кормила Арго с благосклонной улыбкой на перекошенном шрамом лице до тех пор, пока насытившийся котенок не начинал играть с жертвой. Этот последний танец умирающей мыши продолжался иногда больше часа. Когда же она переставала двигаться, Арго приносил ее хозяйке и жалобно попискивал. Аглая смеялась: