— Советник Пепел? — немедленно догадался воин. Незнакомец добродушно рассмеялся.
— Откровенно говоря, это я настоял, чтобы ты прибыл за зачинщицей лично. Очень было охота поглядеть, как ты с подобной особой управляешься.
— Значит, конфликт начала именно Прорва? — обреченно проговорил Сумрак.
— Так говорит Великая Мать, — Пепел развел руками.
— Но твоя собственная мать утверждает обратное: что это Желанная первой проявила агрессию, — поспешил заметить Гроза. — Думаю, у Главы Совета будет какая-нибудь третья версия.
— Надеюсь, никто из них не успел сильно пострадать? — в голосе молодого самца проскользнула тревога.
— Нет, отделались царапинами, — отмахнулся Советник. — Сейчас все трое размещены с максимальным комфортом, но под замком.
«Нормально, — подумалось Сумраку, — я тут мчусь, сломя голову, как бы Госпожа лишнюю минуту в заточении не просидела, а они даже не спешат своих жен из изолятора вызволять… Впрочем, это сейчас даже кстати».
— Тогда… Не сочтите за дерзость, Великие, но могу ли я, прежде, чем заберу свою супругу и улечу с ней, повидать Матриархов? — внезапно спросил он.
— Для чего тебе? — напрягся Вожак.
— Я невольно стал предметом раздора, что недопустимо, потому чувствую потребность объясниться лично.
— Знаю я твою потребность, — строго рыкнул Гроза.
— А я не против, — на удивление легко отреагировал Пепел. — Пусть Желанная поглядит, что не абы какой заморыш ей в зятья достался. Может, и прекратит кудахтать…
С этими словами он повернулся и двинулся вглубь изолятора, представляющего собой широкий коридор с рядами надежных дверей по обеим сторонам. Сумрак без колебаний пошел следом, украдкой оглядывая непривычное помещение. Где-где, а в местах заключения он никогда ранее не бывал. Впрочем, судя по чистоте и отсутствию специфического запаха, Дурную Кровь в этом отделении все-таки не держали. Скорее, здесь действительно находились «комнаты отдыха» для погорячившихся по тем или иным причинам высокородных особ.
— Как знаете, — буркнул Вожак, направляясь за ними. — Я буду у супруги — в сорок пятом боксе. Глава Совета в пятьдесят восьмом, замок уже настроен на твое наручное устройство, сын. Я бы не советовал тебе навещать мать, она от твоей нынешней физиономии точно в обморок грохнется — нам оно надо? Хотя и запретить не могу.
— Я бы хотел ее увидеть, — настоял на своем молодой воин. — Я могу надеть маску…
— Так это прямо и поможет, — вздохнул его отец.
На второй развилке Гроза свернул направо, а Пепел и Сумрак проследовали дальше. Некоторое время они шли молча, но вскоре сын Грозы не выдержал и нарушил тишину:
— Великий, я хотел сказать…
— М?
— Греза… Она в полной безопасности и не знает ни в чем нужды. Другие самки ее не обижают, и с Прорвой… Может быть, в это сложно поверить, но они в хороших отношениях… Я подумал, ты хотел бы знать, — тут тон охотника сделался почти извиняющимся.
— А я знаю, — неожиданно спокойно отозвался Пепел. — И теперь вижу, что она сделала хороший выбор. Что до Прорвы твоей… А ты в курсе, что у наших с тобой жен это не первая стычка?
— Да. И я бы очень хотел, чтобы после сегодняшнего разговора подобного больше не повторилось, — ответил сын Грозы. — Увы, всех подробностей я не знаю, кое-что мне рассказала Греза, но я чувствую, что умолчала она куда больше, Прорва же категорически не желает эту тему со мной обсуждать.
— Может себе позволить. Она сильная самка, — Пепел понимающе качнул головой. — И ты верно поступил, что объявил ее старшей над всеми. Я так понимаю, у нее весь гарем по струнке ходит, включая тебя самого? Да не смущайся ты так, это правильно. Так и должно быть. Ты можешь этого не понимать в свои годы — сейчас тебе хочется главенства, ибо слишком многие стоят выше тебя, но, помяни мои слова, когда ты станешь Вожаком, тебе самому захочется, чтобы тобой иногда немного покомандовали. Так что мой тебе совет: держись за нее крепче. Что бы тебе ни сказала мать…
— Великая? — не понял Сумрак.
