Бондарев Александр Иванович
Последний бой сторожевого корабля "Пассат"
О бое сторожевого корабля "Пассат" с тремя германскими эсминцами 13 июля 1941 года в Баренцевом море известно практически всем знатокам и любителям морской истории в нашей стране. Впрочем, отечественная историческая литература упоминает об этом эпизоде второй мировой войны буквально несколькими строчками. Современниками подвиг "Пассата" по достоинству оценён не был. Он как бы наложился на подвиг другого сторожевого корабля - "Туман", которому отдали предпочтение. Почему? Причин здесь несколько. Они подробно изложены в интернете. Кому будет интересно, то тот их найдёт. Можно ли было избежать гибели "Пассата"? На страницах этой книге, "Пассат" 13 июля избежал гибели, благодаря нашему соотечественнику. Но ушёл ли он от своей судьбы?
Глава 1
- Ну вот, такая она необременительная старость, - думал Анатолий Владимирович, глядя на играющих рядом детей, при этом положив свои старческие руки на самодельную палку-трость.
Годы брали своё, но и теперь в свои 87 лет, хоть он и передвигался сам, но на палку-трость всё же опирался. Он любил вот так посидеть на лавочке в парке недалеко от своего дома. Тем более, что дома его никто не ждал. Родных у него не было, если не считать двоюродных братьев и сёстер, которые к тому же проживали на Дальнем Востоке, в Уссурийске или посёлке Тимирязевский, там же под Уссурийском.
В своих четырёх стенах однокомнатной квартиры он сидеть не любил, всю жизнь, прожив и проработав среди людей, он и сейчас хотел быть среди них. Но с годами, он так же уставал от суетливого городского движения, и с некоторых пор, полюбил вот так проводить время в этом небольшом парке, недалеко от дома. Смотря, как вокруг него на траве играют дети.
Посмотрев на часы, время показывало пять минут второго, ещё десять минут посижу, - подумал я, после чего уже пора идти домой, время уже обеденное, - как раз пока дойду, приготовлю суп с лапшой на курином бульоне.
Мимо него, в это время прошли двое молодых военных. Смотря на них, на то, как красиво сидела на них форма, меня захватили воспоминания.
Булавский Анатолий Владимирович, сам был военным, отдав Родине только 32 года службы офицером в артиллерийских войсках. Родился он в 1924 году в обычной рабочей семье на окраине Ленинграда, рос, учился, всё как у всех до 17 лет. Весной 41 года был призван в Армию, по распределению попал на Дальний Восток, в береговую охрану, где и провёл свою службу в одной из батарей береговой охраны водного района.
На фронт не попал, хоть и с постоянством писал рапорта по команде, за полтора года службы получил звание "младший сержант", успешно закончив школу младших командиров, поначалу входил в орудийный расчет, заряжающим, через некоторое время наводчиком, потом и командиром орудия.
Когда командованию батареи или дивизиона, необходимо было показать результаты, он всегда становился за наводчика. Его умение феноменально стрелять из орудия, попадая практически в любых погодных условиях, и было тем самым тормозом, по которому его не хотели отпускать на фронт. Хотя если честно, то эта была не такая уж феноменальность, всё было во внутреннем чутье, он всегда знал, когда надо выстрелить, чтобы выстрел был успешным. К концу войны он так и оставался командиром орудия, только подрос в звании до "старшего сержанта". Тем не мене когда началась демобилизация после войны, командир батареи капитан Васильев, настоятельно попросил его подумать насчёт поступления в военное артиллерийское училище. Что он и сделал в 1946 году, поступив в Томское артиллерийское училище. К тому моменту он уже знал, что его родители погибли в Ленинграде во время блокады. В 1950 году успешно окончив училище, помимо своего первого офицерского звания он получил свой первый диплом, диплом с "отличием". На выпускном построении, при вручении первых офицерских погон, о нём лично говорил начальник училища генерал-майор артиллерии Старостин, ставя его в пример того как надо не только учиться но и стрелять из орудий. К нему уже неоднократно подъезжали сослуживцы по поводу, его феноменальной стрельбы, всем им он честно говорил, что во время наводки он просто знает, когда надо выстрелить, чтобы всегда попасть в цель.
