Из прутьев и глины спальной корзины сделать горшок для углей. А углей-то и нет, от навоза одна зола, пересыпанная искрами. Нагребу, что есть, добавлю наломанных прутьев, пусть тлеют, буду время от времени останавливаться и раздувать, чтобы совсем не потухло.
Иду мимо лужи, высматриваю вчерашнюю рыбу, ага, есть, они ее так и не выловили, может и не пробовали толком. И что делать, замутить воду и попробовать зачерпнуть корзиной, благо, не до конца разломал? Не знаю, лужа не глубокая, но большая, тут задолбаешься черпать.
Подстрелить из лука?
У меня же есть рога, лук все равно надо делать, почему не сейчас? Оглядываю местность на предмет появления нежелательных гостей, никого. Пустые предосторожности, конечно, если я их увижу, то уже не уйду...
Итак, рога. Луки делают из рога, только ведь не чисто из рога, роговые заготовки наклеивают на основу из другого материала, чаще из дерева. А чтобы лук целиком из рога...он, наверное, слишком жесткий для этого. Попробовать согнуть, упираю в землю, нажимаю коленом посередине основного ствола, не тут-то было, рог подается слабо, к тому же перекручиваясь, и концы пружинят вразнобой. Если соединить оба рога в один, то длинный лук согнуть будет легче. Где моя волосяная веревочка? Выплетаю два куска, из одного потом сделаю тетиву, а вторым прикручиваю рога друг к другу. Теперь почти двухметровый лук гнется немного легче, и сгибается равномерно, но все равно придется скоблить, ломаю булыжник, зернистым сколом начинаю шкурить рог, время от времени снова пытаясь согнуть, выявляя проблемные места и добиваясь равномерной упругости. Часа через два возни признаю результат приемлемым.
Натягиваю лук, получается туже, чем мне хотелось бы, вот для Киша был бы в самый раз, ничего, или он вернется, а если что, можно и еще поскоблить.
Со стрелами тоже возни немало, стволик сухостойной лиственницы расщепляю осколками костей, вбивая их камнем параллельно друг другу. И еще несколько раз, пока не получаю, кроме отходов, пятнадцать угловатых, но прямых лучин длиной сантиметров семьдесят. Наконечников у меня четыре штуки, использую их, остальные пока просто заостряю, а вот перьев нет совсем, пока так. Колчан бы еще, но это уже роскошь.
Ну, сезон охоты на подводноживущую дичь открыт! Подхожу к луже, рыба мишень труднее зайца, но дистанция пять метров, как раз для начинающего лучника. Высматриваю добычу, и обнаруживаю, что кроме одной очень крупной, ходит в воде еще одна, почти такая же, и стайка мелочи.
Плюх! Плюх! Плюх! Стрелы одна за другой, почти без брызг, уходят в воду. Первой удается проткнуть совсем мелкую рыбешку, случайно. Затем большую, и наконец, одиннадцатой стрелой ее меньшую подругу. Разуваюсь, лезу в лужу, вода почти по пах, вылавливаю добычу и стрелы. Время сильно за полдень, не грех бы пообедать, но рассиживаться некогда, надо догонять фестивальщиков.
Стандартный совет заблудившимся, идти вниз по течению реки, чтобы выйти к людям, он, в целом правильный, однако есть несколько тонкостей, сильно затрудняющих его применение.
Во-первых, река не течет прямо, и движение по берегу сильно удлиняет путь.
Во-вторых, у каждой реки есть притоки, наиболее широкие в месте впадения.
И, в-третьих, берега реки часто сильно заболочены, а кроме того, лес на берегу особенно густой, и продираться сквозь него приятного мало.
Моя тундровая речка до сих пор была лишена этих недостатков, текла она довольно прямо, притоки были мелкими, а берега сухими. Небольшая растительность же меня только радовала.
Но все хорошее когда-нибудь кончается, кончилась и моя удобная спутница, неожиданно сама впав в текущую с запада на восток крупную реку. И мало того, что направление ее течения совсем не совпадало с моим движением, так еще и берег реки представлял собой широкое и топкое болото. Не мшистый брусничный или клюквенный кочковник, по которому порой приятно прогуляться, а черные разливы грязной жижи с редкими низкими островками.
Фестивальщики, наверное, пошли на восток по краю болота. Точно, дымок, решили, что на сегодня хватит путешествий, немного же они прошли. Подойду ближе, и тоже буду располагаться на ночлег. Вот здесь, в трехстах метрах от их костра, место удобное, дежурный лесок, есть и елочки, и ивняк, и сухостойная осинка на костер.
