– Кто она? – спросила Ан.
– Наеюсь, нам удас- Ца это выиснить.
Факт, что Антич не человек, а скорее потустороннее существо, привел меня к следующему важному выводу: друзьями нам не стать. А это значит, Ирлису искать придется мне самой, причем одной – Анатабель была категорична на этот счет, и поиски займут неизвестно сколько времени. И еще я предчувствовала, что так и не узнаю, в чем причина ненависти Антич к султану и особенно ко мне.
– Хошешь? – Анатабель протянула мне нераспечатанный пакетик Нейзы.
– Не-ет! – я отчаянно замотала головой.
– Пошалуй, и я не буду, а то ради смеха вбедет в олову выпутить это чудовище из клетки.
– Не вдумай!
Далее наш полет продолжался без приключений. Через три часа наши голоса стали меняться в привычную сторону, а к моменту, когда Фейяра предстала перед нами во всем своем великолепии, мы вернулись к нормальному психическому состоянию. Смеяться больше не хотелось. Предчувствие тревоги висело в воздухе. Анатабель волнуясь, все чаще отрывалась от наблюдения за Фейярой, чтобы взглянуть на нашу пленницу. Вот уже несколько часов та сидела в центре комнаты в коленопреклонном положении. Ее голова была опущена, а руки лежали на коленях ладонями вниз.
– Она, наверно, молится, – предположила Анатабель, и я вполне с ней соглашалась. – Как думаешь, Антарес существует?
– Я пока не могу в чем-то быть уверена. Но, глядя на чудеса, что мы наблюдали, я склонна думать, что эта Богиня скорее есть, чем нет.
– А какому Богу поклоняешься ты?
– Никакому, – уверенно ответила я.
– Но как же намеки Антич на разборку между Богами?
Я пожала плечами.
– Есть у меня на примете один Бог, но я ему не поклоняюсь, молитв не читаю, жертв не приношу… Мы так знакомы немного.
– Ничего себе! Ты так спокойно об этом говоришь. Как можно быть знакомой с Богом? Ему больше заняться нечем, как приходить к тебе иногда в гости? Поболтать по-дружески о пустяках?
– Нет, конечно, – качаясь в кресле, спокойно возразила я, – о пустяках мы не болтаем. Однажды обсуждали проблему спасения миров, и сообща спасали их. Дело было трудное, но не труднее, чем я себе воображала.
Анатабель внимательно выслушала меня и звонко рассмеялась.
– Миры она спасала… – сквозь смех проговорила она, – ты думаешь, я идиотка?
– Не хочешь, не верь.
– Верю… Верю… Ты на кого работаешь? КРУ, ФБР или на самого президента в Тайной Лиге Избранных?
– На себя, – сердито буркнула я, – и нечего тут смеяться.
– Как же не смеяться. Я ж временами думала, что только у меня с головой не все в порядке бывает, так еще и у тебя на лицо отклонение от нормы. Ты хоть имя его знаешь?
– Знаю, Дарьян.
– Не слышала о таком.
– Ты и об Антарес вряд ли слышала, не считая названия планеты в созвездии Скорпион, – предположила я, так как и сама действительно слышала это имя впервые, и полагала, что Анатабель тоже его не слышала.
– Ты права. Я не слышала, чтобы кто-то носил такое имя.
Анатабель отчего-то взгрустнула.
– Хорошо, Ан, лицо с отклонениями от нормы просит тебя пристегнуться. Будем снижаться.
Подружка улыбнулась, и, кивнув головой, выполнила мою просьбу.
Корабль стремительно ворвался в атмосферу Фейяры. Ее поверхность была изрезана горными цепями, между которыми лепились друг на друга разноцветные плато. И тут встал передо мной вопрос: куда приземляться? Как узнать, где истинное плато? Я включила сканер. Но вскоре поняла всю бесполезность этой затеи. Магнитное поле планеты искажало данные прибора, изменяя движение лучей. Рисковать мне не хотелось.
Почвенный состав планеты не внушал доверия: песчаники, сланцы, да соляные копи. Даже если плато состояло бы исключительно из железняка, я не была бы уверена в его твердости. Определить пустоты, заполненные жидким кислородом, мог лишь очень опытный геолог.
Несмотря на то, что компьютер вел расчет, основываясь на недостоверных сведениях, он предупреждал о существовании смертельной опасности при приземлении на планету. Он, как и я не был уверен в успехе задуманной операции, и даже намекнул на возможность изменения маршрута полета.
