Слепящие белые лучи автомобильных фар резанули автобусную остановку, заставив зажмуриться, и вслед за ними пронзительный и долгий визг схваченных тормозами колес взорвал равномерный гул автострады.
Денис отскочил - нервно, неловко, и только затем испугался. Слишком быстро, слишком неожиданно черная мощная туша внедорожника подрезала белый 'мерседес' совсем близко от него. 'Немец' рванул вправо, к обочине, и, конечно же, сила инерции занесла, развернула, а затем бросила на металлическую ограду.
Белая масса, снеся тонкий столб, с треском уткнулась в забор метрах в трех от Дениса и затихла. Только мелко дребезжал полуоторванный указатель с большой красной буквой 'А' и ободряющими надписями 'интервал 15-20 мин' .
Тут же представился полностью смятый передок, окровавленная голова на руле, паутина трещин на разбитом стекле. Скорая, белая простынь, закрывающая носилки, бесстрастные врачи, 'так значит, вы подошли первым ...'
Денис поежился. Стой он на два метра ближе, судьбу водителя мог разделить бы и сам.
Молодой человек оббежал автомобиль, помедлил секунду, чтобы подготовиться к жутким деталям, а затем рванул на себя дверцу водителя. Та со скрежетом поддалась, открывая темный салон. Пришла запоздалая и пресловутая дрожь в коленках, впрочем, дрожь была какая-то и вовсе несолидная, не подходящая к раздутой на полсалона подушке безопасности и отчаянно пытающейся избавиться от нее девушке. Задравшаяся юбка неприлично открывала чужое бедро, растрепанные черные волосы не давали разглядеть лицо.
- Вам помочь? - участливо осведомился Денис, облегченно вздохнув.
Девушка пробормотала что-то невнятное. Нечто равнодействующее между 'все мужчины - сво...' и 'да как же она убирается?'. Во всяком случае, интонация была именно такой - средней между двумя этими возгласами.
Затем пострадавшая раздраженно оттолкнула начавшую сдуваться систему безопасности и неловко схватилась за дверцу, выбираясь.
Денис подумал, что крови может и не быть, если сломана шея. Вот сейчас девушка вылезет, распрямится, ее глаза зажгутся нехорошим зеленым светом, она вытянет вперед руки и двинется к нему, медленно и монотонно.
- Чего смотришь? - недовольно буркнула девушка.
Хотя, почему медленно?
- Вам помочь? - Он только сейчас понял, что перед ним стоит певица и телеведущая, и вздрогнул от узнавания. - Лена? Лена Китова?
Та нервно осматривала руки и ноги.
Набежали, завертелись на языке десятки вопросов, маленьких и больших, но всех их отталкивала, отпихивала, загораживала собой фраза, непонятно откуда вылезшая: 'С вами все в порядке?'
Совершенно ненужный, бездушный голливудский вопросец, за которым обычно тянется глупое 'В самом деле?'. С такой непосредственностью и невинной безмозглостью: - 'Риали? В самом деле?'
- С вами все в порядке? - спросил Денис.
- Ну как со мной может быть в порядке?! - воскликнула Лена. - Вы видели джип, которой меня подрезал? Гады! Будете свидетелем! Номер не разглядели? Главное, ничего не трогать!
И не забыть стереть отпечатки пальцев, отчего-то подумал Денис.
Он стоял перед кинодивой, теряясь, не зная, что сказать, смотрел, как Лена оправляет юбку, как ищет сумочку. Голову заполняли всякие ненужные, бестолковые и совершенно не относящиеся к делу мыслишки. Хотелось раздвинуть, растянуть одним рывком несущестующий галстук, подойти и мужественно положить руку ей на плечо... или на талию - так будет еще мужественнее, - затем произнести успокаивающим джеймсбондовским баритоном: 'Девочка, ты в полной безопасности, капля Шато Кардонн тебя успокоит'. Да, такой высокий бокал с красным озерком на дне. Затем, срывая пиджак, кинуться к дороге, чтобы остановить первую машину.
