Шрек отступает на шаг и одобрительно кивает.
- Готова ли теперь поведать мне всю правду?
- Ты ублюдок! - кричит она. - Катись ко всем чертям в ад, проклятый выблядок!
- И ты смеешь говорить про Ад и проклятия?! Ты! Сестра Сатаны!
- Извращенец гребаный!
Усмешка кривит его губы.
Внезапно ярость сходит с ее лица.
- Простите, - бормочет она, - пожалуйста, простите. Я сделаю все, что вы хотите. Расскажу все. Только не делайте мне больно. Пожалуйста.
- Скажи мне имена.
- Джон Браун и…
- Ты держишь меня за дурака?
- Нет!
- Я могу выдирать тебе ногти. Тебе это по нраву?
- Нет, - всхлипывает она.
- Быть может, ты желаешь, чтобы я выжег тебе глаза или отрезал соски?
Она мотает головой, тихонько плача.
- Есть много способов заставить тебя рассказать о твоем адовом племени: ломать кости, прожигать отверстия в нежной плоти, резать ее ножом, рассекать кнутом, терзать зубами - дюйм за дюймом. Методы грубы, но эффективны. Так что мы будем делать с тобой?
- Отпустите меня, - умоляет она. - Я никогда не расскажу ничего и никому.
- Во-первых, ты должна рассказать все мне.
- Я ничего не знаю ни о каких Шабашах. Знала бы - рассказала! Клянусь! Я не знаю ничего ни о шабашах, ни о ведьмах, ни о еретиках…
- Тогда ты должна страдать.
* * *
Она на полу - обнаженная и распятая. Ее запястья и лодыжки привязаны к деревянным кольям.
Шрек присаживается на корточки рядом с ней.
- Видишь моих маленьких друзей? - oн протягивает ей банку. - Да, они - пауки. Три дюжины пауков. Любишь паучков, моя маленькая ведьмочка?
- Пожалуйста, не надо.
Он медленно откручивает крышку.
- Скажи мне все, что знаешь, и я избавлю тебя от этого.
- Я ничего не знаю!
- Несчастная.
Шрек открывает крышку. Вытряхивает пауков. Девушка крепко зажмуривается и мотает головой, когда они валятся ей на лицо. Они падают, они скользят, будто темные хлопья, по ее бледному горлу, по груди, по животу. Они путаются в темных волосах на ее лобке. Они снуют меж ее бедер.
Девушка кричит и корчится.
Шрек сидит на корточках рядом с ней, не сводя с нее выпученных влажных глаз.
- Сейчас я оставлю тебя и дам тебе пару часов наслаждаться компанией.
- Нет! Сними их с меня! Сними их!
Он выходит из комнаты.
* * *
Маленький черный паук ползет по лбу девушки. Карабкается по брови. Она бешено трясет головой, пытаясь его стряхнуть. Он останавливается, словно задумавшись. Как только она перестает трясти головой, он перебирается на веко.
Она визжит во всю мочь своих легких.
В комнату врывается мужчина. Он падает рядом с ней на колени.
- Боже мой, Сьюзен.
- Сними их с меня!
Мужчина кладет на пол револьвер. Его руки лихорадочно работают, сметая пауков.
Когда ее лицо очищено, она открывает глаза.
- Слава Богу. Я думала, что…
- Все в порядке. Шрек мертв. Теперь ты в безопасности, - oн достает из кармана нож и начинает перерезать веревки.
- О, Тед… Как ты… как тебе удалось меня найти?
- Расскажу позже, - oн заканчивает с веревками и помогает ей подняться. - Вот, возьми это, - oн снимает рубашку.
Сьюзен надевает ее.
- Неужели ты сказала?
- О чем?
- О Шабаше.
- Я ничего не знаю ни о каких Шабашах. Я пыталась ему это объяснить, но он и слушать ничего не захотел. Я понятия не имею, что происходит. Как я сюда попала? Кто этот ужасный человек? Он… О, Тед, забери меня отсюда! Умоляю!
