Вокруг площадки, на которую они вышли, возвышались обшарпанные и частью обрушившиеся колонны — явно остатки каменной беседки, когда-то прикрывавшей площадку от дождя и иных осадков. Вверх вдоль склона вилась каменная тропа, похожая на те, что Клиган уже видел в Пасвале: древняя, полуразрушенная, но со следами былого качества.
— Странно, — поежился Мариус, когда они уже поднялись по лестнице и оказались на вершине обрыва. — Если все это время Страж бдил у Врат Безумия — то каким образом здесь вообще могло оказаться столько народу? Тем более, что почтенный Хаскилл упоминал не просто о кучке бедняг, а о целых поселках и городках. Это не считая столицы…
— В царство Шеогората ведут множество троп, — откликнулся плешивый камердинер. — Зедилиан — лишь один из путей.
— Сраные выверты Обливиона, — буркнул Пес, который с момента испытания, устроенного Зедилианом, и смерти норда Рогволда, был чертовски не в духе. — Зайдешь не туда, дотронешься не до того, или вовсе уснешь не вовремя — и вот ты во владениях очередного даэдрического ублюдка или кого-то навроде, — недовольно проскрипел он. — И куда нам теперь? — хмуро оглядел он представший перед ним перекресток.
— На северо-восток, — спокойно ответил Хаскилл. — Скоро мы выйдем на тракт, ведущий прямиком к Южным воротам Нью-Шеота.
Потянулись дни размеренного пути по царству Шеогората. А если быть точнее — по его южной половине, занятой герцогством Деменция.
Если в Преддверии ландшафт чередовался пятнами ярких красок и угрюмых болот, то здесь, в землях Деменции, болота и темные рощи странных деревьев явственно преобладали. Туманные низины, дышащие гнилью и сырость распадки, лохмы плотной паутины на ветвях — все здесь, казалось, было создано таким образом, чтобы настраивать на мысли о близкой смерти или вовсе самоубийстве. Хотя, возможно, что и не “казалось”.
Ну и соответствующая фауна.
Уже встреченные в Зедилиане граммиты просто кишмя кишели в Деменции! Прямоходящие амфибии с примитивными нравами и еще более примитивным оружием, они обустраивали свои логова и поселения практически везде: от пещер в корнях деревьев до развалин домов вдоль дороги. И, в отличие от скампов, с которыми их то и дело сравнивал Хаскилл, совершенно не боялись более сильных противников.
— Противные, противные жабы! — прижимая к щекам длинные уши, причитал Морон каждый раз, когда Сандор призывал его и приказывал отправляться в разведку. — Прячутся в ветвях, в ямах и в мокрых-мокрых лужах, хотят утащить туда несчастного Морона. Но добрый, хороший, великодушный хозяин бедного больного скампа ведь не даст своему верному рабу промокнуть? Не даст ведь, верно?
После подобного монолога обычно следовал пинок закованной в эбонит ноги, и “бедный больной скамп” вынужден был все же отправляться выполнять данный приказ.
Пейзаж чем дальше, тем становился все более угрюмым и откровенно мрачным. Болота сменялись лесами, леса острыми как бритва скалами, а те, в свою очередь, гниющими остовами домов и снова болотами. Тут и там виднелись жуткие, украшенные статуями различных тварей, строения навроде того, что они увидели в Преддверии по пути в Пасваль. Ну и сами твари…
— А что, в Мании-то наверное получше, а? — сглотнув, протянул Мариус Телванни, косясь на труп только что убитого ими монстра, похожего, как и граммиты, на прямоходящую амфибию, только покрытую шипами, светящимися наростами и с вытянутой вперед здоровенной пастью. Ах, да, еще эта тварь могла мимикрировать под цвет окружающей среды — а потому её внезапную атаку отразили только по той причине, что Зои что-то почуяла и подняла тревогу. — Там же типа, наоборот, радость и все такое прочее...
— О, да, радости там хоть отбавляй! — чуть улыбнулся и кивнул камердинер. — Ярко, солнечно, гнарлы цветут, элитры путников в норы утаскивают — а те так мелодично орут, когда им в брюхо яйца откладывают, о-о!...
— И зачем я только спросил? — передернул плечами данмер и опустил пониже капюшон плаща.
В какой-то момент вдалеке показалось что-то вроде столовой горы, на вершине которой в ночной темноте можно было разглядеть огни на городских башнях — Нью-Шеот был все ближе.
