С вероятностью в полпроцента.
— Повезло, — улыбнулся Гром.
На самом деле козлику повезло дважды: андроид вчера слышал слова Ореста и позаботился о том, чтобы донести до старосты мысль, что от дружелюбного травоядного существа не обязательно избавляться, достаточно просто держать подальше от других животных. Мужчина, который поначалу был готов зашибить козлика лопатой за порчу любимой свиньи, в конце концов успокоился. А когда кабес тявкнул и припал на передние ноги, приглашая к игре, даже умилился.
Почему было важно порадовать Ореста, Гром пока не анализировал.
========== Часть 3 ==========
Витольд Брахский был изящен и очень красив: его золотые волосы завивались кольцами, в синих глазах можно было утонуть, а по губам так и тянуло провести подушечкой пальца. Погружённый в свои фантазии Сильд находил вспышки злости молодого мужчины очаровательными, а голос внеземным и очень приятным. У сидящего рядом Ореста от внеземных переливов визгливого голоска Витольда звенело в ушах, и он регулярно ловил себя на том, что пытается сползти под скатерть роскошного обеденного стола.
Лорда Брахского раздражало всё: цвет скатерти, фасон занавесок, чересчур начищенная обувь лакея, даже помидоры в салате из помидоров. На гостей он не орал и разговаривал с ними вполне уважительно, но есть в такой нервной обстановке было трудновато.
Орест взял кусок рыбы, второе блюдо с которой недавно полетело в голову кельнера по причине недосоленности, и сосредоточился на том, чтобы прожевать и проглотить её. Гром решил не давать лорду повода для раздражения (ещё решит, что андроид не ест потому, что ему невкусно, и отправит поваров на плаху), положил себе в тарелку тушенного мяса, разрезал его сначала на идеальные квадратики, потом на треугольнички, и теперь скармливал их кобелю, что уже положил голову ему на колено и блаженно пускал слюни.
Завтра планировался поход на дракона: именно под этим предлогом они посетили замок лорда Брахского.
— Вам письмо, граф, — вошедший в зал лакей увернулся от хрустального кубка и поправился, — маркиз.
Граф Брахский, приходящийся Витольду дядей, погиб во время атаки скрублов два месяца назад. Титулом маркиза он был награждён посмертно и прислуга, что всю жизнь называла Брахского графом, наследника титула именовала также.
— Стой, — бросил Витольд слуге, который собирался уйти, — передай магу.
Гром пробежался глазами по витиеватым строчкам, общий смысл которых сводился к тому, что Коргоград сожжен дотла, а высланный лордом Брахским отряд рыцарей полёг, защищая город. Витольд обещал дать Грому в поддержку боевой отряд, потому как воевать дракона в одиночку даже для могущественного мага было самоубийственной затеей, и не мог нарушить слова. Однако многие его рыцари были ранены или убиты во время нападения скрублов, а теперь военные силы лорда лишились ещё сотни человек. Была возможна повторная атака скрублов, и он не мог оставить замок и окрестности без защиты.
— Вот что, — лорд Брахский затребовал у слуги письменные принадлежности. — Поедете к Коргограду кружной дорогой, через Жёлготу, передадите письмо барону Фрэкентару, он выделит вам отряд. Бойцы у него неважнецкие, но это лучше, чем ничего, — пробормотал он себе под нос. — Нормальное перо принеси, бездельник! — прикрикнул он на слугу, и дождавшись исполнения приказа, написал два письма: одно с инструкциями, как доехать, второе — для барона.
Запечатав последнее сургучом, Витольд запросил у мажордома информацию о степени подготовленности повозки к завтрашней поездке, запустил в него тарелкой, потому что у дяди «завтра» означало через неделю может быть. Пригрозил, что если его распоряжение не будет выполнено в срок, полетят головы, и извинившись перед гостями, отбыл из обеденной залы.
Орест немедленно наложил себе еды и начал с аппетитом её уплетать, Гром, наоборот, перестал создавать видимость поглощения продуктов, от чего пёс обиженно проскулил, толкнув его носом. Губы Сильда по-прежнему изгибались в нежной улыбке, и такое его выражение лица вызывало у Ореста нехорошие ассоциации.
