Вот поэтому Цолфи, стукнувшись макушкой о потолок, карикатурно рухнула на пол.
Ну а я прыгнул в окно.
Со звоном брызнули осколки. Сидевший на карнизе дрозд (и откуда он тут взялся?) ошалело вспорхнул. По моей щеке резанула ветка растущего за окном дерева.
Именно это и не дало мне перевернуться в воздухе так, чтобы упасть на ноги, — вместо этого я упал на спину.
Случись такое в реале, я бы стал инвалидом, но тут я лишь слегка ушибся: кустарники и цветы смягчили падение. Однако схватить оставленный под окном меч сразу, как я планировал, у меня не получилось.
А изголодавшиеся по мясу цветочки ждать не собирались.
Какой–то стебель обхватил меня сзади за шею. Слева послышалось рычание, смешанное с предвкушающим чавканьем. Я рванулся в сторону, а рядом клацнули зубы; розы, гвоздики, орхидеи — каждый цветок превращался в монстра, раскрывая небольшие, но вполне себе грозные пасти.
Нащупав рукоять меча, я наугад рассёк им стебель у себя за спиной и, поморщившись от вопля (стебелёк орал так, что хоть уши затыкай), ударил ещё раз. Обнаглевшая орхидея, метнувшись ко мне, успела отпрянуть.
Я помчался по аллее, рубя мечом распоясавшиеся дары флоры. Отсечённые бутоны летели в разные стороны, из разбитого окна вопила Цолфи, вылезавшая на карниз (я это понял по звону осколков). Слева и справа неслись оборотни, на ходу превращаясь в пантер: они бежали на четвереньках, а в их лицах не осталось ничего человеческого.
Но я успел достичь обрыва и прыгнуть.
Это только со стороны река Стратер кажется красивой — пока не плюхнешься в неё с тридцати метров.
Разумеется, Цолфи погналась за мной.
— Убью!.. — у меня над макушкой захлопали крылья. — Четвертую!.. Разорву в клочья!..
Она обещала мне что–то ещё, но я не прислушивался: ни одну из угроз Цолфи исполнить не доведётся.
Подныривая, чтобы спастись от когтей, я переплыл реку (та в этом месте неширокая) и, вцепившись в камыш, вылез на берег. Цолфи пыталась схватить меня, но промахивалась: у гарпий плохо с координацией — пока они в воздухе, им трудно что–либо взять. Из–за таких вот деталей я советую клиентам читать описание расы, но те ленятся… Впрочем, оно и к лучшему: пока геймеры ленивы, у менторов есть работа.
А ещё я советую выяснять, с кем враждуют значимые в игре неписи — мало ли, вдруг пригодится…
Едва Цолфи приземлилась, как просвистевшая стрела воткнулась в её бедро. Гарпия изумлённо опустила глаза и без чувств рухнула на траву.
— Зря ты пересекла Стратер, — донеслось из–за деревьев.
Потом из леса вышли трое.
Слева шёл лысый старик, справа — хмурый бородач. Между ними, но чуть сзади шагала Инга.
— Отличный выстрел, — оценил я.
Старик усмехнулся и взмахнул арбалетом.
— Она нарушила границу, — сказал бородач. — Уговор был простой: всё, что к северу от Стратера, контролирует Цолфи, всё, что к югу — Ферзюбрь. Реку никто не пересекает. А Цолфи пересекла. Мы были в своём праве.
Он сказал это не мне, а вышедшим на другой берег оборотням. Те секунду подумали (если это слово применимо к неписям) — и пошли прочь. Обеих пантер поглотил полумрак.
Старик с арбалетом обратился ко мне:
— Благодарю за подарок. Полагаю, ты хочешь получить награду?
— Хочу, — подтвердил я. — Отведи меня к Ферзюбрю.
— Нас обоих, — встряла Инга и требовательно на меня глянула: мол, я выполнила поручение, так что даже не мечтайте от меня отвязаться.
Пожав плечами, я вздохнул:
— Ладно, нас обоих… Веди нас к своему хозяину.
Старик коротко кивнул, бородач дал нам знак идти за ними, а из леса вышли ещё двое и, подняв Цолфи, куда–то её понесли. Под действием зелья та сладко похрапывала.
Когда я поравнялся с Ингой, она заметила:
— Вы только что нарушили перемирие между самыми влиятельными гангстерскими кланами «Фреи».
— То ли ещё будет, — мрачно пообещал я.
Глава 5
Как гневливая Цолфи никогда не покидала игорный дом (по крайней мере, до нашего сегодняшнего «рандеву»), так и Окто Ферзюбрь безвылазно сидел в трактире.
Правда, «Исток» — это не совсем трактир: тут пять этажей, и под трактир отведён только первый (второй — под бордель, деликатно именуемый клубом знакомств, третий — под купальни, а последние два — под апартаменты Ферзюбря).