– И долго мы будем кружить? – холодно поинтересовалась Анатабель.
– Пока я не найду подходящее местечко.
И тут мне пришла мысль расспросить обо всем Антич. Я перевела приборы наблюдения за столовой на свой компьютер, и включила громкую связь.
– Антич, ты меня слышишь?
Пленница подняла голову, и, глядя перед собой, ответила:
– Слышу.
– Я тут собираюсь опуститься на Фейяру, и мне приглянулось большое бурое плато на востоке, что скажешь?
– Приземляйся, если хочешь, но я бы не стала – это кремниевое болото.
Но я уже знала из показаний сканера, что это плато относится к мягкой среде, значит, Антич не обманывала.
– Тебе нужна помощь, Лануф?
– Ты же знаешь, я здесь впервые.
– Но мне-то, какой смысл помогать вам?
На первый взгляд, казалось, что действительно помогать нам ей нет никакого смысла. Но смысл был!
– Слушай, ты хочешь, чтобы наши Боги выяснили отношения, а я хочу найти Ирлису. Я догадываюсь, что место, где Боги должны выяснить все раз и навсегда, находится недалеко от места, где ты спрятала Ирлису. Это место должно быть сейсмоустойчиво и атмосфера достаточна для дыхания. Так?
– Твои догадки верны, – согласилась Антич. – И что?
– Если я найду Ирлису, я обещаю отправиться с тобой навстречу с Богами. Согласна?
– Тебе придется долго искать ее…
– Но ведь ты не хочешь так долго ждать?
Антич медленно поднялась с колен, задумчиво повертела головой, и, наконец, ответила:
– Хорошо, я скажу, где посадить корабль, но сначала мы посетим Храм Антарес, а потом… – на этом слове она сделала многозначительную паузу, – ты можешь искать Ирлису.
Я отлично поняла ее недомолвки. Антич была уверена, что после посещения Храма искать жену султана мне вряд ли придется.
– Я согласна, – без долгих раздумий сказала я.
Анатабель одарила меня недоумевающим взглядом.
– Говори, где приземляться.
– Бери тридцать градусов севернее, сразу за белой пустыней есть небольшой горный кряж, а за ним оранжевые дюны. Это самое надежное место. И нам не придется никуда идти…
Последняя фраза прозвучала зловеще. Я отключила связь, и наткнулась на недоверчивый взгляд подружки.
– Что? – спросила я, желая знать ее мнение.
– Ты ей поверила?
– А у нас есть выбор?
– Мне ясно, как день, она что-то задумала! Мы ничего не знаем об этой планете, и собираемся приземлиться на куче песка, и кто знает, не станет ли он нашей могилой.
– Не драматизируй! – воскликнула я. – Мы должны воспользоваться шансом. Или у тебя есть более разумная идея?
– Да, есть, – Анатабель вытянула руку, указывая в смотровом экране на широкий горный выступ. – Давай, приземляйся здесь! Это место выглядит надежнее, чем дюны.
Я спорить не стала. Анатабель была права, не доверяя словам Антич. В конце концов, что взять с мертвеца? Ему вряд ли объяснишь, что мы живые, и помирать как-то не хочется, а ему это, как видно из разговора, выгодно.
Я направила «Безымянный» к горе. Выступ внушал доверие. Он был ровным и широким, гарантируя благополучную посадку. Его серая поверхность отчего-то поблескивала, словно недавно прошел дождь.
При подготовке корабля к посадке, внезапно тонко, но предупреждающе громко просигналила система безопасности. Оказывается, к нам стремительно приближался метеоритный фронт. Я лишь успела ввести в режим полета защитное действие отражателей, и круто свернуть в сторону.
Последнее, что мы увидели, прежде чем на нас обрушился град камней – это медленно оседающий горный выступ. Он разваливался, словно тающее мороженое. А ведь казался таким надежным!
– Еще будут идеи? – обратилась я к подруге.
– Нет, – буркнула она, нахмурясь.
Огненные стрелы изрешетили горы, слегка коснувшись нас, и повинуясь неведомой силе, продолжили разрушительное шествие по планете.
Прошло немного времени и «Безымянный» повис над оранжевыми дюнами.