- Ты не рассказала ему про членов Шабаша?
- Черт побери, не знаю я ни о каком Шабаше! Если бы знала, то сразу же рассказала бы все, прежде чем… Только посмотри, что он сделал с моими волосами! И еще эти… эти пауки! Я рассказала бы ему все, что угодно.
Мужчина отворачивается от нее.
Шрек входит в комнату.
- Она не знает, - говорит Тед Шреку. - Я в этом уверен.
Упав на колени, Сьюзен хватает револьвер. Она нацеливает его на Шрека и стреляет. Грохот выстрела наполняет комнату, но Шрек не падает. Вместо этого он идет к ней. Его худое костлявое лицо растянуто в жуткой улыбке. Сьюзан стреляет снова и снова.
- Напрасно, еретица.
Она смотрит на Теда, а тот лишь ухмыляется и пожимает плечами:
- Боюсь, он прав.
Тед медленно выходит из комнаты, оставляя ее наедине со Шреком.
- Отныне ты мне бесполезна, - говорит Шрек.
В руке у него кожаный кнут. Он со свистом рассекает им воздух.
- Мы подарим тебе медленную и мучительную смерть. Достойную тебя и всех подобных гадин.
Развернувшись, Сьюзен бросается к окну. Она бьет по нему револьвером. Стекло разлетается вдребезги. Она хватает длинный зазубренный осколок.
- Отойди! Или я убью тебя!
Шрек приближается, презрительно смеясь.
- Раз уж тебе так нравится стекло, не хочешь ли его съесть? Могу устроить. Я могу приготовить из стекла немало кушаний.
Схватившись за стекло обеими руками, она внезапно подносит его к горлу и рывком рассекает собственную плоть.
Шрек приближается. Ее кровь забрызгивает ему лицо и одежду.
- У меня были на тебя такие планы…
Онa топает ногой, разбрызгивая кровь.
- Ты сорвала их!
Он поднимает кнут.
Прежде чем он успевает нанести удар, Сьюзан падает на колени. Шрек отступает в сторону, когда она валится вперед. Ее лицо ударяется об пол.
КОНЕЦ
Глава десятая
В пятницу Конни страдала, ожидая Дэла с работы. Она хотела сказать ему обо всем раньше, но не могла. А теперь чувствовала, что время уходит.
Нельзя больше тянуть резину.
Боже, был бы другой выход!
Наконец, входная дверь открылась.
Она подошла к Дэлу:
- Ну как прошел день? - спросила она.
- Неплохо, неплохо, - oн бросил спортивную куртку на диван и повернулся к ней, ожидая поцелуя.
Она торопливо поцеловала его.
- А как у тебя? - спросил он.
- Не так хорошо, как хотелось бы.
Писанина никак не шла из-за всех этих треволнений. Не желая тратить день впустую, она честно пыталась писать, но так и не смогла сосредоточиться.
Она прошла вслед за Дэлом на кухню. Он делал себе коктейль из мартини. Конни решила приготовить «Отвертку».
- Хочешь чипсов? - спросила она.
- Конечно. А что у нас на ужин?
Начинается!
Глубоко вздохнув, она сказала:
- Я разморозила для тебя стейк.
- Для меня? А ты?
- Я… собираюсь пойти на ужин в ресторан.
Дэл выглядел смущенным.
- У меня свидание, - пояснила она.
Лицо его пошло красными пятнами:
- Свидание?
- Мне очень жаль, Дэл. Я хотела рассказать тебе об этом раньше…
- С мужчиной?
Она кивнула.
- А о чем ты хотела рассказать мне раньше?
- Я познакомилась с ним в среду. В библиотеке. И он пригласил меня пообедать с ним сегодня вечером.
- Охтыжбожемой!
- Мне очень жаль, Дэл.
- А мне что прикажешь делать?
- Стейк.
- Да, это то, что мне нужно - остроумные ответы. По-твоему это смешно?
- Вовсе нет.
- Черт, а я-то думал… Боже! Ну ладно, иди. Хочешь потом привести его сюда, чтобы немного поразвлечься?