Первые десять лет службы он прослужил в нескольких артиллерийских частях, пройдя путь от командира батареи до командира дивизиона. Его способность к быстрой стрельбе, точно попадая в цель, несмотря на возраст и занимаемую должность заметили и оценили. Он был переведён на артиллерийский полигон, где проводили испытания различных артиллерийских систем, опробовать стрельбу из которых, он становился за наводчика сам.
Так двигаясь по служебной лестнице, а заодно и учась, закончил артиллерийскую академию имени Ф.Э. Дзержинского в Москве. После которой его перевели в ВМФ, где он и закончил службу в должности командира артиллерийского полигона, капитаном 1-го ранга. На полигоне проводили испытания всех новейших артиллерийских систем, которые поступали на вооружение во флот. Его так же часто приглашали на проведение испытаний различных артиллерийских систем для сухопутных войск, в качестве эксперта, при этом Анатолий Владимирович сам становился к орудию в качестве наводчика.
Но всегда всё кончается, так и его, в один прекрасный момент, отправили на заслуженную пенсию. Учась и живя практически постоянно в полевых условиях, он к концу службы так и не создал семью, о чём весьма и весьма сожалел.
И вот теперь, оторвавшись от своих дум, поднявшись, опираясь на палочку, Анатолий Владимирович направился к выходу из парка. До его дома было рукой подать, всего-то надо перейти через дорогу и пройтись метров пятьдесят чуть прямо до поворота во двор.
Дойдя до пешеходного перехода и посмотрев, в обе стороны, чтобы не было машин, он медленно ступил на переход, движение здесь было на две полосы с двух сторон, без островка безопасности посередине.
Пройдя почти всю первую полосу, пенсионер услышал истощённый визг тормозных колодок автомобиля, повернув голову вправо, он увидел как выскочивший из проулка тонированный "мерседес", какой-то сотой серии пройдя поворот, за несколько секунд набрав бешенную скорость рванул в его сторону. За ним из проулка показалось ещё несколько легковых автомобилей. Сделать быструю попытку убраться с полосы по которой на бешеной скорости несся "мерседес", мне не удалось при этом, ко всему я потерял равновесие, подвела левая нога, уже падая, увидел как несущийся на меня автомобиль даже не пытается тормозить.
- Господи, уж лучше бы погибнуть в бою, чем так нелепо, - мелькнула в моём сознании последняя мысль, прежде чем во взлетевшим от сильного удара моём старческом теле померкло сознание.
Глава 2
Прояснение в голове наступило мгновенно, как будто в его голове включился выключенный до этого рубильник.
К качке, которую он ощущал, добавился гул работающей машины, какие-то команды над головой вверху за перегородкой. Было непередаваемое ощущение, что он находится на корабле который куда-то плывёт.
Решившись открываю глаза, взору открылась небольшая каюта, где я лежал на рундуке, понимание того где я нахожусь и кто я, тут же хлынули мне в голову, полноводной рекой, от которой, я даже немного опешил приходя в себя. Но теперь я точно знал, что сейчас 1941 год первый месяц войны - июнь. И что мне всего двадцать два года, а не восемьдесят семь.
Меня звать Пивоваров Анатолий Владимирович (слава богу, что хоть имя, отчество сошлось), 1919 года рождения, родившийся в Краснодарском крае, городе Хадыженске, лейтенант. Всего лишь неделю назад (25 июня 1941 года) окончивший ВВМУ им. М.В.Фрунзе (Высшее Военно-морское училище, город Ленинград), четыре дня назад прибывший для прохождения службы в Мурманскую область, город Полярный. В штабе флота получил назначение в одно из подразделений ОВР (охраны водного района) главной базы Северного флота, на сторожевой корабль "Пассат", бортовой номер 22. Являюсь командиром БЧ-2, а точнее артиллерийским командиром на этом корабле. Кроме меня кадровым командиром на корабле был только помощник командира корабля лейтенант Подгорных Евгений Михайлович.
Да и данный корабль был мобилизован как раз, перед моим прибытием в Полярный, -главную базу Северного флота.
Сторожевой корабль "Пассат" был построен в 1940 году на Мурманской судоверфи, по списку траулеров вторым в серии. До начала войны, а точнее до 25.06 1941 г. именовался рыболовный траулер РТ-102 "Валерий Чкалов". Относился к типу паровых рыболовных траулеров "Смена". Материал корпуса сталь. Тип корпуса, клёпанный с баком и ютом. Настил главной палубы древесина. Число движителей один, тип гребной винт. Имел водоизмещение 1500 тонн, размеры: 51,3 х 9 х 4,5. ГЭУ котломашинная, 650 л.с. Скорость 10.5/9 узлов, дальность 6000 миль. Находился на балансе тралфлота треста "Мурманскрыба".
