Будто бы он, этот выход, вообще был.
Безродная опустилась на корточки, подобрала змеюку и выпрямилась, прижимая ту к груди. Хоть рептилия и была хладнокровной, как рептилиям, в общем-то, и полагается, её близость грела девушку. Грела лучше одежд, лучше стен фиолетового цвета, украшенных картинами, отображающими разные периоды жизни принцессы, да изящными канделябрами.
— Я польщена.
Два простых слова достигли сознания Брони с большой задержкой. Ей даже потребовалось время, чтобы осознать, что сказаны они были хозяйкой данных покоев, дочерью правителя Богемии.
— Эм… что?
Девушке не удавалось понять, чем могла быть польщена сама Слунце Лотарингская, самая настоящая принцесса, горячо любимая народом.
Впрочем, собеседница на вопрос отвечать не торопилась. Она спокойно дождалась, пока смуглокожая фрейлина с рубиновыми волосами наполнит фужер желто-зеленоватым хмельным напитком, и лишь затем обратилась к гостье. Синеглазке всё ещё было непривычно видеть, как могучие воительницы, вроде Руби Ольгёрн — очевидным решением было выкрасить волосы в цвет имени — в свободное от сражений время прислуживают госпоже, словно рядовые служанки.
— Твой имидж. Ты копируешь меня. А подражание — самый искренний из комплиментов.
— А?
Броня перевела взгляд на ростовое зеркало в тяжёлой вычурной рамке.
Подражание? О чём же говорила принцесса?
Да, та, кто была известна под именем Лешей, обладала длинными послушными тёмными волосами, но на том сходство заканчивалось. Ведь не было у неё той аккуратной чёлки, что опускалась едва-едва ниже бровей. Синие глаза слечны Глашек имели естественное происхождение, а не были магически окрашены в цвет сладкого немецкого вина. Фигуры были похожи, но это, скорей, случайность, чем закономерность. Да и могло ли быть иначе, если обе некромагички проводили крайне много времени в тренировках?
— Признаюсь, госпожа, ваш имидж и ваши поступки вызывают у меня исключительно восхищение, — ответила Броня, не отводя взора от зеркала. — Но наше внешнее сходство более чем поверхностное, и я не стремилась к нему намеренно.
В беседу ворвался мелодичный громкий смех пышногрудой блондинки, что беспечно сидела на постели в то время, когда её госпожа, сама принцесса Богемии, продолжала стоять на ногах.
— Вы правы, слечна Штернберк! — обратилась к Фортуне эта громкая фрейлина. — Лешая совсем не умеет читать атмосферу или льстить! Любая другая на её месте немедленно рассыпалась бы в заверениях о том, что всё именно так, как и говорит Слунце, да ещё и не забыла бы отвесить пару комплиментов на тему прозорливости собеседницы.
— А вы думали, отчего я забеспокоилась, когда узнала, что моя lesis решила пообщаться с мансой? — с улыбкой развела руками рыжеволосая красотка. — С неё сталось бы сказать императору Мали в лицо то, что думает. А думает о людях она чуть ли не исключительно плохое.
Броня услышала, как совсем рядом цокнул каблук, а затем увидела отражение принцессы, что мягко обняло зеркального двойника оскандалившейся слечны Глашек и поднесла к её губам тот фужер, из которого, судя по лёгком беску на одной их хрустальных стенок, совсем недавно пила сама.
— Значит, мне нет смысла сомневаться в том, что моя гостья искренне восхищена мной, — произнесла Слунце Лотарингская, опуская подбородочек на плечо безродной. — Это приятно. И существенно облегчит мне жизнь, ведь, возможно, я смогу получить от неё то, что хочу, просто озвучив желание.
Броня некоторое время стояла молча, ощущая губами прикосновение хрусталя и хмельного напитка, а затем, всё же, решилась сделать небольшой глоточек, на пару секунд прикрыв глаза.
— Возможно мой вопрос будет неуместен… но разве вы не собираетесь допрашивать меня относительно деталей нашей с русским цесаревичем перепалки?
