Бессознание (1 часть) - Павел Ломовцев (Волхов) 3 стр.


  10. ВЕЧНОЕ ВРЕМЯ

   С разговорами они подошли к маленькому пригородному перрону. На старой, потрепанной временем платформе стояли три деревянные скамейки и такие же древние часы. Егор очень обрадовался, что можно наконец-то присесть и отдохнуть. Его спутник не испытывал усталости, но решил составить компанию.

   Периокл взглянул на часы:

  - Вроде, пока успеваем. Первый этап прошли вовремя.

  - Первый?! И сколько же их еще будет? - слегка встревожился Егор.

  - А ты опять куда-то спешишь?

   Егор предпочел отмолчаться, чтобы в очередной раз не выглядеть нелепо. Он тоже решил посмотреть на часы, чтобы хотя бы примерно представить, сколько еще приключений может его сегодня ожидать. И только сейчас он заметил, что эти часы непохожи на те, что он привык видеть там, в своем мире. Циферблат был разделен на восемь частей, и секундная стрелка как будто бы шла медленней, чем обычно.

  - Часы какие-то странные! - высказал вслух он свое удивление.

  - Они-то, как раз, нормальные, гармоничные. Это у вас странные часы, ни к Земле, ни к звездам не привязанные.

  - В смысле, как это 'привязанные'?

  - Вот мы недавно с тобой усвоили, как важно держать правильный ритм. Чуть больше, чуть меньше - сразу несешь потери. Правильно?

  - Ну... да...

  - Так ведь часы - это тоже ритм. Глядя на них, ты невольно настраиваешься в такт с этими стрелками. Настраиваешь тело, сознание, чувства. И если этот ритм созвучен Природе и Вселенной, ты укрепляешь здоровье, набираешься сил и вдохновения. Но если ритмы оторваны от гармонии, они только навредить могут. Да ты и сам только что наглядный опыт получил.

  - Да... Не думал, что все так запутано... И какие же у этого времени ритмы?

  - Секунда в ритмах гармонии длиннее в полтора раза. Во столько же длиннее час. А значит, в сутки выходит ровно шестнадцать часов.

  11. ДЕТИ СОЛНЦА

  - А что с месяцем? - поинтересовался Егор, поглядев на большой плакат с девушкой в форме проводницы, под которым висело расписание поездов.

   Периокл встал и не спеша подошел к плакату:

  - Ночному светилу мы не поклонялись. Мы по Солнцу жили, как и все, кто на светлой стороне. И, вторя его дыханию, в прошлую эпоху год делили на девять сроков, или сороко́в. И, кстати, если уж пошел о сроках разговор, не девять месяцев, а девять сроков вынашивала женщина ребенка. Пройдя полный солнечный цикл, он успевал напитаться всеми энергиями Земли и космоса. И рождался он ровно через год, полноценным и самодостаточным, сохранив память о прошлом и сознавая свое место в будущем.

   Внимательно поглядев на портрет красивой девушки, Периокл продолжил:

  - А в ваши времена, когда утеряна связь с природой и спутаны ритмы, женщины, сохранившие память о девяти циклах, стали рожать по фазам Луны. И оттого ваши дети приходят на свет недоношенными, глупыми и беспомощными. И души их редко успевают укрепить связь с телом. Да и сами женщины раскрыть свою суть не успевают, и поэтому роды часто проходят очень непросто.

  - Так в этом вся причина?!

  - Не только. В заданный Природой срок дитя должно впитать долю вековой мудрости и силы от сотворивших его мужчины и женщины. Только кто бы этим родителям самим все это дал! Последние поколения почти всё растеряли и растратили. Вот и приходится выводить на Свет свое недозрелое творение.

  - А я все думал: что-то не так в этой природе! - горячо отозвался Егор.

