— Чего уставился, спрашиваю, блаженный? — орк шагнул к нему ближе. — Спал бы лучше, вам с утра на рудниках вкалывать! — он довольно хмыкнул, наклоняясь к Грому.
Тот настороженно повернул голову, будто что-то услышал или увидел, а когда орк автоматически сделал то же самое, с размаху стукнул его лбом в висок. Верёвки Гром порвал уже давно, поэтому легко перехватил падающее тело, беззвучно укладывая его на землю. Потом освободил от пут братьев, приложил палец к губам и кивнул в сторону выхода, вопросительно подняв брови. Сильд и Орест кивнули, и уже четверть часа спустя они вышли на ту самую дорогу, с которой свернули, чтобы помочь бедной девочке, что служила приманкой для излишне мягкосердечных. Небо серело в предрассветном тумане.
— Это ведь правильно, что мы просто ушли? — поделился своими сомнениями Гром, когда они достаточно отдалились.
С одной стороны, мародёры грабили путников и заставляли на себя работать: рабство на Земле было пережитком прошлого, и у Грома не было инструкций, насколько тяжким является это преступление. Был вариант обезвредить всех и препроводить к местному аналогу полиции — Орест упоминал, что за происходящее на этих землях отвечает лорд Брахский и в его подчинении имеются рыцарские отряды. Но как гуманно обезвредить и обездвижить два десятка человек, среди которых старики и дети? И как перевезти их на приличное расстояние?
К тому же андроид мог отвечать агрессией на агрессию или действия, могущие причинить ущерб окружающим, но должен был минимизировать риск того, что его собственные действия спровоцируют агрессию или причинение вреда окружающим. А Гром не мог адекватно оценить риски, потому что ещё не разобрался с магической составляющей, с людьми, которые превращаются в рысят, и уже предвкушал, какой обширный информационный пласт придётся разместить в базу данных и сколько времени это займёт.
— Да, — отозвался Сильд, — а что бы мы ещё могли сделать?
Орест тоже закивал, и Гром, перебирающий варианты и причинно-следственные связи в течение последних нескольких часов, немного расслабился.
— А Дана что, кабес?
— Нет, конечно, она оборотень.
— А разве она не должна в таком случае превращаться в полнолуние? — у Грома в базе были разрозненные данные о фольклорных элементах, но они категорически не совпадали с тем, что видел андроид.
Орест замялся.
— По-моему, — снова подключился Сильд, — оборотень должен укусить человека в обличии зверя в полнолуние, но обращаться он потом может, когда пожелает. Но я не уверен, — он пихнул Ореста локтем, — бывают же одичавшие оборотни?
— Бывают, — кивнул тот. — А ты до этого видел оборотня?
— Мы оба его видели! — с уверенностью объявил Сильд. — Тот балаган пару лет назад помнишь?
— То был просто хряк.
— То был мужчина, оборачивающийся в свинью.
— Обе его вариации были одинаковые.
— Ты просто невнимательно смотрел!
— А оборотень, это человек или нет? — снова привлёк к себе внимание Гром.
— Зависит от действий, наверное? — неуверенно протянул Орест.
— Ага, — согласился Сильд, — помнишь Часовщика?
— Ой, — скривился Орест. — Нашёл, что обсудить. И он ведь не был оборотнем?
— Нет, он был обычным человеком, — Сильд уловил вопросительный взгляд Грома и пояснил, — он пытался сделать часы, используя человеческие тела.
— Кости? — неуверенно уточнил Гром.
— Внутренности, — зловеще протянул Сильд, — биение человеческого сердца ассоциировалось у него с тиканьем, и он хотел сделать часовой механизм с бьющимся сердцем.
— Но это было невозможно, — присоединился Орест.
— Но он пытался, — добавил Сильд, — человек тридцать порешил.
— Почему он не вырастил сердце? — пробормотал себе под нос Гром. — Не обязательно было убивать людей.
Сильд и Орест вытаращились друг на друга.
— Потроха не растут сами по себе, Гром, — Орест заботливо погладил его по руке, — уверен, что не хочешь прилечь?
Гром закатил глаза — Орест не оставлял попыток уложить его спать, накормить или закутать. Андроид даже попытался раз объяснить про аккумулятор, подзаряжающийся при ходьбе, резервный блок питания, использующий энергию солнца и обновляющийся из молекул воздуха кожный покров, однако Орест пропустил всё мимо ушей. Когда Гром закончил, он просто ещё раз предложил кусок вяленого мяса, дождался отрицательно ответа и съел его сам.