— Перепалки? — переспросила третья, последняя из фрейлин принцессы, обладательница роскошных длинных русых волос, спускавшихся чуть ли не до колена, что стоя в уголке, то и дело скользила пальчиком по планшету. — Как мило… наследнику престола одной из самых могущественных империй было нанесено тяжеленнейшее оскорбление: ему прилюдно сорвали кожу с лица. Но это мелочи — по моим сведениям, лекарям до сих пор не удалось разобраться, что же вы за заклинание на него наложили, из-за которого он потерял контроль над всеми мышцами тела, включая те, что мешали ему публично обмочить портки.
— Правда? — удивлённо взметнулись вверх бровки принцессы. — Очаровательно! С этого ощипанного цыпленка давно следовало бы сбить спесь! А то его ухаживания становились чрезмерно навязчивы.
Слечна Лотарингская вновь обернулась в сторону зеркала, чтобы иметь возможность видеть лицо Брони.
— Между прочим, они были столь безыскусны, столь грубы и отталкивающи, что в расстроенных чувствах я начала искать утешения в объятиях слечны Галериан, хотя ранее и не могла подумать о том, чтобы возлечь с женщиной. Но теперь, благодаря вам, я получила отличный повод отвергнуть его: уж слишком опозорился цесаревич.
— Ещё один casus belli? — невесело усмехнулась безродная.
— Ох, не берите в голову! — закатила глаза принцесса. — Я уверена, что Александр был со мной столь груб именно оттого, что хотел получить тот самый casus belli. Поводы для войны — дело десятое, когда есть причины. Мой отец, конечно, надеялся избежать открытого противостояния с восточным гигантом, но даже он в глубине души понимал, что русские не предоставят нам условий, которые можно было бы назвать удовлетворительными.
— Мы стали бы просто буферным государством на пути красной угрозы, откуда бы спешно выкачивали ресурсы, чтобы они не достались ЕССР, — механическим тоном произнесла Броня. — Российской Империи не было бы резона вкладывать много сил в оборону наших рубежей от коммунистов.
— И-мен-но! — прочеканила по слогам дочь государя, а затем удовлетворённо цокнула языком. — Так что, мне тоже нет никакого резона отдавать вас царю. По крайней мере, с политической точки зрения. Однако, я могла бы это сделать из личных побуждений. Надеюсь, вы не дадите мне причин стать мстительной фурией?
Слечна Лотарингская очаровательно рассмеялась, прикрыв пухлые губки кончиками пальцев, а в голове у Брони тем временем пронеслась мысль о том, что шляхта не привыкла бросать слов на ветер.
Даже шутливую угрозу, прозвучавшую из её уст, следовало воспринимать всерьёз.
Тем временем, пока принцесса отвлеклась, пожелав смочить горло хмельным напитком цвета змеиного яда, слово взяла Фортуна.
— Именно поэтому я оставила Гиацинт снаружи, — улыбнулась elsis, спрятав ручки за спину. — Сейчас она успокаивает твою матушку: это несложно, когда ты знаешь о том, что за закрытыми дверями идёт отнюдь не допрос.
— Впрочем, — подала голос слечна Лотарингская, — допросу всё равно быть. Как минимум потому, что меня лично терзает любопытство, относительно деталей происшествия. Однако, чувствую я, что вам сейчас тяжело говорить и думать на эту тему, а оттого я буду милосердна и отложу свои попытки выпытать из вас правду на утро.
— Вы желаете видеть меня утром, моя госпожа? — хоть намёк и был весьма прозрачный, Броня, будучи любительницей прямых ответов, решила уточнить.
— За завтраком, — улыбнулась та и вновь поднесла бокал к губам собеседницы, одарив её лукавой улыбкой. — Тогда и поведаете мне, да и моей семье, что же именно случилось в бальной зале.
— А во сколько вы обычно завтракаете? — уточнила девушка.
Ответ был не совсем тот, что она ожидала.
— Не беспокойтесь. Нас с вами разбудят.
— Нас?
Извилина в голове едва шевельнулась, но безродная волевым решением велела ей лежать и не рыпаться. Не хватало ещё пробудить Лешую, усиленно размышляя о намёках и недомолвках. Не то, чтобы Броня хорошо понимала механизм, что привёл божество в её тело и передал контроль над ним в руки высшей сущности, однако она могла сделать разумный вывод, что это напрямую связано с ментальным перенапряжением: никогда доселе ничего подобного не случалось, если не считать ковачского инцидента, где поводов для перегрева мозга, кстати, имелось более, чем достаточно.