Лена нашла свой мобильный телефон, начала набирать номер. Руки у нее заметно тряслись, девушка тыкала пальцем в экран снова и снова, повторяя: 'Главное - ничего не трогать...'
- Лена, погодите, - сказал Денис. - Я наберу сам.
Он извлек из кармана свой телефон, вызвал гаишников, затем, подумав, скорую помощь.
- Спасибо. У тебя выпить ничего не найдется?
- Шато Кардонн... - задумчиво произнес Денис.
- Как?
- Нет-нет, не обращайте внимание, вырвалось. Вам нужно сейчас что-нибудь успокоительное.
Лена лихорадочно порылась в сумочке, достала блестящую пачку сигарет, пошла вдоль автомобиля, осматривая его.
Мимо неслись, поглощали асфальтовые километры чужие автомобили, ревели двигателями, ускоряясь, и никому не было дела до взломавшего ограду покореженного 'мерседеса' и двух человек близ него. Словно находились они на далекой планете, в часе или двух от базы и своих единомышленников. Рядом - брулящее русло чужой безжизненной реки, которая тащит валуны и рвет волной неровный берег, рядом - сломанная беспомощная железяка вездехода и они двое, людей...
Китова пришла в себя, опять взялась за телефон и тут же погрузилась в свой мир, демонстративно денежный и яркий, с узнаваемыми именами, не требующими фамилий. С особыми потребностями и желаниями, выставляемыми напоказ. С кичливостью и надменностью.
Хотя, почему с надменностью, спросил себя Денис. Обычная простая девушка, как остальные. Как, например, Сверчкова из технического отдела, или Маринка из канцелярии. С такой можно поболтать, уговориться по-дружески выпить чашку кофе, в кино сходить... пиджак предложить - а то, небось, продрогла, вон плечами как поводит.
Он подумал, как будет рассказывать завтра, в офисе, на утреннем чае, окружая себя восхищением, возможно, завистью, о том, как говорил с самой Китовой. Нет, телефон не оставила, но вот стояла так же близко, как сейчас. Да, улыбалась. А потом протянула руку для пожатия.
Лена не расставалась с телефоном и сигаретой, объясняя, жалуясь, вспоминая, сколько денег урвал последний ремонт автомобиля, сколько ушло на выплату кредита, сколько десятков тысяч съел отдых.
Вполне обычная девушка, как наши офисные барышни, подумал Денис. Если только не считать сумму потраченного...
Пиджак, который давно следовало бы обновить, с заметным блеском уставшей материи на локтях, предлагать расхотелось.
'А сейчас, когда я еще не отошла от последних съемок, мне предлагают участвовать в проекте на Первом!' - вещала Лена в трубку, прохаживаясь неподалеку от Дениса. - 'Ты представляешь? И опять какие-то дурацкие острова, пальмы, антисанитария!'
Вполне обычная девушка, если не считать островов, добавил про себя Денис.
'И вот я стою тут, как дура, одна, никого кругом нет, машина всмятку, эти гады уехали...'
Денис вздохнул. Пожалуй, фразу про пожатие на завтрашнем триумфе придется опустить. Просто расстались, посмотрев на друга с затаенной печалью, и в глазах их осталось намного большего того, что они успели сказать...
Подъехал, освещая себя сине-красным новогодним светом, патрульный автомобиль. Рявкнул сиреной, предупреждая, что пришло неотвратимое возмездие и такая же неотвратимая помощь.
Гаишники, откормленные и упитанные, действовали быстро, деловито и с той особой бестактностью, которая отличает гаишников и хирургов. Осмотрели 'мерседес', представились невнятной скороговоркой, в которой Денису послышалось 'и не вылавировали', спросили документы. Вслед за этим возникли разграфленные бумажки, в которые следовало вносить коротко и ясно человеческий страх, испуг, возмущение и недовольство.
Один гаишник забрался обратно в свою машину, а второй расположился с бумагами на капоте побитого мерседеса, похожий в своей ядовито-салатовой жилетке на большую гусеницу-капустницу со множеством ложных глаз и всяких штучек для полной мимикрии.