— Доброе утро! — взмахнул рукой Орест, увидев женщину с коромыслом, что шла в том же направлении, что и они, — далеко ли до ближайшего поселения?
— За пригорком сразу, — баба едва удостоила их косым взглядом.
Была она невысока, дородна, с пшеничными волосами, выбивающимися из-под платка.
— Деревня «Сосновое»? — уточнил Орест.
Это был один из немногих крупных населённых пунктов на пути к Фолтисту.
— «Козьи Хрюшки».
Орест сделал спутникам большие глаза.
— Получше названия не могли придумать? — прошептал он, чуть отставая от энергично перебирающей ногами женщины. — Почему не «Козьи Ка́тышки»?
— А вы кто такие будете? — неожиданно заинтересовалась та, не сбавляя шага и по-прежнему не глядя в их сторону.
— Сам милсдарь сиятельный маг Гром изволит путешествовать, — высокопарно представил Орест, понимая, что их с Сильдом имена вряд ли найдут в сердцах местных хоть какой-нибудь отклик.
Реакция была мгновенной: женщина развернулась, едва не протаранив ведром неосторожно подошедшего близко Ореста, и вытаращились на Грома. Видимо, увиденное соответствовало передававшемуся из уст в уста описанию, потому что колени у женщины дрогнули, и она пала ниц, всё также удерживая коромысло.
Совместными усилиями её удалось поднять, но в процессе Гром узнал, что был послан не иначе как чудом в их Козьи Хрюшки, и пусть милсдарь маг не побрезгует разобраться, что за чертовщина происходит в деревне. О подробностях чертовщины баба рассказывать не стала, но едва оказавшись на ногах, взяла быстрый старт, выкрикивая на бегу, что они, мол, сейчас всё подготовят, всех созовут, накормят-напоят, и всё расскажут.
Воды из вёдер за время забега не было пролито ни капли.
— Интересно, у нас тут есть хоть одна деревенька, где всё тихо-мирно, без упырей и кабесов? — пробормотал Орест. — Мы можем обойти её, если ты не хочешь этим заниматься, — обратился он к Грому.
Тот пожал плечами.
— У меня нет причин отказывать.
— Может, тебя ищут? А ты тут, в Козьих Хрюшках.
— Кто меня может искать?
— Король, например, — Орест воодушевлённо взмахнул руками.
Он вообще легко выдумывал разные истории, а могущественный маг неизведанной расы с потерей памяти давал огромное пространство для рассуждений.
— Может, ты прибыл с другой земли для налаживания дипломатических связей, но по ходу магического перемещения потерпел крушение.
— С какой «другой земли»? — буркнул Сильд.
— Которая за большой водой, — жизнерадостно объявил Орест.
— Да нету там за водой никакой земли!
— Ты не можешь знать наверняка!
— Если бы это действительно было так, все бы знали!
Пока братья обсуждали вопросы географии, они как-то незаметно дошли до Козьих Хрюшек, и тема о необходимости вмешательства в жизнь поселения отпала за ненадобностью.
Изначально на месте деревни стоял торговый дом «Козы и хрюшки». Разной породы животных до сих пор выращивали здесь на продажу, и от визга, блеяния и хрюканья у Ореста, как только они вошли в хлев, заныли уши. Сопровождающий их староста, невысокий энергичный мужичок, нервно заламывая руки, говорил о том, что животинку свою они тут холют, лелеют и глаз не спускают, чтоб какой кабес не позарился. А тут такое. Когда до Ореста дошло, что староста имеет в виду под «позарился», то недоверчиво почесал в затылке.
— Да разве же кабесы травоядных кроют?
— Нет, потому что за животиной у нас глаз за глаз! — строго припечатал мужичок, и Орест вопрос о том, употреблял ли староста нынче утром, решил не задавать.
В вольере, куда их привел мужичок, лежала лохматая свинья с выводком козлят. Орест посмотрел на старосту с сочувствием — это же надо так перетрудиться!
— Козлята ведь могли прибежать из другого вольера? — неуверенно предположил он.
— Ты за дурака меня не держи! — рявкнул староста. — Я сам! Вот этими руками третьего дня роды принимал!
