Не прекращая стрелять, поставил боцману задачу, - ставите до машинного цепочку людей, и с палубы управляя, попробуйте зайти вслед за кораблями отряда в устье реки Воронья. Если получиться значит, спасём корабль.
К тому моменту, когда корабль начал входить в устье реки Воронья, в него попало ещё два снаряда, первый снаряд сбил мачту, второй попал в корму и вывел из строя конденсатор. Но боцман свою задачу выполнил "Пассат", вслед за кораблями отряда РТ-67 и РТ-32 вошёл в узкое горло реки Воронья.
Я же пока корабль разворачивался вместе с расчётом носового орудия, перебежал к кормовому орудию и успел сделать ещё шесть выстрелов. После чего обессилено привалился на несколько секунд к тумбе орудия, хоть бой и был окончен, но на корабле было много работы, поэтому встав, принялся отдавать команды. Автоматически посмотрел на часы 3.56. Этот скоротечный бой длился всего десять минут.
- Принимаю командование кораблём на себя, боцман стоп машина, - я принялся отдавать команды, - младшим командирам доложить по личному составу. Боцман кто был в рулевой рубке, на момент попадания снаряда?
- В рубке были Окуневич, Подгорных, Ангер (командир отделения рулевых), Шилов (рулевой), на мостиках находились Толокнов (командир отделения сигнальщиков), Шайтанов (сигнальщик), и один из пассажиров, - быстро перечислил Дятлов.
- Где Вяткин? - тут же спросил я у Дятлова.
- Так внизу с Юдиным (командир отделения машинистов) разбираются с попаданием в корму.
- Алексей Евгеньевич, пошлите кого-то вниз пусть Юдин и Плотников (командир отделения котельных машинистов) доложат, что у нас твориться во внутренних помещениях и есть ли поступления воды.
Увидев рядом Попова (на корабле являлся специалистом скрытой командирской связи), тут же задал ему вопрос, - что у нас со связью.
- Радиопередатчик "Бриз" выведен из строя, радиопередатчик "Бухта" получил повреждения, радисты пытаются его восстановить, радиопеленгатор "Градус-К" не повреждён, приёмник 5-РПУ нуждается в ремонте, выведены из строя антенны, повреждение мачты вы и сами видите - начал обстоятельно перечислять Попов, - ранено два радиста Монаков и Симарев. Марин и Попов занимаются восстановлением радиопередатчика.
В этот момент меня окликнули с РТ-67 стоящего в 60 метрах от нас, командир РТ-67 Пушкин, спрашивал как у нас дела и нужна ли помощь.
Попросил его передать в штаб флота о проведении боя в районе залива Губа Воронья с тремя немецкими эсминцами, сообщить, что СКР-22 "Пассат" имеет повреждения, состояние корабля и количество раненых и убитых во время боя уточняются, о чём сообщим позднее по уточнению. Командир корабля Окуневич и его помощник Подгорных погибли во время боя, командование сторожевым кораблём принял лейтенант Пивоваров.
Показавшийся из машинного отделения корабля Вяткин, выглядел откровенно говоря бледно, прибывшие с ним Юдин и Плотников доложились о количестве убитых и раненых. Всего у них было убито два краснофлотца машиниста Толмасов и Попов. Раненых нет. Поступлений воды в внутренние помещения не наблюдалось. Все трюмные помещения исследуются совместно с боцманской командой.
- Александр Ильич, что с вами, - спросил я Вяткина, - случаем не ранены?
Тот отрицательно замотал головой.
- Он просто видел машинистов Толмасова и Попова, - глухо произнёс Плотников, - а там полный фарш от них остался.
- Александр Ильич, я попрошу вас наведаться к нашим раненым, - попросил я Вяткина, - а заодно уточните у военфельдшера Веселкова, сколько всего их у нас, ну и заодно поддержите их боевой дух.
В этот момент, выбравшийся из недр корабля Балашов, увидев, где я нахожусь, направился ко мне.
- Что там у нас по внутренностям? - задал я вопрос Балашову.
- Прямым попаданием снаряда в корму вышел из строя конденсатор, убиты: Толмасов и Попов. А так в машинном, всё нормально, сейчас проверяем все трюмные помещения на предмет поступления воды. Пока поступления воды нигде не обнаружено.