- Дэл, прошу тебя.
- Быстро меня спроваживают, тебе так не кажется?
- Я не спроваживаю тебя.
- Но, было бы хорошо, если бы я съехал.
- Я не говорила такого.
- А разве не подразумевала?
- Дэл, это просто свидание.
- Это просто жопа.
Он отвернулся.
- Дэл!
Игнорируя ее, он взял бутылку мартини и вышел из кухни. Она проследовала за ним в гостиную. Он подошел к входной двери и открыл ее.
- Дэл, не уходи.
Он повернулся к ней.
- Иди и наслаждайся свиданием, - сказал он
- Куда ты пойдешь? Дэл!
Он ушел, хлопнув дверью. Конни почти физически ощущала его бешенство.
* * *
Дверь открылась. Элизабет посмотрела на него своими глубокими зелеными глазами и улыбнулась.
- Мартини? - спросил Дэл.
Она поднесла бутылку к губам и отхлебнула.
- М-м-м-м. Пожалуй, не помешают еще оливки. Герберт у бассейна, почему бы тебе не присоединиться к нему? А я пока схожу за оливками и бокалами.
Он смотрел, как она идет к кухне. Босиком. Сквозь прозрачную ткань халата он мог видеть ее стройные ноги. Под халатом ничего не было. Он хотел было отправиться на кухню вслед за ней и там, задрав халат, гладить ее упругие бедра и ягодицы.
Но она попросила, чтобы он присоединился к Герберту возле бассейна. Лучше так и сделать. Благо времени уйма.
Он вышел к бассейну. Казалось, Герберт сидит там с самой среды. На этот раз он был одет в рубашку. Ярко-красную. В цветочек. Это делало его похожим на отдыхающего на Гавайях туриста.
Иссохшего, парализованного туриста. Скорее труп, чем человек.
Дэл отвернулся от его вытаращенных глаз. Бассейн по-прежнему сверкал в солнечных лучах. Мысленно он вернулся в среду, вспоминая, какой нежной была кожа Элизабет, когда они слились под водой.
- Беседуете? - спросила она, выходя с подносом.
На подносе стояла пара вытянутых бокалов, банка оливок, доска с нарезанным сыром бри и крекеры. Грудь ее слегка покачивалась в такт ходьбе. Соски темными пятнами проглядывали через ткань. Она села рядом с Гербертом.
- Как тебе удалось удрать от Конни? - спросила она.
- Слегка полаялись.
- Как умно. Ты устроил скандал и ушел в гневе.
- Что-то вроде того.
- Надеюсь, ты не был слишком резок. И не сказал ей о нас?
- Нет.
- Ну и здорово. Не стоит терять такие прекрасные возможности.
Она достала оливки из банки и бросила их в пустые бокалы.
Дэл налил мартини.
Они подняли бокалы.
- За тебя и Конни, - сказала Элизабет.
- Почему мы должны пить за это?
- Потому что ты собираешься жениться на ней, конечно же.
- Я?
- Естественно.
- Не шути так.
- Дорогой мой, а как еще ты сможешь удовлетворять мои далеко не скромные запросы, работая обыкновенным продавцом? Хочешь продолжать отношения? Придется.
- Но ты же богата.
- Не я, а Герберт. Я стану богатой только тогда, когда он умрет. И это вовсе не освобождает тебя от обязанности материально ублажать меня, когда мы вместе.
- Но, если я женюсь на Конни… Ее деньги все равно не станут моими.
- Я думаю, половина станет, - oна снова подняла свой бокал. - За вас с Конни и ваше богатство.
- Я не знаю…
- Ты же хочешь меня, верно?
- Больше всего на свете.
- В таком случае, решение должно приняться легко и просто.
Немного поколебавшись, Дэл чокнулся с Элизабет и они выпили.
* * *
- Расскажи, как тебя угораздило стать частным детективом? - спросила Конни.
- Я начинал с работы в Лос-Анджелесском Полицейском Департаменте.
