— Да.
Эш тяжело вздохнул и порылся в мешке. Достал оттуда две краюхи сдобного хлеба и бросил ту, что почище девушке.
— Очисть от корки и ешь. Лучше сейчас, пока хлеб в конец не размок от дождя.
Через час они вышли к широкой, мощеной белым камнем дороге.
Справа от нее простирался густой лес, за которым находился Иорский залив. Эш подумал, что Рейх возможно не стал ограничиваться наступлением по суше, так как всегда имел внушительный флот, превосходящий по силам ланкарский. Стало быть, оставался шанс, что все северное побережье окажется под ударом, в том числе и город Брунвей, в который они направлялись.
— Любопытно, где сосредоточены наши основные силы, — подумал вслух антим.
— У меня есть старший брат, — неожиданно сказала Лани. — Он служит где-то на юге, в кавалерии. Надеюсь, у него все будет хорошо.
— Вы хорошо с ним ладили?
Эшу показалось, что девушка не хотела ему отвечать, причем не столько из-за сути вопроса, сколько из-за чего-то иного. Однако мысли о семье ее успокаивали.
— Да, мы всегда были в очень хороших отношениях. Наверно, он для меня даже идеал настоящего мужчины. Насколько это можно сказать про брата, конечно. Честный, сильный, красивый, самостоятельный… Слишком серьезный только, пожалуй. Похоже, все озорство на нас двоих досталось мне.
— А я был в семье одним ребенком, а вот сам детей так до старости и не завел.
— Эш, я… — Лани вдруг подобралась, чтобы что-то сказать, но в последний момент передумала и махнула рукой. — Неважно. Нам надо идти.
Спустя пару часов дождь поутих, хотя их одежда к этому моменту промокла уже до нитки, Эша не отпускали приступы кашля, однако он решил, что крепкое вино и хороший сон в теплой постели поставят его на ноги.
При мыслях о сне антим вдруг вспомнил свой ночной визит в чертоги Парлария. Часть проклятия так и не сработала и теперь он отлично помнил все произошедшее. Много лет подряд он умирал в своих снах, испытывая невыносимые муки и быть может милосерднее было бы об этом забыть.
— Кто-то впереди, — сказала Лани указывая на поворот дороги в паре сотен метров от них, возле которого находилась небольшая просека.
Эш ухватил ее за руку и потащил за пригорок неподалеку, кляня себя за невнимательность. Воспоминания о сне так сильно заняли его мысли, что он не углядел десятка человек, движущихся по дороге в их направлении.
Вжавшись в сырую грязную траву, они принялись ждать и вскоре поняли, что всадники несли на себе цвета Ланкарии. Их было девять человек и одеяние семерых составляли черные акетоны, рукава которых украшали алые лилии, один из всадников носил просторную белую робу с лилиями на плечах и груди, а последний оказался облачен в кольчугу с цветастым гербовым сюрко.
— Это свои, они нам помогут! — сказала Лани, однако Эш придержал ее за плечо.
— Погоди немного, что-то мне в них не нравится.
Девушка на секунду замешкалась, а затем дернула рукой, освобождаясь и поднялась во весь рост.
— Господа, я прошу Вас о по… — она не успела договорить, тогда как воин в робе вскинул руку, запуская в нее заклинание.
Уже находясь в состоянии ускоренного сознания Эш стукнул Лани тростью по обратной стороне колен, заставляя ее повалиться назад и шар костеломки пролетел буквально в сантиметре от ее лица.
Эш очень не любил некромантов.
В особенности служащих Ишигуру — покровителю гниения и надругательства над мертвыми. Уж очень неудобный для антима был у таких магов арсенал. Все их боевые заклятия не действовали на самих некромантов, а вот защиты, напротив, некромантские заклинания не блокировали.
Что же до Ишигура, то высшее заклинание «взгляд червя» вызывало паралич всех мышц в организме, кроме сердца, человек медленно умирал не в силах сделать вдоха, после чего подымался уже как слуга колдуна.
Эш, что было сил, рванулся к некроманту, на бегу высвобождая сокрытый меч из трости.
