Я медленно, вдумчиво одевался, будто желая оттянуть неприятный момент, но также прекрасно понимал: опоздать нельзя ни на минуту. Мы с Феликсом договорились, что он заедет в лавку в половине четвёртого, и, хотя мне было крайне неудобно принимать эту блистательную идею, я согласился, боясь его задеть. В конце концов, это был первый человек в моей жизни, который бескорыстно предложил мне свою дружбу. Поэтому, за пять минут до его приезда, я уже был готов и стоял у прилавка. Всякое ожидание напоминало мне Сочельник. Как известно, предвкушение всегда слаще самого момента. Отец остался наверху, привычно работая в своей комнате, и сухо попрощался со мной через дверь. Я ни в чём не винил его, объясняя эту холодность нашей утратой.
Ровно в половину четвёртого дверь распахнулась.
- Привет! - задорно поздоровался Феликс и помахал мне рукой. - Как у вас здесь интересно!
Я поздоровался в ответ и невольно задался вопросом, есть ли вообще предел его жизнерадостности.
- К сожалению, сейчас у меня нет возможности разглядеть здесь всё хорошенько, но однажды я обязательно изучу каждые часики. Ты ведь пригласишь меня? - он внимательно оглядывал лавку.
- Конечно, - я поспешил заверить его. - Сейчас у нас и правда нет времени.
- Я смотрю, ты тоже боишься опоздать, - усмехнулся Феликс. - Не волнуйся, господина Леманна всё равно в это время обычно нет дома.
Его слова меня успокоили. По дороге Феликс много говорил, и я заметно утомился. Впрочем, его весёлая болтовня приглушила мои тревоги.
Я старательно поддерживал разговор, а потому не заметил, как мы были уже перед заветным домом. Огромные узорчатые ворота остались позади; мне удалось частично их рассмотреть, когда мы вышли из автомобиля. Мрачный водитель остался внутри. Швейцар открыл двери, и навстречу нам вышла представительная дама, по-видимому, гувернантка Габи; она посмотрела на меня с невероятным подозрением и поджала губы. Вероятно, она рассудила, что я недостоин быть гостем в таком доме.
- Здравствуйте, Феликс, - улыбнулась она. - Габи ждёт вас в гостиной.
На меня суровая дама больше не посмотрела.
- Это фрау Гринвальд, - прошептал Феликс мне на ухо. - Не обращай внимания, у неё дурной характер.
Мы прошли вслед за ней в гостиную. Надо сказать, интерьер дома Леманнов превосходил даже художественную школу, которая поразила меня вчера, но сейчас я не был готов восхищаться окружающим. Габи сидела в просторном кресле с книгой в руках и подняла голову, когда мы вошли.
- Я так рада вас видеть! - она отложила чтение, вскочила со своего кресла и подбежала к нам. - Фрау Гринвальд, оставьте нас, пожалуйста.
Гувернантка снова поджала губы, однако выполнила просьбу Габи.
- Вы что-нибудь будете? Чай с пирожными? - спросила Габи.
Я вежливо отказался. Мне не хотелось быть похожим на человека, который наносит визиты ради еды. Феликс последовал моему примеру, наверное, чтобы меня поддержать.
- Как скажете, - Габи пожала плечами. - Хотите поиграть в прятки?
Ещё два года назад я играл в прятки с друзьями и родителями, но теперь эта игра казалась мне детской. Отказывать Габи было неудобно, тем более, я увидел, что Феликс воодушевился. У него всё ещё продолжалось детство. Счастливый!
- Я согласен, - отозвался Феликс. - А ты, Хельмут?
- Почему бы и нет, - улыбнулся я.
Решили, что искать первой будет Габи, раз она сама выдвинула это предложение.
- Пойдём быстрее, - сказал мне Феликс, когда Габи отвернулась к стене и принялась считать. - А то не успеем.
Мы вышли в коридор.
- Будем прятаться вместе? - спросил я.
- Необязательно, но я хорошо знаю этот дом, - усмехнулся Феликс. - Тебе это выгодно.
- Действительно, - пробормотал я.
Это было невероятно мне выгодно, куда уж там.
В холле обнаружилась лестница, которую я в первый раз не заметил, уязвлённый недовольством фрау Гринвальд. Под лестницей находилась маленькая дверца.
- Сюда Габи не заглянет, - самодовольно заявил Феликс, когда мы пробрались внутрь. Это была небольшая комнатка, нечто вроде чулана, содержащаяся в удивительной чистоте. В этом доме даже чулан был пригоден для нормальной жизни.
У меня закралась неприятная мысль, что Феликс просто мне не доверяет и не решился отпускать одного бродить по дому. Не знаю, сколько мы просидели в этом чулане, но я быстро потерял терпение. Сначала я слабо верил, что Габи сюда не заглянет, но теперь мне хотелось только поскорее выйти - и неважно, что это испортило бы игру.
- Похоже, о нас забыли, - усмехнулся Феликс. - Идём, посмотрим, что случилось.
Мы выбрались наружу и закашлялись; несмотря на видимую чистоту, в чулане имелось достаточно пыли.
- Наверное, Габи задержалась где-нибудь на втором этаже, - предположил Феликс. - Давай посмотрим в галерее.
- В галерее? - переспросил я, не совсем понимая, о чём идёт речь.
- Господин Леманн коллекционирует картины, - пояснил Феликс. - В его собрании есть и старинные полотна, и работы современных мастеров. Там тоже много всяких уголков и местечек, где можно спрятаться; вероятно, Габи сразу направилась туда.