Зануда отказывалась угадывать, что кроется за словами дочери государя и решила просто спросить. А заодно предложить принцессе передать фужер собеседнице, дабы не отвлекаться и далее на попытки поить её, словно ребёнка.
От этого Броня чувствовала себя неуютно.
— Я плохо понимаю намёки, госпожа. Говорите, пожалуйста, прямо.
Пальцы девушек на секунду соприкоснулись в момент, когда бокал перекочевал из одних рук в другие.
— Как скажете, слечна Глашек, — улыбнулась слечна Лотарингская. — Вы уже говорили о том, что восхищаетесь мной. Причём, судя по контексту, уже довольно давно. И из надёжного источника мне известно, что вы крайне небезразличны к женской красоте в интимном плане.
Алые глаза принцессы стрельнули в сторону Фортуны.
— Буду ли я права, если предположу, что были бы счастливы провести со мной ночь столь жаркую, что открой мы окна, во всей Богемии растаял бы снег?
Броня ощутила, как вспыхнули её щёки, безо всяких слов выдавая все эмоции безродной.
Ощущая жуткое стеснение, девушка спряталась от ответа в бокале с алкоголем, да в забытии прижала Рою к груди столь крепко, что та вытянула шею, дабы посмотреть хозяйке прямо в глаза самым недовольным и обвиняющим взглядом.
— Ну же, слечна Глашек, — улыбка принцессы стала коварной. — Вы же говорили, что любите прямоту. Так произнесите вслух то, что у вас на уме. Не заставляйте меня гадать.
Броня оторвалась от фужера и передала его в руки Фортуне, после чего коснулась головы змеи, чтобы поглаживанием извиниться перед ней за неаккуратность.
— Да. Я бы не просто провела бы с вами ночь с удовольствием, но и мечтала об этом ранее, задолго до нашей встречи. Полагаю, именно этот ответ вы и желали услышать, и я вас заверяю: сказанное является правдой, — девушка рассеянно облизнула губы, что умудрились столь быстро высохнуть, несмотря на недавнее касание хмельной влаги. — Но вы сами выбрали формулировку “произнесите вслух то, что у вас на уме”. А на уме у меня всегда поиск подвоха. Даже когда кажется, что ни одна мысль не бродит по просторам коры головного мозга. Скажите мне, госпожа, действительно ли вы вдруг так сильно воспылали ко мне страстью, или же за вашим желанием увидеть меня в своей постели скрываются иные мотивы?
Слечна Лотарингская не ответила сразу. Прежде она шагнула к собеседнице, аккуратно коснулась подбородка той наманикюренным пальчиком и мягко скользнула подушечкой перста вниз по шее, к самому воротнику. Было видно, что принцесса наслаждается тем эффектом, что производила на безродную гостью своими внешностью, статусом и манерой поведения.
— Иные. Хоть я не нахожу подобные отношения отвратительными, и даже могу получать от них удовольствие, им далеко до тех чувств, что я испытываю к некоторым мужчинам. Но сердце представителей правящей династии не принадлежит им. В интересах короны будет вверить моё тело вашим рукам. А я — преданная слуга короны. Как, надеюсь, и вы.
Броня пару секунд молчала. Она мягко положила ладонь на кисть руки принцессы и слегка погладила её подушечкой большого пальца.
— Думаю, после того, что я сделала, дабы уничтожить угрожающее короне незаконное производство высоконасыщенного праха, у вас не должно возникнуть сомнений в моей лояльности. По крайней мере, в ближайшее время. И, ежели ради блага страны мне потребуется покрыть ваше нагое тело поцелуями, предварительно магически изменив чувствительность ваших рецепторов, поверьте, страна останется довольна тем, с каким рвением я буду исполнять свой долг. Но я должна понимать смысл… что именно наше государство выиграет от того, что вы мне предлагаете.
Слечна Лотарингская подмигнула безродной.
— Слияние культов.
— Слияние культов? — удивлённо вопросила Броня.
— Именно так, слечна Глашек. Думаю, вам известно, насколько силён мой культ. Не нужно напоминать об этом. И, я хочу отметить, что у вашего культа также большое будущее. Хоть он пока и мал, его скорость роста восхитительна, а события сегодняшнего дня убедят в вашей божественности ещё большее количество людей. Даже если я в официальном заявлении не скажу, что у меня нет никаких сомнений в том, что вы являетесь аватарой Лешей.