Анатабель спросила:
– Тебе не кажется странным, что метеоритный дождь никак не отразился на поверхности дюн?
Действительно их поверхность была на удивление чистой, ни следа от метеоритов, которые без сомнения пролетали над ними.
– Этому может быть много объяснений.
– Да, конечно, тебе виднее. Ведь пилот у нас ты.
– Мы можем поменяться.
– С радостью!
– Ну уж нет! – разгадала я замысел Анатабель. – Ты же сразу рванешь подальше от Фейяры.
– Тогда нечего было обнадеживать! – обиделась она.
– Не злись, я же не для себя стараюсь.
Подружка промолчала.
Поскольку место для посадки беспокоило меня не меньше, чем Анатабель, я решила, что безопаснее приземляться на «треножник». Помнится, я уже применяла такой способ фиксации корабля на опасном объекте. Белый Астероид. Но на нем опасность была явной, а здесь о ней приходилось лишь догадываться.
На вершине одной из дюн «Безымянный» выбросил «треножник» и застыл, удерживаемый в воздухе антигравитационным полем. В таком положении шанс оказаться под землей, если, конечно, такой шанс входил в планы Антич, был микроскопическим.
Я, конечно, могла приземлиться таким способом в любой части планеты, но тогда бы я оказалась безнадежно далека от пленницы Антич.
Анатабель облегченно вздохнула, и расстегнула ремни.
– Ты собираешься идти туда? – спросила она.
– Не отговаривай, уже поздно.
– Я не отговариваю. Одень хотя бы скафандр, я хоть буду знать, где ты находишься.
Пока я собиралась в дорогу, примеряла скафандры, Анатабель пребывала в таком удрученном состоянии, что я перед выходом из корабля, остановилась и обратилась к ней:
– Если хочешь, идем вместе.
– Нет, я лучше запрусь в отсеке, когда вернешься, постучись три раза. Да, и еще четыре после паузы. Тогда я буду уверена, что это ты.
– Я вернусь с Ирлисой, – заверила я.
– А я буду ждать тебя. С Ирлисой или без не имеет значения. Удачи!
Она, вздохнув, вернулась в кресло, и повернулась ко мне спиной. Без сомнения Анатабель на меня обижалась. Но я знала, долго она не сможет таить на меня обиду.
Спускалась я на поверхность Фейяры, как заправский альпинист, используя соответствующее снаряжение. Гравитация планеты была ощутимой, мое тело, например, так устало, едва приблизившись к дюнам на двадцать метров, что в голове возникла мысль: «Зачем я все это затеяла?»
Казалось бы, что сложного спускаться по веревке, так нет: я вспотела от напряжения, заставляя руки держаться за нее. Меня лихорадило, хотелось снять шлем, и забыть, что воздух непригоден для дыхания. Еще через двадцать метров я вдруг совершенно забыла цель своего путешествия. Как отрезало! Захваченная врасплох внезапной амнезией, я повисла на веревке, с недоумением глядя вниз. Что я должна сделать? Я лезу вниз или вверх? С трудом подняла голову, и увидела над собой серебристое брюхо звездолета. «Треножник» казался осиным жалом, впившимся в оранжевую вершину песчаной дюны. Он был напряжен и несгибаем. Смутно я понимала, что такое его состояние неестественно. Скорее всего, отключилась система контроля за гравитацией, что может серьезно повлиять на корабль. Мне вдруг пришло в голову, что корабль может в любое время рухнуть на землю, и погрести меня под собой. От страха я вспомнила, что на самом деле я поднимаюсь вверх, а не спускаюсь, и что есть силы… продолжила подъем. Все чаще приходилось работать руками, отчего-то подводила автоматика. Глаза застилал седой туман, причину возникновения которого, я даже не удосужилась понять. С ресниц то и дело падали капли пота. Волосы выбились из-под костюма, и щекотали щеки и нос. Просто издевательство какое-то!
– Лануф, ты где? Ответь! – заговорил передатчик незнакомым женским голосом.
– Ты кто? – прохрипела я.
– Анатабель, кто же еще? У тебя все в порядке?
– Не знаю…
– Ау- У… не молчи. Скажи, где ты? И мне не нравится твой голос…
– Я лезу по веревке на какой-то корабль.
– Ты нашла корабль? Так быстро? – Анатабель, о которой к этому моменту я забыла все, была удивлена. – Он далеко от нас?
