С адвокатом мне весьма удачно и неожиданно повезло. Вряд ли я бы сам смог себе позволить защитника из элитнейшей конторы "Гринкруг, Гинзбург и Элькин", ведь эти ребята за час берут столько, сколько я зарабатываю в месяц, а то и больше. Однако миз Гинзбург, дочь одного из старших партнёров, как это видно по её фамилии, согласилась представлять мои интересы бесплатно. Двадцатишестилетняя Саманта Рут Гинзбург пошла по стопам отца, а всё, что нужно начинающей адвокатессе, это практика, много-много самой разной практики, чтобы копить бесценный опыт и учиться на собственных ошибках - никак иначе хорошим адвокатом не стать.
Её папаня тоже участвовал в деле, только отмазывал рыбку покрупнее - самого мистера Томкинса, владельца и гендиректора "Далёких горизонтов", как считается, главного виновника чудовищной трагедии. Участь мистера Томкинса ожидала такая, что лишь кто-то уровня Гинзбурга-старшего смог бы хоть как-то на неё повлиять, а вашему покорному слуге хватило начинающей адвокатессы, которая сама была готова заплатить, лишь бы засветиться в подобном громком деле и заявить о себе. (Все адвокаты, даже хорошенькие молодые девушки, ужасные карьеристы.)
В день слушаний я готов был предстать перед комиссией ООН во всей своей красе. Лично я не стыжусь выглядеть как типичнейший гик, потому что я и есть гик. Это не стиль и не гражданская позиция, это мой тип личности и мой образ жизни. Другим я уже не стану. Джинсы, кеды и майка с бегущими по ткани анимэ-гифками, это всё, что мне нужно, чтобы чувствовать себя комфортно. Вот только у чиновников, напомнила мне миз Гинзбург, может быть несколько иное мнение относительно внешности, приличествующей на слушаниях спецкомиссии ООН.
Саманта Рут не поленилась и добыла мне напрокат строгий тёмный костюм. Глазомер у неё оказался отменным, костюм идеально сел на мою грузную бесформенную фигуру.
- Ты второстепенный фигурант, - в который раз повторила мне миз Гинзбург. - К тебе по сути никаких претензий ни у кого быть не может, у тебя есть все шансы выйти сухим из воды и вдобавок потребовать приличную компенсацию. Главное всё не испортить, вызвав у спецкомиссии банальное отвращение своим неопрятным видом.
Я во всём соглашался с Самантой Рут и потому впервые в жизни оделся как мажорик - впридачу к костюму миз Гинзбург раздобыла накрахмаленную рубашку, галстук и ботинки. Затем в сопровождении неулыбчивых церберов, приставленных ко мне с самого начала следствия, мы прошли к "Барби-Робби", парикмахерскому автомату в вестибюле, где я сделал себе аккуратную стрижку. Причёску, естественно, тоже выбрала мне миз Гинзбург. Она ещё хотела посадить меня к "Манни-Робби" и сделать мне маникюр, но это было уже слишком и я упёрся.
Платила за всё то ли миз Гинзбург, то ли государство, я так и не понял. Своих средств у меня пока не было - когда грянул гром, всем фигурантам дела, даже второстепенным, заблокировали счета и ф-импы. Так что мистеру Томкинсу не помогли все его миллиарды в разных валютах. Ему даже скиммер не на что было заправить, чтобы скрыться на всем известных островах, откуда нет экстрадиции. Слишком уж громким получилось дело, слишком резонансным, такое на тормозах не спустишь. Общественность и политики решили, что "Далёкие горизонты" и её владелец должны сесть на скамью подсудимых, без вариантов и поблажек.
Поскольку я не был главным фигурантом и вдобавок способствовал разоблачению преступления, меня на время следствия разместили не в обезьяннике, а в довольно приличном отеле, правда под охраной и с вживлённым под кожу дапом - датчиком позиционирования.
Не буду скрывать, что чем ближе наступал день слушаний, тем сильнее я мандражировал, так что миз Гинзбург выполняла ещё и роль психолога, успокаивая мои нервы. В утро судьбоносного дня у меня так дрожали руки, что я не мог застегнуть рубашку и завязать шнурки. Миз Гинзбург скормила мне две таблетки успокоительного и в сопровождении неизменных церберов мы уселись в скиммер.
Громкое название "международной спецкомиссии" не говорило о том, что этих народов в ней всего четыре. Общий политический вес России, Китая и Индии в ООН настолько перевесил всех прочих, что даже США не смогли ни на что повлиять. Местом для проведения процесса, аналогичного Нюрнбергскому трибуналу, стала Россия, а именно регион, максимально недружелюбный к чему-либо и кому-либо с Запада - город Грозный. С-имп у меня работал, я запросил через него в Гугле перевод названия города, где будет решаться моя судьба, и оно показалось мне зловещим.