Один из всадников при этом ударил коня в бока, перекрывая дорогу к магу и антиму пришлось разрубить зомби надвое. Конечно, даже это не подарит ему окончательную смерть, пока того не захотел некромант, но все же выведет из боя.
Еще пара всадников спрыгнула с лошадей и Эш закрутился волчком, буквально танцуя с мечом, размахивая им во все стороны.
Маг отправил в антима костеломку, но он легко увернулся, просто сместившись в сторону.
Вот зомби ринулись слаженно, лишенные инстинкта самосохранения, они попытались задавить Эша толпой, но он знал как работать в такой ситуации. Техника Вангерштайна предписывала двигаться назад ломаными зигзагами, сбивая зомби с направления атаки и лишая их конечностей и мобильности. Между тем антим потянулся к сфере некроманта, та оказалась заполнена чуть больше половины, зачерпнул себе силы и бросил в зомби-рыцаря упокоение. Тот почти успел увернуться, однако серый язык заклинания все же коснулся его, и рыцарь с утробным стоном повалился на землю.
В воздух взметнулась пара отрубленных рук, один из зомби лишился головы, а Эш все продолжал танцевать, размахивая клином. Лошадь с наездником, не желая бросаться на пархающее лезвие, вопреки командам встала на дыбы, сбросив с себя седака. Еще двое бойцов быстро спешились и ломанулись к Эшу.
Шаг назад, подшаг в сторону, поворот, удар на полном замахе, поворот. Зачарованный меч почти не встречал сопротивления легко разрезая плоть, кости и плотную ткань акетонов, а потому два разрубленных тела теперь вяло шевелились в грязной траве.
Рядом снова пролетела костеломка, но Эш опять уклонился. В этот момент один из зомби всадников ударил коня в бока, и животное таки стукнуло антима своей могучей грудью.
Эш успел сгруппироваться, ушел назад в перекат, но в этот момент на него с разбегу налетел один из спешившихся воинов. Антим упал на землю, ощутимо приложившись головой о какой-то камень, в глазах помутнело, и он понял, что это конец.
Еще один зомби навалился на старика следом за первым, а неподалеку ухмылялся некромант, вскидывая руку для очередной костеломки, которая теперь была просто обязана угодить по обездвиженной цели.
Вспышка.
Свист пламени на долю секунды озарил окрестности оранжево-алым светом и в грудь некроманта с хрустом вонзился метровый огненный штырь. Пламя тут же перекинулось на его мантию, от которой повалил влажный пар. Маг в ужасе ухватился за штырь руками и только теперь заорал от боли, обжигая до костей ладони.
Через секунду он повалился на бок и упал с лошади.
Зомби, оставшиеся без хозяина, обмякли, а те, что стояли, попадали на землю, теряя остатки заклинания контроля.
Эш выбрался из-под двух тел и с сожалением подумал, что возраст берет свое. Дело было даже не в физических способностях, а в ментальных. Он настолько привык, еще в бытность свою настоящим антимом, сражаться в одиночку, что совершенно позабыл в пылу битвы про девушку, силой которой он мог бы воспользоваться и сам.
Он взглянул на пригорок и увидел совершенно бледную волшебницу, подошел к ней ближе и мягко взял за плечи.
— Лани, мы защищались.
— Я… убила его. Он ведь… свой. Был свой. Ланкарец.
Эш встряхнул ее, заставив посмотреть себе в глаза и ему стало дурно. На него смотрела бледная тень той веселой любопытной девчонки, что всего каких-то три дня назад последовала за ним, как за куратором. Во что он, сам того не ведая и не желая, ее втянул? Ей определенно было рано видеть то, что она увидела и уж тем более совершать то, что сделала.
И все же все вышло именно так. Оставалось только не наделать еще больших глупостей. Передать ее в руки отца, академии и того высшего мага, который уж точно сумел бы позаботиться о юной прекрасной волшебнице несравнимо лучше, чем он.
— Лани, это был не «наш», не Ланкарец. Какой Ланкарец стал бы создавать зомби из своих же товарищей? Я не знаю в чьих интересах действовал этот маг, Рейха или своих собственных, но ты не только подарила покой нескольким воинам, но и предотвратила то, для чего они понадобились некроманту именно под нашими гербами.
