Размахивая своим мечом, наемник разил противников направо и налево, парировал и уклонялся, и снова разил. Бой шел ритмично и однообразно до того момента, пока Норен не схлестнулся с одним из Белых Плащей. Рыцарь срубил голову солдату Гарбарта, и собирался убить еще одного, стоящего к нему спиной, но в этот момент на мужчину налетел Норен, намереваясь воспользоваться эффектом неожиданности и быстро прикончит элитного солдата, но не тут-то было. Рыцарь каким-то образом заметил наемника и, отклонившись, взмахнул мечом и резанул Норена.
Быстро оттерев со лба кровь, раненный наемник потряс мечом, старясь не выпускать из виду Белого Плаща. Всюду валялись сотни трупов. Рыцарь зло полыхнул глазами, раздосадованный тем, что если бы он был чуть ближе к противнику, то раскроил бы его череп и моментально прикончил. Не желая давать время на реабилитацию, Белый Плащ развернул жеребца и, быстро приблизившись, замахнулся, пытаясь добить Норена.
Отразив его выпад, наемник, чувствуя, как кровь продолжает литься в глаза и слепить, от безвыходного положения сильно рубанул по голове лошади противника. Ноги скакуна подкосились, и он повалился наземь, придавливая своим весом ногу Белого Плаща. Еще раз оттерев глаза, Норен быстро перебросил меч в левую руку и, выхватив из нагрудного отделения маленький ножичек, метнул его в обездвиженного противника и попал прямо в шею. Десять лет тренировок не прошли задаром.
Оглядевшись по сторонам, Норен понял, что их теснят к стенам. Самым ближайшим оставалось до нее каких-то десять-пятнадцать метров. Лучники обстреливали врагов и уже приготавливали камни. Положение было катастрофическим. «Стая серых волков» и армия лорда Гарбарта были практически разбиты. Прогнозы Норена на счет уравнивания шансов не сбылись. Кто-то даже уже начал бросать мечи и сдаваться, и это при том, что у Сибердов четверть войска даже не вступила в бой. Вдруг Норен услышал чей-то громкий ор.
Пять Белых Плащей окружили Крокодила. Пеший, он со стрелой в ноге размахивал своей секирой, отгоняя безжалостных рыцарей. Борясь с собой, Норен все же решил немного помочь командиру «стаи серых волков». Вернув меч обратно в правую руку, он погнал Велеса в сторону рыцаря, держащегося позади Крокодила и уже замахнувшегося, чтобы разрубить ему затылок.
Взмахнув мечом, Норен полоснул Белому Плащу по задней части шеи, и тот повалился вперед. Не останавливаясь, наемник устремился дальше, не желая вступать в схватку с оставшимися четырьмя гвардейцами. Сразив еще несколько солдат и рыцарей, Норен обнаружил, что противники вплотную подошли к крепостным стенам, но почему-то не пытались на них лезть. Но еще более удивительным было то, что на них не сыпались стрелы и камни.
Подняв взгляд, наемник не увидел на стенах ни одного из лучников. И тут ворота в крепость начали открываться, а за ними показались солдаты Сибердов. Каким-то образом они нашли обходной путь, забрались в крепость и обеспечили остальным свободный проход. Послышался победоносный рев, и оставшаяся и явно преобладающая армия противников ворвались в Нантвор. Битва еще не была окончена, но Норен понял, что крепость вот-вот падет.
Развернув коня, он посмотрел в ту сторону, где сражался Крокодил, и увидел его пригвожденным к земле длинным копьем. Тогда Норен взглянул на холмы, располагающиеся на севере от Нантвора, и принял решение.
–Ладно, Велес, пора уносить отсюда наши задницы!– крикнул он коню и направил его в противоположную сторону южным горам.
Часть первая
Новое задание
Глава 1
через пять дней
Оказавшись под спасительным навесом, скрывающим несчастную макушку наемника от нещадно палящего солнца, Норен спрыгнул на землю и, перебросив поводья через массивную голову жеребца, привязал Велеса к коновязи.
–Накорми его и напои,– сказал он стоящему в ожидании мальчугану, одновременно доставая из висящего на поясе мешочка один серебряный.
Пареньку от силы было лет двенадцать. Одет маленький помощник был бедно, в старые серые штаны и запачканную рубаху на размер больше нужной. Молодые ладони юнца уже испещряли шрамы и мозоли, но лицо и глаза сохраняли его детскую натуру. Норен видел тот блеск интереса к окружающему миру, который был несвойственен большинству подавшихся и сплющившихся под ударами молота жизни взрослых людей, погрязших в свои бесконечные серьезные думы.