– Отстань, – буркнула я сердито, – мне пять метров осталось. Дай долезу.
– Эй, Лануф, я проверила, здесь поблизости нет ни одного корабля.
– А я, по-твоему, куда лезу?
Тратить время на споры я не собиралась.
– Как он выглядит?
– Это комеат. Висит над дюной, как бабочка на игле.
– Здесь нет другого корабля…
– Не знаю, что у тебя с оборудованием, но я собираюсь постучаться.
– Стой, Лануф, не спеши, – испугалась Анатабель. – Дай и мне взглянуть на него. Включи камеру.
– Если скажешь, где включить…
Я попыталась вспомнить о том, где какое устройство на скафандре находится, и… не могла!
– Лануф, она, что не работает?
– Не знаю. Я вообще не знаю, есть ли она.
Подружка помолчала недолго и, наконец, сказала:
– Посмотри на черную круглую кнопку на запястье. Есть такая?
– На правой руке или левой?
Кнопочек было много, но я затруднялась в определении нужного цвета и формы. Все расплывалось перед глазами, изменяясь до неузнаваемости.
– На правой.
Я подняла руку до уровня глаз, и нажала на первую попавшуюся.
– Анатабель, – крикнула я, ужаснувшись от содеянного, – у меня на спине что-то горит!
– Что горит?
– Два столба огня, как у ракеты!
– Ты нажала не на ту кнопку – это ракетные тяги. Отключи, они могут еще пригодиться.
– Как отключить?
– Лануф, что с тобой? Ты не знаешь, как отключить ракетные тяги?
– Не знаю!!! – прокричала я, начав нажимать на все кнопки, что могла отыскать на запястье. Ракетные тяги отключились. И подумала: «И чего я вообще с тобой разговариваю? Я ведь не знаю, кто ты…»
– Я вижу! – вновь послышался голос. – Точно… корабль.
– Все я больше не могу висеть. Я стучусь, – заявила я.
– Стучись.
Я потрогала дверь, затем постучала, совершенно не ощутив ни звука. Выждала немного, и повернула кодовый диск…
– Подожди минутку, Лануф. У меня сообщение: кто-то пытается попасть на наш корабль. Лануф, ты хорошо закрыла входную дверь?
Я ответила:
– Когда я ухожу, то всегда закрываю дверь на замок.
Замолчав, я вдруг вспомнила, что вообще не помню ни о каких дверях. И о чем это Анатабель меня спрашивает?
Решив, что медлить нельзя, я толкнула дверь, и обнаружила, что она не заперта. После этого на последнем дыхании забралась внутрь. Дверь закрылась сама. Вскоре сигнальные лампы на щите сообщили, что уровень воздуха в отсеке достиг пределов нормы.
Я облегченно вздохнула и сняла шлем. Корабль казался мне брошенным. По моим понятиям его хозяева должны были давно встретить незваного гостя, и узнать его намерения. Встать не было сил.
– Лануф, кто-то вошел на борт. Я временно отключаюсь. Хочу выяснить, что ему надо.
В отсеке было сумрачно. Поскольку никто не спешил мной заинтересоваться, я прислонилась к стене, и устало закрыла глаза. Я отдыхала, чувствуя, как постепенно проходит ноющая боль в мышцах. Я так сидела бы бесконечно долго, но вдруг знакомый голос вернул меня к реальности.
– Лануф! Ты?!!
Я повернула голову, разыскивая того, кто со мной говорит. Фигура была едва различима в тусклом свете ламп. Но я узнала в ней женщину.
– Я, Лануф? – не поверила я. – А ты кто?
– Боже, что с тобой стряслось?
Женщина беспокойно засуетилась вокруг меня, раздражая слух бесконечными причитаниями:
– Обопрись на меня. Вот так! Идем, ты должна мне немедленно все рассказать.
– Потом, я хочу спать.
– Успеешь выспаться. Ты же ушла искать Ирлису, что случилось?
– Какую Ирлису?
– Ты, что ничего не помнишь? – Анатабель довела меня до кресла и помогла сесть. Она была встревожена не на шутку.
– Я все помню, – заявила я.
– Как же помнишь, если ты не знаешь, кто такая Ирлиса?
– Конечно, я знаю, кто такая Ирлиса. Мне ли не знать, кто она такая, – я терялась в догадках: кто такая Ирлиса? И почему я решила ее искать?