— А ты тоже видишь лорда Брахского светловолосым и голубоглазым? Он человек? — прошептал он Грому.
— Да. Но я не могу сказать наверняка, не оборотень ли он.
— И то хорошо.
— Тебя что-то беспокоит?
— Кажется, он нравится Сильду. Не хочу, чтобы получилось, как в прошлый раз.
Гром серьёзно кивнул.
Орест был уверен, что лорд Брахский слишком сильно перестраховывается. Неужели они не нашли бы барона Фрэкентара, зная, что его родовой особняк находится в трёх верстах от «Синих Луков», а деревня находится в двадцати верстах от Жёлготы, до которой кучер знает дорогу? Язык, как говорится, и до столицы доведёт! Однако позже Орест неоднократно восхвалял подробные инструкции лорда Брахского, и даже испытывал угрызения совести по поводу того, что мысленно называл его истеричкой.
Началось с того, что не доезжая до Жёлготы, у повозки отвалились оба задних колеса. В «Семипядье», через которое они как раз проезжали, имелся кузнец, однако, осмотрев фронт работ, мужик сплюнул и объявил, что треснули оси, а повозку проще сделать новую.
По мнению Грома, такой исход был вполне ожидаем. Он изначально планировал идти пешком, потому что больше полутонны веса для неукреплённых осей и двух лошадок было явно через чур. Но Сильд убедил, что повозка тут только для него, и если милсдарь маг не усадит свой сиятельный зад на подготовленное для него место, лорд Брахский обидится.
Когда Гром последовал его совету, повозка просела, а особо впечатлительная челядь закрестилась. Потом транспорт дружно принялись толкать, потому он не мог тронуться с места. Сильд и Орест не рискнули залезать внутрь, так что сопровождали повозку пешком, пока Фолтист не остался позади. Потом они поменялись, и Гром свернул в лес, потому что эхолокатор засёк что-то новое.
— Если мне будет позволено спросить, куда отправился господин Гром? Обождать его? — судя по тону возницы, сам он тоже здраво рассуждал, что повозка под Громом развалится, не проехав и двух вёрст, но не поинтересоваться не мог.
— Господин Гром нагонит нас потом, — заверил Орест.
— Но мне приказано доставить господина мага, — неуверенно возвестил мужчина. — Не заплутает?
— Не переживай, господин Гром настолько могущественный маг, что легко найдёт путь и будет в Жёлготе раньше нас, уж поверь.
Успокоенный уверенностью Ореста, возница понукнул лошадей, и они потрусили бодрой рысью. Орест был не совсем прав — Гром нагнал их в «Семипядье», как раз застав момент, когда взъерошенный раздражённый кузнец закончил осмотр осей. Оставив возницу разбираться с повозкой, они продолжили путь пешком.
— Я обнаружил гнездо многоножек, — возвестил Гром.
— А что с рукой? — ахнул Сильд, рассмотрев оплавленную кисть.
— Одна из них плюнула в меня кислотой, — легкомысленно отмахнулся Гром.
— Погоди, что ты нашёл? — Орест отвлёкся, запнувшись о ветку, и теперь тоже с ужасом смотрел на его руку.
Гром терпеливо повторил, добавив, что нет, ему не больно, и ничего делать не надо, всё и так скоро зарастёт. Орест с сомнением поджал губы, но просто не знал, как помочь, поэтому понадеялся, что Гром не преувеличивает собственную выносливость.
— А это разве не?..
— Скрублы? Похоже, что они, — кивнул Сильд.
У скрублов сейчас был период расселения: крылатые насекомые покидали колонию и подыскивали себе место для новой, а потом воспроизводили низкочастотные волны, подманивая безкрылых, чтобы те под землёй доползти до места, которое они выбрали. Поэтому сейчас было так много нападений.
Гром рассказал, как засёк большую крылатую многоножку и наблюдал за ней некоторое время, оставаясь незамеченным, в попытке понять, как такие мелкие узкие крылышки удерживают двухметровое насекомое в воздухе. А потом Гром провалился под землю: видимо скрублы как раз копали под летающей тварью. У андроида ушло порядочно времени, чтобы выбраться наружу, потому что потревоженные скрублы закружили вокруг чужака, как стая голодных пираний. Их не останавливали плазменные разряды и применение лазера — насекомые атаковали, даже лишившись жвал, лап или части туловища.