Его слова чуть отрезвили девушку, она отвела взгляд и освободилась от его рук.
— Все равно… Это отвратительно.
— Да, убийство — это всегда отвратительно, — кивнул антим. — Помни об этом. Если оно вдруг начнет приносить тебе удовольствие, значит ты шагнула в пропасть из которой нет возврата. А то что ты сейчас чувствуешь со временем пройдет.
Эш развернулся и пошел проверять седельные сумки коней.
Спустя несколько минут в их распоряжении оказалось четыре бурдюка с водой и три с вином, сухари с вяленым мясом и сыром, несколько добротных спальных мешков из грубой ткани, но самое главное — три золотых имперских марки и пятьдесят семь серебряных бринов. Эш уже и не помнил, когда в последний раз обладал такими деньгами чуть дольше чем на время пары партий за игровым столом.
Его руки дрогнули.
Три единицы.
Три шестерки.
Перед глазами предстал облик Парлария, и голос тумана, пробивающийся сквозь крики воронья:
«Ты снова сядешь за стол, проклятый, ты поставишь то, что тебе дорого и ты потеряшь это. Такова моя воля».
Эш болезненно поморщился и подошел к Лани.
— Возьми.
Девушка холодно посмотрела на него и, поправив сумку на плече, произнесла:
— Зачем это? У меня достаточно.
— Я не хочу оставлять их здесь, а сам… сам я их поиграю.
— Так просто не играй и всего-то дел, — она равнодушно пожала плечами и двинулась к одной из лошадей.
— Я не смогу. Сегодня ночью я увидел свое проклятье.
Лани закусила губу, рассматривая антима, словно пыталась понять лжет он или говорит правду.
— Уже много лет подряд я оказываюсь во сне в чертогах Парлария. Играю с ним на свою жизнь и проигрываю, после чего, болезненно умирая, слышу слова о том, что вновь сяду играть, поставлю нечто дорогое для меня и потеряю это. Долгие годы я считал, свои неудачи — лишь роковым стечением обстоятельств. Но теперь понимаю — кошмар, это только малая часть проклятья. Возьми деньги, тебе они все равно сослужат большую пользу чем мне.
Девушка болезненно поморщилась и спросила:
— Но причем здесь азартные игры? Парларий ведь демон вещих снов, иллюзий и обмана.
— Я любил их еще до него, Лани. Он просто отыскал мое слабое место и пользуется этим так как может.
Она вздохнула чуть помедлила и приняла из рук антима деньги.
Глава 6
Ближе к ночи снова разошелся дождь и Эш предложил устроить привал возле неглубокого овражка.
Все время пути они держались в стороне от дороги, опасаясь встретить новых солдат. Дважды замечали беженцев, которые, впрочем, и сами стремились обойти стороной двух конных людей. Грязные и напуганные войной те тащили на себе какие-то вьюки, пытаясь спасти самое ценное, что могли унести.
Позади осталась и чадящая дымами пожарищ деревушка, возле которой виднелись следы недавней битвы. Эш решил, что некромант мог быть как раз отсюда, и повел их в обход подальше. Потому как не хватало еще Лани увидеть, во что превращается тело человека после попадания в него костеломки.
Девушка по-прежнему выглядела подавленной и отстраненной: постоянно молчала, а когда Эш сам к ней обращался — отвечала на вопросы односложно.
Они долго не могли развести огня, так как из-за дождя весь валежник вокруг уже совершенно вымок, в итоге антим бросил это бестолковое занятие и предложил готовиться ко сну.
Ему хотелось хоть как-то облегчить для девушки условия их похода, он даже собирался было отдать ей все подстилки и спальники, однако она его остановила.
— Не надо, ты и так сегодня кашляешь весь день.
Эш не возражал, потому, как и впрямь чувствовал себя неважно.
Они быстро перекусили и улеглись, каждый по своим причинам желая поскорее перелистнуть страницу этого дня.
Среди ночи Эш проснулся и понял, что его кошмар из царства Парлария никуда не делся, хотя именно об этом визите, как и о прошлых, он ничего не помнил.
