Стайка мелких птиц, гнездящихся в расщелине утёса, испугалась резкого звука, издаваемого Пьемуром, и вылетела из своего убежища в паническом страхе.
Если бы кто-нибудь сказал Пьемуру три Оборота назад, что он больше не будет ведущим солистом или хотя бы постоянным барабанщиком в Цехе Арфистов для передачи сообщений, а, наоборот, станет выполнять случайную работу на Южном Континенте, он бы послал его, не стесняясь в выражениях! Неужели он не оправдал надежды своего Мастера и Цеха?
Вспомнив Мастера-Арфиста и то, как пренебрежительно он отнёсся к его информации о Древних, Пьемур, прижавшись к поверхности утеса, мотнул головой, и брызги пота разлетелись в стороны.
Он продолжал подниматься всё выше и выше, а его настроение, казалось, всё падало и падало. Он был уже на грани беспросветной тоски, когда внезапно почувствовал нежный посвист воздуха над головой, и над ним появилась Фарли. Её полупрозрачные крылья легко поддерживали в воздухе парящее тело, она щебетала над ним, её глаза ярко светились, пока она передавала ему серию мысленных образов, которые были настолько отрывочными, что Пьемур не смог их понять.
— А вот и ты, подожди минутку, — мягко сказал Пьемур, непроизвольно улыбнувшись ей. — Совершенно неожиданно ты решила вернуться и поболтать со мной. Похоже, ты устала от своих друзей? Ну, ты-то вполне можешь летать и болтать одновременно, Фарли, а я не могу, поднимаясь на скалу, остановиться на полпути и между делом расшифровывать твои послания. Я, в отличие от тебя, должен обращать внимание на то, что делаю. Так что, дай мне еще одну минутку.
Невозможно долго грустить, если у тебя есть свой файр, решил Пьемур. Он всегда радовался при виде своей маленькой королевы, и знал, что ему необычайно повезло, что они нашли друг друга, даже если она иногда покидала его. Хотя Пьемур чувствовал, что он больше нигде и никому не нужен на Перне, одно он знал точно — они с Фарли идеально подходят друг другу. Как всегда настроившись на его мысли, Фарли порхала у самого плеча Пьемура, пока он взбирался на скалу, напевая что-то тихо и стараясь держать свою изящную точеную головку рядом с его головой.
Вдруг, без предупреждения щебетание Фарли сменилось пронзительным криком, и она передала изображение Пьемура, очень быстро карабкавшегося на скалу.
— Да, Фарли, вот это хороший, четкий образ. Ты молодец, у тебя получается уже намного лучше, — ободряюще сказал Пьемур. Тренировка файра — тяжелый труд, но он действительно считал, что его золотая делает успехи.
Неожиданно Фарли снова громко крикнула прямо в ухо Пьемуру и внезапно исчезла в Промежутке. Пьемур усмехнулся и покачал головой, его позабавила выходка маленькой королевы. Что-то на периферии его зрения привлекло его внимание, и он обернулся назад.
Нити! Их не должно быть здесь еще день! Он увидел широкий вал безмозглых, прожорливых нитей, надвигающийся на утёс подобно гигантскому серому занавесу.
Ну, давай! Быстро! — в отчаянии думал Пьемур, пытаясь отыскать над собой еще одно похожее на пещеру пятно на скале. Он не отважился спускаться вниз, потому что было слишком тяжело найти опору для рук и ног, чтобы быстро двигаться в этом направлении. У него оставался только один путь — наверх!
Еще один испуганный взгляд через плечо на приближающуюся серую стену подсказал ему, что Нити были всего в трех метрах от него. Он обратился ко всем драконам Перна в настоящем и прошлом с просьбой направить его к ближайшему убежищу, пока поднимался вверх. Если хотя бы одна прядь смертельных Нитей коснется его тела, у него не будет шансов: боль от ожога наверняка лишит его возможности удержаться на скале, и это будет означать долгое падение вниз.
Левой рукой Пьемур ощупывал скалу над головой, поднимаясь с помощью одной правой вверх. Вход там — он чувствовал это! Он толкал своё тело вверх изо всех сил и извивался, чтобы проскользнуть в маленькую нору в скале, прежде чем Нить достигла его. Наконец, его голова и плечи были в пещере, всё, что ему оставалось сделать — протащить остальную часть своего тела в маленькое отверстие неправильной формы.