— Очень скоро мы выйдем на Кладбище, — последнее слово Хаскилл явно произнес с Заглавной Буквы. — Это уже можно считать фактическим пригородом столицы — народу там обитает изрядное количество. Помимо тех, что там же похоронен, — уточнил он. — Кстати, вы спрашивали о том, кто и каким образом прибывает на Дрожащие Острова, чтобы остаться на постоянное место жительства. Смотритель Кладбища, что-то вроде местного мэра — Громмок гро-Барак, лет десять назад попал сюда через Зедилиан.
— И как, остался при своем уме? — чисто для проформы спросил Клиган.
— Разумеется, нет, — фыркнул от абсурдности такого утверждения Хаскилл. — К моменту Испытания из их группы как раз оставалось трое наиболее перспективных авантюристов. Но один погиб, а второй был признан недостаточно просветленным, — слово “безумным” плешивый камердинер упорно избегал. — Гро-Барак же доказал, что имеет право на подданство Дрожащих Островов.
Очень скоро они действительно вышли на заболоченный погост, заполненный различного размера и формы каменными надгробиями, гробницами и статуями.
Тут и там виднелись странные фигуры, сидящие, бродящие или скачущие в полумраке этого зловещего места. Обитатели “пригорода”, как пояснил Хаскилл. В том числе и его “мэр”.
— Кто нарушил мой покой? — замогильным голосом произнес бледный почти до синевы орк в длиннополом рваном саване и с зеленым фонарем в руке.
— Господин гро-Барак, — улыбнулся Хаскилл. — Все ли спокойно в вашем… мгм… в ваших владениях.
— Да, я — призрак славного воителя Громмока гро-Барака! — торжественно провыл бледный орк. — Был я могучим воином, теперь же — лишь тень былого величия…
— Что ж, я так понимаю, в отчет можно написать, что все спокойно, — закруглил тему камердинер Шеогората, после чего обогнул продолжавшего что-то вещать “призрака” и двинулся дальше по тропе.
— Испытание, которое сему орку назначил Зедилиан, — чуть позже пояснил он, — заключалось в комнате с кучей мертвецов. В навеянной иллюзии мертвецы якобы утащили беднягу на тот свет, после чего он вернулся в мир живых в виде призрака — такова фантазия, которую он считает своей реальностью. Весьма творчески, не правда ли? — подняв бровку, улыбнулся он спутникам.
— Не передать, насколько, — только и ответила Зои. Остальные промолчали.
Пожалуй, единственный, кому действительно нравилось на мрачных просторах Деменции, был Джейрид Ледяные Нервы. Он уже подстрелил и разделал парочку местных тварей, оказавшихся, в отличие от баливогов Преддверия, обладателями вполне себе твердых костей. С болью и криками свежуемых заживо разумных было, конечно, пока туговато, но норд явно искренне надеялся, что уж здесь-то, в царстве Безумного Бога, он сможет утолить и эту свою страсть.
Последний привал решили устроить у самого подножия горы, на которой располагался Нью-Шеот.
— Столица — удивительное место, — рассказывал, сидя у походного костра, Хаскилл. — Средоточие искусств и интриг, творчества и мрачного гения! Но что это я, — снова сжал он губы. — Не далее, чем завтра вы все увидите своими глазами.
— Ты говорил, что лорда Шеогората что-то… беспокоит, — со скрипом, но все же проглотил какое-то ругательство Клиган. — Я уже прошел гребанные Врата, восстановил сраный Зедилиан — можно уже узнать, какого гребанного хера у вас тут творится?
— Мой лорд хочет лично поговорить с вами о… делах, — только и сказал Хаскилл, сжав губы, как он это обычно делал.
Рассвет здесь, как и все в Деменции, был промозгл и бледен. Сквозь тонкую пелену серых облаков просачивался белесый рассеянный свет, просвечивающий витающую меж голых веток пыльцу и пыль.
Пес вышел из палатки первым, оставив ворочащуюся внутри Зои — с некоторых пор он понял, что так же, как и сама дремора, не так сильно нуждается во сне. С одной стороны, это открывало возможность выкроить время на другое, более приятное времяпрепровождение по ночам, да и походным и иным делам уделить часть раннего утра получалось. С другой — не все спутники Пса могли похвастаться такими способностями, а потому приходилось волей-неволей подстраиваться под них.