Бескрылые скрублы не плевались кислотой — это метко сделала летающая тварь, и Гром, не имевший возможности увернуться с траектории атаки, заслонил лицо рукой и пальнул в ответ из пушки. Мощность андроид выставил более высокую, потому как было неразумно применять таковую на земных многоножках: Гром ежесекундно проваливался во вспаханную, будто мука, землю, уворачивался от десятка атак одновременно, и даже не мог оттолкнуться посильнее, чтобы выбраться с неустойчивого места — сыпучая почва гасила весь импульс.
Как только летающий скрубл разлетелся на части, Грома перестали атаковать, и многоножки ушли на глубину. Андроид сделал вывод, что он неким образом координирует действия других, именно поэтому скрублы, выполняя приказы, действовали настолько мощно и слаженно. Сильд и Орест не были свидетелями атак скрублов, но если отряды рыцарей об этом не знали, информация о том, что надо сосредотачивать внимание на крылатом, была попросту бесценна.
— А вот эти звуки, которыми скрублы подзывают друг друга, ты слышишь? — поинтересовался Сильд.
— Сейчас, нет.
— Кто-нибудь видит Жёлготу? — завертел головой Орест. — Вроде как мы на возвышении, и она должна быть где-то близко.
— Не-а, — приглядевшись, ответил Сильд.
— Скопления людей поблизости нет, — согласился Гром.
— А что написано в письме?
Орест уже зачитал его вдоль и поперёк, но послушно воспроизвёл вслух, водя пальцем для верности.
— В трёх верстах от Семипядья, мы же там возницу оставили?
— Там, — согласились остальные.
— Это точно было Семипядье?
— Да, — уверенно объявил Сильд, — я спрашивал, и мне ответили.
— Хорошо, тут написано, после держаться правой стороны, мы ведь держались правой стороны?
— Да, — кивнул Гром, — после Семипядья мы свернули направо.
— И три верстовых столба мы прошли.
— Прошли, — согласился Сильд.
— И должен быть большой столб с названием «Жёлгота».
— Был столб.
— Был? Где?
— Вот, только что, — Сильд показал большим пальцем за спину.
Орест торопливо вернулся, бормоча, что это невозможно, чтобы название населённого пункта было так далеко от оного, что даже не видно.
Вывеска с названием находилась высоко, поэтому Орест и не обратил на неё внимания. Ниже мелкими буквами была приписка о том, что славный город пал жертвой древней гоблинской магии, и увидеть его можно только в определённые положения месяца. Орест и Сильд перекрестились, и Гром на всякий случай отзеркалил их движения.
— Вы слышали когда-нибудь о подобном? — шокировано пробормотал Орест.
Сильд покачал головой.
— Когда это случилось?
— Не написано.
Постояв немного в задумчивости, Орест снова раскрыл письмо.
— От Жёлготы, — он передёрнулся, — прямо, двадцать вёрст. Надеюсь, Синие Луки можно увидеть в любое время дня и ночи, — пробормотал парень.
***
— Слушай, мне теперь кажется, что лорд Брахский дал нам недостаточно подробные инструкции, — возвестил Орест, восседая на высоком бревенчатом заборе.
— Может, это не Синие Луки? — неуверенно предположил Сильд.
— Ну, что ему стоило дописать, что Жёлгота — это столб, а Луки — усадьба? — продолжал возмущаться Орест.
Он успел нафантазировать, что в деревне с таким названием выращивают синий лук, поэтому увидеть посреди обширных лугов цветущего колокольчика единственный дом с огородом, сараем и курятником, окружённый забором, было для него неожиданно.
По двору, угрожающе скалясь, расхаживала чистокровная адская гончая, а не теряющий надежды уточнить дальнейшее направление у хозяина Гром раз в три минуты звонил в колокол. Он не стал лезть на забор, аргументируя это нарушением права собственности.
От Синих Луков расходилось целых пять дорог, исключая ту, по которой они пришли. Одна — широкая, утоптанная, вела прямо, а две поменьше заворачивали влево и вправо. Лорд Брахский писал, что нужно свернуть налево, вот только, на какое лево, было непонятно.