Вооружение "Пассата" составили два 45-мм орудия 21-К и два 7,62-мм зенитных пулемета М-1 ("Максим"). В тот день, когда я прибыл на борт корабля, на нём как раз закончили их монтаж, для этого перегнав непосредственно будущий сторожевой корабль к плавмастерской "Красный Горн".
Специалисты радиоцеха судостроительной верфи НКРП смонтировали и настроили средства радиосвязи (в том числе радиопередатчики "Бриз" и "Бухта", радиопеленгатор "Градус-К")
Экипаж уже сторожевого корабля "Пассат", бортовой номер 22, составлял 44 человека по штату. В основном это был экипаж РТ-102 "Валерий Чкалов", на который добавили и восемь человек кадрового состава, командиров и краснофлотцев. Впрочем, большинству экипажу корабля так же присвоили как мобилизованным воинские звания.
День назад 2 июля 1941 года, приказом по флоту, корабль официально введён в состав СФ. Сразу же был отправлен с десантом в район губы Западная лица, где сопровождал высадку огнём своих двух орудий. Разорвавшийся чуть в стороне снаряд, одним из осколков на излёте, прошёлся по его Пивоварова, голове, сбив с него фуражку и содрав кожу на голове, череп не был пробит, тем не менее рана отправила лейтенанта в бессознательное состояние. Сейчас я находился в своей каюте для начсостава, которых всего было две и предназначенные для двух человек каждая. В этой каюте вторым жил командир БЧ-1 Зарецкий Геннадий Степанович, младший лейтенант, в просторечьи являющийся штурманом корабля.
Другую каюту начсостава, которая находилась напротив занимали заместитель командира корабля по политической части, старший политрук Вяткин Александр Ильич и командир БЧ-5, младший воентехник Балашов Герман Сергеевич.
Всё это мелькнуло у меня в голове за долю секунды.
- Ну, вот хотел умереть в бою, получи и распишись, - пришла первая мысль, - я сейчас вспомнил своё пожелание перед смертью "уж лучше бы погибнуть в бою, чем так нелепо", вот оно самое и сбылось. Хотя пока ещё не совсем сбылось, произойдёт это через неделю, 13-го. Значит, ещё есть время подготовиться к этому "знаменательному" событию. Ну и бонус, куда же без него - молодое, здоровое тело, от которого он уже давно отвык.
Тут надо сказать следующее, что когда я учился в артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского в Москве, на втором курсе академии мне попалось задание подготовить для доклада какой-нибудь эпизод из ВОВ, проведя его исследования в военных архивах. Считалось, что таким образом слушатели академии вырабатывают навыки работы с научной, военной, технической литературой в историчном аспекте. По непонятно какой причине, а возможно и потому, что, мой куратор в академии капитан 1-го ранга Измайлов был из СФ, то мне как раз и выпало подготовить курсовой доклад на тему "О бое сторожевого корабля "Пассат" с тремя германскими эсминцами 13 июля 1941 года в Баренцевом море". И вот так получилось, что мне дали второй шанс на жизнь, при этом не забыли и о моём пожелании "лучше бы погибнуть в бою, чем...". Свой тогдашний доклад, я помнил как сейчас почти дословно, так как готовился к нему очень добросовестно и обстоятельно.
В этот момент в дверь постучались, она немного приоткрылась и в неё просунулась голова, в которой я тут же узнал фельдшера корабля Веселкова.
- Проходите, Пётр Алексеевич, - сказал я, - стоять в дверях плохая примета.
- Очень хорошо, что вы пришли в себя, - проговорил тот, подходя ко мне, при этом в левой руке у него была большая сумка с красным крестом на боку. Как вы себя чувствуете, Анатолий Владимирович?
- Физически нормально, сильно болит только голова, хотя боль уже не такая, как была, когда очнулся - проговорил я, давая возможность фельдшеру произвести внешний осмотр моей головы.
Тот не забыл осмотреть не только мою голову, но и мои глаза и уши.