Принцесса возложила руку поверх кисти гостьи, заключая ту меж двух своих ладоней. Жест очень мягкий. Домашний. Трогательный.
— Но разве у меня будут причины не произнести этих слов, ежели вы согласитесь с идеей объединить наши культы посредством свадьбы? В таком случае я буду иметь прямой мотив усилить ваши позиции.
Рассеянно оглядевшись вокруг Броня отметила реакцию фрейлин. Самая серьёзная из них, строгая особа с длинными русыми волосами, закатывала очи, точно считая если уж не всю затею принцессы, то, как минимум, метод достижения цели, смехотворной глупостью. Смуглокожая Руби взирала на всю эту картину с высокой степенью любопытства, словно бы смотрела кульминационную сцену какой-то мелодрамы. Даже предательский блеск в уголках её глаз выглядел так, будто бы эта могучая воительница вот-вот разрыдается от трогательности происходящего. Что же до пышногрудой блондинки, что беспечно восседала поверх покрывал ложа госпожи, то та, поймав взгляд слечны Глашек, ободряюще улыбнулась и кивнула ей.
Но если осведомлённость фрейлин о планах дочери государя Богемии ещё была ожидаема, то отсутствие удивления на лице Фортуны Штернберк, что слегка заговорщески и довольно тянула уголки губ к ушам, казалось безродной чем-то неправильным, нарушающим естественный ход событий.
— Сколько у меня времени на принятие решения? — уточнила Броня.
— Времени? — бровки Туны резко взлетели наверх. — О чём тут вообще можно размышлять? Это ведь отличная партия!
Рыжеволосая красотка сорвалась с места, быстрым шагом подошла к синеглазке и коснулась кончиками пальцев её плеча.
— Дорогая, да любой человек в Богемии не только бы свою душу продал, он бы отправил в Забвение пару городов, лишь бы иметь шанс оказаться на твоём месте. Что с тобой, Бронь? Ты никогда раньше не была насто-о-о-олько асоциальна, чтобы не понимать насто-о-о-олько очевидных вещей.
Похоже, что абсурд данной сцены окончательно доконал русоволосую фрейлину, и та, всё же, решила вмешаться в беседу:
— Слечна Глашек, я переведу на ваш язык: принцесса отдала приказ, пусть даже не в привычной вам форме. Отказ в данной просьбе не просто оскорбит королевскую семью, но и является, по сути, предступлением.
— Терри! — резко огрызнулась в сторону подчинённой дочь короля. — Я просила тебя попридержать язык за зубами. Или, как ты сама говоришь: “отдала приказ, пусть даже не в привычной тебе форме”. Я отлично знаю, с кем я разговариваю, и если бы я хотела отдать слечне Глашек приказ, я бы ей об этом сказала прямо.
Судя по пассивной реакции Терри — а, точнее, Терезы Гальто, дамы, не столь запоминающейся, как принцесса или Руби Ольгёрн, в силу привычки следовать за госпожой тенью и не привлекать к себе особого внимания, — подобные пререкания с сюзереном для неё были делом обыденным. На лице фрейлины была лишь лёгкая форма раздражения, но не больше. Хотя, Броня чувствовала, как напряглась царственная особа, как стала крепче хватка её рук, сжимавших кисть безродной.
Слечна Лотарингская была достаточно зла на подчинённую.
— Госпожа, — обратилась синеглазка к своей собеседнице, надеясь сгладить неловкость ситуации, — слечна Гальто лишь следует своему долгу. Её жёсткие слова не испугали и не отвратили меня, а ваши пояснения позволяют мне лучше понимать ситуацию. Прошу вас на неё не злиться.
Принцесса медленно выдохнула, прикрыв алые очи, а затем сделала шажок в сторону безродной. Теперь меж их телами было крайне мало пространства, и их положение стало возможным назвать “интимным”. Туфли касались друг друга носами, а юбка короткого платья Слунце Лотарингской то и дело соприкасалась с полами пиджака Брони.
Что уж говорить о девичьих руках, что всё ещё были сплетены вместе на уровне груди. Рояль даже полностью перебралась на шею хозяйке, чтобы не оказаться в теснине.