— Твоя, дурень!
========== Матери ==========
Великая Мать в десятый раз переплетала нитки бус, украшавшие ее голову. Эти две истерички порвали ее одежды и едва не выдернули гриву с корнем! Нет, определенно нужно внести в Совет предложение проверять всех участников на адекватность… Просто возмутительно!
В перерыве между собраниями Желанная отдыхала и мирно беседовала с несколькими Матриархами о начальной боевой подготовке молодняка, когда появилась эта грымза. Дочь Свободы без спроса влезла в разговор и начала умничать. Пришлось поставить ее на место со всеми ее ненормальными взглядами. В итоге, Великую слегка понесло, и удержаться от колкости на предмет того, что Прорва торчит в гареме безродного малолетки, да еще и обманщика она не смогла. Тогда та начала орать что-то про Высшую касту и какие-то острова. Заслышав это, встрепенулась самка из Золотых Чертогов, и принялась допрашивать обеих, что за самец такой, о котором речь. Самец этот неожиданным образом оказался одним из ее отпрысков. Узнав о том, что Прорва его жена, дурная мамаша тоже раскричалась и кинулась на нее, как животное, а дочь Свободы не придумала ничего иного, кроме как незамедлительно сообщить о намерении Желанной якобы его убить, перенаправив агрессию обезумевшей родительницы уже на Великую Мать… Вот сразу было понятно, что с тем мужиком что-то не то! Теперь же, когда Желанная узрела эту особу, трясущуюся над великовозрастным сыном, о существовании которого она и помнить-то уже не должна была, последние сомнения отпали! Да там явно инцестом попахивало! Иначе, откуда такие эмоции?
Самое обидное, что, когда драку прекратили, в изолятор упекли всех, включая ее, Великую! Муж в это время болтался не пойми где, допустив все это безобразие. А теперь еще и забирать не торопился! Ну, устроит она ему, пусть только придет…
На этом месте мстительные мысли Желанной оказались прерваны. Дверь открылась, и на пороге появился провинившийся Пепел. Самка уже приготовилась на него накричать, как вдруг увидела, что он не один. Рядом с ее супругом стоял какой-то бандит с изуродованной рожей. Вот вечно этот дикарь водится со всякими странными типами, а еще Советник… И хватает ему…
Стоп… Искусственный красный глаз? Что-то она ведь слышала о таком от своих девок… А именно…
Желанная вгляделась…
Что-о-о???!..
Пепел поставил лишь одно условие: он будет присутствовать.
— Иначе, боюсь, она тебе оставшиеся жвала оторвет, — пояснил он.
— Я не собираюсь провоцировать Великую Мать, — пообещал Сумрак. — Я понимаю, что она пытается защитить любимую дочь, и просто хочу объяснить, что она зря видит во мне опасность.
— Пустое место она в тебе видит, — поправил Советник.
— С точки зрения Матриарха, для девы нет ничего опаснее, чем связать жизнь с пустым местом, — грустно стрекотнул молодой воин.
— Хорошо, что ты это понимаешь, — Пепел одобрительно склонил голову и открыл отсек, прибавив, напоследок, шепотом: — Главное, не вздумай за Главу своего гарема извиняться. Вообще в бабские дела не суйся, говори за себя. Это все, чем могу сейчас помочь.
При их появлении Желанная вскочила с места, уставившись на Сумрака, словно на чудище лесное. А все-таки она была красивая… Высокая и стройная, с тем же изысканным узором на шкуре, что и у Грезы, с такими же страстными очами… Только взгляд надменный и жесткий. И глубокая складка между постоянно хмурящихся бровей.
Пепел вошел первым, сын Грозы переступил порог за ним и остановился у дверей, терпеливо ожидая, пока ему предоставят слово.
— Моя любимая жена, я обещал, что не задержусь долго, и вот я пришел за тобой, — мягко промурлыкал старший самец, приближаясь к насторожившейся Матриарху. — Но, прежде чем мы покинем это место, я хотел бы кое с кем тебя познакомить.
