Ни в самой комнате, ни в примыкающей к ней ванной не было абсолютно ничего, что указывало бы на наличие у профессора хоть какой-нибудь тайны.
Обескураженные и разочарованные ребята уже собирались уходить, когда услышали в коридоре чьи-то шаги, стихшие прямо перед дверью.
Ощутив, как по коже побежали мурашки, Гарри и Драко одновременно посмотрели на девственно-чистый пергамент, который Малфой все это время держал в руке, переглянулись и, бесшумно скользнув на пол, перекатились под кровать.
И вовремя. В дверном замке раздался негромкий щелчок, ручка повернулась, и в комнату кто-то вошел. Замершие под кроватью ребята видели лишь полы темно-фиолетовой мантии и черные мужские ботинки, но были точно уверены, что вошедший — не хозяин комнаты. Потому что, постояв несколько секунд неподвижно, он занялся тем же, чем и они.
Начал методично обыскивать комнату.
***
— Гермиона? — Анна заглянула в спальню.
Кровать подруги была заправлена, на тумбочке возле нее стояла сумка с учебниками, но самой Гермионы не наблюдалось.
— Может, она на ужине? — поднявшийся следом Невилл оглядел пустую комнату.
Анна рассеянно посмотрела на него.
— Ах, да… ужин… Ты пойдешь?
Тот покачал головой.
— Честно говоря, у меня что-то аппетита нет.
— У меня тоже, — Анна устало села на кровать. — Не могу забыть о том, что говорил Квиррелл…
— Ты думаешь, — Невилл в смятении посмотрел на нее, — Дамблдор правда может быть опасен? Просто… Это же Дамблдор… я знаю его с детства, он иногда приходил к нам в гости, и мои родители всегда говорили, что он — величайший волшебник своего времени…
— Да, мои родители тоже так говорили, — голос Анны дрогнул. — И все, кого я знаю, считают так же… — она вдруг подняла взгляд. — Кроме Гарри.
— Гарри? — удивился Невилл.
— Да, он почему-то уверен, что Дамблдор совсем не такой добрый, каким хочет казаться. И что не стоит ему доверять. А однажды он даже сказал, что Дамблдор может быть как-то связан со смертью папы и помутнениями крестного, — она замолчала и посмотрела на Невилла почти умоляюще. — Но это же все неправда, да? Дамблдор же не может быть плохим? Потому что если Гарри окажется прав… — она мотнула головой и устало закрыла лицо ладонями.
— Эй, — Невилл сел на кровать рядом с ней и погладил по плечу, — мы еще ничего не знаем точно. Может, это Квиррелл с Хагридом что-то плохое задумали, вот и боятся, что Дамблдор узнает об этом! Хотя… — он осекся.
— Что? — Анна подняла голову.
— Вообще-то… моя бабушка тоже никогда его не любила, — неохотно признался Невилл. — И папу с мамой называла «стукнутыми на голову гриффиндурками» за то, что они полностью ему доверяли.
Анна некоторое время молча смотрела на него, а потом невесело усмехнулась.
— Что-то мы с тобой по кругу ходим. Вернулись к тому, с чего начали… Давай лучше посмотрим, где Гермиона, — она решительно тряхнула головой и достала из-под подушки карту. — Торжественно клянусь, что замышляю только шалость!
Кончик палочки коснулся пустого пергамента, и на нем, словно причудливые узоры, начали проступать очертания Хогвартса.
— Так… большой зал… большой зал… вот он, — Анна заскользила взглядом по карте. — Вот наши, Уизли, Финниган, Томас… Лаванда… — она подняла брови. — А Гермионы нет…
— Может, она уже успела поужинать? — пожал плечами Невилл.
Анна развернула карту полностью. Несколько минут они сосредоточенно разглядывали каждый дюйм, в поисках точки «Гермиона Грейнджер», но ее не было. Ни в башне, ни в коридорах, ни в туалетах… нигде.
— Смотри! — неожиданно воскликнул Невилл.
— Что, нашел?
— Нет… То есть, не Гермиону. Посмотри сюда, это же комната профессора Шеклболта, правильно? Которую теперь занимает де Вармм?
— Она, — медленно протянула Анна, глядя, как по небольшому прямоугольнику перемещается точка с подписью «Квиринус Квиррелл», а еще две точки с до боли знакомыми именами замерли неподвижно в одном из углов. — Офигеть… Что они все там делают? Нет, ну Квиррелл ладно, но Гарри и Малфой! Они-то там что потеряли?
