— Зачем? — Десятый наблюдал, как гермафродит собирает мелкие старые ветки и траву, устраивая себе подстилку на теплой земле.
— Чтобы внутренности не простыли, — Локко улегся на импровизированном хрустящем матрасе, с неудовольствием морщась от колющих сквозь одежду веточек. — Мда, не перина. Но незаметно спереть одеяло не получилось бы, так что неудобства придется терпеть. Чего торчишь, ложись.
Парень запахнулся в куртку поплотнее и устроился рядом, но все же не вплотную.
Шарившийся в траве горностай вернулся к притихшим подросткам, но нашел их мало интересными в данный промежуток времени. Зверек поводил усами, развернулся и поскакал в сухой лес, надеясь раздобыть себе кого-нибудь на закуску, ведь припасы из закрытого на молнию рюкзака людей были недоступны.
Локко проснулся, когда солнце, неумолимо движущееся к закату, зашло за щербатые стены руин и перестало пригревать. В сумраке сломанного здания слышалось шуршание и чавканье. Чавкал, как выяснилось, горностай Лаки какой-то мышью, а шуршал Десятый, пакетами в рюкзаке. Очевидно, обзавидовался зверьку и тоже захотел пожевать.
— У нас мало запасов, — заметил парень, протягивая разминающему затекшие бока приятелю одну из пышных сладких булок. — А так же мало денег, важных для похода вещей и информации. И много врагов.
— Нас наверняка ищут по радиусу, с учетом скорости, на которой мы летели, — после почти суточного голодания хлеб улетел в один миг.
— Я помню, как видел общие карты, — Десятый задумчиво пригладил свою теперь уже далеко не идеальную прическу. — Километрах в тридцати к югу должно быть море. Над водой нас было бы сложнее засечь радарами из-за излучения морских микроорганизмов…
— Это чудесный план, жаль только, что у меня гидрофобия, — Локко стряхнул с одежды мелкие крошки и вытер пальцы о заурчавшего горностая. — И если меня накроет панической атакой, тебе придется плыть до самого берега, который хорошо коль виден будет. Я-то сразу утону.
Блондин помрачнел. Если бы он мог перехватить контроль над метлой, то гермафродит в роли пассажира имел бы полное право и уйму возможностей сходить с ума от страха сколько ему вздумается, предварительно привязавшись ремнем к напарнику, чтобы не упасть. Но летательное средство подчинялось только Локко. Кстати, почему?..
— Могу предположить, дело во мне, — рыжеволосый Генератор подтянул помело за древко и постучал пальцем по проволоке, превращающей две волшебные швабры в одну. — Я потратился на помело, оно обязано служить мне.
— Если это так, то почему ты тогда быстро, всего за ночь, восполнил энергию в себе? — Десятого давно интересовал этот вопрос, но Локко каждый раз уходил от ответа.
— Как знать? — всего-то пожал плечами он. — Собирайся, вылетаем через десять минут. Пойдем у самой земли, пока не стемнеет, а там поднимемся.
В ночной тьме, как бы странно это ни звучало, обжитые людьми местности стали виднее. По различным дорогам неслись цепочки огоньков транспорта, а неподвижные ряды ярких пятнышек обозначали собой уличное освещение. Здания, рекламные щиты, светофоры, вышки, прожекторы — освещение пестрело, заставляя глаза болеть.
— Будто совсем не боятся авианалета, — заметил Десятый.
— Боятся, — пожал плечами Локко, ускоряя метлу. — Они хорошо спрятали системы ПВО и поставили энергощит, разве не чувствуешь?
— От больших пушек это, конечно, не спасет.
Небо, огромное и темное, старалось поглотить подростков вместе с их жалкой магией. Новолуние делало звездную ночь визуально еще более черной, чем на самом деле, поглощало жалкие попытки человечества разогнать мрак лампами.
А потом гвоздики звезд поблекли и уступили место забрезжившей заре. Рассветный холодок доконал путешественников: Локко откровенно трясся, несмотря на теплого зверька за пазухой, да и морозоустойчивый Десятый все чаще тер нос и дышал на пальцы, которые не согревались о впереди сидящего рулевого.