— Нервный он какой-то, — буркнул Орест, когда тот ушёл, оставив Грома осматриваться. — Кабес скорее сожрёт свинью, чем будет её крыть. И козёл тут вообще при чём? Он же сам сказал, свинью спаривали с хряком! — Орест полюбовался на хряка, ни разу не похожего на отца выводка козлят, и развернулся к Грому, который как раз осторожно взял одного. — Да не утруждайся даже! Староста просто пьян!
— Я бы так не сказал, — Гром дал ему в руки козлёнка и раскрыл ему рот, демонстрируя зубы. — И разрез глаз совсем не как у козы.
— Ну, не может свинья родить козлят, — утомлённо протянул Орест. Сегодня все стремились искалечить ему психику. — Что ты делаешь?
— Беру кровь на анализ.
— Ты так сможешь узнать, не кабес ли кто из них?
— Да, — Гром был доволен, что Орест не стал уточнять подробности.
Потому что если он не понял про аккумулятор, то вряд ли поймёт про гены. Пока Гром возился с одним козлёнком, второй встряхнулся и взвизгнул, завалившись набок. Его братец отозвался хрюком и задёргался в руках Грома.
— Кажется, мне надо на свежий воздух, — протянул Орест и нетвёрдой походкой направился на улицу. — В неспокойное время живём, — печально констатировал он, пристраиваясь на бревенчатом загрождении около Сильда, что отстал от их компании, пока староста обсуждал вопросы животноводства, и теперь прославлял подвиги Грома по многочисленным запросам общественности.
— Был тот кабес страшен и могуч, как медведь, — возвестил Сильд громко и тихонько добавил, обращаясь к Оресту, — что тебя не устраивает?
— Там у козлят клыки, и они хрюкают, — пояснил Орест так, будто это причиняло ему невыносимую головную боль.
— Распахнул он свою огромную клыкастую пасть, да и заглотил козла целиком, — продолжал декламировать Сильд.
— Не за горами день, когда курица откусит руку, когда попытаешься забрать у неё яйцо, — нагнетал впечатлительный Орест.
— Но мало было кабесу, развернулся он к великому Грому, да и бросился на него, раззявляя пасть свою бесстыжую.
Общественность охнула и перекрестилась.
— Тебя же там не было, откуда знаешь?
— Я с пастухами общался, — цыкнул Сильд, — но могучий маг не растерялся: поднял длань свою, да и испепелил на месте кабеса проклятого — только дым смрадный пошёл!
Раздался радостный гомон и редкие аплодисменты.
— Пастухи тоже ничего не видели, Гром сказал, они позже подошли, — бухтел Орест.
— Цыц, — Сильд шутливо дал ему подзатыльник. — Ну, что там Гром? Помощь нужна ему?
— Он отбирает у животных кровь.
Сильд скривился: забор крови для него был больной темой.
— Зачем?
— Кабеса среди них ищет, — Орест пожал плечами так, будто понимал все тонкости этого процесса.
— Среди козлов или среди свиней? А так кабеса разве не сразу видно?
— Среди всех, — ответил Орест на первый вопрос. — А в козлятах я бы кабесов не заподозрил: там дальние зубы клыками и глаза вроде не такие большие и выпуклые.
— Пошли помогать ему, — Сильд стянул апатичного брата с бревна, — тут скотины пара сотен голов, если он каждого проверяет, то надо много ловить и держать.
— Я считаю это всё глупостью, — гнусаво пробубнил Орест. — Если свинья родила козлят, значит, её покрыл козёл. А как козёл стал кабесом? Хищник его не сожрал, а спарился?
— Почему нет? В Хмелинках, помнишь, пёс повязал гуся? Мы ещё ребятишками бегали смотреть?
— Ну, то был мелкий домашний пёс. А адские гончие больше волков.
— Они могли спариваться с собаками, получая более мелких щенков.
— Ты клонишь к тому, что зубастые курицы всё-таки возможны, да? — уныло протянул Орест.
— Надеюсь, что нет, — Сильд покровительственно приобнял его за плечи, — но с зубастыми козлами надо бы разобраться. Кстати, с каких это пор свинья стала травоядной?
Орест вскинул брови.
— Ты сказал старосте, что кабесы не покрывают травоядных, — напомнил Сильд. — А речь шла о свинье.