Времени до вечера еще много, пока коптился ужин, засел за стрелы, кости на наконечники я подобрал днем в тундре, перьев было маловато, но не все сразу, когда-нибудь и до этого дойдет. Закончив с этим, я подвязывал пучок стрел к луку, когда заметил приближение ко мне делегации фестивальщиков в составе предводительницы и ее голопузого оруженосца.
- Что ж это с погодой-то творится?! - Приветствует меня жирдяй, этой фразой напрочь выбивая все вразумительные мысли из моей головы. Не дождавшись ответа, пытается шутить, - что так далеко расположился, нехорошо отрываться от коллектива.
Да чтобы с коллективом рыбой не делиться.
- Меньше народа - больше кислорода.
- Вкусно у тебя пахнет, аж желудок сводит, - хвалит мою коптильню атаманша. Жаль, Алексей не может оценить запаха, ему насморком нос забило.
У меня у самого желудок сводит, безо всякого нюханья. А то, что Алексей сопливит, совсем неудивительно, он еще неплохо держится, сутки голышом. Один знакомый толстяк говорил мне, что когда худеет, начинает мерзнуть. Этого тоже спасает толстый слой жира, но надолго ли.
- А тебя как зовут? - Спрашиваю, пытаясь придать взгляду нахальство, а голосу небрежность, но внезапно хриплю. Детский сад натуральный, сейчас еще покраснею.
- Дарина. - С легкой насмешкой отвечает атаманша, заметила, коза мое смущение.
- Смотрите, к нам люди идут! Вроде наших, только совсем голые..., - вмешался в неловкую для меня ситуацию Алексей.
- С дубинками?! - Идут эти голые люди не к нам, а к костру фестивальщиков, и деталей мне отсюда не разглядеть.
- Да, палки в руках, - подтвердила Дарина, - ты их знаешь?
Еще бы не знать.
- Уходите! Бегите! Бегите! - Ору изо всех сил, так, что Дарина и Алексей от неожиданности приседают.
Никакого видимого воздействия на потенциальные жертвы мое предупреждение не возымело, никто никуда не побежал. Но мне на это наплевать, счет пошел на секунды, зря и кричал, только внимание нудистов на себя обратил раньше времени. Сейчас они сметут фестивальщиков, и займутся моей драгоценной особой.
Бросаюсь бежать по краю болота, и останавливаюсь, так не уйти, бесполезно. Тогда куда, в болото? Да, на островок, заодно в воде и со следа собью, мелькает в голове нелепая мысль. С первого шага проваливаюсь по колено, со второго по пояс. Сверху жижа жиже, внизу гуща гуще, а дно вязкое, но твердое, это не трясина. "Задняя" нога застряла, выдергиваю ее и оставляю сапог, поворачиваюсь, чтобы найти его, и теряю второй. Черт с ними, не до сапог, голову бы спасти. Еще шаг, теперь увяз по грудь, от холода перехватывает дыхание. Нет, здесь не пройти, впереди черная вода, никакого просвета, с трудом выбираюсь назад.
От костра доносятся дикие крики, мельком смотрю туда, голодранцы врезались в группу фестивальщиков, нападающих не больше, но сопротивления они не встречают, два копья и топор против десятка дубин не играют, да и на драку их жертвы не настраивались. Фестивальщики разбегаются в разные стороны, убийцы гоняются за ними по тундре, быстро настигая и забивая.
- Стреляй в них! Стреляй, Рогоносец! - Алексей бежит навстречу смерти, а Дарина осталась и протягивает мне лук со стрелами. Машинально хватаю его, а сам высматриваю путь к облюбованному мной островку. Там вот, где из воды поднимаются метелки травы, должно быть мельче, и возможно получится пройти. Бегу туда, сразу наступаю ногой в носке на острый камень, раня стопу, а через два шага травмирую и вторую ногу. Хромая на обе, ковыляю к мелководью.
- Подожди меня, Рогоносец, стой!
Снова вхожу в воду, да, здесь лишь чуть выше колена, но ноги вязнут в донном иле, каждую приходится выдирать с трудом, и от этих усилий выбиваешься из сил. Шлепаю по направлению к островку, трава кончается, дно идет под уклон, а до островка еще не близко.
- Не бросай меня, Рогоносец, подожди! - Умоляет сзади рыдающая Дарина.