–Может, и вычистить прикажете, милсдарь?– немного писклявым голосом спросил мальчишка, принимая плату.
–Если хочешь перелом всех ребер, можешь попробовать,– еле заметно хмыкнув, ответил Норен. Заметив настороженный взгляд мальчики, который после его слов чуть отошел от него в сторону, наемник пояснил.– Кроме меня Велес никому не позволяет себя трогать. Я купил его, когда он только перестал быть жеребенком, и кроме меня он никого на своей спине не возил. Так что лучше не трогай его. Только напоить и накормить.
Развернувшись, Норен зашагал к двери и вошел внутрь таверны. Помещение было как всегда чуть мрачное, пол, преимущественно под столами, усыпан хлебными крошками и в некоторых местах испачкан пятнами пролитого эля. Людей в довольно просторной харчевне сидело не много: четыре деревенских мужика и три солдата за столом рядом со стойкой.
Выйдя из-за этой самой стойки и одновременно с этим вытирая руки о темное грубое полотенце, к нему торопливой походкой подошел трактирщик, лысый мужчина с небольшим пузом и блестящим лбом.
–Приветствуя вас моей таверне, сударь,– вежливо сказал он, бросив быстрый взгляд на висящий на его поясе меч.– Что изволите заказать?
–Кружку куйта, хлеб, и тарелку горячего гуляша.
–Будет сделано,– ответил трактирщик, принимая плату и засыпая ее себе в глубокий карман штанов, спрятанных по щиколотки серым фартуком.
Отойдя в безлюдный конец харчевни, Норен отвязал от пояса меч и опер его о скамью, на которую вскоре сел. Подумывая о том, что стоило бы заказать ванну и как следует отмыться, наемник пялился в стенку и тихонько постукивал указательным пальцем по глади грубо вырезанного стола. Спустя какое-то время к нему подошла молодая девушка лет семнадцати, по-видимому, дочь трактирщика, и поставила перед ним его заказ.
–Принеси-ка мне, наверно, сразу еще одну кружку,– попросил он ее, и девушка, молча кивнув, видя бедрами, практически незаметными под широкой юбкой, направилась выполнять поручение клиента.
Макая хлеб в сочный гуляш, Норен наслаждался одиночеством, постепенно поедал свой обед и думал о том, куда следует отправиться дальше. В первую очередь, нужно поскорее покинуть Гротборн и податься куда-нибудь в северное или западное королевство. До восточной стены, отделяющей Гротборн от северного королевства Ривелгоб, было всего несколько дней пути. Проще всего в него можно было попасть через слияние королевств, расположенное ровно посередине и являющейся единственной нейтральной территорией на всех землях Наглаида.
Проигнорировав открывшуюся дверь и последовавшие за этим шаги, наемник почесал на затылке, куда на несколько секунд упал солнечный луч, а потом отхлебнул прохладного пива из кружки, но вдруг за спиной раздался громкий, по-детски радостный голос, и его с силой хлопнули по плечу.
–Норен, друг мой дорогой!
Поперхнувшись и пролив немного куйта на свои новые штаны (Норен сильно порвал старые во время битвы), наемник, откашлявшись и пару раз стукнув себя в грудь, обернулся и увидел улыбающееся ему знакомое лицо. В принципе, он и по голосу уже догадался, кто это, ведь в противоположном случае любого другого (за исключение всего пары людей) постигла бы молниеносная кара.
–Калюс, твою мать, ты что, совсем сдурел?!
–Да будет тебе,– небрежно отмахнулся он, обходя стол и усаживаясь с противоположной стороны с довольной улыбкой на лице.
–Тебе повезло, что я тебя сразу узнал. Не делай подобное с такими людьми как я, иначе когда-нибудь тебе надерут зад быстрее, чем ты успеешь вспомнить имя своей последней девки.
–Ох, Норен, всегда ты все драматизируешь,– смеющимся взглядом окинув раздраженного наемника, Калюс повернулся к стойке и крикнул.– Трактирщик! Будь добор еще две кружки эля! Сколько мы с тобой не виделись, Норен? С полгода точно.
