Я не стал дослушивать, с улыбкой кивнул и одновременно нанёс сильный удар по узлу контроля. Робот покачнулся, из-под зеленоватой панели брызнул ослепительный сноп искр.
"Вот и всё, теперь я преступник и путь назад навсегда отрезан"
Я оторвал бластер прямо с куском металлической руки и запихал за пояс. Выглядело несуразно. Хромированный кулак, с торчащими проводами, словно символ карающего закона вдавился в живот.
Пора. Вспугнутым лосём я ломанулся через кусты и чуть не пропустил портал.
Полукруглые ворота слабо мерцали над землёй, ожидая путника. Я активировал их карточкой, уже шагая, в последний момент краем глаза уловил справа тускловатый блеск. Чуть задержавшись, разглядел маленький островерхий обелиск. И только по ту сторону ворот, в памяти вспыхнул отпечатавшийся образ. На памятнике золотом сияли буквы - "Ветров Михаил. Порсев Валерий".
Бред. Я встряхнулся, посмотрел вокруг. Ну, красота! На этой стороне меня встретила стена буйно разросшегося шиповника. В свободный мир, похоже, предстоит вступить в драной одежде. Что ж, зато тихо. Я снова вынул контейнер, полученный в кафе "Буревестник". Достал нужный прибор. Процедура изъятия височных чипов заняла минут десять и оказалась настолько болезненной, что аж на мгновение отключилось зрение. Я прислонился к дереву, поморгал, дождался, пока исчезнут вспышки и красные круги. Теперь оставалось найти переход в этот самый мир. Ветхая хижина, прятавшаяся в кустах, вполне подходила на эту роль, других зданий вокруг не было. Я вошёл, тщательно осмотрел пыльные углы, заглянул под стол, рубашкой и волосами собрал всю паутину, но ничего похожего на портал не обнаружилось. Когда я осматривал пол, снаружи затрещало. Я вскочил и припал к узкой щели. Так и есть. Соционики. Отборные, крупные, с начищенными бляхами и квадратными матово-серыми физиономиями. На груди горел сигнал "бой на поражение". В руках недвусмысленно поблескивали бластеры.
А у меня в запасе только разряженная пушка с рукой бывшего владельца и могучее древнее оружие - деревянная дубина. Вот только вряд ли соционики согласятся входить в хижину по одному, покорно подставляя головы под удар. Оставалось либо героически погибнуть во имя свободы, либо срочно искать переход.
- Сопротивление бесполезно, выходите с поднятыми руками, и нам не придётся наносить вам непоправимые повреждения. - Загремел металлический голос снаружи.
"Ага, нашли дурака" - я недружелюбно посмотрел через щель на гигантского в два человеческих роста робота, словно еж щетинившегося оружием. И вдруг похолодел, на поясе небрежно болтались очки. Точно такие же были у Валеры. Узкие с маленькой подвеской на красной дужке. Так же, наверное, дикари, наводя ужас на белых, хвастаясь, вешали напоказ скальпы врагов. Ну а что, я так, например, впечатлился.
"Ловушка. Что эти гады с ним сделали"? В запале, я отсоединил руку от бластера. Серая глыба удобно, словно давно ожидая этого момента, легла в ладонь. Я шагнул вперед, распахнул дверь и молодецки крякнув, метнул оружие прямо в главного. Раздалось громкое бряцанье. Металлический кулак разбил очки на поясе и, не оставив даже вмятины, отлетел прочь. Я откатился назад, забился в угол. Стены прошили ярко-зелёные лучи, завоняло горелым деревом.
"Храбрый дебил", - отругал себя я, но с другой стороны хотя бы раскокал их трофей. В ту же секунду послышался тоненький свист, глаза заволокло пеленой.
Перезагрузка.
Мир вокруг помутнел. Я плавал в прозрачной густой жидкости. За стеклом мерцали экраны, стояли блестящие приборы и лампы как в операционной. Я осторожно пошевелил рукой. Удивительно, никаких неудобств с дыханием не возникало.