Теперь мне стало понятно, почему Леманн считается вполне компетентным в области искусства. Удивительно, что он вообще заприметил мои рисунки, которые, как мне казалось, никуда не годились в сравнении с работами настоящих художников.
Мы поднялись. Чтобы попасть в галерею, следовало пройти несколько внушительных комнат и сделать пару мудрёных поворотов. Ходы в этом доме были мучительно похожи на лабиринт, и хотя ни в одном лабиринте мне побывать не удалось, я частенько встречал описания в книгах.
Габи обнаружилась почти сразу, застывшая у одной из картин. Это был портрет немецкого короля, выполненный на фоне белого замка. Я с завистью разглядывал его, справедливо полагая, что мне не удастся написать и вполовину так же хорошо.
- Опять на своего драгоценного любуешься? - насмешливо спросил Феликс.
Габи вздрогнула и оглянулась.
- Я решила поискать вас в галерее и задумалась, - нашлась она.
- Не пытайся меня переубедить, - засмеялся Феликс. - Ты никогда не можешь спокойно пройти мимо этого портрета. Видишь, ли, Хельмут, - обратился он ко мне, - Габи давным-давно...
- Не смей, - зло прервала его Габи.
- Почему? Неужели есть что-то особенное в том, что ты влюбилась в нарисованного красавца?
Габи обиженно надула губы.
- Хорош друг! - прошипела она.
- Сама виновата, - заявил Феликс. - Если не хотела, чтобы это распространилось, нужно было скрывать тщательнее.
Габи показала ему язык.
- Одним словом, - продолжал Феликс, - она влюблена в этого короля, - он жестом указал на картину. - Уже года два, правда, Габи?
- Не волнуйся, мне всё равно некому это рассказывать, - произнёс я.
- Успокоил! Что вы понимаете, дети!
- Тебе тоже было двенадцать, когда ты впервые его увидела, - хитро прищурился Феликс.
Габи насупилась.
- Давайте не будем спорить и продолжим игру, - миролюбиво предложил я. - Раз Габи нас так и не нашла, пойдём снова прятаться.
Феликс согласно кивнул.
- Только больше не застревай!
Она снова принялась считать, хотя, судя по её виду, не была слишком довольна сложившимся положением.
- Самое время исследовать чердак, - шёпотом провозгласил Феликс. - Говорят, господин Леманн хранит на чердаке небывалые сокровища.
Я не разделял его энтузиазма, потому что давно перестал верить в подобные сказки, но и терять мне было нечего.
Какое-то время мы откровенно плутали в лабиринте коридоров, и я уже было испугался, что мы вовсе заблудились. Складывалось ощущение, будто сам дом путает нас, чтобы не дать попасть на чердак. После слов Феликса о сокровищах, в существование которых я, впрочем, не верил, у меня вдруг разыгралось воображение. Дверь чердака оказалась довольно неприметна; Феликс объяснил, что бывал здесь однажды, когда они с Габи потерялись похожим образом, но внутрь ему заглянуть так и не удалось. Тот факт, что сама Габи не слишком хорошо ориентируется в собственном доме, меня обеспокоил. Шансов на то, что чердак окажется открытым, было ничтожно мало, однако ручка повернулась - и нам открылся склад книг, сундуков, свёрнутых художественных полотен и прочего добра. Феликс притворил за собой дверь, и она ответила ему тихим скрипом.
- Смотри, - я подошёл к окну.
На подоконнике стояла небольшая шкатулка. Она была открыта, и чёрный порошок, лежащий в ней, мерцал на свету. Феликс приблизился к шкатулке и потянул носом.
- Что ты делаешь! - воскликнул я. - Это может быть опасно.
- Он пахнет пылью, - поморщился Феликс.
- Верю на слово, - поспешно отозвался я.
Неожиданно у нас за спиной раздались шаги. Я резко обернулся - и увидел Леманна. Он посмотрел на меня так, что я понял: моя жизнь висит на волоске. И не только моя, но и Феликса.
- Что вы здесь делаете? - прорычал Леманн.
- Мы с Габи играли в прятки, - ответил Феликс.
Его рука порывисто схватила мою.
- Хотели отыскать укромное место, чтобы она нас не нашла, - голос у него дрожал.
- Отыскали? - ледяным тоном переспросил Леманн. - Ладно, этот мальчишка, - он указал на меня. - Но я полагал, Феликс, что матушка научила тебя манерам. Не думаю, что тобой будут очень довольны, если я разорву договор с твоим отцом.
Феликс вспыхнул и ещё крепче сжал мою руку.
- Уходите. Оба. И чтобы ноги вашей больше не было в моём доме.
IV.
Путь в дом Леманна был теперь нам заказан. Следующим утром я думал о том, что меня уже, наверное, с позором исключили из художественной школы, и моя блистательная карьера закончилась, не успев начаться.
- Леманн заходил вчера, забрал часы, - произнёс отец за завтраком.
Я напрягся.
- Сказал, что в обычную школу ты можешь больше не ходить. Меня это, конечно, не устраивает, но, если ты с таким рвением стремишься заниматься живописью, как передал мне Леманн, я соглашусь. Главное, чтобы из этого вышел толк.
К моему большому удивлению, меня не только не исключили из новой школы, но и освободили от прежней. Я отчего-то вспомнил порошок на подоконнике в доме Леманна и его гневный взгляд. Стало тревожно.