Автобус затормозил на обочине, подняв облако пыли.
— Выходи, парень. Твоя остановка.
Я завис на ступеньке, озираясь по сторонам:
— Это Рустамовка?
— Она самая. Давай, не задерживай!
Накинув рюкзак на одно плечо, я спрыгнул на землю. Водитель посигналил и закрыл дверь. Здравствуй, лето в глуши — я приехал! Вздохнув, поплелся по грунтовке, уходящей от большака в сторону небольшой деревушки.
Родители меня кинули. Свалили в Тайланд. Мне сказали: неплохо бы навестить бабушку — провести каникулы на природе, воздухом подышать. Известный же факт — воздух в деревне Рустамовке очень полезен для молодого организма. Знаю я настоящую причину — завалил почти всё, что мог. В нашей выпендрежной гимназии экзамены сдаются в каждом классе. Родители уши прожужжали — на следующий год куда-то поступать. Конечно же, в Рустамовке я подумаю над своим поведением.
Не заметил, как добрёл до деревни. Давно здесь не был. Бабушка сама приезжает в гости — на день или два. И быстро начинает собираться обратно, причитая про огород, поливку и своих кур. Который же дом её? Я немного растерялся. А Рустамовка сильно изменилась! Новые домики. Сюда что, люди приезжают? Жить? Ненормальные. Вроде бы начал ориентироваться. Вот дом соседки тёти Вали — мы в детстве играли с её сыном Толиком. А вот и бабушкин домишко, с железной крышей.
Знакомая калитка. Небольшие окна в деревянных рамах, занавески в горошек. Ромашки разноцветные в садике. Нервничаю. Да, давно не был: последний раз калитка была мне по грудь. Не бежать же обратно на большак? Бабушке я звонил — ждёт. Набрал воздуха в грудь, открыл калитку и пошёл к дому. Не заперто. Заглянул внутрь: пол деревянный, маленькие плетёные коврики.
— Бабуль!
Не ответила. Дома нет? А что не закрыто тогда? Понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить — может, в огороде? Сбросив рюкзак, я вышел. Догадка моя оказалась верной: бабушка Зина что-то полола. Хочется ей в такую жару надрываться?
— Бабуля, привет.
Она подняла голову, прищурилась. И вдруг резко разогнулась, взмахнув руками:
— Ох ты ж, батюшки, Мишка!
Первым делом бабушка заставила меня вымыть руки и посадила за стол. Ё-моё! Еда как из рекламы домика в деревне: блинчики, сметана. Ягоды какие-то.
— Молоко будешь?
Я отрицательно покачал головой.
— Зря ты. У соседки сегодня взяла. Свежее.
Из пакета оно как-то, привычнее. А это что, прямо из коровы?
— Не, бабуль, спасибо. Я молоко только с кофе пью.
— С кофеём? Ну вы гляньте-ка на него. — Она села напротив. — Вырос-то как!
Я не нашёлся что сказать и полез в телефон.
— Мишка! За столом! Убери!
Сигнал совсем слабый.
— Бабуль, а что тут со связью?
— С чем?
— Э-э… Ну, с телефоном? Ловит?
— А-а. Нет. Если только к большаку уйдёшь. Или к магазину. Они к вышке ближе. А у нас нет, что-ты.
Ну ни фига себе! Попал я. Я ж тут сдохну со скуки!
Спустя пол дня я выяснил, что с телефоном нужно на крышу. Нагретую за день солнцем. Загорать можно! Найдя в бабулином комоде полотенце, забрался наверх. Лежать в солнечных очках не хотелось — а без них неудобно пялиться в телефон: ярко светит солнце. Устроившись на животе, наблюдал за деревенскими. Малышня бегает по улице. А в соседских огородах одни тётки. Ровесников моих нет. Может, к лучшему? Не представляю, как бы тусовал с местными. Скука! Уже со всех сторон прожарился. А что бы делал в городе? Зависал бы с такими же неудачниками, оставшимися летом дома. Цедил бы колу со льдом, а может быть и пиво. Большего неудачника чем я не найти. Я в деревне.
Весь день валял дурака. Ночью спал как убитый. Разбудил меня шум и сладкий запах с кухни. Потянувшись, поднялся. Пирожки! С раннего утра. Чувствую, я тут окабанею! После завтрака бабушка, убирая посуду, бросила через плечо:
— Мишань, сегодня суббота. Поможешь по хозяйству?
Я напрягся. Сейчас много говорят про гендерное равенство, но мыть посуду или полы чёт не хочется. Я, конечно, планирую как-нибудь побыстрее съехать от родителей и жить один. Но есть же робот-пылесос и посудомоечная машина, да?
— Дров надо наколоть. Для бани.
Что я знаю про колку дров? Хотел на ютубе поискать — дохлый номер. Осмотрев “чурку”, пришёл к выводу, что необходимо какое-то механическое сдавливающее устройство с тонкими стальными клиньями, способными сей предмет расщепить вдоль волокон. Но бабушка вручила мне топор. За два часа “знакомства” с колкой дров я понял, что не хочу жить в деревне — ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах. А ещё пришло осознание, что бабушка здесь совсем одна: со своими дровами, банями, огородами и водой из колонки через дорогу. Вот вырасту, куплю ей квартиру и увезу отсюда к… К благам цивилизации.
— Мишань, ты как?