Пока я осматривался, дверь справа медленно отъехала в сторону. В зал вошли двое. Маленький, лысоватый коротышка и квадратный крепко сбитый громила. Гигант прошёл к экрану посередине и включил его, а толстяк сложил руки на животе, одобрительно кивая, следил за действиями спутника. На мониторе я с удивлением разглядел своё изображение, но в каком виде! Лицо исцарапано, грудь чудовищно распахана и изрезана, а из-под кожи, как мне показалось, поблёскивал металл. Вместо левой ноги болталась исковерканная железяка. Непостижимым образом в ушах зазвучал ровный, бесцветный голос:
- Михаил Ветров модель номер сто шестьдесят два, класс "С" повышенный фактор любознательности. Социальный код ликвидирован семьдесят две минуты назад. Направлен на реконструкцию в Центр Безопасности Жизни.
Они что обо мне? Я попытался дотянуться до края сосуда, но лишь бестолково забултыхался, расплёскивая жидкость.
Толстяк с довольным видом похлопал спутника по плечу, взял указку и заговорил.
- Обрати внимание, Зигмунд. Во время рисуночных тестов следует непременно отмечать вот эти детали, коротышка ткнул в железную конечность, вмонтирование в живую плоть механических частей является признаком глубоко шизоидной личности. Готов поспорить, при более тщательном изучении выявится раздвоение сознания, запомни это.
Тот, кого назвали Зигмундом, глубокомысленно кивал головой, продолжая нажимать на кнопки и вносить в каталог новые данные. Толстяк всё ещё бубнил, но я перестал разбирать слова. Липкий страх накрыл чёрной волной, извиваясь, я потянулся, чтобы нащупать стены или пол, а когда остановился, чтобы передохнуть, вздрогнул. За стеклом на меня изучающе смотрели две пары прищуренных глаз.
- Глянь ка. Он считает себя человеком.
- Возможно, - пожал плечами коротышка, ковыряя в зубах длинным ногтём. - Может, вернём его, пускай для разнообразия поищет отступников.
- А надо ли? После катастрофы, биороботов пруд пруди, а людей осталось совсем мало. Хотя можно и попробовать.
- Выпустите меня! - заорал я, но наблюдатели равнодушно отвернулись. А емкость уже зацепили железные захваты и поволокли прочь из зала.
Перезагрузка.
Я вновь стоял перед дверями хижины. Выдохнул сквозь зубы и судорожно ощупал себя. Тёплый, мягкий, сердце хоть и колотится как взбесившийся механизм, но на месте. Никаких железяк. Глюки, наверное, от преизбытка воздуха свободы. Я с облегчением рассмеялся, и потянул на себя дверь.
- Не может быть! Ты!
- Я, - подтвердил Валера. Его ярко-зелёные глаза сверкали из-под тонкой оправы очков.
- Как ты сюда попал?
- На самом деле дорог много. - Напарник сморщился и потёр лоб. Я улыбнулся.
- Дружище, но это же здорово, вместе, мы найдём выход. Правда?
- Нет, - отрезал Валера, отступая. - Дверь пропустит лишь одного, и это будешь не ты.
- Как же так?- растерялся я
Валера равнодушно пожал плечами. И снисходительно бросил:
- Возвращайся домой, слабачок. Здесь пройду я, мечты не для ржавых железяк.
- Что?!
Да как он смеет останавливать меня в шаге от выхода. Я слепо зашарил рукой. Бластер, батарея светилась полным зарядом. Не раздумывая, я поднял оружие. Валера пошатнулся, на груди обугливались раны, тощее тело извивалось под выстрелами. Я молчал. И лишь когда Валера, оставляя бурый след, сполз на грязный земляной пол, отбросил ненужное орудие соционика. Сел на пол и тихонько завыл.
- Сам, сам виноват, - бормотал я, прикрывая пиджаком лицо того, кто совсем недавно был напарником. Напоследок зачем-то снял очки и повесил на пояс. Хоть какая-то память. На руке Валеры я обнаружил минипульт управления порталом. Вход в лучший мир призывно распахнулся и понимающе подмигивал, словно соучастник.
- А плевать на всё.
Перезагрузка.
.Солнце там сияло так ярко, что блекли краски природы. Небо растворилось в ослепительных лучах, далеко, насколько хватало взгляда, простирался заросший душистой травой луг. Глупец. Как я раньше мог восхищаться степью?! Чувство счастья заполнило душу, хотелось кричать, прыгать, размахивать руками. Такое блаженство, казалось, невозможно вытерпеть. Хотелось делиться, рассказывать, выплёскивать нахлынувшие чувства хотя бы кому-нибудь. Я оглянулся в поисках людей. Неуверенно повернул вправо, потом пошёл влево. Сначала медленно, а потом все, ускоряясь, бросился бегом в тщетной надежде обнаружить хотя бы одного человека. Трава шуршала под ногами, оставляя зелёные полосы на светлых штанах. Солнце палило всё сильнее, потная рубашка прилипла к спине. Возле лесополосы я остановился и перевёл дыхание. Жара стала невыносимой.