- Права и тех паспорт, - равнодушно бросила гусеница, не слушая сбивчивый рассказ Китовой. - Номер и марка автомобиля.
Мощная лапа с авторучкой зависла в воздухе, на уровне жвал.
Похоже, он обращается ко мне, подумал Денис.
Молодой человек торопливо посмотрел на плохо различимые в темноте буквы и цифры 'Мерседеса' и сбивчиво воспроизвел требуемое.
- Так ноль тридцать пять или ноль восемьдесят пять? - спросил страж дорог.
- Вот документы, - сказала Лена.
- Тридцать, - поправился Денис. - Эс, ноль, тридцать...
- Василич, а ну-ка пробей номер, - неожиданно громко и резво крикнул блюститель автомобильного порядка в темноту.
Денис попытался уточнить, что номер не тот, но вместе с ним заговорила и Лена, перебивая. Вместе получилось невнятно и путано.
- Тише, - недовольно скривился гаишник. - Что ты там говоришь, не слышу?
- Сюда подойди, - голос его напарника звучал глухо и нарочито отчетливо. Таким обычно прилюдно шипят на отпрыска, поправшего своим визгом и абсолютно асоциальным поведением все правила приличия: 'Да перестань же ты орать, мерзавец, люди ведь услышат'.
Жезлоносец с подозрением посмотрел на Дениса и Лену, взвесил в руке документы, и прошествовал к своему автомобилю. Полосатая палочка болталась сбоку как резиновая дубинка американских полицейских
Cейчас, подумал Денис, он поставит нас к стенке с широко раздвинутыми ногами и, щелкая затвором тяжелого дробовика, начнет медленно вопрошать: 'Грязный белый ублюдок, кого ты назвал нигером?'
- Ну, началось, - тихонько сказал Лена, смотря гаишнику вослед - Я как предчувствовала. Сколько они сейчас берут, не знаешь?
- Точно не знаю, - негромко ответил Денис. - Но обычно сумма зависит от степени беспомощности.
Они непроизвольно сделали пару шагов вперед, чтобы услышать, о чем сейчас будут говорить представители власти.
- Как-как? - донесся возглас. - Вот эта финтифлюшка?
Лена встрепенулась.
- Да, - произнес второй голос, - смотри сам, видишь - человек 'девять-четыре'.
Лена, это было заметно по ее лицу, собиралась возмутиться и Денис - неожиданно для себя, - взял ее за руку, отвлекая, а затем выразительно прижал свой указательный палец ко рту.
- Отдавай документы и едем от греха подальше. Не хочу я в эти дела влезать, - сказал первый.
Денис подумал, что не ошибся. Прозвучали вдруг в темноте осенней ночи не просто необычные слова, прозвучал иной мир, чужой, новый, странный и немного пугающий. Словно основательная стена, стоявшая из века в век, на которую спокойно опирался, вдруг разошлась, оказавшись дверцей, и оттуда пахнуло ветром, скоростью и пустотой. Неожиданно и беспокойно...
Молодой человек оттянул замершую Лену назад, чтобы их не заподозрили в подслушивании.
Притопал их гаишник, теребя документы и старательно отводя глаза.
- Все в порядке? - спросил он с неловким, дающимся с трудом радушием. - Сейчас мы вызовем скорую, потерпите немного.
Он протянул бумаги, отпустил их за мгновение до того, как их перехватил Денис, и поспешно ретировался в свою крепость на колесах. Та тут же рванула с места, без обычный сирены, вонзилась в наступившую ночь и исчезла.
- Не поняла, - удивленно сказал Лена. - Что это было?
Денис задумчиво посмотрел на девушку.
Наверное, подумалось ему, точно так же чувстует себя человек, увидевший на лесной дороге вначале девочку в длинном старинном платье и красном чепчике, с корзинкой, задернутой белым вышитым платочком, а затем пеструю компанию в странных нарядах, в ботфортах, с широкополыми шляпами, из которых торчат страусиные перья, с кремниевыми мушкетами и кисетами явно пороха на кожаных широких поясах. Такого просто не может быть. Кто-то безусловно, притворяется. Или воображение, или ... реальность.