Юные маги посовещались и приняли решение ускориться, дабы побыстрее найти новое укрытие для сна. Поселения тянулись, казалось, без конца и края, лесочка или хотя бы заброшенного района давно не наблюдалось. Пожухлая весенняя трава холмов совсем не годилась для того, чтобы в ней прятаться и уж тем более засыпать.
— А, к чёрту, — первым не выдержал гермафродит. — Выберем крышу повыше и понедоступнее, и поспим там. Верно?
Парень согласно кивнул.
— Сворачивай к городу, — он указал на высотные здания в паре километров. — Прошмыгнем по верхам. Авось не заметят.
— Засекут по урчанию животов, — усмехнулся Локко. — Кушать хочется…
Однако из еды у них оставались лишь несколько бутербродов, которые следовало беречь и растягивать до последнего. На дикой яблоньке, замеченной в овраге чудом, маги с полчаса назад обгрызли все пережившие зиму яблочные трупики, но ведь издавна известно, что кислые фрукты только возбуждают аппетит.
А в городе уже работали пекарни, аромат от которых невыносимо тянул к себе и мучил всех голодающих, от бездомных животных до бездомных людей. И Генераторов.
— Это невыносимо, — теперь хмурыми были оба. Они нашли подходящую для ночлега крышу, но ее обдувал ветер, несущий запах чего-то съедобного. Пришлось, по предложению Десятого, покинуть облюбованное убежище и отправиться на поиски нового, пахнущего невкусно.
— Что там? — блондин тронул товарища за плечо, призывая затаиться в проеме колокольни перед небольшой квадратной площадью, со всех сторон окруженной высотками. Несмотря на ранний час, здесь было полно людей, царило оживление, и…
— Черт подери, там служителей правопорядка, как грязи, — Локко неосознанно втянул голову в плечи, насчитав больше десятка машин с мигалками, а также прорву людей в форме и со щитами в руках. — Смотри, у них драчка с гражданскими!
— Интересно, в чем конфликт? — блондин же любопытно вытянулся, присматриваясь через чужое плечо к происходящему.
Похоже, что на площади пыталась толкать речь группа людей, но отряды служивых не давали зрителям собраться, а сектантам продолжать. Стычки и тех и других то вспыхивали, то вновь затихали, пока в рядах проповедников не случилось замешательство. Из них, расступившихся водой, вышел человек в белых одеждах — похоже, что в рясах. Шум не давал расслышать то, что человек, распростерший вперед руки, говорил стражам порядка. Но кажется, к его словам не прислушались.
Человек в белых одеждах, вокруг которого люди были похожи на однородную массовку, медленно развел руки в стороны… и вдруг плавно взмыл над землей примерно до высоты второго этажа. Он рассекал воздушную толщу легко, словно пушинка в безветрии, не переставая вещать нечто очень важное.
— Он Источник! — ахнул Локко, резко пронзенный тревогой за незнакомого мага, открывшегося людям.
— Его сейчас пристрелят, — напряженный шепот Десятого только добавил происходящему напряжения.
И правда, сквозь крики из рядов людей в униформе отчетливо донеслись приказы взять проповедника на прицел. Левитирующий Генератор застыл в пространстве, будто был крестом, подвешенным на прозрачных нитях, и юные маги с расстояния в половину квартала ощущали эти нити, пронзающие всё вокруг лучами незримого сияния. Незнакомец подростков тоже почувствовал, как чувствовал всех живых существ, находящихся в радиусе нескольких улиц. «Дикий» Источник, выросший и развившийся вне оков и заборов Зимпа.
Несколько хлопков послышались уже после того, как на рубахе дернувшегося мага расцвели алые неровные пятна.
Локко с болезненным стоном сжал метлу, чтобы поспешить на помощь собрату, наполнявшемуся болью, но был сжат в охапке.
— Тихо! — шепот Десятого был страшен. Просто страшен. — Не рыпайся. Убьют. Его уже не спасти.