К моему удивлению, меня пригласили на третий этаж, а Инге пришлось ждать на первом.
— У босса водные процедуры, — пояснил энписи с обезображенным лицом (шрам тянулся от брови до подбородка. Глянешь — сразу ясно: гангстер). — Он придёт ко второму бассейну. Вы тоже можете искупаться.
Я даже замер: о как!.. Главарь виртуальных головорезов и один из умнейших энписи зовёт меня в свой бассейн. Что ж, грех не воспользоваться… тем более после холодного Стратера.
— Постойте, — Инга придержала меня за рукав. Осмотрелась, будто ища взглядом живых игроков, и полушёпотом спросила: — Может, скажете наконец, что вы задумали?
— Потом, — сухо ответил я. — Вы пока отдохните… выпейте виски — он тут односолодовый десятилетней выдержки. Вряд ли вы пили такой в реале.
— А вы, я вижу, разбираетесь, — съязвила Инга.
Я дёрнул плечом. Да, я в этом разбирался. И ещё как.
— Я ведь вам говорила — у меня нет периферийки, — напомнила Инга.
— И ещё вы на мели, — дополнил я. — Ну тогда пейте содовую — она бесплатная.
Инга поджала губы, явно злясь из–за того, что я ничего ей не объясняю. Вздохнув, я нехотя сказал:
— «Исток» не годится для важных бесед. Позже мы зайдём в приват–зону и там поговорим, — а пока просто ждите.
— Без «почему» и «зачем»? — дерзко уточнила Инга.
Но я уже пошёл к лестнице: не люблю загодя раскрывать свои планы… А то, не ровен час, сорвутся.
Купальни Ферзюбря представляют собой несколько залов со схожим интерьером: колонны, бассейн, статуи в нишах. Роспись на потолках, мраморные фонтаны, лианы на стенах. В воде отражён мягкий свет круглых ламп, золотящихся между витражными окнами.
Раздевшись, я залез в бассейн — если можно назвать так неглубокий водоём, предназначенный скорее для лежания, чем для плавания. Вода была тёплой, как в термальном источнике. Над ней клубился густой пар — видимо, для антуража, потому что дышалось легко, будто никакого пара и не было.
Я закрыл глаза и расслабился.
Увы, спокойно полежать мне удалось лишь минуту — пока не скрипнула дверь.
— Отдыхаешь после бурного вечера? — пробасили с порога. — Кстати, спасибо за Цолфи.
— Ты же знаешь, Окто — я всегда рад помочь.
Открыв глаза, я увидел Ферзюбря.
Окто Ферзюбрь — классический орк: он огромен, мускулист, но обманчиво приземист, если глядеть издалека (из–за мощных плеч и короткой шеи). Его лысый череп похож на валун, уменьшенный раз эдак в десять, но оставшийся несуразно громоздким. Из нижней челюсти, как колья, торчат вверх два клыка, свирепая морда (ну не могу я назвать её лицом!) изрыта морщинами, вполне уместными на тёмно–зелёной коже. Но зато его одежда вызывает улыбку: сорочка, камзол, короткие бриджи и туфли с чулками… Прямо как у дворянина восемнадцатого века!..
— Микки сказал, ты хотел со мной встретиться, — Ферзюбрь встал у бассейна. — Я тебя слушаю, человек.
Я развернулся, чтобы лучше его видеть. Сказал, имея в виду Цолфи:
— Твой враг пленён благодаря мне. У тебя теперь есть власть по обе стороны Стратера.
— Не совсем, — оскалился орк. — У Цолфи много сестёр.
— Перегрызутся, — уверенно бросил я. — Но даже если и нет, Кодекс Чести Орк’анг’дорма велит тебе меня наградить.
Ферзюбрь торжественно кивнул:
— Чего ты хочешь, человек?
— У тебя вроде имеется Браслет Покорности: подчиняет любого, на кого он надет.
— Вроде имеется… — подтвердил орк. — Но его я никому не отдам. Даже тебе.
— А взаймы?
Ферзюбрь задумчиво потёр клык. Выглядело это жутко, если вспомнить, что он — непись. Ну как их сделали такими умными?! Саморазвивающаяся система, новый уровень машинного обучения… Раньше игровой ИИ уступал классическому, а теперь — наоборот.
Я вдруг осознал, что устроил сегодня локальный кризис: временно вывел из игры Цолфи — непись с астрономическим бюджетом и сверхразвитым интеллектом. Именно «временно», потому что её вернут: держу пари, админы «Фреи» уже этим занялись. Не знаю, что они предпримут (может, переведут Ферзюбря на прямое управление, дабы тот отпустил пленённую гарпию), но Цолфи они не потеряют. И сделают так, чтобы мою выходку никто не смог повторить.