— А мне вот интересно, где сейчас сам де Вармм, — пробормотал Невилл, снова открывая участок с большим залом. — Ты видишь его?
— Не-а, — Анна пробежалась взглядом по подписям. — Может, он уже… Стоп! — взгляд неожиданно зацепился за незнакомое имя. — А это что такое?
Невилл, проследив, куда она указала, моргнул. Под одной из точек возле преподавательского стола значилось: «Том Реддл».
— Том Реддл? — ребята недоуменно переглянулись. — Это еще кто?
========== Глава 16. Вопросы без ответов ==========
— Я поверить не могу, что это было на самом деле! — категорически заявил Малфой, вваливаясь в спальню в непривычно возбужденном состоянии. — Я бы мог заподозрить в шпионаже кого угодно — Снейпа, Флитвика, МакГонагалл, Трелони… но Квиррелл? Серьезно? Я бы меньше удивился, если бы туда прилетел Биннс!
— Со шпионами обычно именно так и бывает, — резонно заметил Гарри. — Им оказывается тот, кого меньше всего подозревают.
— Нет, но… — Драко обалдело покачал головой. — Это же Квиррелл! Тот самый, который в прошлом году притащил в школу тролля! Который заикается и шарахается собственной тени!
— А еще он носит ожерелья из чеснока, дурацкий тюрбан и глупо хихикает, когда видит профессора Синистру, — завершил этот чудный словесный портрет Гарри. — В общем, делает все, чтобы его считали эксцентричным, но безобидным идиотом. Ну правда, кто такого заподозрит хоть в чем-нибудь? Идеальное прикрытие.
Малфой, слушавший его с открытым ртом, подобрал челюсть и, хорошенько осмыслив все, хмыкнул.
— Ну, по крайней мере, я не один такой дурак. Это приятно.
— Учитывая, что Дамблдор уже много лет использует тот же фокус — ты далеко-о не одинок…
Они переглянулись и рассмеялись, сбрасывая накопившееся напряжение.
— Ладно, — отсмеявшись, протянул Драко. — Фиг с ним, с Квирреллом, за кем бы он там ни шпионил… Мы-то что делать будем? Мы же так ничего и не нашли.
— Наверное, можно было догадаться, что он не станет хранить что-то важное в своей комнате, куда может влезть кто угодно, не говоря уже о директоре, — Гарри задумчиво потер лоб. — Если бы мне нужно было что-то спрятать…
— Черт! — вдруг подскочил Драко. — Поттер, мы идиоты! Мы же точно знаем, где Реддл любит прятать свои вещи!
— Думаешь, стоит спуститься в Тайную комнату?
— Ну, проверить-то нам ничто не мешает, — пожал плечами Малфой. — Это явно будет проще и безопаснее, чем забираться к нему в апартаменты.
***
Осторожный шаг. Еще один. Легчайшее, почти невесомое касание…
Бах!
Только молниеносная реакция и отточенные до автоматизма рефлексы позволили Северусу выскользнуть из чужого сознания прежде, чем оно захлопнулось, как гринготтский сейф.
Комната с бордовыми стенами закружилась перед глазами.
— Прости, — поморщился Том, придержав пошатнувшегося Снейпа за плечо.
— Это бесполезно, — тот моргнул несколько раз, возвращая зрению резкость. — Вы все еще не впускаете меня дальше второго уровня защиты. А нужные нам воспоминания находятся гораздо глубже, и чтобы добраться до них, мне необходим полный доступ.
— Я работаю над этим, — Том прикрыл глаза и помассировал ноющие виски. — Но все оказалось сложнее, чем я думал… Я столько лет учился защищать свой разум, чтобы не стать легкой добычей легилимента даже в бессознательном состоянии, что теперь эта защита продолжает работать помимо моей воли.
— Вы блокируете любую попытку вторжения на уровне рефлексов, — задумчиво сказал Северус. — Но эту проблему можно обойти, есть специальные зелья…
— Нет, — резко прервал его Том. — Об этом не может быть и речи.
— Вы все-таки не доверяете мне? Считаете, я воспользуюсь…
— Не ты, — Том выразительно посмотрел на дверь. — Я сейчас на вражеской территории, не забывай об этом. И речь не только о Дамблдоре. Знаешь, за последние дни к моей скромной персоне проявили нездоровый интерес аж трижды. Я, конечно, предполагал, что вызову у некоторых отдельных личностей острое желание покопаться в моей комнате, но такого аншлага не ожидал.