Даже не став одеваться, лишь натянув брэ, бриджи и сапоги, Сандор прихватил из палатки Умбру и двинулся к замшелому валуну, что стоял на краю лагеря, и на котором, как он знал, сейчас должен был нести караул Мариус Телванни.
— Уже вскочил? — хмыкнул данмер, едва обернувшись в сторону подходящего командира отряда.
— Разлеживаться не в моих привычках, — буркнул в ответ Пес. Не то чтобы за время пути от Зедилиана он сильно подобрел, но хотя бы огрызаться на всех подряд перестал. Хотя комментарии Умбры на тему “регулярные потрахушки творят с людьми чудеса!” и пробуждали в груди глухое раздражение.
— А у меня все спокойно, — пожал плечами бывший Нереварин. — Вопли болотной живности, стоны трясины, звуки как кто-то кого-то жрет — красота! Горький берег напомнило, так бы здесь и поселился. Шутка, — счел нужным пояснить он.
— Оно и понятно, что шутка, — тряхнул головой Клиган. — А что, там тоже были такие же болота? — просто от скуки спросил он.
— Ну, не такие, — пожал плечами Телванни. — Более… цивилизованные, что ли? Хотя они тоже кишмя кишат всякой хищной дрянью. Как обычной, так и двуногой. Недаром Горький берег называют еще берегом Контрабандистов.
— Что, тоже промышлял с кем-то из них? — хмыкнул Пес.
— После знакомства с благородным рыцарем Каем Косадесом разгуляться особенно не получилось, — поморщился Мариус. — Так звали моего куратора от Клинков, — пояснил он незнакомое имя. — Работал в имперской охранке, а строил из себя… Но это неважно, — пожал он плечами. — Вообще, по сравнению с Вварденфелльским клубком рептилий, называемым “провинциальная политика”, местные безумцы кажутся милыми и приятными ребятами.
— Охотно верю, — фыркнул Сандор. — Вот только непонятно, как ты в этот клубок попал? На крутого столичного интригана или хотя бы местечкового лорда ты нихрена не похож.
— Долгая история, если вдаваться в подробности, — пожал плечами Мариус. — А если кратко, то Император с Клинками нашли какое-то местечковое пророчество, которое, при удаче, можно было обратить на пользу Метрополии. Ну там, ослабить Дома Морровинда, усилить имперское влияние на аборигенов, все как обычно. И я под него подходил практически идеально! Клинки вообще любят играть на всякой мистической хренотне, — поморщился Нереварин.
— Это я уже заметил, — протянул Сандор. И тут вспомнил приключения в Имперской тюрьме, когда идущий на смерть Император якобы “избрал” его: — Хотя, знаешь, по-моему, эти хренососы и сами верят в то дерьмо, что льют на уши другим.
— И, вероятно, они правы, — задумчиво хмыкнул данмер.
— В каком смысле? — нахмурился Пес.
— Ну вот кто бы мог предположить, — Телванни откинулся на выставленные за спину руки, — что лучший в своем деле, но все же обычный столичный вор Мариус Нерален окажется на своей исторической родине, в Морровинде, сначала в роли агента Клинков, потом приближенным одного из лордов Телванни, а потом и сам дорастет до лорда! Последнее – безо всякой помощи тех же Клинков, заметь! И это я еще не говорю о том, что я в итоге каким-то боком стал Нереварином, пророком для кочевников-эшлендеров, удостоился внимания самой Азуры, после чего спас целый континент от чокнутого древнего ублюдка в жуткой маске! Ах, да, забыл еще упомянуть о небольшом инциденте на острове Солтсхейм, куда я в итоге сбежал от Косадеса и его людей. Тогда-то меня и охомутал Хирсин, — в свою очередь тряхнул головой Мариус. — Чем не Избранный Герой? Ведь попадать из одного лютого дерьма в другое — это же так… по-геройски, — последние слова он произнес настолько едким тоном, что Сандор понял: отношение к разного рода “избранности” у них с этим данмером схожи.
Какое-то время они сидели и молчали, вслушиваясь в тишину вокруг.
— Ты тоже это слышишь? — вдруг тихо спросил Пса Мариус.
— Да, — Сандор, прищурившись, оглядывал покрытые предутренним туманом окрестности. — Тихо.
— Слишком тихо, — прошипел Телванни, мягко вскакивая на ноги и выхватывая из-за спины клинки.