Надеюсь, я помещусь здесь!
Последним мощным рывком Пьемур втянул ноги в маленькую пещеру. Его голова ударилась о твёрдый, не прощающий ошибок, камень, но он заставил себя не обращать внимания на боль. Когда передний фронт Нитей ударил в скалу, юноша как можно сильнее вжался в заднюю часть пещеры. Если подует ветер, подумал Пьемур в ужасе, даже самый маленький порыв, Нити может задуть внутрь, и ему придёт конец. Со страхом он наблюдал, плотно вжимаясь в заднюю стенку расщелины, как серебряные нити коснулись утёса, затем, не в силах проникнуть сквозь скалу, скользнули по ней и упали на землю. Никогда не был он так близко к Нитям прежде в своей жизни! Он закрыл глаза.
Что это за звук? Он услышал что-то вроде хлынувшей жидкости или шквала воздуха — а может, и то, и другое вместе. Звук становился громче. Сквозь плотно закрытые веки Пьемур почувствовал оранжевое свечение. Его глаза открылись в тот самый момент, когда пламя вспыхнуло перед скалой, и Пьемур задумался, не снится ли ему это. Затем перед его глазами вспыхнул еще один факел, и Фарли с шипением, влетела в пещеру.
Наверное, она улетела искать огненный камень, как только увидела Нити, изумленно подумал Пьемур. Он знал, что файры, как и драконы, могут жевать огненный камень, чтобы выдыхать пламя, но никогда не видел этого раньше.
Теперь его золотая королева стояла твердо всеми четырьмя лапами на скале, выставив голову вперед и испепеляя Нити, согласно зову природы, требующему уничтожить своего древнего врага.
— Фарли, ты умница! — воскликнул Пьемур. — Продолжай их жечь! — вдруг его охватил страх, когда он понял, что его маленькая королева может испускать пламя только до тех пор, пока не израсходует газ, выработанный из огненного камня, который она успела прожевать.
— Фарли, тебе придется помогать мне. Побереги своё пламя, малышка, оно тебе еще понадобится!
Фарли пискнула Пьемуру в ответ, и когда она закрыла рот, над её головой поплыла крошечная струйка дыма.
— Нам нужна помощь, Фарли. Можешь позвать кого-нибудь на помощь?
Пока Пьемур говорил, Фарли пристально смотрела в его лицо. Затем она сбросила ему образ коричневого файра, её глаза засверкали цветами от красного до коричневого, затем снова покраснели. Она просвистела несколько быстрых трелей, выпустила факел пламени изо рта, затем спрыгнула с выступа и ушла в Промежуток.
Пьемур остался один, ему было очень страшно, но он широко открытыми глазами смотрел на смертельный ливень Нитей и ждал помощи.
Ревущий шум, сначала слабый, а затем становившийся всё сильнее и сильнее, заполнил уши Пьемура. Он никогда не слышал такого раньше, поэтому задумался, может этот звук издают Нити, когда падают туда, где не могут найти для себя пищи. Он никогда не был на открытом воздухе во время Падения Нитей!
Шум стал громче, и Пьемур увидел оранжевое свечение вокруг входа в его пещеру.
— Пьемур! Пьемур! — послышался голос Н'тона.
— Я здесь, Н'тон! — закричал Пьемур, сложив рупором руки у рта, чтобы усилить свой голос. Высунуть голову из пещеры он не осмелился.
— Подожди! — крикнул Н'тон, и Пьемур увидел, что оранжевый свет становится ярче.
— Тебе придется прыгать, но сначала дождись моей команды, — сказал ему Н'тон.
Прыгать? Пьемур снова почувствовал, как от страха волосы зашевелились на его затылке, он с трудом сглотнул, пытаясь набраться смелости и вытолкнуть своё непослушное тело из пещеры в самую гущу Нитей. Что ж, если Нить не убьет его, падение, скорее всего, это сделает точно, подумал он. Почему-то, собственная шутка его не развеселила.
Шум от факела Лиот'а становился всё громче, теперь Пьемур уже чувствовал жар от пламени. Он увидел кончик крыла, затем дракон развернулся в воздухе и скрылся из виду.
— Пьемур, я прямо под тобой. Прыгай прямо сейчас! — крикнул Н'тон, и, не раздумывая ни секунды, Пьемур набрал воздуха и, оттолкнувшись изо всех сил, выпрыгнул из пещеры.