- Я должна была догадаться.
- Каким образом?
Они сидели за столиком в заведении под названием «Штат Виктория». Пит срезал ножом мясо с ребрышек.
- О, у всех, кто там работал, такой взгляд, а-ля Стив Гарли.
- Ты прямо как Рид и Моллой[8], - он откусил кусок мяса.
- А почему оставил службу?
Он попытался ответить, дожевывая мясо.
- Я тебя не слышу, - сказала Конни. - Когда одновременно жуешь и говоришь, получается полнейший губльдигук.
Пит рассмеялся, проглотил мясо и спросил:
- Что-что получается?
- Сейчас поймешь. Когда я начну жевать во время разговора.
- Спасибочки!
- Итак, почему же все-таки ты оставил полицию?
- Были там кой-какие терки. Хотя нет, вру. Это случилось пару лет назад. Дело было так: в одну прекрасную ночь курсировал я вдоль Сансет, как вдруг вижу взбешенную черную женщину, несущуюся по улице с ножом в руке. Она гналась за пацаном. Ну, думаю, не иначе кошелек спер. Но он бросается прямо к моей машине, моля о помощи. Выхожу, парнишка тотчас ныряет мне за спину. «Мужик, она сумасшедшая», говорит он. А тетка орет, что она ему сейчас причиндалы повырежет. Я стою между ними, а она все прет, и прет, и мои приказы остановиться ей до лампочки. А в руке - нож, представляешь? И прет, и прет, а я в нее целюсь, но выстрелить - рука не поднимается. Я хочу сказать, она женщина, она черная, и против моего пистолета у нее только какой-то несчастный ножичек… Я и не выстрелил. А она как метнет нож. Я-то увернулся, а он угодил в парнишку. Паренек погиб. Потом выяснилось, что это ее родной сын, и только что она узнала, что он гомосексуалист.
- И что было дальше? - спросила Конни.
- Как ты думаешь?
- Ты надел на нее наручники?
- Да, - усмехнулся он. - Я пристегнул ее наручниками прямо к мертвому парню и ушел.
- Даже не представляю, какой человек может сделать такое.
- Такой человек перед тобой. Вот он, «Грязный Пит», во плоти.
- Рада познакомиться с тобой, «Грязный Пит», - сказала она, протянув руку через стол. - А теперь лучше ешь, а то ужин остынет.
- Ладно. Теперь я буду есть, а ты рассказывать. Как тебя угораздило стать?
- Все началось от безденежья…
* * *
- Это же так просто, - сказала Элизабет. - Неужели ты никогда не думал о подобном раньше?
- Нет.
- Право слово, это меня удивляет. Ты всегда казался мне таким импульсивным… Окажи любезность, подтолкни меня.
Ее надувной матрасик прибило к краю бассейна.
Дэл, сидевший на трамплине, пошел к ней. Трамплин пружинил под ногами. Он осторожно спустился в бассейн. Жара спала, но бетонное дно бассейна все еще сохраняло тепло. Ему нравился легкий освежающий ветерок.
А еще ему нравилось, как реагировала на этот ветерок Элизабет. От него ее соски набухли и затвердели.
Он взглянул на бокал мартини, который она держала на животе.
- Подлить еще? Раз уж ты причалила.
- С превеликим удовольствием, - oна поднесла бокал к губам и всосала оливку.
Дэл подтащил ее вместе с матрасом к себе и взял бокал из ее рук. Достал с конца трамплина свой и отнес оба к столу.
- Тебе налить, Герби? - спросил он.
Он улыбнулся, понимая, что молчаливое присутствие этого человека больше не его не нервирует.
- Герби, - сказал он, - ты мировецкий парень.
- Никогда он таким не был, - сказала Элизабет.
Дэл разлил мартини по бокалам и вернулся в бассейн. Спустившись на мелководье, пошел вброд к Элизабет.
Он поставил бокал ей на живот.
- Спасибо, дорогой, - сказала она. - Подумай еще немного о том, что я сказала.