А уже в следующее мгновение на них, не издавая практически ни единого звука, с разных сторон ринулись четыре серые тени.
— Нападение! — рявкнул Пес во всю мощь легких — так, чтобы наверняка пробудить весь лагерь — и спрыгнул с валуна.
Стычка закончилась на удивление быстро. Нападающие: четверо латников в странных кристаллических доспехах — были уничтожены Клиганом и Телванни за считанные минуты. Выскочившие из палаток Зои и Джейрид застали самый конец драки: финальный удар Пса, раскрошивший шлем четвертому — последнему — врагу.
— Что это за Пекловы твари?! — едва отдышавшись, прорычал Пес. — Они не похожи на что-то из местного зверья!
— Ого! — только и произнес Хаскилл, что последним выполз из своей палатки и уже рассматривал останки напавших. — Интересно.
— Что тебе интересно, лысая башка? — резко повернулся к нему Клиган. — Ты знаешь, что это за срань? — он указал мечом в сторону груды серых кристаллических доспехов, ранее бывшей нападающими.
— Рыцари Порядка, — поджав губы, проговорил камердинер. Было видно, что произошедшее его взволновало. — Но как?! Так близко от столицы…
— Не знаю, что за рыцари, — проговорил бывший Нереварин, склонившийся над одним из трупов, — но они явно не обычные смертные.
Глянув в его сторону, Пес понял, что тот имеет виду.
“Доспехи” убитых оказались совсем не доспехами, а, скорее, их шкурами. Внутри странные существа, как оказалось, также состояли из странной серой субстанции, похожей то ли на соль, то ли на хрусталь.
— Так и есть, — подтвердил слова Нереварина Хаскилл. — Нам нужно поторопиться, — нахмурился он. — Если Рыцари Порядка появились у самых ворот Нью-Шеота, значит, времени осталось совсем мало.
— Да что за хрень тут творится?! — прорычал Пес, нависая над плешивым камердинером. — Я с места не сдвинусь, пока ты, наконец, не перестанешь вилять и не скажешь: зачем мы премся на аудиенцию к Шеогорату и что тут происходит!
— Происходит то, что происходит каждую Эпоху. Серый Марш, — еще сильнее нахмурился Хаскилл. — Все подробности тебе объяснит мой лорд. И чем скорее мы до него доберемся — тем лучше.
К воротам Крусибла — района Нью-Шеота, принадлежавшего Деменции — они подошли с рассветом, когда восходящее солнце позолотило верхушки деревьев у подножия горы по правую руку от них. Южные ворота столицы представляли собой высокие, окованные железными узорами створки из темного дерева. Надвратный барбакан выглядел хоть и довольно обшарпанным, но вполне рабочим, а между зубцов на нем виднелись фигурки стражей.
Да, стражей. Двое из которых выступили из тени ворот и заступили путникам дорогу.
— Мессир Хаскилл, — голосом, отдающим странным эхом, произнесла одна из них. — Кто те, что идут следом за вами?
Пес не стал показывать удивления — в конце-то концов, чего он только не увидел с тех пор, как умер в Вестеросе и появился в Нирне? Тем более ему показалось глупым удивляться парочке вооруженных полуодетых баб иссиня-черной кожей и в такого же цвета доспехах.
Мда, доспехах… Если эти бронелифчики и пластинчатые короткие юбочки можно было назвать таким образом. Скорее, это была даже не броня, а украшение — как пресловутые соски на панцире.
Впрочем, глаза женщин-стражей с характерными для даэдра вертикальными зрачками не давали обмануться легкомысленным нарядом. Если эти порождения Обливиона были одеты именно так — тому было какое-то объяснение. Весьма неприятное для тех, кто посчитает стражниц в откровенных одеяниях легкой добычей.
— Особые гости Его Высочества принца Шеогората, — напряженно проговорил камердинер. — Лорд Клиган и его спутники, — кивнул он в сторону Пса. — Наш лорд ожидает их в Тронном зале. И немедленно!
Страж перевела взгляд на Сандора и чуть прищурилась.
— Мы — мазкен, — внезапно произнесла она после пары секунд молчания. — Мы — лишь младшие даэдра, и потому не можем приказывать лорду Забвения. Но, — её прищур стал особенно пристальным, — это не значит, что вы можете творить в Крусибле что вздумается, милорд, — процедила она последнее слово.