На сей раз сон не приходил очень долго, антим чувствовал, как катятся по лицу прохладные капли дождя, а спальник уже полностью пропитался водой.
Он размышлял о том, как могла бы обернуться судьба Лани, если бы ее встретил не он, а высший маг. Воображал богато украшенные залы со множеством учтивых, обходительных слуг, просторные галереи и теплые уютные комнаты с каминами. В них, под шелест страниц древних книг, девушке рассказывали бы о тайнах магического искусства, а под конец уроков следовало бы обязательное пышное застолье, со множеством дорогих деликатесов и изысканных старых вин, не чета тем, что им довелось попробовать в Приграничье.
Его сознание нарисовало также и горячие пенные ванны, в которых Лани наверняка с удовольствием бы отдыхала, сладко нежась и расслабляясь после сложного, по ее ощущениям дня. В этот момент фантазия антима позволила себе некоторые вольности, и он представил себя на месте высшего мага, подающим красавице полотенце, но стоящим при этом шагах в десяти от нее.
Эш тяжело вздохнул и тут же зашелся кашлем. При этом мысли его отчего-то приняли совсем иной оборот. Антиму было стыдно перед девушкой, за все то, что он вынудил ее претерпеть и сделать из-за наивной прихоти. И особенно его угнетало то, что Лани ему нравилась. Эшу хотелось, чтобы все у нее в жизни сложилось хорошо, однако вместе с тем, он, к еще большему своему стыду, не мог побороть надежду на продолжение их совместного пути.
С этими мыслями антим наконец прикрыл глаза и погрузился в сон.
— Лауф, лауф, лауф, лауф!
— Фюнфтен зуг, ин дер шлюкт! Шнель!
Эш распахнул глаза.
Серое утреннее небо, шум марширующей где-то неподалеку армии.
Выкрики солдат.
Он вскочил и заметил, что Лани так же проснулась от этих звуков. В одну руку Эш схватил трость и мешочек с трофеями магов, а второй он буквально выволок девушку из спальника и потащил за собой.
— Подожди! — тихо пискнула она.
Антим отпустил ее и Лани, пригинаясь, быстро добежала до места их ночевки, подхватила сумку, и тут же помчалась обратно.
Они нырнули в овражек ровно за секунду до того, как из-за пригорка появились несколько человек в серой военной форме Рейха.
Эш вжался в почти вертикальный склон, надеясь, что с такого ракурса их будет не видно, взглянул на девушку и мысленно порадовался тому, что она в точности повторила его действия.
— Хер зинд пферде! — донесся чей-то бас. — Зи нах унден!
Несколько секунд ничего не происходило, а затем сверху посыпались мокрые камушки и на дно овражка спрыгнул солдат с уже обнаженные мечом.
В первое мгновение Эш собирался атаковать, однако что-то в лице Рейховца его остановило. Ему было от силы лет двадцать, растрепанные короткие волосы, легкая щетина и шрам на левой щеке украшали не по возрасту мужественное лицо.
Парень пристально посмотрел на Эша, и сочтя его, по-видимому, малоинтересным, окинул взглядом Лани, задержавшись в районе ее груди. Затем он криво ухмыльнулся, поднес два пальца к своему рту и изобразил поцелуй, медленно приблизив руку к лицу девушки, коснулся пальцами ее губ.
— Ист да деманд? — закричали сверху. Парень неторопливо сделал шаг назад и громко ответил:
— Найн!
Он засунул меч в ножны, подмигнул на прощание и принялся выбираться из оврага.
Еще с минуту солдаты что-то обсуждали, как понял Эш, решая судьбу лошадей. Наконец, звуки стали стихать, однако, еще некоторое время он не решался покинуть свое укрытие.
Антим взглянул на волшебницу.
Ее глаза оказались закрыты, девушка тяжело дышала, то и дело вздрагивая всем телом и причина этого крылась вовсе не в холоде.
Эш закашлялся и принялся выбираться из овражка.
Лошадей, в седельных сумках которых находились все их припасы, на месте не было, но куда больше старика беспокоило иное. Единственным крупным поселением из которого могла идти армия Рейха являлся Брунвей и если это так, то город уже был захвачен.