— Вы не защитили свои покои чарами? — Снейп удивленно приподнял брови.
— Что ты, зачем? — весело отозвался Том. — Я ведь добропорядочный гражданин магической Испании, которому совершенно нечего скрывать! И потом, разве могу я заподозрить учеников или тем более многоуважаемых коллег в столь вопиющем отсутствии воспитания? Это было бы, по меньшей мере, невежливо.
— То есть вы оставили комнату открытой, но под наблюдением? Сигнальные чары?
— Увы, — Том развел руками. — У всех чар подобного рода есть один большой недостаток — их можно обнаружить. Поэтому мне пришлось вспомнить свою бурную приютскую молодость и воспользоваться нехитрыми, но очень эффективными маггловскими приемами. Ну, знаешь, нитка у порога, специальный состав, определенное расстояние между вещами…
Северус, слушавший его с неподдельным недоумением, внезапно расхохотался.
— Черт, а ведь это гениальная мысль! Любой маг, решивший проникнуть на чужую территорию, первым делом проверит ее на всевозможные чары, но никогда не додумается посмотреть под ноги!
— Да. Жаль, что камеры видеонаблюдения здесь отказываются работать, иначе я знал бы не только когда, но и кто почтил меня визитом. Впрочем, так даже интереснее…
— Но Дамблдора вы этим спектаклем не обманете, — заметил Северус уже без прежнего восторга.
— К счастью, у меня нет необходимости обманывать Дамблдора, — Том хмыкнул. — Он прекрасно справляется с этим сам.
— Что вы имеете в виду?
— Дамблдор точно знает, кто я, и думает, что знает, зачем я здесь. Его главный пунктик — абсолютный контроль. Когда он чувствует, что теряет его, начинает нервничать и становится опасен, но сейчас ему кажется, что он полностью контролирует ситуацию. Он уверен, что я всецело занят поисками сына, и ничто другое меня сейчас не волнует.
— А это не так?
— Отчасти. И все же я не настолько ослеплен своей целью, чтобы не замечать очевидного. Вот скажи мне, Северус, будь ты на месте Дамблдора, ты бы позволил мне подобраться так близко? Ведь я точно знаю, что мой ребенок здесь, а значит, круг поиска резко сужается…
— Да, но ведь директор не в курсе о степени вашей осведомленности, — нахмурился Снейп. — Возможно, он уверен, что надежно защитил мальчика, и беспрепятственно пустив в замок, надеется убедить вас, что его здесь нет?
— Надеется, — протянул Том и, усмехнувшись, покачал головой. — Нет, «надеяться» — это не про Дамблдора. Он бы никогда не стал подыгрывать мне, если бы не видел в этом собственной выгоды. Ему ничего не стоило отказать мне в должности, и то, что он этого не сделал, означает только одно — у него сменились приоритеты. Помешать мне найти сына для него уже не главное.
— Час от часу не легче, — Снейп ощутимо напрягся. — Думаете, он решил пожертвовать тайной, которую хранил двенадцать лет, чтобы потом использовать вашего сына против вас?
Том задумчиво прищурился.
— Да нет, Северус, я думаю, что дело вообще не во мне. Как бы мне ни было лестно считать себя игроком в этой шахматной партии, боюсь, я всего лишь одна из фигур. И это при условии, что игра вообще ведется, в чем лично я уже начинаю сомневаться.
— Что-то я не понимаю, — окончательно запутался Снейп. — Я полагал, что Дамблдору было важно устранить вас, как политического конкурента…
— В том-то и дело! — Том вдруг подался вперед, его глаза азартно блестели. — Раньше я и сам так думал. Считал, что Дамблдор жаждет продвигать свои великие идеи о всеобщем равенстве, братстве и прочем абстрактном благе в массы, а я ему в этом мешаю, но ведь он этого не делает! Он потратил столько сил, чтобы остановить меня в восьмидесятом, развязал войну, положил кучу народа и ради чего? Чтобы следующие десять лет безвылазно сидеть в директорском кресле, изредка публикуя статейки в никому не известных научных журналах и не принимая никакого участия в большой политике?
Северус задумался.