— Нормально. Почти закончил. — Я опустил топор в шершавое дерево: чурка раскололась на две части. Поставив одну из отлетевших половинок на место, я расколол и её, кинув полешки в образовавшуюся кучу.
— Ишь ты, как приноровился! Молодец. Что сейчас делать будешь?
— А что? Что-то надо?
Я как-то проникся к бабуле, успевшей за утро полить садик и огород, сбегать к соседке, приготовить на завтрак пирожки и вымыть весь дом, большим уважением.
— Нет. Отдохни, Мишаня. На реку сходи.
— Куда?
— На речку Вишенку. Вон она — за деревней. — Бабушка махнула рукой куда-то за дома. — Все местные там: купаются да рыбачат.
— И девчонки есть?
— А как же. И поди получше, чем ваши городские!
Я пожал плечами. Как будто я могу разбираться в вопросе? Воображение быстро начало рисовать любопытные картинки. Девочки купаются. Надо посмотреть.
Быстро собравшись, направился искать эту Вишенку. Подходя к реке, услышал весёлый визг — на берегу, покрытом невысокой травой, сидела компания из девчонок примерно моего возраста и нескольких малышей. Две девочки присматривали за мелкими. Остальные собирались искупаться. А может, и не зря приехал? Одна из девчонок, уже успевшая переодеться в яркий и явно маленький ей купальник, подошла ко мне:
— Привет.
— Эм… Привет. — Сообразив, что лучше бы мне смотреть ей в лицо, кое-как поднял глаза.
— Ты здесь откуда?
— Приехал недавно.
— К кому?
— К бабушке.
— А ты чьих?
Вопрос я не понял.
— Я Миша.
— А я Света. Лепнёва Света — она улыбнулась и протянула мне руку. Ну точно, не зря приехал. Света развернулась к стоявшим в стороне девушкам и крикнула:
— Маша, Галька, идите сюда!
Девчонки засыпали меня вопросами: Кто? Откуда? В каком классе? Был здесь раньше? Темноволосой Гале я вроде бы даже понравился. Всё шло хорошо, пока к нам не подвалил какой-то типок, до этого сидевший с удочкой дальше по берегу.
— Эй, чё шумим? Всю рыбу распугали!
— Витёк, у нас новенький!
— Не новенький, я только на лето.
— Ясен перец, что на лето. А чё как на дискотеку припёрся?
Я посмотрел на свои светлые летние шорты, уже порядком угвазданные за день.
— Не припёрся, а пришёл. Поплавать. В чём проблема?
Страха во мне не было. Этот Витёк не намного крупнее меня. Да и что он мне сделает? При девчонках.
— Поплавать? Ну так и греби отседова! — Витёк плюнул под ноги, показав кривые зубы. Галя решила за меня заступиться:
— Вить, не надо. Чё завёлся? Ловил свою рыбу, иди лови дальше!
Витёк её толкнул. Не сильно — она даже не возмутилась. Но мне не понравилось:
— Отседова? Деревенщина. Руки не распускай.
Сообразить не успел, как отхватил по лицу. Вкус соли во рту — Витёк разбил мне губу.
— Ну чё, выпендрёжник, получил?
Кто-то завизжал. Света с девочками бросились отталкивать от меня Витька. Воспользовавшись тем, что он отвлёкся, я прыгнул на него и несколько раз ударил куда-попало. А, понятно — визжит малышня. Подбежал ещё парень. Не видел его. Он с Витьком?
— Чё происходит, мать вашу-тось?
— Наших бью-у-ут! — Какой-то мелкий пацан заплакал, тыча в меня пальцем — Витьку бьют!
Мне наваляли. Если б не дружный вой девчонок — досталось б больше. Витька и его знакомого, которого все называли Серым, от меня оттащили. Вовремя, надо сказать. Я уже валялся на земле, закрывая лицо. Попинав меня под ребра босыми ногами, Витёк с Серым удалились. Девчонки, оглядываясь, неуверенно последовали за ними. Галя присела рядом, сочувственно вздохнув:
— Ну, ты как? Ничего?
— Жить буду. — Я приподнялся и сплюнул кровь.
— Ты извини. Не любят у нас городских.
— Я заметил.
— Ладно, я пойду.
Кивнул, не хотелось разговаривать. Не уверен, что смогу подняться без стонов. Хорошо наподдали.
— Извини ещё раз. — Галя вскочила и побежала за уходящей компанией. Я посмотрел ей вслед. Да уж — удалось знакомство. Ребята ушли недалеко: устроились метрах в ста выше по течению. Витёк посматривал в мою сторону. Кое-как встав на ноги, я пошёл домой, стараясь не показывать, что мне больно.
Вернувшись, быстро прошмыгнул мимо кухни в комнату, спросив, когда можно будет помыться? Бабушка, занятая ужином, крикнула мне, где взять мыло и полотенце. К счастью, сама не вышла. В бане осмотрел свою рожу в маленькое зеркальце. Губа выглядела отвратно. Поверит бабуля, что я упал и ударился?
Увидев меня, бабушка охнула:
— Боже ж мой, кто тебя так? Местные?
— Угу. — Даже удивился, что так быстро сознался.
— А ты сказал, что бабы Зины внук?
— Бабуль, а ты что, местный авторитет?
— Фторитет тебе. Не любят здесь чужих. Ездят всякие. А если бы ты сразу, по людски, представился, чьих ты — глядишь, и приняли бы тебя.
— А, так вот что это значит.