Русалка из Рустамовки - Кучеренко Людмила "Большой Любитель Детективов"


  Автобус затормозил на обочине, подняв облако пыли.

  — Выходи, парень. Твоя остановка.

  Я завис на ступеньке, озираясь по сторонам:

  — Это Рустамовка?

  — Она самая. Давай, не задерживай!

  Накинув рюкзак на одно плечо, я спрыгнул на землю. Водитель посигналил и закрыл дверь. Здравствуй, лето в глуши — я приехал! Вздохнув, поплелся по грунтовке, уходящей от большака в сторону небольшой деревушки.

   Родители меня кинули. Свалили в Тайланд. Мне сказали: неплохо бы навестить бабушку — провести каникулы на природе, воздухом подышать. Известный же факт — воздух в деревне Рустамовке очень полезен для молодого организма. Знаю я настоящую причину — завалил почти всё, что мог. В нашей выпендрежной гимназии экзамены сдаются в каждом классе. Родители уши прожужжали — на следующий год куда-то поступать. Конечно же, в Рустамовке я подумаю над своим поведением.

   Не заметил, как добрёл до деревни. Давно здесь не был. Бабушка сама приезжает в гости — на день или два. И быстро начинает собираться обратно, причитая про огород, поливку и своих кур. Который же дом её? Я немного растерялся. А Рустамовка сильно изменилась! Новые домики. Сюда что, люди приезжают? Жить? Ненормальные. Вроде бы начал ориентироваться. Вот дом соседки тёти Вали — мы в детстве играли с её сыном Толиком. А вот и бабушкин домишко, с железной крышей.

   Знакомая калитка. Небольшие окна в деревянных рамах, занавески в горошек. Ромашки разноцветные в садике. Нервничаю. Да, давно не был: последний раз калитка была мне по грудь. Не бежать же обратно на большак? Бабушке я звонил — ждёт. Набрал воздуха в грудь, открыл калитку и пошёл к дому. Не заперто. Заглянул внутрь: пол деревянный, маленькие плетёные коврики.

  — Бабуль!

  Не ответила. Дома нет? А что не закрыто тогда? Понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить — может, в огороде? Сбросив рюкзак, я вышел. Догадка моя оказалась верной: бабушка Зина что-то полола. Хочется ей в такую жару надрываться?

  — Бабуля, привет.

  Она подняла голову, прищурилась. И вдруг резко разогнулась, взмахнув руками:

  — Ох ты ж, батюшки, Мишка!

   Первым делом бабушка заставила меня вымыть руки и посадила за стол. Ё-моё! Еда как из рекламы домика в деревне: блинчики, сметана. Ягоды какие-то.

  — Молоко будешь?

  Я отрицательно покачал головой.

  — Зря ты. У соседки сегодня взяла. Свежее.

  Из пакета оно как-то, привычнее. А это что, прямо из коровы?

  — Не, бабуль, спасибо. Я молоко только с кофе пью.

  — С кофеём? Ну вы гляньте-ка на него. — Она села напротив. — Вырос-то как!

  Я не нашёлся что сказать и полез в телефон.

  — Мишка! За столом! Убери!

  Сигнал совсем слабый.

  — Бабуль, а что тут со связью?

  — С чем?

  — Э-э… Ну, с телефоном? Ловит?

  — А-а. Нет. Если только к большаку уйдёшь. Или к магазину. Они к вышке ближе. А у нас нет, что-ты.

  Ну ни фига себе! Попал я. Я ж тут сдохну со скуки!

   Спустя пол дня я выяснил, что с телефоном нужно на крышу. Нагретую за день солнцем. Загорать можно! Найдя в бабулином комоде полотенце, забрался наверх. Лежать в солнечных очках не хотелось — а без них неудобно пялиться в телефон: ярко светит солнце. Устроившись на животе, наблюдал за деревенскими. Малышня бегает по улице. А в соседских огородах одни тётки. Ровесников моих нет. Может, к лучшему? Не представляю, как бы тусовал с местными. Скука! Уже со всех сторон прожарился. А что бы делал в городе? Зависал бы с такими же неудачниками, оставшимися летом дома. Цедил бы колу со льдом, а может быть и пиво. Большего неудачника чем я не найти. Я в деревне.

  Весь день валял дурака. Ночью спал как убитый. Разбудил меня шум и сладкий запах с кухни. Потянувшись, поднялся. Пирожки! С раннего утра. Чувствую, я тут окабанею! После завтрака бабушка, убирая посуду, бросила через плечо:

  — Мишань, сегодня суббота. Поможешь по хозяйству?

  Я напрягся. Сейчас много говорят про гендерное равенство, но мыть посуду или полы чёт не хочется. Я, конечно, планирую как-нибудь побыстрее съехать от родителей и жить один. Но есть же робот-пылесос и посудомоечная машина, да?

  — Дров надо наколоть. Для бани.

   Что я знаю про колку дров? Хотел на ютубе поискать — дохлый номер. Осмотрев “чурку”, пришёл к выводу, что необходимо какое-то механическое сдавливающее устройство с тонкими стальными клиньями, способными сей предмет расщепить вдоль волокон. Но бабушка вручила мне топор. За два часа “знакомства” с колкой дров я понял, что не хочу жить в деревне — ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах. А ещё пришло осознание, что бабушка здесь совсем одна: со своими дровами, банями, огородами и водой из колонки через дорогу. Вот вырасту, куплю ей квартиру и увезу отсюда к… К благам цивилизации.

  — Мишань, ты как?