Люди что-то поняли, стремились с площади прочь, сбивая друг друга с ног и торопясь покинуть опасную зону. Продолжавший висеть в пространстве Генератор поднял руки, словно не знал, хочет закрыть ладонями пробоины в теле или не хочет, да так и застыл, начиная светиться все сильнее. Шар белого свечения нарастал вокруг умирающего проповедника, поглощая все на своем пути.
— Быстрей! — Десятый первым очнулся от шока и дернул Локко за руки, заставляя стиснуть древко крепче, развернуться и рвануть прочь. Они задыхались, не успевая глотать мчавшийся мимо воздух, и жались к метле.
За их спинами выпуклая энергетическая волна с нарастающей скоростью поглощала здания и улицы, превращая их в ничто, ибо страшна была сила непокорного Источника, смертельно обиженного людьми.
Когда перепуганные подростки поняли, что убийственный свет больше не преследует их, то остановились и оглянулись.
— Никогда не видел сферического взрыва… — тяжело прошептал Локко, глядя на медленно растворяющийся белый купол, и за попорченные им дома, где теперь горело всё, что могло гореть.
Выла городская тревожная сирена.
— Этот парень был очень мощный, — заметил Десятый, быстро обретая хладнокровие. — Жаль, что дал себя убить.
Шар взрыва пропал, оставив после себя ровный глубокий кратер и кучи черной блестящей сажи, хлопья которой уже застилали улицы.
Итак, планы о ночевке в городе отправились горностаю под хвост. Зверек, кстати, успешно пережил все события под свитером Локко, и только укусил палец блондина за слишком жесткие «обнимашки».
— Что творишь, мочалка? — Локко хмуро зыркнул на крохотного гибкого хищника. — Если б не Десятый, лежать бы нам кучкой пепла.
Горностай сделал вид, что все понял и раскаивается, зевнул и убрался обратно под свитер.
Упавшее настроение юных магов не поднялось даже тогда, когда они обнаружили вполне пристойного вида небольшой смешанный лес, окруженный чахлыми деревнями, но все-таки довольно закрытый и пригодный для ночлега.
Вернее, «днюшника» — уже давно рассвело.
— Мне страшно, — признался Локко, когда они с Десятым устроились спина к спине на мховых подушках и подстилках из лапника. — Кажется, что люди кругом.
— Я никого не ощущаю вблизи, — из-за сонливости голос приятеля звучал равнодушно и устало. — А ты перенервничал от увиденного. Спи, и не вздумай сам взрываться.
Гермафродит с тяжким вздохом заставил себя закрыть глаза, тут же увидев под веками белые искрящиеся сферы.
Локко до этого утра никогда не видел по-настоящему, как гибнут Генераторы — только в художественных фильмах с редкими несчастливыми концами. Оказалось, что наяву это кошмарно. Еще не так давно молодой маг считал просмотр засекреченных видеоотчетов военных и последующее свое прозрение самым жутким переживанием, но теперь понимал, как сильно ошибался.
Суховатые хроники цифровой памяти в подметки не годились пережитому в реальности ощущению гибели Источника, с которым смотрели друг другу в души за секунду до.
«Он сиял безо всякого негатива прямо под дулами пистолетов», — гермафродит болезненно нахмурил брови, стараясь не представлять себя на месте погибшего. — «Это безумие или бесстрашие? Всё-таки он не боялся смерти. А я смог бы?..»
О, каким же глупым ребячеством сейчас казался ему собственный взрыв от того, что доктора уличили его в «тщательно скрываемой» любви к Люциферу. Действительно, поведение, достойное младшей группы детского сада.
Ведь это всего лишь любовь, светлая и безобидная, зачем ее стесняться, зачем бояться демонстрировать ее?
Локко больше не станет бояться показывать свою любовь. Ведь это не так сложно, как казалось раньше.
Вечерело.