Мы летели на скиммере мимо сверкающих небоскрёбов, готовых посоперничать с Дубаем и Сингапуром. У меня из головы не шли всякие мысли о том, какими будут следующие несколько часов, так что мне было не до любования красотами Грозного. Чего я не мог не заметить, так это огромной толпы, целого моря людских фигур, вокруг того небоскрёба, над крышей которого наш скиммер пошёл на посадку. Его фасад украшала огромная надпись по-чеченски, продублированная кириллицей и латиницей. Я успел заметить слова "Ахмат" и "боккха", остальное не разобрал.
Посадочную площадку и весь небоскрёб в целом охраняли невозмутимые бородатые фигуры с фульгураторами наперевес. Я видел это дьявольское оружие в деле и теперь ни с чем его не спутаю. Головорезы Хайдена в "Далёких горизонтах" были вооружены точно так же...
Вооружённые чеченцы образовали вокруг небоскрёба защитный контур, удерживая разъярённую толпу. Люди размахивали кулаками и палками, трясли плакатами и транспарантами с призывами линчевать персонал "Далёких горизонтов", обрушить на его головы десять казней египетских помноженные на Содом и Гоморру, содрать живьём шкуру, утопить заживо в чане с кислотой, пустить на фарш и скормить свиньям и всё в таком духе. Общие вопли сотен и тысяч глоток долетали даже сюда, на крышу. Страшно было наблюдать этот всплеск первобытной злобы и агрессии в конце XXI века, в эпоху, считавшуюся самой цивилизованной за всю историю человечества.
Впрочем, толпа лишь шумела, до беспорядков дело не доходило. Собравшимся хватало ума понять, что чеченцы носят фульгураторы не для красоты, а стрелять они обучены с детства.
Под заседание спецкомиссии был выделен огромный конференц-зал на сорок каком-то этаже. Остальные этажи и помещения небоскрёба кишели сотрудниками российских, китайских и индийских спецслужб, среди которых сиротливо затерялось несколько американских коллег. Сквозь эту армию не прошмыгнула бы даже мышь, чтобы сорвать "процесс века" (как его окрестили СМИ).
Пока мы летели на скиммере, таблетки подействовали. Я почувствовал спокойную расслабленность и приготовился давать показания. Пока мы сидели в коридоре, ожидая своей очереди, я глазел на противоположную стену, на которой транслировалось какое-то телевизионное ток-шоу. Звука не было, однако я и так понимал, о чём там говорят и спорят - о том же, о чём говорили и спорили все, о нас, о "Далёких горизонтах" и о том чудовищном злодеянии, совершив которое Хайден переплюнул и Гитлера, и Чингиз-хана, и Аттилу, и Навуходоносора и всех прочих кровавых тиранов прошлого, стиравших с лица земли целые страны и народы.
Это стало подлинной сенсацией, чему я нисколько не удивлялся. Когда информация просочилась наружу, в том числе и благодаря вашему покорному слуге, молчать об этом было уже невозможно, настолько случившееся оказалось грандиозным и чудовищным по своим последствиям. Налицо было преступление, которое не укладывалось в голове. Принадлежность к "Далёким горизонтам" стала клеймом, от которого невозможно отмыться. В этом смысле, конечно, Хайден многим запорол жизнь и карьеру... Я и сам не до конца представлял, что буду делать, если меня оправдают. Память моего с-импа ежедневно забивалась спамом с предложениями от различных журналистов, издателей и блогеров опубликовать книгу о моих приключениях или записать интервью... В каком-то смысле этот мой рассказ является ответом всем желающим, потому что никакие книги и интервью меня не интересуют. Здесь я излагаю свою историю в том виде, в каком она и останется, потому что больше я к этой теме возвращаться не намерен.
Наконец нас вызвали. Миз Гинзбург ободряюще мне улыбнулась, после чего церберы проводили нас к нашим местам. Конференц-зал оказался переполнен политиками, журналистами и общественными деятелями всех мастей. С разных сторон на нас нацелились объективы камер - слушания планировалось широко освещать в СМИ.
Конференц-зал имел форму амфитеатра. Трибуна в самом низу изогнулась подковой, за которой восседали члены спецкомиссии. Напротив трибуны, чуть ниже неё (чтобы чиновники ООН могли взирать на фигурантов дела свысока) был установлен небольшой стол и два стула. Мы с миз Гинзбург заняли свои места. Церберы встали за нашими спинами.
Я чувствовал сотни устремлённых на меня взоров, не враждебных, а скорее оценивающих и заинтересованных. Как-никак, если б не ваш покорный слуга, правда могла бы и не выплыть наружу.
Члены спецкомиссии изо всех сил старались демонстрировать беспристрастность.