— Ты… — игнорируя супруга, Желанная уже в упор смотрела на самца за его спиной. Ее жвала начали медленно раскрываться, а грива приподнялась, и вся фигура словно бы выросла в размерах за несколько секунд. Казалось, еще мгновение, и грозная самка кинется на посетителя, чтобы перегрызть ему горло…
Советник умолк и заметно напрягся, готовый, в случае чего, вмешаться. Но этого не потребовалось. Прежде чем его супруга успела воплотить задуманное, Сумрак решительно пересек комнату и без колебаний упал к ее ногам. Желанная на секунду опешила, дернув от изумления головой, а вслед за тем раздался смиренный голос молодого охотника:
— Великая Мать, прошу, не гневись, а дозволь мне говорить…
Подумать только, каков мерзавец…
Она скрежетнула клыками и опустила голову, созерцая преклонившего колени воина. Некоторое время они оба не двигались. Но вот рука самки медленно потянулась к свисающей вдоль плеч гриве и коснулась нескольких золотых колец, как бы убеждаясь, что те не мираж.
— Говори, — наконец, милостиво разрешила Матриарх. — Встань и говори.
Самец послушно поднялся на ноги и взглянул на нее без страха, но с почтением.
— Великая Мать! — произнес он. — Я — тот недостойный, кто увел твою тридцать первую дочь. И я виноват, что не пришел к тебе раньше, дабы попросить благословения на наш союз. Но прошу сейчас, ибо люблю Грезу всем сердцем. Ради нее я готов пройти любые испытания и победить любых врагов. Я сделаю все, чтобы она и наши детеныши проживали в достатке и благополучии. Молю тебя, даруй же прощение неразумному охотнику и не сердись на свое своенравное дитя.
— Мое прощение — не безделушка, воин Высшей касты, — чуть помолчав, медленно ответила Желанная, не сводя взгляд со знаков отличия, явно несоответствующих ее прежним представлениям о Сумраке, и старательно делая при этом вид, что ни капли не удивлена, — его требуется заслужить. Но, так и быть, возможность доказать, что ты достоин чести быть прощенным, я тебе дам. Моих дочерей получают лишь Великие. Устранишь несоответствие — тогда и приходи за благословением. А сейчас ступай прочь.
— Обещаю, это случится раньше, чем ты можешь подумать, — с этими словами сын Грозы поклонился и вышел из отсека. Пепел же ловко спрятал от супруги ухмылку, мысленно поздравив мальчишку с еще одной невероятной победой.
— …А я тебе говорю, что это просто ужас! Ты ее видел? Настоящий монстр! К тому же, почти моего возраста! — возмущалась Загадка, расхаживая перед обреченно слушающим ее Грозой. — Нет, ты скажи, зачем нашему сыну такая жена? Он ведь такой нежный и доверчивый, чувствительный малек… Она наверняка его подавляет!
— Наш сын — воин и взрослый самец, — не вытерпев, наконец, одернул супругу Вожак. Не сказать, конечно, что он сам слишком уж одобрял выбор отпрыска, но признать это сейчас означало поддержать истерику Загадки. Да и что толку-то действительно? Парень вырос, имеет право на свои предпочтения. Пусть даже это будет мужеподобная бабища намного крупнее его самого. Хотя, в жены ее, все-таки, можно было и не брать…
— Ой ли! — в негодовании подбоченилась самка. — А ты вспомни, сколько тебе самому было, когда ты гарем основал? То-то и оно.
Однако продолжить свою эмоциональную речь Матриарху уже было не суждено, так как в следующую секунду дверь отсека отъехала в сторону и на пороге появился главный объект обсуждения. Загадка сдавленно пискнула, запнувшись на полуслове и на миг подвисла, не в силах понять происходящее. До ее носовых камер явственно долетел запах любимого чада, но вошедшее в помещение пугало никак не вязалось с его образом. Однако замешательство продолжалось недолго…
Осознав, что обезображенное шрамами и имплантами лицо принадлежит Сумраку, самка всплеснула руками и с воплем: «Боги мои!» кинулась обнимать сына. Гроза лишь закатил глаза и эхом вторив: «О, боги мои…» поспешно вышел, дабы не видеть этой сопливой драмы.
— Как это произошло? — едва сдерживаясь от плача, вопрошала Загадка, обхватывая ладонями голову своего выросшего детеныша, и поворачивая ее в попытке лучше рассмотреть рубцы. А самец от избытка чувств не мог заставить себя вымолвить ни слова и только урчал взахлеб, не веря, что вновь чувствует прикосновения самых родных на свете рук…
Но, наконец, он, все же, справился с собой.