А ведь, действительно, за все это время Дамблдор не предпринял ни одной попытки каким-то образом изменить существующий уклад магической Британии. Более того, он и в школьных-то делах участвовал постольку-поскольку, играя роль директора лишь перед Попечительским советом и учениками, а по факту скидывая всю не требующую его личного участия текучку на МакГонагалл. Да и в научных кругах о нем уже почти забыли, а его ежегодные статьи в «Трансфигурации сегодня» носили весьма абстрактный характер и не то что на открытия, даже на серьезные исследования не тянули.
— Похоже, вы правы, — он растерянно посмотрел на Тома. — Но если Дамблдор не занимается всерьез ни политикой, ни наукой, ни школой, то… чем он занят?
Том снова откинулся на спинку кресла.
— Вот и мне интересно. Чем?
***
Оглушительный визг сигнальных чар… Звон стеклянных осколков… Фигуры в черных плащах… Распахнутые карие глаза…
— Папа!..
Мамина рука холодная как лед… Бледное лицо на фоне ярко-рыжих волос похоже на восковую маску… Слезы обжигают глаза, мешая дышать…
— Уведите девочку…
— Нет! Мама! Мамочка!..
Яркий водоворот лиц, голосов, событий… Пугающее поведение крестного… Спокойное равнодушие брата… Мрачный взгляд Хагрида исподлобья… Корявые чернильные строчки…
— Эй! Эй, проснись! — чья-то рука с силой потрясла за плечо.
Анна резко открыла глаза и села в кровати, чувствуя, как сердце колотится в груди. В ушах все еще эхом звучали далекие голоса.
— Ты в порядке? — перед прояснившимся взглядом замаячило взволнованное лицо.
— Герм! — Анна уставилась на подругу, мгновенно забыв о дурном сне. — Ты вернулась?
— Ты о чем?
— Где ты была? Мы с Невом тебя вчера весь вечер ждали!
— Ждали? — слегка удивленно и как-то рассеянно переспросила Гермиона. — А я… я гуляла… а потом устала и легла спать…
Анна моргнула.
— Спать? Где?
— Что за глупый вопрос? — Гермиона нахмурилась. — Здесь, конечно!
— Нет, — Анна не сводила с нее пристального взгляда. — Неправда. Тебя здесь не было. И на карте тоже…
— Ерунда! — Гермиона тряхнула волосами. — Я, в отличие от некоторых, по ночам сплю! И кстати, нам уже давно пора на завтрак! — и она, подхватив сумку, направилась к двери.
— Герм? — окликнула ее Анна уже у выхода, ощутив неприятный холодок, пробежавший по коже. — А зачем ты вчера нас искала?
— Что? — она недоуменно обернулась. — Я не искала. Я весь вечер была в библиотеке.
— В библиотеке… — медленно протянула Анна с нарастающей тревогой. — Ты же только что сказала, что гуляла, разве нет?
Гермиона на мгновение словно растерялась, а потом неожиданно разозлилась.
— Ну да! Сначала гуляла, а потом пошла в библиотеку! Нельзя, что ли? И вообще, не знаю, как ты, а я есть хочу.
И она быстро вышла из спальни, оставив Анну в состоянии легкого ступора.
***
— С Гермионой что-то происходит! — она поймала Невилла на выходе из гостиной.
— Происходит? — не понял тот.
— Она сказала мне, что вчера рано легла спать, но я точно знаю, что в спальне ее не было минимум до половины первого ночи!
— Может, она просто не захотела рассказывать, где была на самом деле?
— Нев, говорю тебе, с ней что-то не так! — Анна была по-настоящему встревожена. — Она заговаривается. Сказала мне, что гуляла перед сном, а через пять минут заявила, что весь вечер была в библиотеке. И она не помнит, как искала нас вчера!
— Не помнит? — Невилл нахмурился. — Ну… может, из головы вылетело?
— У Гермионы? Ты помнишь, чтобы она хоть раз что-нибудь забывала? И вообще, она странно себя ведет в последние дни! Стала какая-то рассеянная, чуть что начинает злиться… Она раньше не была такой…
— Думаешь, у нее что-то случилось?
— Не знаю… Но мне это все не нравится.
В этот момент они вошли в большой зал, и Анна мгновенно нашла взглядом Гермиону, жадно поглощающую яичницу за гриффиндорским столом.
— Привет, — Невилл сел на скамью напротив нее и улыбнулся. — Приятного аппетита.
— Спасибо, — хмуро буркнула Гермиона, даже не подняв на него взгляда.