  - К сожалению, уже много, что не так. Спутанные ритмы многого лишили человека. У вас даже начало года не соответствует началу солнечного цикла. А это значит, что точка отсчета тоже сбита. И кто теперь из вас, нынешних, поверит, что предки, живя на единой волне с Природой и Вселенной, по тысяче лет жили, и никаких болезней не знали!

  - Но это, хотя бы, как-то можно исправить?

  - Если мир свой теплом согреете, все само на свои круги вернется. Ведь на ритмы не только Солнце, но и сознание наше влияет. ...Кстати, а вот и наш поезд подходит. Пойдем, прокатимся.

  12. ТАНЦЫ СО ЗВЕЗДАМИ

   К перрону подошел паровоз, пуская клубы черного дыма. Похоже, он был ровесником здешних часов. По крайней мере, в наше время он был бы ценным музейным экспонатом. Наши попутчики вошли в средний вагон. Он оказался чем-то вроде вагона-ресторана. Егор тут же пристроился за столиком у окна, а Периокл где-то попутно раздобыл пару стаканов с чаем. Поставив стаканы на стол, он огляделся вокруг и, заметив в дальнем углу старый граммофон с большой медной трубой, подошел к инструменту и стал с любопытством перебирать пластинки, разложенные рядом на столике. Выбрав одну пластинку, он обернулся к Егору, глядевшему на проплывающие мимо сосны:

  - Ты как относишься к классике?

  - Чего? - не сразу понял Егор. - А, музыка? Да мне все равно. - И он снова повернулся к окну, подперев кулаком подбородок.

   Периокл включил какую-то неторопливую мелодию и вернулся назад, присаживаясь за стол.

  - Значит, говоришь, все равно, какая музыка? - переспросил он, отпивая глоток чая.

  - Ага...

  - А ведь музыка - это тоже ритмы. И их воздействие на нас иногда бывает очень даже чувствительным! Музыка может успокоить и исцелить уставшую душу. А может обрушить здоровье или вызвать агрессию.

   Егор оторвался от окна, начиная проникаться темой:

  - И как же поймать тот самый, живой ритм?

  - Вспомни состояние, когда тебе очень хорошо, ты спокоен и испытываешь чувство тихой радости. Попробуй, закрой глаза.

   Егор откинулся на спинку стула и опустил голову. Чуть подождав, Периокл продолжил:

  - А теперь послушай, в каком ритме бьется сейчас твое сердце. И не открывая глаз, прислушайся, что еще бьется в этом ритме?

  - ...Да как будто бы всё... - не сразу ответил Егор. - Я везде этот ритм чувствую... У меня даже такое ощущение, что я всю Вселенную только что слушал... И даже как будто летал среди звезд... Странное ощущение...

   Он открыл глаза и удивленно огляделся вокруг.

  - Что ж, это очень даже хорошее ощущение, - ответил Периокл, также облокачиваясь на мягкую спинку стула. - Значит мне легко будет тебе все объяснить., - он на мгновение взглянул на медленно летящие облака. - Есть один ритм, который является началом начал во Вселенной. Ваши ученые называют его реликтовым излучением. Он - как эталон, матрица для всего нашего мироздания. И все, что звучит в этом ритме, входит в единый резонанс с этой вселенской матрицей. И если в этом же ритме бьется твое сердце, ты чувствуешь мощный прилив энергии жизни.

  - Я понял. Значит, если музыка звучит в таком ритме, то она приносит нам пользу. А чем дальше отклонение, тем больше от нее проблем.

  - В общем-то, да. Конечно, это не единственное свойство музыки, но... в рамках нашей темы этого пока достаточно.

  13. БУРЯ В СТАКАНЕ

   Поезд резко дернулся, быстро ускорив ход. От внезапного рывка часть воды выплеснулась из стаканов и потекла по столу. Егор поспешил отодвинуться в сторону, чтобы не намочить брюки. Периокл кивнул на растекающуюся лужу:

  - Смотри, как удачно получилось!