Он падал, широко разбросав в стороны руки и ноги, сам удивляясь тому, что не кричит. Лиот' находился под ним, широко раскрыв огромную пасть и извергая пламя, чтобы очистить пространство вокруг них от Нитей.
С глухим стуком Пьемур тяжело приземлился, ударившись о спину бронзового дракона, и воздух вырвался из его легких. Затем, к своему ужасу, он начал медленно скользить вниз, точнее, вниз и в сторону от тела Лиот'а, неспособный в это краткое мгновение сделать что-либо, чтобы остановить своё падение, он даже не мог дышать. Вот нога Н'тона, спокойно подумал Пьемур. Я падаю с Лиот'а прямо в Нити.
Внезапно Пьемур почувствовал, как что-то вцепилось ему в спину, и с мощным рывком, который, казалось, мог разрезать его пополам, Н'тон схватил его за тунику.
— Я поймал тебя! — крикнул всадник, одной рукой схватив тунику Пьемура, а другой крепко держась за ремни своей лётной упряжи.
Лиот' резко отвернул в сторону, избегая густого клубка Нитей, и Пьемур почувствовал, как какая-то сила отклоняет его тело.
Лиот'! Быстрее, дружище! Моя хватка слабнет! Неси нас в Промежуток!передал своему дракону Н'тон.
Мы не позволим парню упасть, ответил Лиот', своими мощными крыльями толкая воздух вниз и огненным факелом прокладывая себе путь.
Лиот', он очень тяжёлый. Не думаю, что смогу удержать его, сказал Н'тон. Неси нас к воде! и сбросил мысленный образ близлежащей береговой линии своему дракону.
В одно мгновение Лиот' перенес их в Промежуток, холодное, пугающе темное место, где абсолютная тишина давила в уши людей, и где ничто не могло противостоять холоду, кроме драконьей шкуры. Пьемур почувствовал сильнейший шок, когда холод охватил его, и закрыл рот, чтобы не закричать. Он не чувствовал ни шкуры Лиот'а, касавшейся его тела, ни Н'тона, держащего его тунику, ни воздуха в своих легких!
Затем они вырвались в свет дня, и Пьемур, наконец, смог снова набрать воздуха в свои изголодавшиеся легкие и почувствовал, что его страх исчез. Они летели над морем, Лиот' быстро снижался, приближаясь к поверхности воды.
Я не смогу приземлиться с ним. Отпусти его, сказал Лиот' Н'тону.
— Задержи дыхание, Пье! — крикнул Н'тон, наклонившись к Пьемуру, и отпустил его.
Пьемур ударился о воду ногами, широко раскинув руки, и погрузился в теплые воды Южного Континента с пышным всплеском, вокруг него переливались струи воды в радуге брызг, оседавших рябью на воде, по мере того, как он погружался.
Быстро вынырнув, он развел руки и ноги в стороны и лег на спину, пытаясь успокоить дыхание. Лиот' приземлился на расстоянии половины длины дракона от него, сложив крылья вдоль спины и плавно покачиваясь на волнах. Н'тон смотрел на Пьемура с беспокойством на лице, широко раскрыв свои голубые глаза.
— Пьемур? — крикнул всадник, его лоб пересекла тревожная морщина.
— Просто… дай… мне… мгновение. — Пьемур медленно, по словам произнес фразу, так как волны захлёстывали ему рот, и поплыл к ним.
Медленная улыбка расплылась по лицу Н'тона, пока он смотрел на своего молодого друга, — Думаю, тебе может понадобиться время, чтобы оправиться после всего этого. — сказал он с облегчением в голосе.
— Ага, — медленно произнес Пьемур, подняв голову, чтобы взглянуть на Н'тона и Лиот'а. Ему удалось слабо улыбнуться. — Вряд ли мне когда-нибудь захочется повторить это.
Глава 4
На севере Вейры и главные Холды, как правило, были вырезаны в скалах, которых было так много на этом континенте. Южный Вейр, как и Южный Холд, не имел такого обилия камня, но здесь, на юге, это было не так важно, потому что земля изобиловала личинками, которые посеяли в почву за сотни Оборотов до этого, но которые нынешнее поколение людей Перна открыло только недавно. Личинки пожирали Нити, уничтожая смертельных паразитов, прежде чем те успевали зарыться в землю и нанести ущерб.