–Ага, в последний раз в Слиянии,– недовольно кивнул наемник, возвращаясь к еде.– Когда я тебя спас от разгневанного мужика, которому ты продал одно из своих чудо изобретений, позволяющее без малейших усилий поднимать телегу, если вдруг нужно починить колесо. Оно, кажется, сломалось, и телега придавила его сына, чуть не лишив при этом парня половины ноги.
–А,– недовольно нахмурился Калюс и, тряхнув своими светлыми волосами, поскреб короткую колкую щетину.– Я не виноват, что эти деревенские олухи не умеют обращаться с произведением технического искусства!
–Это ты ему скажи,– хмыкнул Норен, бросив ложку в опустевшую тарелку.– Если бы не я, он бы сжег твою лавку, а тебя скормил своему псу.
–И тогда я бы не продал по выгодной цене свою лавку, когда переезжал… ну, так получилось,– заметив многозначительный взгляд, пожал плечами он,– и не изобрел бы столько нового! У меня, кстати, есть для тебя кое-что, правда не здесь. Так сказать, в благодарность.
–Что-то мне не нравиться эта затея,– наблюдая, как дочь трактирщика ставит перед ними две заказанные кружки темного эля, ответил Норен.– Помню, как то раз ты мне подарил оружие… миниатюрный арбалет, стреляющий с помощью пороха маленькими круглыми стальными шариками, которые по идее должны лететь раз в пять быстрее любой стрелы. Только вот она взорвалась прямо у меня в ладони, и я получил осколок в ногу и едва не лишился пальцев на руке!
–Просто оно было немного не доработано! Я пока отложил его, чтобы дать идете отлежаться и созреть. Вот увидишь, когда-нибудь мне удастся его доработать, и оно перевернет и изменит все.
–Перестань ты придумывать всякие небылицы! То какие-то лодки, с помощью которых человек сможет летать в небе, то незатухающие свечи. Придумай лучше…
–Вот поэтому, Норен, мир и создается мечтателями,– Калюс надулся, словно мышь на крупу.– Не хочешь, не нужно. И кстати, мой подарок – холодное оружие, но если ты весь из себя такой скептик, то я продам его кому-нибудь другому.
–Ладно,– выдохнул наемник, допил куйт, и принялся за одну из кружек с элем. – Что ты там изобрел? Рассказывай.
Выражение обиды сразу же спало с лица Калюса, и он, поправив свой красивый черный с темно-золотыми прожилками жилет, блеснул глазами.
–Наручни,– оглянувшись на остальных посетителей, почти шепотом с восторгом ответил он, а затем незаметно сдул пену с эля на пол. Отхлебнув, Калюс продолжил.– Наручни, в каждом из которых находиться скрытый нож. С ними ты всегда и везде можешь быть вооружен. Чуть ниже локтя у них находится маленькая короткая сплющенная шпилька. Не зная, что это, никто никогда не догадается, что это оружие. Тянешь ее по неглубокой выемке вниз, едва не доходя до запястья поворачиваешь, чтобы пружина не вернула ее в исходное положение, и из рукава над внешней стороны ладони выскакивает лезвие. Оно короткое, от костяшки среднего пальца до острия всего один дюйм, но его можно очень эффективно использовать в кулачной драке как острый кастет.
Несколько секунд помолчав и сделав глоток эля, Норен чуть слышно рыгнул в кулак и кивнул.
–Ладно, уговорил. Я взгляну на это твое оружие. Если все так, как ты говоришь, то будет очень даже недурно. Где оно?
–В моей новой мастерской, разумеется,– ответил Калюс, почесав бровь и зыркнув на полуприкрытые юбкой бедра молодой дочери трактирщика, стоящей к ним спиной и выслушивающей заказ одного из солдат.– Она находится на южной стороне Слияния, рядом с рынком Оти2.
–Здорово,– кивнул Норен.– Я как раз еду в Слияние. И учти, если эти клинки сломаются в начале боя, больше к твоим штукам я и на полмили не подойду.
–Договорились. Можешь не волноваться. Кстати, я хотел спросить. Ты уже слышал о той битве в Нантворе? Совсем недавно, дней пять назад. Я вчера слышал, проезжая мимо поста Глотенов. Говорят, один из самых доверенных лиц восточного короля, лорд Игаран Гарбард проиграл битву и был повешен на крепостной стене вместе со своим старшим сыном.