  — Нормально. Почти закончил. — Я опустил топор в шершавое дерево: чурка раскололась на две части. Поставив одну из отлетевших половинок на место, я расколол и её, кинув полешки в образовавшуюся кучу.

  — Ишь ты, как приноровился! Молодец. Что сейчас делать будешь?

  — А что? Что-то надо?

  Я как-то проникся к бабуле, успевшей за утро полить садик и огород, сбегать к соседке, приготовить на завтрак пирожки и вымыть весь дом, большим уважением.

  — Нет. Отдохни, Мишаня. На реку сходи.

  — Куда?

  — На речку Вишенку. Вон она — за деревней. — Бабушка махнула рукой куда-то за дома. — Все местные там: купаются да рыбачат.

  — И девчонки есть?

  — А как же. И поди получше, чем ваши городские!

  Я пожал плечами. Как будто я могу разбираться в вопросе? Воображение быстро начало рисовать любопытные картинки. Девочки купаются. Надо посмотреть.

  Быстро собравшись, направился искать эту Вишенку. Подходя к реке, услышал весёлый визг — на берегу, покрытом невысокой травой, сидела компания из девчонок примерно моего возраста и нескольких малышей. Две девочки присматривали за мелкими. Остальные собирались искупаться. А может, и не зря приехал? Одна из девчонок, уже успевшая переодеться в яркий и явно маленький ей купальник, подошла ко мне:

  — Привет.

  — Эм… Привет. — Сообразив, что лучше бы мне смотреть ей в лицо, кое-как поднял глаза.

  — Ты здесь откуда?

  — Приехал недавно.

  — К кому?

  — К бабушке.

  — А ты чьих?

  Вопрос я не понял.

  — Я Миша.

  — А я Света. Лепнёва Света — она улыбнулась и протянула мне руку. Ну точно, не зря приехал. Света развернулась к стоявшим в стороне девушкам и крикнула:

  — Маша, Галька, идите сюда!

  Девчонки засыпали меня вопросами: Кто? Откуда? В каком классе? Был здесь раньше? Темноволосой Гале я вроде бы даже понравился. Всё шло хорошо, пока к нам не подвалил какой-то типок, до этого сидевший с удочкой дальше по берегу.

  — Эй, чё шумим? Всю рыбу распугали!

  — Витёк, у нас новенький!

  — Не новенький, я только на лето.

  — Ясен перец, что на лето. А чё как на дискотеку припёрся?

  Я посмотрел на свои светлые летние шорты, уже порядком угвазданные за день.

  — Не припёрся, а пришёл. Поплавать. В чём проблема?

  Страха во мне не было. Этот Витёк не намного крупнее меня. Да и что он мне сделает? При девчонках.

  — Поплавать? Ну так и греби отседова! — Витёк плюнул под ноги, показав кривые зубы. Галя решила за меня заступиться:

  — Вить, не надо. Чё завёлся? Ловил свою рыбу, иди лови дальше!

  Витёк её толкнул. Не сильно — она даже не возмутилась. Но мне не понравилось:

  — Отседова? Деревенщина. Руки не распускай.

  Сообразить не успел, как отхватил по лицу. Вкус соли во рту — Витёк разбил мне губу.

  — Ну чё, выпендрёжник, получил?

  Кто-то завизжал. Света с девочками бросились отталкивать от меня Витька. Воспользовавшись тем, что он отвлёкся, я прыгнул на него и несколько раз ударил куда-попало. А, понятно — визжит малышня. Подбежал ещё парень. Не видел его. Он с Витьком?

  — Чё происходит, мать вашу-тось?

  — Наших бью-у-ут! — Какой-то мелкий пацан заплакал, тыча в меня пальцем — Витьку бьют!

  Мне наваляли. Если б не дружный вой девчонок — досталось б больше. Витька и его знакомого, которого все называли Серым, от меня оттащили. Вовремя, надо сказать. Я уже валялся на земле, закрывая лицо. Попинав меня под ребра босыми ногами, Витёк с Серым удалились. Девчонки, оглядываясь, неуверенно последовали за ними. Галя присела рядом, сочувственно вздохнув:

  — Ну, ты как? Ничего?

  — Жить буду. — Я приподнялся и сплюнул кровь.

  — Ты извини. Не любят у нас городских.

  — Я заметил.

  — Ладно, я пойду.

  Кивнул, не хотелось разговаривать. Не уверен, что смогу подняться без стонов. Хорошо наподдали.

  — Извини ещё раз. — Галя вскочила и побежала за уходящей компанией. Я посмотрел ей вслед. Да уж — удалось знакомство. Ребята ушли недалеко: устроились метрах в ста выше по течению. Витёк посматривал в мою сторону. Кое-как встав на ноги, я пошёл домой, стараясь не показывать, что мне больно.

   Вернувшись, быстро прошмыгнул мимо кухни в комнату, спросив, когда можно будет помыться? Бабушка, занятая ужином, крикнула мне, где взять мыло и полотенце. К счастью, сама не вышла. В бане осмотрел свою рожу в маленькое зеркальце. Губа выглядела отвратно. Поверит бабуля, что я упал и ударился?

  Увидев меня, бабушка охнула:

  — Боже ж мой, кто тебя так? Местные?

  — Угу. — Даже удивился, что так быстро сознался.

  — А ты сказал, что бабы Зины внук?

  — Бабуль, а ты что, местный авторитет?

  — Фторитет тебе. Не любят здесь чужих. Ездят всякие. А если бы ты сразу, по людски, представился, чьих ты — глядишь, и приняли бы тебя.

  — А, так вот что это значит.

Дальше