Когда вскрылся факт чудовищного преступления, многие сочли, что Америка начнёт отмазывать "своих". Во времена Рузвельта или Буша так может и было бы, но времена изменились. Едва страны учредители ООН объявили о новом Нюрнберге, Россия, Индия и Китай начали активно действовать заодно, не считаясь ни с чьим мнением, и никто не посмел им возразить, в результате чего Америка осталась в гордом одиночестве. По сути три сверхдержавы договорились вершить трибунал втроём, пригласив для вида наблюдателей из государств Средней Азии, Закавказья и Ближнего Востока. Все протесты Америки разбивались об этот консенсус как волны о волнолом.
Пресса логично ожидала присутствия на процессе представителей Евроимарата, на территории которого, собственно, и произошёл инцидент. Однако муфтият прислал в ООН официальное письмо с заявлением, что новым правоверным европейцам, занятым священным джихадом, недосуг участвовать в каких-то там следственных комиссиях, где и так присутствуют братья-мусульмане из Катара, Ирана и других исламских государств. Заодно муфтият одобрил выбор места для нового трибунала - город Грозный.
В начале столетия в Европу прибыло около двух миллионов мигрантов с Востока, не считая тех, кто поселился там ещё раньше. За три поколения их численность увеличилась в десять раз, вдобавок мигранты продолжали прибывать, так что Евросоюз не успел опомниться, как стал Евроимаратом. Новое политическое образование сразу же столкнулось с рядом проблем, главнейшей из которых был зашкаливающий уровень преступности. Правоверные запросили помощи у собратьев в Иране, Бахрейне, Катаре, Йемене, Саудовской Аравии и Иордании. В эту же компанию изо всех сил рвалась и Турция, но ей вежливо отказали. Собратья-мусульмане учредили в Евроимарате муфтият, коллективный теократический орган, наделив его неограниченными полномочиями. Этот муфтият издал фетву под названием "Джихад!", однако джихад в ней подразумевался такой, какого никто не ожидал. Многие мигранты и их потомки, гласил документ, забыли закон и живут как скоты. Привыкнув к безнаказанности, они живут преступно, погрязнув в криминале. Привыкнув к тунеядству, они полагаются на государственные пособия. Никто из них не помнит, что это такое - вести достойную жизнь и зарабатывать честным трудом, радуя Аллаха своими добродетелями. Скоты погрязли в алкоголизме и наркомании, с лёгкостью готовы пойти на грабёж, убийство и изнасилование. Это уже даже не скоты, это сущие шайтаны. Зачем такие Евроимарату? Почему они должны осквернять своим присутствием землю? Доколе они будут творить мерзкое перед лицом Аллаха?
Следуя фетве, собратья-мусульмане прислали в Евроимарат войска и начали массово резать, стрелять и вешать вчерашних сирийцев, марокканцев, алжирцев, нигерийцев, ливийцев, сомалийцев и прочих. Этот джихад продолжается до сих пор, но поскольку не выходит за пределы Евроимарата, другие сверхдержавы предпочитают не вмешиваться. Зато в самом имарате уровень преступности упал почти до нуля, экономика пошла вверх, а главное, до небывалой высоты вырос авторитет ислама. Те, кто ещё недавно считал себя католиком, протестантом или агностиком, становятся убеждёнными мусульманами, видя стремление нового порядка к справедливости и законности. Ислам стал модным трендом. Всё больше девушек и женщин теперь выходит на улицу в чадре и хиджабе...
Я тряхнул головой и постарался сосредоточиться на собственных проблемах. Обратная сторона таблеток - стоит тебе расслабиться, как начинает неудержимо клонить в сон.
Первой заговорила со мной женщина средних лет с короткой стрижкой и в очках с изящной тонкой оправой, восседавшая в центре "подковы".
- Меня зовут Людмила Владимировна Савицкая, - представилась она. - Я возглавляю собравшуюся комиссию ООН и буду задавать вам вопросы после того, как вас приведут к присяге. Запомните, вы должны отвечать максимально правдиво, без утайки. Как вы желаете, чтобы вас привели к присяге - на международном светском законодательстве или на священном писании?
Я выбрал светское законодательство и меня привели к присяге.
- Представьтесь и расскажите, при каких обстоятельствах вы оказались в "Далёких горизонтах"? - начала свой допрос Людмила Савицкая. Её английский отличался правильным оксфордским произношением; за то, что она поймёт мою речь, уличный слэнг, гиковские словечки и выражения, я не волновался. При желании, к услугам этой женщины были все ИИ мира, они переведут что надо и как надо.
В глубине души я боялся, что мой голос предательски дрогнет, когда я назову себя перед всеми этими людьми, однако таблетки хорошо делали своё дело, я был спокоен и невозмутим.
- Меня зовут Артур Гандумбильдокер. Это имя не было дано мне при рождении, я его выбрал сам, по приколу, в день совершеннолетия, когда мы с друзьями напились, отмечая это дело...
Вспомнив наставления миз Гинзбург - говорить лаконично и только по существу, не нести словесный понос, - я запнулся и продолжил.