–Ну, вроде того,– невесело хмыкнул наемник.– Я участвовал в обороне крепости. Правда о кончине лорда не знал. Ехал до окончания боя, когда знаменосцы Сибердов прорвались в крепость. Они каким-то образом пробрались в крепость и открыли ворота Нантвора в самом разгаре битвы.
–Серьезно? Участвовал? А-а-а, так откуда свежий рубец на лбу,– искренне удивился Калюс.– Я думал, ты не участвуешь в воинах лордов и королей.
–Я наемник,– с серьезным выражением лица покачал головой Норен.– За плату за мой меч я участвую везде, если сочту нужным. Но никогда…
–Не поднимаешь оружие на того, кто не поднимает его на тебя или других. Знаю я твой кодекс, Норен, ты постоянно о нем трындишь в каждый удобный момент. Именно поэтому ты мой единственный друг среди наемников.
–Может, в таком случае начать убивать всех подряд?– задумчиво спросил Норен сам у себя.
–Ой, хватит занудствовать. Я же знаю, что нравлюсь тебе. Ты надолго здесь?
–Думал переночевать и отправиться завтра на рассвете. А что?
–Да так. Тогда, пойду, сниму нам две комнаты.
Махом допив почти половину кружки, Калюс, не отрывая глаз от девушки отер мокрые губы и, отрыгнув в кулак аналогично Норену, встал и направился к трактирщику. Сев вполоборота, наемник наблюдал за другом. На самом деле на этот момент Калюс был единственным человеком, которого Норен действительно считал своим другом, но, поддаваясь своему немного вредному нраву и желанию (издержки профессии) быть в одиночестве, таковым его никогда не называл. Самое большее – приятель.
–Мы желаем снять несколько комнат,– сказал немного охмелевший изобретатель трактирщику, натирающему деревянную кружку.– Извольте освежить там пастели – желательно с запахом ливийского мыла – и…
Послышался пьяный гогот, и один из солдат шлепнул по заду удаляющуюся девушку. Она чуть взвизгнула и испугано посмотрела подпившего мужика. Трактирщик отец расширил ноздри в глубоком возмущенном вздохе, но не двинулся с места, видимо, не желая затевать ссоры с солдатней. Но Калюс… ох, идиот…
–Извольте, милсдарь!– воскликнул он выпившему дебоширу, сделав особый упор на последнем слове.– Как вы обращаетесь с дамой?! Немедленно извинитесь!
–Пшел отсюда, пока цел, шут гороховый,– насмешливо ответил ему солдат и загоготал вместе с дружками.
–Ах ты свинтус вонючий! Теперь извиняйся и передо мной, а не то я тебя…
–Что?– зло спросил он. Веселья как не бывало. Он медленно поднялся и, даже не дождавшись ответа, выхватил меч и с широкого размаха опустил его на голову Калюса.
Тот еле успел увернуться и клинок рубанул по лежащим на стойке пальцам трактирщика. Тот, завизжав от боли, отпрянул назад и схватился за свою кровоточащую руку. Калюс же уклонился еще от одного удара и рванул к уже вскочившему и схватившему ножны с мечом внутри Норену.
–Куда..!.– крикнул ему нападавший, но закончить не успел.
Выхватив правой рукой свой стилет, наемник сделал шаг вправо, увернулся от летящего ему в грудь острия и полоснул левую сторону шеи солдата, повернувшись при этом против часовой стрелки. Используя энергию разворота, Норен движением, словно дернув канат, толкнул концом сжимаемых в левой руке ножен раненного дебошира в спину, и тот налетел на стол, за которым сидели два мужика, шокировано раскрывших рты и наблюдающих за происходящим.
Подбросив оружие, Норен схватил рукоять меча и резким рывком вверх вынул его из ножен, которые спустя секунду загрохотали, упав на пол. Направив линок на солдат, он громко крикнул:
–Сделаете хоть шаг, и я вас убью!
Пьяные вояки с раскрасневшимися щеками нерешительно замерли, наблюдая за своим раненым товарищем, который, к слову, был лучшим бойцом среди них.
–Я ранил вашего друга не смертельно, его еще можно отнести к лекарю и залатать. Но если вы нападете, и если вам даже удастся меня победить, за это время он истечет кровью и умрет! Возьми мои ножны, Калюс!
Перепуганный изобретатель послушно выполнил приказ и встал за его спиной. Не спуская глаз с мужиков, они, под оглушающий вой трактирщика боком подошли к двери, и вышли из таверны.