Впереди появились полупрозрачные силуэты. Не замечая меня, остановились, один из них заговорил испуганным голосом:
- В программе контроля над жизнью произошёл сбой. Люди гибнут.
- Бросьте всех техников на ликвидацию ошибки, за что вам платят в Центре!?
- Но как объяснить населению?
- Не мямлите, вы, тряпка. Если брешь станет заметна, заполним её двойниками - биороботами. Никто ничего не узнает.
- Эй, мужики вы о чём? - встревожено спросил я. Призраки словно туман колыхнулись и растаяли.
Из-под земли хрустальным букетом забил фонтан. Прозрачнейшие струи охлаждали тело, проникая, казалось в каждую пылающую клеточку. Стоя на коленях в мокрой траве, я жадно с удовольствием глотал холодные брызги. Слёзы радости смешивались с каплями воды. Великолепное, непрекращающееся блаженство. Улыбаясь, я поднял голову к небу и, обмирая, увидел, что вместо живительной влаги сверху полетели липкие, вонючие комья отвратительной зеленоватой жижи. Ещё не понимая случившегося, я машинально продолжал размазывать грязь по лицу. И лишь потом вскочил, поскользнулся, упал лицом в мутную дрянь и завопил от омерзения и ужаса. Откуда ни возьмись, появились грязноватые клубки багровых низко летящих облаков. Почва вокруг потрескалась, из тёмных провалов вырвались языки пламени. Корчась в грязи, словно червь, раздавленный безжалостным сапогом, я завопил:
- Пожалуйста. Прошу вас, верните меня, обратно, к людям!
Перезагрузка.
Они шагали по тропе, не обращая внимания на ветви, скользившие по блестящим металлическим плечам. Я шёл впереди всех, под тяжёлыми ступнями хрустко ломались сосновые шишки. Вот и поляна, знакомая хижина, заросшая вдоль стены шиповником. Осторожно погладив очки у пояса - единственную память, оставшуюся от друга, я включил сигнал "бой на поражение".
- Сопротивление бесполезно, выходите с поднятыми руками, и нам не придётся наносить вам непоправимые повреждения.
Из хижины не донеслось ни звука, лишь мелькнула в щели суетливая тень. Из ладони бесшумно выскользнуло дуло бластера. Я поднял руку. Дверь распахнулась, оттуда с искажённым яростью лицом вышел человек. Я вздрогнул от удара, брызнули в стороны осколки очков. Соционики двинулись к хижине. Я безучастно наблюдал, как расстреливают моё собственное тело на полу и только отметил, что после смерти я выглядел так же несимпатично как на фото в базе данных.
Перезагрузка.
Асфальт был шершавым и пыльным. Я перевернулся на спину. Пахло машинным маслом и смолой. Снизу столбы с камерами выглядели напыщенно вытянутыми и высокомерно возвышались надо мной. Вставать не хотелось, гораздо уютней было лежать на асфальте, привалившись ухом к запылённому колесу машины и ничего не знать. Мимо с шуршанием, пробежал маленький геккончик. Тихо, спокойно и уютно, как на кладбище. Кстати, почему я там никогда не был?
Оглушительно взвизгнули колёса, машина развернулась и помчалась назад к городу, оставив позади чёрный след.
Бросив автомобиль прямо у ограды, я побежал по дорожке вдоль ровных рядов могильных плит. Я искал захоронения двадцатилетней давности. Обнаружились они быстро. Граждане мирно покоились в дальнем углу кладбища под кружевными берёзами. Я наклонился и пробежал глазами по серым прямоугольникам. Вот оно - огромный участок покрывали одинаковые памятники, разница лишь в дате рождения, а дата смерти была у всех общая. И что мне это даёт? Ничего. Ну, упокоились в один день, прямо мечта влюблённых. Я то тут причём. Память услужливо подсунула картинку с обелиском. Я отмёл её. Дышу, мыслю, в животе бурчит, значит живу. Или нет?