Наряду с защитой плодородных земель Южного Континента, мелкие невидимые личинки, казалось, настолько улучшили почву, что деревья и другая растительность, благодаря какой-то неизвестной мутации, обладали замечательной способностью к самовосстановлению любых отметин, оставленных Нитями, упавшими на землю. Естественно, южная растительность была более здоровой, по сравнению с той, что росла на севере.
Южный Вейр был расположен на травянистом мысе возле небольшого пресного озера. Похожие на пещеры комнаты — вейры — были вырыты в крутых склонах утеса, чуть ниже плато с естественными барьерами, где можно было безопасно содержать весь скот Вейра. Поскольку настоящая пещера там не могла быть выкопана, наверху, на плато, был расположен центральный зал, построенный из стволов деревьев твёрдых пород и покрытый чёрной плиткой из рифовых камней. Деревянные здания соответствовали теплому климату Южного, были построены на сваях над землей, с фундаментами также из рифовых камней, широкими окнами и глубоким крыльцом, дающим защиту от палящего солнца. Вейр был гораздо просторнее, чем любой из его северных аналогов, и, хотя он был нетрадиционным, в нем были все те удобства, к которым привыкли обитатели Вейра. Весь день драконы отдыхали на плато, поджариваясь на солнце в ямах, которые выкопали для себя в голой черной почве. Рощи гигантских, изогнутых пробковых деревьев и феллиса давали тень строениям, которые использовали люди, а за центральным залом были разбросаны остальные вспомогательные здания.
Под сверкающим, чистым и голубым небом просыпающегося дня всадники Южного занимались обычными делами. Любой случайный наблюдатель посчитал бы, что драконы и всадники Южного Вейра должны быть довольны своей судьбой, живя в тропическом раю вдали от того, что сами они рассматривали как вмешательство Бенден Вейра и других северных Вейров, но этого не было на самом деле. Эта небольшая группа людей была в глубине души недовольна своей жизнью в Вейре, чувствовала себя напряжённо и всё более настойчиво желала перемен. Их беспокойство ощущалось как физическая энергия другими членами Вейра и начинало заражать остальных и распространяться, как болезнь. Не помогало и то, что многие всадники и их драконы были в самом деле больны, получив отравление во время их неудачной попытки добыть огненный камень. Теперь из открытых окон покоев Госпожи Вейра разносились звуки горячих споров, которые легко мог слышать любой обитатель Вейра.
— Мы находимся слишком далеко от нашего времени, Т'кул! — крикнул Т'рон, Предводитель Южного Вейра. Он поднял голову, чтобы взглянуть на своего заместителя, и одновременно ударил кулаком по столу, подчеркнув свою точку зрения таким образом. Снаружи эхом прозвучал рёв недовольства его бронзового дракона Фидрант'а. Но, сразу же после этих резких слов, плечи Т'рона поникли, и он привычно прижал руку к животу, к месту старой раны. Оглядев всех вокруг, он глубоко задумался. Его суровое лицо было глубоко прорезано морщинами, появившимися за Обороты сражений с Нитями.
— Мы уже много раз обсуждали эту тему… — сказал Т'кул, скрывая напряжение в голосе.
— …И с этим ничего не поделаешь. Да знаю я, знаю! — Т'рон пристально взглянул Т'кулу в глаза. — Я ни в коем случае не должен был позволить тебе уговорить меня вести наши пять Вейров в это Прохождение, послушав эту несчастную Госпожу Бенден Вейра, Лессу. Тьфу! — его хмурый взгляд стал еще более суровым, чем обычно, когда он перевёл взгляд на Мардру, женщину, которая когда-то делила с ним постель. Мардра недолго выдерживала его взгляд, с каменным видом отвернувшись к Т'кулу.
— Когда Прохождение Нитей нашего поколения подошло к концу, Т'рон, мы все начали ощущать какую-то пустоту внутри — отсутствие цели. Ну, ты помнишь это, я знаю! — сказал Т'кул, пытаясь скрыть усталость, которую чувствовал, повторяя свои аргументы в сотый раз. Он сильно закашлялся, его лицо покраснело.
Было время, когда он был Предводителем Вейра, и ему подчинялись сотни драконов и их всадников, и тогда Т'кул излучал жизненную энергию. Теперь он стоял перед Т'роном, опустив одно плечо ниже другого, словно лишился какой-то части себя.