А это означало, что свой план я должен срочно осуществлять — ведь он основывался на гарпии; мне нужно действовать, пока та у Ферзюбря. В плену ей томиться двенадцать часов — срок невмешательства админов в нестандартную ситуацию, не препятствующую игровому процессу, — но затем они вмешаются. А двенадцать часов истекут завтра… Минут через десять после полудня.
— Если ты хочешь меня наградить, — размеренно произнёс я, — то надень на Цолфи Браслет Покорности и отдай ей три приказа.
— Что за приказы? — спросил Ферзюбрь.
— Первое: завтра в полдень она должна быть у Южной площади. Браслет заставит её к тебе вернуться, и делай с ней потом, что хочешь, — но с двенадцати ноль–ноль до десяти минут первого она мне нужна. Пускай ждёт в проулке между цирюльней и таверной.
Ферзюбрь не ответил — лишь вновь потёр клык. Я продолжал:
— Второе: как только я ей прикажу, она должна будет поднять меня и лететь, куда мне надо.
— Не выйдет, — перебил Ферзюбрь, — ты для неё слишком тяжёлый.
— У меня есть зелье против ранений, пригодное для человеческой расы. Знаешь, как оно действует на гарпий?
— Делает их сильнее, — мрачно бросил Ферзюбрь.
Я кивнул и закончил:
— Третье: она не вправе навредить мне и по моему приказу должна будет приземлиться. Это всё.
Орк с минуту молчал. Мне пришлось себе напомнить, что он — всего лишь программа. Умная, навороченная, — но программа.
— Ты хочешь украсть яблоко, — сказал наконец Ферзюбрь.
— Хочу, — признал я.
— Плохая идея, — орк угрожающе на меня глянул. — Мои дела идут в гору, пока в Эргендсе спокойно, а спокойно тут до тех пор, пока есть яблоко. Не будет яблока — уйдут и те, кто охраняет столицу: кентавры, минотавры, огры… Нет, мне это ни к чему.
— А ты смотри шире, — посоветовал я. — Кто ты сейчас — процветающий гангстер? А кем ты будешь, если Эргендс лишится внешней защиты? Чтобы уберечь город, властям понадобятся люди… или орки. И ты предложишь свои услуги — под тобой ведь все шайки, что орудуют в горах и грабят торговые караваны. Чем не солдаты?
Ферзюбрь с сомнением возразил:
— Нет, король не пойдёт на такое — не станет он с орками якшаться…
— Станет, если не будет выбора, — а его и не будет. Все рекруты служат в приграничных районах. Отозвать их оттуда? Соседи только спасибо скажут. Месяца не пройдёт, как какой–нибудь хан вспомнит былые обиды.
Я умолк, наблюдая за реакцией орка: он неведомым для меня образом размышлял. Оценивал политическую ситуацию «Фреи», где неписи–правители интригуют, неписи–рекруты идут на смерть, а неписи–бандиты грабят неписей–купцов. Они не столь умные, как Ферзюбрь, — но даже Цолфи и его хватит, чтобы сказать: революция в развитии энписи уже случилась. Слава богу, для них «Фрея» — единственно реальный мир, и если мне вздумается обсудить с Окто наводнение в Перу, он «зависнет» — будет просто молчать… Потому что не знает, что такое «Перу» (точнее, об этом не знает искин, управляющий его поведением). Но всегда ли он будет об этом не знать?.. Может, правы паникёры, считающие, что энписи через годик–другой станут свободно гулять по ВИРТУСу, влияя через Сеть на реал, — а значит, людям пора бить тревогу?..
Отогнав эту мысль, я добавил:
— От тебя будет зависеть безопасность столицы: ты из бандита превратишься в почётного гражданина, вхожего во дворец. Разве это не заманчиво?
Взгляд Ферзюбря изменился — в нём возник интерес. Но вслух он сказал:
— Учти, человек: если я во что–нибудь из–за тебя влипну…
— Не влипнешь, — пообещал я. — Даже если что–то пойдёт не так, на площади увидят только нас с Цолфи. А ты не при делах.
Хмурясь, Ферзюбрь уставился в стену. Потом шумно выдохнул. Опять потёр клык.
— Кодекс Чести Орк’анг’дорма, Окто, — напомнил я.
Ферзюбрь гневно фыркнул, но затем сдался:
— Хрен с тобой — получишь ты свою гарпию… и Браслет на ней будет… Но всё это только на десять минут.
Я мысленно возликовал — мне большего и не требовалось.
— А теперь выметайся из бассейна, — проворчал орк.
Я вылез из воды, обмотавшись на ходу полотенцем. Где–то щёлкнула заглушка (Ферзюбрь дёрнул за рычаг в стене) — и, пока я одевался, вода всасывалась в сток. Нажим на рычаг, новый щелчок. Бассейн стал наполняться чистой водой.