Останавливаюсь на миг, чтобы перевести дух и оглядываюсь. Она уже проскочила почти половину мелководья, и крики ее не пропадают понапрасну, дикари, разобравшиеся с фестивальщиками, теперь обращают внимание на нас, а двое уже бегут к берегу.
Бесполезно, все зря, догонят, убьют, съедят!
Бросаюсь в воду, отделяющую меня от островка, жижа снова по грудь, выдергиваю из ила одну ногу, забрасываю вперед, наступаю на нее, нащупываю твердое дно, переношу тяжесть с задней ноги на переднюю, выдергиваю заднюю. Еще шаг, еще, еще...
Неужели прошел? Дно вверх, из последних сил переставляя ноги, выбираюсь из воды на островок.
- Стреляй, Рогоносец, стреляй в них!
Из чего стрелять, дура?! А, лук! Развязываю пучок стрел, трясущимися от усталости или нервов руками подбираю одну из рассыпавшихся, накладываю, поднимаю лук. С берега в болото, поднимая фонтаны брызг, с ревом и воплями толпой бросились отставшие злодеи, двое из первыми устремившихся в погоню быстро приближаются к Дарине, уже прошедшей большую часть глубокой грязи, до нее не больше десятка метров. Уроды тоже вязнут в жиже, но первобытная мощь позволяет им справляться с преодолением препятствия быстрее и легче. Натягиваю лук..., и ослабляю натяжение, Дарина оказалась на одной линии с преследователями. В ту же секунду самый шустрый поравнялся с ней, я обмер, но занесенная дубина так и осталась над головой бандита, ублюдок столкнул ее с дороги в сторону, и она с головой скрылась в грязной воде.
Ф-фух!
Стрела попала второму уроду прямо в лоб, и, пробив насквозь голову, застряла оперением. Тот медленно завалился назад, а в качестве компенсации сбоку от него вынырнула перемазанная болотным дерьмом голова отплевывающейся Дарины.
Как это стрела пробила лобовую кость, а потом еще и затылочную, с костяным-то наконечником? И почему я попал заднему в лицо, целясь переднему в грудь, то есть выше, чем хотел, если при непроизвольном рывке лука стрела должна уходить вниз и влево? Удивляться было некогда, я поднял вторую стрелу. Спокойно. Не дергай лук. Натяни точно до наконечника.
Ф-фух!
Стрела пробила середину груди, дикарь упал вперед, лицом вниз, не дойдя до меня семи шагов. Теперь уже Дарина оттолкнула мешающее ей тело с дороги, а тем временем и основная масса наших врагов - семь человек - пройдя мелкую жижу, добралась до глубокой.
Ф-фух! Ф-фух! Ф-фух!
Стрелы одна за другой уходили навстречу приближающимся злодеям, расстояние около двадцати метров было для меня относительно большим, но и цель была крупной, уроды шли толпой, промахнуться было трудно. Шестью стрелами я завалил четверых нападавших, двое легли на поверхность болота без движения, а пара других билась в грязной жиже, не в состоянии ни продолжить движение ко мне, ни вернуться назад. Оставшиеся на ногах злодеи остановились, один вдруг швырнул в меня дубину, я пригнулся, пытаясь увернуться, но не угадал, дубина, зацепив лук, скользнула по плечу, а тонкий конец чиркнул по голове. Удар не был сильным, но мне с моей вчерашней контузией многого было не нужно. Голова отозвалась на мимолетное прикосновение тяжелым гулом, я, не устояв, сел.
- Ухм! Сьхо! - Оценили удачное попадание злодеи, я поспешно встал на ноги, и поднял лук. Этой демонстрации дееспособности было достаточно, чтобы окончательно переломить настроение бандитов и заставить их отступить. В глазах слегка плыло, я сконцентрировался и посмотрел на лук, чтобы оценить возможные повреждения, все было в порядке.
Ф-фух! Ф-фух! Ф-фух!
Стрелы летели теперь уже в спины уходящим головорезам, отпускать их не хотелось, не нужны они мне в тихой и мирной тундре. Бандиты вышли из глубокой жижи, и шлепали по мелкой, фигуры теперь были видны почти в полный рост, расстояние увеличилось незначительно и росло медленно, мишени уходили строго от меня - условия стрельбы идеальные, и двое из убегавших свалились почти сразу. А третьего, и последнего члена банды зацепить не получалось никак, промах за промахом, стрела за стрелой, злодей уходил, как заговоренный, пока, наконец не выскочил на сухой берег, а у меня не вышли боеприпасы.