  - В смысле? - подозрительно покосился Егор, осторожно смахивая воду со своей половины.

  - Пример очень наглядный. Что-то похожее происходит с твоей энергией, когда ты совершаешь резкие движения. Ты ее так же разбрызгиваешь и так же теряешь. Резкие слова: грубость, обиды, оскорбления - это тоже твои потери. Даже резкая смена настроения. А неся потери, ты всякий раз кормишь незримых паразитов. Ты слабеешь, они набирают силу. А значит, их власть над тобой становится все больше. И аппетиты их растут в той же пропорции. Надеюсь, ты помнишь об этом.

  - Стараюсь не забывать, - Егор напряженно смотрел на капающую со стола воду.

  - Если мы спешим, суетимся, нервничаем, злимся, обижаемся, изнываем от скуки или нетерпения, значит мы уже крепко попались.

  - - Как говорит раздраженный человек? 'Меня бесит!'. Как называют поведение детей, которые носятся, не находя покоя? 'Они бесятся'. Как видишь, язык еще помнит то, о чем многие люди давно забыли.

  - - Подстрекаемые бесами, вы загоняете себя в безумные ритмы. Жизнь от этого становится короткой, вас поражают болезни, и вы по уши увязаете в разных проблемах. А вам даже некогда подумать о смысле существования. Всё несетесь, сломя голову, мимо собственной жизни. Куда? Да какая разница? Просто кто-то дал команду бежать. И все побежали послушным стадом. Так и проживаете свой век по чужим правилам и ради чужих.

  - Ага... Похоже, эти твари в наших мозгах как в своем кармане хозяйничают... - угрюмо прокомментировал сказанное Егор.

  - Но самое нелепое - это то, что вы вечно гонитесь за счастьем, в упор не замечая, что у счастья совсем другие ритмы. И выходит так, что не вы счастье, а оно вас никак догнать не может!

   Периокл посмотрел на окончательно помрачневшего собеседника и, дружески хлопнув его по плечу, озорно подмигнул:

  - Да ладно, не кисни, не все так безнадежно. У нас тоже есть свои козыри. Так что давай, допивай свой чай: нам скоро выходить.

  14. ДОМ С ПРИВИДЕНИЯМИ

   Шумный, дымящий паровоз скрылся за поворотом. Перед ними открылось красивое редколесье, большей частью поросшее березой и осиной. Среди этой нетронутой природы стоял шикарный старинный особняк, окруженный узорной чугунной оградой. Внутри был небольшой, но очень уютный сад. Егор оценивающе оглядел дом и подозрительно спросил:

  - Это что, дом с привидениями? Новых знакомых сейчас представлять будешь?

  - Как насчет привидений, пока ничего не могу сказать. А вот скелеты в шкафу мы вполне можем найти. Так что, я думаю, скучно не будет. Идем!

  - Погоди, - остановил его Егор. - Немного подышать хочу.

   Периокл кивнул и тактично отошел в сторону, присев на большой придорожный камень.

   Егор глубоко вдохнул теплый воздух, пропитанный ароматами трав и поднял глаза к небу. Ему просто захотелось увидеть облака. Он уже не помнил, когда в последний раз смотрел в небо. Где-то высоко пролетела небольшая стайка птиц. Там наверху было очень спокойно и тихо. 'Почему это мы летать не умеем?' вдруг подумал Егор. ...Постояв еще немного, он опустил голову и поискал взглядом своего спутника:

  - Ну что, пойдем твоих привидений искать?

  15. БОГАТЫРСКАЯ СОНАТА

   Они зашли в дом. Миновав небольшой вестибюль, украшенный бронзовыми канделябрами, они попали в просторный кабинет. Вдоль стен располагались высокие стеллажи с книгами, в промежутках между ними висели картины. У окна стоял письменный стол с золоченым чернильным прибором. А в самом центре кабинета гордо красовался черный рояль.

Назад Дальше