— Свиньи едят корешки и жёлуди, — убеждённо проговорил Орест.
— Они едят всё.
Орест наморщил нос.
— Голодные свиньи и человека могут сожрать.
— Свиньи едят корешки и жёлуди, — нервно повторил Орест, с огромным энтузиазмом бросаясь на помощь Грому.
***
Орест неизящно грохнулся с печки, встал, потирая задницу, и с трудом сфокусировал взгляд.
— Чего ржёшь? — буркнул на Сильда, который пытался не подавиться гречневой кашей.
— Есть будешь?
— Нет, конечно, кто же это ест с утра, упавши с печки, — передразнил Орест, совершая вращения каждой конечностью по очереди.
Несмотря на то, что вчера он отправился спать раньше Сильда, от всех этих приседаний-наклонов-разгибов с живностью в руках у Ореста всё болело.
— Откуда еда?
Вчера их кормили у старосты и заселили в пустую избу, которую кто-то, пока они были заняты в хлеву, прибрал и почистил.
— Дочка старосты принесла, — Сильд указал на корзинку, которую сонный Орест не заметил. — Тут вон яйца, масло, хлеб и пирог мясной, я к печи поставил, чтоб не остыл.
Орест со стоном наслаждения укусил мягкий ароматный хлеб и потянулся за маслом. В дверь постучали.
— Тут вот ещё молочко свежее, маменька просили передать, — на пороге стояла худенькая рыжая девушка с прикрытым тряпицей кувшином.
Орест поблагодарил.
— А милсдарю Грому как? Понравилось? — пискнула она, запинаясь и краснея.
— Что понравилось? — уточнил Орест, не уверенный, что всё понял правильно.
— Пирог! Я сама готовила! — девушка затеребила передник.
— Ах, пирог! — да, вначале Орест понял её неправильно. — Он великолепен! Милсдарь Гром почувствовал небывалый прилив сил после того, как попробовал его, и уже ушёл работать над вашей проблемой.
Девушка просияла.
— А где Гром? — поинтересовался Орест, едва закрылась дверь.
— Мы вчера проверили всех, и он велел мне идти спать.
— Ну, нашли кабеса?
Сильд замотал головой.
— Так отлично! Говорим старосте, что все животные в порядке и они могут спаривать их, не опасаясь получить монстров, и всё!
— По-моему, Гром всё-таки хочет выяснить, как так получилось.
— Только не говори мне, что он пошёл искать по лесам кабеса, который покрыл эту свиноматку!
— Именно это я и пытаюсь тебе сказать.
Что эта самоубийственная затея, рисковавшая растянуться на недели, увенчается успехом уже к вечеру, Орест не ожидал. Гром гордо поставил кабеса на деревянный пол и отошёл на шаг. Не проявляя никаких признаков страха или агрессии, тот процокал копытцами к столу и тявкнул на поджавшего ноги Ореста. У кабеса был собачий хвост, уши торчком, но прямые козлиные зубы. От головы до хвоста по позвоночнику шла полоса чёрной шерсти, бока и ноги были в серовато-белых пятнах.
— Что это? — пискнул Орест.
Кабес как раз лизнул ему палец на ноге, и тот едва не кувыркнулся вместе со стулом.
— Он травоядный, — поспешил успокоить Гром.
— По-моему, это плод любви козла и адской гончей, — тоном «а я был прав» заметил свесившийся с печки Сильд.
Гром кивнул.
— Он милый, — протянул Орест, осторожно почёсывая кабесу ухо. — Надо, наверное, старосту позвать?
— Я сам ему сейчас отнесу, — Гром потрепал подошедшего к нему козлика по морде и подхватил его под пузо.
— Жители убьют его? — грустно вопросил Орест у Сильда, когда Гром вышел за дверь.
— Кабеса? Не знаю.
— Жалко даже.
Утром, когда они покидали Козьи Хрюшки, Орест обратил внимание на двор с очень необычной собакой, которой вчера тут не было: кабес с умиротворённым видом возлежал около будки, грызя морковку, которую зажимал передними лапами. От его шеи до конуры тянулась цепь. Орест коротко свистнул, и кабес насторожился, приподняв уши. Неуверенно тявкнул пару раз и снова сосредоточился на морковке.
— Вроде бы он всем доволен, — заключил Орест, — и как травоядный выжил в лесу?