- Мы сможем дать ход кораблю? - задал я волновавший меня сейчас вопрос.
- Будем готовы в течении нескольких часов, - заверил меня Балашов.
- Значат так Алексей Евгеньевич, - обратился я к боцману Дятлову - берите всю свою команду, всех комендоров и краснофлотцев пассажиров, ваша задача попробовать как-нибудь восстановить рулевую рубку из того что у нас имеется. Да и перенесите в отдельное свободное помещение всех убитых, посмотрите, может в баню, если она не сильно повреждена.
- Понял, сделаем, - развернувшись Дятлов, принялся озадачивать почти всех краснофлотцев, что находились рядом, ставя им конкретные задачи.
В этот момент, появившийся Вяткин сообщил, что мы во время боя потеряли восемь человек. Ещё плюс двое из числа пассажиров - Долженко Михаил Иванович, техник-интендант 1 ранга, начальник службы снабжения (временно исполняющий должность "помощника командира корабля" вспомогательного судна особого назначения "Умба") и Третьяков Фёдор Максимович, старший краснофлотец ("старший зенитный комендор"), которого я поставил ко второму зенитному пулемёту. Раненых всего шесть человек все наши, кроме радистов, краснофлотцы Лапенков и Корнилов из боцманской команды, Ковров ("сигнальщик") и мой подчинённый Башарин ("комендор палубный"). Тяжелораненый один - Лапенков.
С помощью рупора вызвал командира РТ-67 Пушкина, попросил его передать в штаб флота точное количество убитых и раненых и сообщить, что СКР-22"Пассат" в состоянии выполнить поставленные перед ним задачи.
Около двух часов хватило боцманской команде, чтобы привести в порядок рулевую рубку. Балашов, непонятно каким чудом сумел восстановить машинный телеграф в рубке, а переговорные трубы, повреждённые в рубке просто заменили на запасные, которые нашлись в запасе у хозяйственного Балашова.
Глава 5
Через два часа наш сторожевой корабль СКР-22 "Пассат" вышел из устья реки Воронья в залив Губа Воронья, чтобы разведать обстановку. Ещё через пятнадцать минут показались корабли ЭПРОН РТ-67 и РТ-32, тащившие за собой 40-тонные судоподъёмные понтоны.
Наш отряд кораблей продолжил путь в Иоканьгу. Головным шёл РТ-67 " Молотов", на нем находился начальник штаба Северной экспедиции ЭПРОН воентехник 1 ранга Кулагин, вторым шёл РТ-32 "Кумжа". Наш сторожевой корабль шёл мористее на расстоянии одного кабельтова, прикрывая отряд ЭПРОН со стороны моря.
На второй день 14 июля наш отряд кораблей, ближе к обеду, наконец, добрался до Иоканьгской ВМБ.
У пирса встали рядом с СКР-24 "Айсберг" и CKP-28 "Рубин", с этих кораблей на палубу высыпали экипажи в полном составе, посмотреть на наш повреждённый корабль.
С нашего корабля на берег сошли все пассажиры, тут же направившись на находящуюся недалеко плавбазу подводных лодок - вспомогательное судно особого назначения. У его борта стояла подводная лодка, на рубке которой было выведено белой краской Щ-403.
Боцман организовал переноску на берег нашего тяжелораненого краснофлотца Лапенкова. Тяжелобольного сопровождал наш военфельдшер Веселков. Все легкораненые отказались переходить в госпиталь
Подходивший к кораблю старший лейтенант Сибирцев, из Управления военного порта и охраны рейда, тут же перенаправил раненого в санитарное отделение базы, сопроводив лично, мне же сказал, что меня ждёт командир базы с докладом.
Оставив за себя Вяткина и поручив тому организовать всё для похорон погибших, я тут же направился в штаб - одноэтажный дом, на который указал мне Сибирцев. На входе часовой знавший всех своих командиров в лицо, остановил меня и вызвал дежурного по штабу, к тому моменту с РТ-67 к штабу подошёл и начальник штаба Северной экспедиции ЭПРОН воентехник 1 ранга Кулагин. Лейтенант с повязкой дежурного по штабу сопроводил нас с Кулагиным в кабинет командира Иоканьгской ВМБ, попутно сказав, что командиром Иоканьгской ВМБ является капитан 2 ранга Дианов Александр Иванович.