— Не печалься, милая матушка, — тихо проговорил самец, прижимаясь к своей обеспокоенной родительнице и нежно потираясь о нее лбом, пока ее пальцы перебирали его гриву. — Это была наименьшая плата за ту победу…
— Почему я опять ничего не знала? — ее руки спустились на спину воина, чтобы погладить вдоль хребта, как Сумраку всегда нравилось в детстве, но наткнулись на жесткие пластины доспехов. Загадке впервые приходилось видеть сына в броне, и она чувствовала, что никак не может к этому привыкнуть…
— Но ведь отец сообщил тебе, что я вернулся с «Острова» живым?
— Но, как всегда, без подробностей! — взяв Сумрака за плечи, мать с некоторым усилием оторвала его от себя, чтобы еще раз взглянуть на его лицо. Боги, какая же страшная стекляшка… И металлические крюки, которым замечательные отечественные протезисты даже не потрудились придать форму настоящих жвал… Нет, конечно, Загадке доводилось видеть воинов и с более серьезными повреждениями, но одно дело глядеть на чужого чудом выжившего мужика и совсем другое — созерцать своего единственного сына в таком вот виде…
— Мы зачистили «Остров», матушка. Вдвоем с напарником. Твой сын убил почти десять сотен Жесткачей и одолел Королеву улья. Меньше, чем за месяц… — словами не передать, как ему хотелось рассказать все в мельчайших подробностях! Но было нельзя… Мать пришла бы от услышанного в еще большее отчаяние…
— И… Это правда стоило того? — ее лик приобрел скорбное выражение.
— Теперь я воин Высшей касты, обладатель гарема из пяти самок и отец девяти детенышей. Я счастлив, матушка, порадуйся и ты за меня.
— А, что же, это… существо? Ты ведь за ней прибыл, не для того, чтобы со мной повидаться, — внезапно отстранилась Матриарх, погрустнев еще больше.
— Я навещал бы тебя, будь это в моей власти, — огорченно проговорил Сумрак. — Но ты прекрасно знаешь, что это невозможно, меня и сейчас отпустили из клана на очень короткое время ввиду чрезвычайных обстоятельств. Я видел, что произошло, и сожалею о том… Ты не пострадала?
— Не волнуйся, дорогой, я цела, — вдохнула самка. И тут же добавила: — Физически.
— О чем ты, матушка? — обеспокоился Сумрак.
— Присядем? — она указала в сторону богато убранного ложа. Только сейчас, немного отойдя от череды потрясений, самец смог мельком оглядеть обстановку. Что ж, Пепел не лгал, элитный изолятор действительно походил больше на удобную гостевую комнату. Тут были обитые приятным глазу материалом стены, а на полу лежали мягкие ковры раутской работы. В глубине комнаты виднелась кладовая, наверняка набитая свежим мясом (Сумрак ощущал запах), а отдельная дверь, по-видимому, вела в купальни.
— Боюсь, у меня не так много времени, да и отец ждет тебя… — неуверенно проговорил молодой воин, тем не менее, последовал за матерью и сел подле нее.
— Я лишь хочу сказать, что ты слишком поторопился, мой милый, — проникновенно сказала Загадка. — Ты мог бы выбрать себе в супруги самых прекрасных дев, но вместо этого, похоже, собрал тех, что попались первыми… И это тревожит меня. Прошу, поступай впредь осмотрительнее.
— Отчего у тебя такие мысли? — в принципе, Сумрак должен был ожидать чего-то подобного, но все равно остался неприятно удивлен. Хотя… Даже Пепел смог предугадать…
— А как ты думаешь? Я познакомилась с твоей старшей супругой, а также с матерью одной из твоих младших жен и убедилась, что они абсолютно невменяемы! Мой тебе совет, скорее избавляйся и от Прорвы этой и от дочки той на голову ударенной особы! Первая тебе жизнь сломает, знаю я таких, а вторая… Как минимум в мать характером пойдет. А у матери-то ее на тебя зуб, да еще какой — ты, может, и не знаешь, но я-то тебе говорю… — от волнения Загадка вдруг заговорила торопливо, в несвойственной ей манере, очевидно, опасаясь, что сын перебьет ее, отказавшись слушать. Однако Сумрак позволил ей высказаться, после чего твердо ответил:
— Твои подозрения напрасны, милая матушка. Я люблю всех своих жен, и они платят мне тем же. Что до Великой… Я был у нее только что. Мы поговорили и пришли к компромиссу. Надо было просто раньше это сделать.