— Слушай, Десятый, — Локко повернулся к приятелю всем корпусом, насколько позволяло неудобное сидение из намотанной на древко куртки. Блондин привычно уже отстранился на пару дюймов от излишней близости, но сейчас гермафродит не придал этому значения. — Дело дрянь. Я только теперь по-настоящему осознал. Если излучение, которое лечит и укрепляет живое… В общем… Мы не должны поддерживать цивилизацию, разрушающую природный мир. И как тогда быть? Лично я не сумею годами питаться кореньями и спать под кустом, простужусь и захвораю. Это летом, а зимой что? Совсем кранты…
Десятый внимательно посмотрел встревоженному приятелю в цветные глаза.
— К чему максимализм? — осведомился он затем. — Отказ от поддержки цивилизации не означает, что ты обязан опуститься до животного уровня и жить в норе.
— Да, пожалуй… — рыжий маг призадумался. — Если бы природе нужны были Генераторы-животные, она не стала бы сотворять нас человекоподобными и наделять разумом, — хмыкнув, Локко покрепче ухватился за метлу и успокоился. — Что ж, в таком случае, больше никакого заряжания батареек моей силой я не допущу. И раз так… Я хотел предложить… поселиться где-нибудь подальше от больших городов, втроем. Мы бы нашли небольшой домик, учились держать хозяйство, оздоравливали природу…
— Втроем? — именно это зацепило Десятого во всей болтовне неуемного соседа по транспорту, в которую он не слишком-то вслушивался, откровенно говоря, предпочитая разглядывать пейзажи по сторонам и отдаваться своим мыслям. Краткое «втроем» до абсурда напомнило ситуации из фильмов, где женщины аккуратно намекали любовникам о своей беременности.
— С Люцифером, — разогнал дебильные ассоциации Локко. — Брат прикольный, вы поладите.
Мрачный пасмурный взгляд просверлил ему лоб. Блондин без большого восторга и с грехом пополам еще мог представить совместное существование с дерганным обоеполым товарищем, но вот терпеть второго такого же психа — увольте.
Локко потупился и вернулся в исходную позицию. Он сейчас постарался сделать по совести, раскрыть свои отношения, как сумел — предложил товарищу… себя? И совместное будущее. Он любил Десятого, как терпеливого и непоколебимого друга. Тот не дотягивал до уровня восхитительности братца Люцифера, но был неплохим парнем, предавать и бросать которого гермафродиту не хотелось…
…
И вот тут Генератор подумал о том, что на самом деле о-очень мало знает о Десятом. Как-то за полгода не познакомился толком, не спрашивал, не интересовался, и в принципе относился к невысокому блондину, будто тот был милым и полезным приложением к приключениям.
— Десятый, ты ведь обо мне больше знаешь, чем я о тебе, — вслух отметил очевидное рыжеволосый маг.
— Да, — спокойному ровному голосу паренька могли бы позавидовать взрослые психотерапевты. — Про тебя по Зимпу ходило много слухов. Не то чтобы я их ловил, но уши воском не заливал.
— Не без того, — Локко хмыкнул, хотя ничего смешного в обилии сплетен на самом деле не было, так как в основном ими являлись похабные выдумки и не слабо искаженные факты. — Однако. Мне неведомо не только твое имя — это не важно, если честно, — но и, например, пристрастия. А еще слабости или страхи.
— Может, у меня их нет, — Десятый усмехнулся так, что у Локко холодные мурашки пробежали по затылку.
— Это вряд ли, — задумчиво пробормотал он, локтями опираясь о древко метлы, чтобы рассматривать проплывающую внизу землю. — Все чего-то боятся.
К разговорам о страхах подростков-беглецов явно подтолкнуло шестое чувство, так как на следующий же вечер начались проблемы. Ребятам не удалось выспаться нормально, ибо их убежище на речном берегу под рассохшейся и, как им казалось, непригодной лодкой случайно обнаружила пара местных рыбаков. Мужики были тертые, сразу догадались, что дело нечисто, однако Генераторам удалось вырваться из рук, схватить метлу и смотаться прочь.
Злополучный берег остался за кустистыми холмами, когда Локко смачно и от души матернулся во всю громкость, так что Десятый от неожиданности вздрогнул, а переживший покушение горностай вылез из его кармана посмотреть, в чем дело.