— Давайте свернём на самое левое, — предложил Сильд, когда и через полчаса на их присутствие никто не отреагировал.
— Давай, а то мне как-то не по себе, — поёжился Орест, спрыгивая с забора. — Сначала этот город-призрак, теперь пустынная усадьба.
Когда цветущие луга внезапно кончились, и началось кладбище, Сильд занервничал.
— Предлагаю вернуться и попробовать пойти правее, — слабым голосом предложил он.
— Эй, уважаемый! — крикнул Орест, от чего его брат подпрыгнул.
На краю раскопанной могилы копошился старичок, видимо, смотритель кладбища.
— До замка барона Фрэкентара в эту сторону? Эй!
Движения старичка были очень неловкими, а морщинистая, землистого цвета кожа говорила об очень почтенном возрасте. Пару раз дёрнув челюстью, будто порываясь что-то сказать, он указал в сторону, куда они и шли.
— Спасибо! — крикнул Орест.
Гром не стал нервировать спутников тем, что старик не испускает тепла, но сам удвоил бдительность. Возможно, упырь заманивал их в ловушку.
***
— Ну, хоть без гончих, — проговорил Орест без особой уверенности в голосе, разглядывая внутренний двор замка сквозь кованные ворота.
Сильд по-прежнему нервно оглядывался — каменные надгробия, тянущиеся до самого ограждения, не добавляли ему хорошего настроения. Многие сказали бы, что сыну гробовщиков не полагается испытывать страх перед умершими, но возможно, такая профессия родителей и стала тому причиной. Гром раз в три минуты звонил в колокол.
Наконец, откуда-то из-за замка появился парень, и бегом направился к воротам.
— Доброго дня, господа, — поздоровался он и выжидательно уставился на посетителей.
Волосы у Яроша были русые, а глаза настолько светлые, что делалось жутко.
— Мы к барону Фрэкентару от лорда Брахского, — объявил Орест, представив всех и особенно Грома, который, видимо задумавшись, продолжал методично звонить в колокол.
Сильд осторожно похлопал андроида по плечу и вздрогнул, когда его глаз мигнул голубым. Ярош пригласил господ следовать за ним, но едва открылись ворота, Гром поймал его за плечи и всмотрелся так внимательно, что струхнувший парень немедленно начал сопротивляться.
— Это замок барона Фрэкентара? — вопросил андроид серьезно, перехватывая его под руки и чуть приподымая над землёй.
— Пустите! Помогите! — заголосил Ярош.
Левое веко Грома задёргалось, а глаза замигали попеременно. С одной стороны, он оказывал давление на человека, с другой — тот мог быть не совсем человеком, а у Грома не было чётких инструкций, касающихся разумных представителей с другими характеристиками. Действия Грома могли навлечь на них гнев барона, а следовательно, и лорда Брахского. Но если они пришли не туда, и это западня, он должен защитить Ореста и Сильда.
Парень заголосил ещё громче, когда Гром повторил свой вопрос. Лицо его вдруг вытянулись, и он попытался укусить Грома, брыкая задними лапами, но тот по-прежнему держал волчонка подмышками, поэтому вскоре тот, пыхтя, обвис.
— Ты думаешь, это ловушка? — Орест вглядывался в окна замка, ожидая, что на визг Яроша сейчас кто-нибудь, да прибежит.
Вот весело будет, если на них нападёт отряд, который должен оказать содействие в борьбе с драконом. Сильд в это время держал ворота, не зная, закрыть их на засов или оставить открытыми. Кто знает, с какой стороны безопаснее? Никто пока не пытался на них напасть, и постояв пару минут, было принято решение идти в замок. Всё равно уже темнело, и мысль о ночёвке в каменных стенах казалась более привлекательной, чем с кабесами на кладбище.
Темноволосый мужчина с сурово нахмуренными бровями встретил их у дверей. Не дожидаясь вопросов, Орест поздоровался и представил Грома, который продолжал нести волчонка в руках. Когда тот перехватил его под задние лапы, Ярош всё-таки вцепился зубами ему в руку, но не дождавшись никакой реакции и обнаружив, что андроид не торопится истекать кровью, притих, оставив попытки выбраться из железной хватки.
— У нас письмо для барона Фрэкентара от лорда Брахского, — закончил Орест.