Покосившись на орка, я осторожно спросил:
— Ты брезгуешь лезть в воду, где лежал человек?
Ферзюбрь вроде бы смутился, что выглядело совсем уж дико. Затем снял камзол, глянул на меня и велел:
— Отвернись.
— Что?..
— Отвернись, говорю — я стесняюсь…
Если честно, в ту минуту мне стало страшно.
Спустившись в трактир, я нашёл Ингу за стойкой, перед опустевшим стаканом: она вняла моему совету и взяла содовую.
Упреждая вопросы, я произнёс:
— Приват–зона, код КЛ–два–ноль-два–два.
«КЛ» — это Клим Ларин, а 2022‑год моего рождения.
Рядом с нами возникла дверь.
Приват–зона сравнима с коробкой внутри коробки: её можно открыть в любом ВИРТУС-сегменте. Правда, доступна она не всегда: при контактах с энписи — будь то драка или простой разговор — в неё не попасть. Думаю, это правильно… Ну согласитесь, что шептать в бою «приват–зона» и сбегать от атакующего вас эльфа не комильфо, да и в диалоге это смотрелось бы странно; встреча с тем же Ферзюбрем пошла бы насмарку, если бы в разгар беседы я вдруг взял и свалил.
— Клим Ларин, почта, — сказал я.
Возник интерфейс мессенджера. Открыв письмо Инги (то, где она ответила на моё объявление), я коснулся иконки с её аватаром, затем — своей двери:
— Разрешаю доступ… Базовое условие: в моём сопровождении.
В ответ на мой шёпот дверь (её я уже гостеприимно открыл) стала видимой для Инги. Молча кивнув, она встала со стула. Я пропустил её вперёд и вошёл сам.
Пока Инга осматривалась, я сел в кресло, за заваленный бумагами стол.
Моя приват–зона стилизована под офис частного детектива: шкаф–картотека, два кожаных кресла, диван. Дверь, через которую мы вошли, наполовину застеклена, жалюзи на ней опущены. На доске для заметок висят исписанные листки, под потолком лениво крутится вентилятор.
— Надо же… — Инга крутанула диск на чёрном блестящем телефоне. Потом глянула в окно — и вскинула бровь при виде Тынского храма: — Прага?.. А почему, к примеру, не Бруклин? По антуражу было б самое то, — на миг умолкнув, она мечтательно закончила: — Логово частного сыщика где–нибудь у Бруклинского моста…
— Я не был в Бруклине, — признался я с неохотой. — Не люблю посещать в ВИРТУСе места, где не бывал в реале.
— А в Праге, выходит, бывали?
— С женой. Медовый месяц.
— Так вы женаты?
— Был женат.
Инга кивнула и больше не стала ни о чём спрашивать. Молодец. Это лучшее, что она могла сделать.
Я указал ей на кресло, а сам голосовой командой вновь открыл интерфейс — в этот раз своего персонажа.
— А вы не очень–то джентльмен, — заметила Инга, усаживаясь напротив меня. Пылившиеся в кресле газеты ей пришлось убирать самой.
— Это точно, — буркнул я. — Манерничать с дамами у меня не выходит. Цолфи вам подтвердит.
Мою глупую шутку Инга не оценила.
Беглый просмотр характеристик дал ожидаемый результат — я потерял немного здоровья: очевидно, после прыжка из окна. Для таких казусов есть система оповещений (голосовая или визуальная — на выбор), но я её отключил. Вообще–то так делают почти все, хотя раньше — в эпоху приставок — это было немыслимо: системные сообщения возникали чаще баннеров, всплывающих на ютьюбе. Тебя ранили? — лови циферки… даже если это просто укус пчелы («Вас жалит пчела! Получено 1 единиц урона! Ваша жизнь 49/50»). А отыскав новый предмет, ты вмиг узнавал всю его подноготную — даже про нож было написано, что это нож (ну а вдруг кто–то примет его за грабли?) и что сделан он из железа. Был даже литературный жанр – LitRPG, немыслимый без подобных оповещений. Но когда с книжных страниц виртуальность перекочевала в квартиры, оказалось, что все эти цифры излишни: они только мешают, вспыхивая в пылу схватки. Ладно ещё, если бьёшься с волшебником (без цифр не оценишь урон от магии), но где магии нет, всё ясно и так: будешь терять кровь — ослабнешь, сломаешь ногу — не сможешь на неё ступить, а если тебя долбанут по башке, то упадёшь и не встанешь… Короче, при серьёзной травме тебе так поплохеет, что всё поймёшь и без цифр. Ну а то, что «нож железный», «палка деревянная», а «унитаз фаянсовый», подскажут собственные глаза.