Спросил разрешение, мы с Кулагиным вошли в кабинет и каждый из нас доложил, что прибыл по вашему приказанию.
В кабинете помимо командира Дианова, за его рабочим столом находился батальонный комиссар Гудовский ("комиссар" Иоканьгской ВМБ).
Предложив сесть за стол Дианов, приказал сначала доложит Кулагину. Тот, встав из-за стола доложил, что согласно приказа флота в Иоканьгскую базу было доставлено два 40-тонных судоподъёмных понтона, а на двух кораблях ЭПРОН: спасательных суднах РТ-67 и РТ-32 находятся технические средства для аварийно-спасательных и судоподъемных работ. Кроме того на РТ-67 находится аварийная группа Экспедиции подводных работ особого назначения в количестве 17 человек.
Следующим для доклада была моя очередь, встав я в первую очередь, представился как командир БЧ-2, временно исполняющий обязанности командира СКР-22 "Пассат".
- А где командир корабля или его помощник? - задал закономерный вопрос Гудовский.
- Лейтенант Окуневич погиб в бою при столкновении с немецкими эсминцами 13 июля, в районе залива Губы Воронья, - тут же доложил я, - помощник командира лейтенант Подгорных, погиб в том же бою, я принял командование кораблём на себя.
- Был бой 13 июля с немецкими эсминцами? - оживился командир базы Дианов, - с этого места доложите подробно.
- 13 июля в 2 часа сигнальщик обнаружил самолёт, который уверенно опознал как "Дорнье Do-17", немецкий двухмоторный самолёт разведчик, пролетевший на бреющем полёте с юга на север и быстро скрывшийся в пелене дождя. Погода не располагает к полётам, ночь - всё это насторожило нашего командира и его помощника. Они усилили наблюдение за морем, командир приказал быть готовым к открытию огня. 3.46 сигнальщик корабля доложил командиру, что на пересечение нашего курса идут три быстроходных военных корабля, определили их как немецкие эсминцы тип 1934. К такому событию наш командир, по всей видимости, был готов. Корабли отряда ЭПРОН РТ-67 и РТ-32 находились в заливе Губа Воронья, всего в двух-трёх кабельтовых от входа в устье реки Воронья, наш командир приказал кораблям войти в устье реки, а наш СКР выставил дымовую завесу. При этом наши орудия вели огонь по эсминцам, после кораблей отряда в устье вошли и мы, но сумели получить три снаряда, один в корму, один сбил мачту, а самый первый попал в каюты командира, его помощника и полностью вынес рулевую рубку, со всеми кто там находился. Рулевую рубку за несколько часов восстановили, как смогли, был восстановлен машинный телеграф, заменены переговорные трубы. Сторожевой корабль смог дать ход, вышли в залив Губа Воронья, осмотрелись, вывели корабли ЭПРОН, после этого отряд 3 узловым ходом направился в Иоканьгскую ВМБ. За время боя погибло 10 человек, в том числе два пассажира и восемь членов экипажа, ранено шесть человек все из экипажа, один тяжело, по приходу сюда его направили в санитарное отделение вашей базы.
- Точно эсминцы тип 1934? - уточнил Дианов.
- Так точно, - ответил я, - у нас на корабле это могут подтвердить. До выхода на задание экипаж изучал возможные силуэты немецких кораблей, подводных лодок и самолётов. Для этого плотником корабля были вырезаны макеты кораблей, подводных лодок и самолётов, как своих, так и немцев.
На этом моменте, Дианов посмотрел на Гудовского. Гудовский, кивнув головой, сделав пометки в своем блокноте.
- Когда назад, завтра? - уточнил Гудовский.
- Так точно, - ответил я, - нам сегодня ещё надо похоронить убитых при переходе.
- Хорошо, можете идти, - сказал мне Дианов, - завтра перед выходом зайдите к начальнику штаба базы, может для вас будут какие-то указания. А вы Александр Иванович, останьтесь, так как ваш ваши корабли переходят в подчинение нашей базы, будем ставить вам задачи.
- Есть, - ответил я, развернувшись, вышел из кабинета.
Глава 6 (в меньшей степени историческая со ссылками)
То чего я не мог знать, но приблизительно догадывался, как могли развиваться события после того как сообщение о немецких эсминцах ушло в штаб флота.