– Да, дядя, это правда, я тоже удивилась, когда увидела, – услышал он беззаботный голос Андры. – Кстати, никто не знает, что за руины могут быть в лесу?
– Руины? В лесу? – переспросил король.
– Да, в роще с серебристыми лиственницами. Мы… – Андра запнулась на миг, но Сашка заметил. – Мы случайно там оказались. Дом или храм – уж не разобрать… Уцелело всего несколько мраморных колонн. Необычное место. И почему-то все деревья увядают, будто в осень попадаешь… Ты не знаешь, что там могло быть раньше?
– Нет.
Слишком быстрый ответ – это Сашка тоже заметил. И слишком резкий. В висках застучало. Что не так? Почему? Неужели король что-то понял, что-то знает? И Сашка решился, поднял глаза, чтобы встретился с направленным на него взглядом. И опешил. Король смотрел на него без тени улыбки, не мигая, в упор, и в этом взгляде отчетливо читались недоверие, страх и злость. Сашка отвел глаза, снова уткнулся в тарелку, не понимая, что все это означает. И слышал почти как в тумане:
– Любопытная история. Наверное, это заброшенный дом лесничего, Андра… А что листья пожелтели – мало ли чудес в лесу. Дождей давно не было. Что ж, Александр из Петербурга, нужно признать, тебе очень повезло. Я, кажется, рассказывал, что когда ты родился, Кирс, все были так рады, и мы устроили большой праздник, позвали гостей и детей со всей страны, всех, кто родился в один день с тобой. И все получили щедрые подарки. Возможно, кому-то досталось и одеяло… Кто знает… Возможно, Александр был среди приглашенных… А возможно, кто-то продал одеяло, чтобы выручить несколько золотых монет, вещица не дешевая… Кто знает…
Сашка вскинулся, уставился на короля, ловя каждое слово. Тот с беззаботным видом отхлебнул из кубка, отломил лепешку, голос звучал спокойно, даже равнодушно, словно до проблем чужака ему не было никакого дела, но почему бы не проявить королевскую милость в канун дня рождения любимого сына. А вот взгляд… взгляд так же цепко следил за ним, холодный, мрачный, злой. И Сашка вдруг понял, что король догадался о чем-то, что он знал больше, чем сейчас рассказывал. Но как выведать правду – не представлял.
– Завтра… нет, после турнира, – продолжал король, – я прикажу нашему летописцу помочь тебе. Как знать, может он что и отыщет в своих записях… Но на многое не надейся.
– Спасибо… Ваше Величество, – выдавил Сашка. – Это было бы здорово…
– А пока будь нашим гостем. Добро пожаловать в Кастельтерн.
И король заговорил с кем-то другим, а Сашка снова уткнулся в тарелку. Подали десерт – сладкий пирог, что-то вроде холодного ягодного мусса и свежие фрукты. Но Сашка было не до того. Настроение испортилось. Давала знать о себе усталость. Еще и ноги в тесных сапогах начали болеть, а от выпитого хотелось в туалет. Он бы с радостью ушел в свою комнату, вот только не знал, можно ли. Да и дорогу туда ему самому ни за что не найти. Так и сидел, ковыряя угощение. Вскинулся, только когда принцесса пнула его под столом ногой, и он понял, что все стоят, и тоже вскочил на ноги и увидел, что король с принцем идут к выходу. Герольд отстучал посохом положенное, и все снова расселись за столом, снова загудели разговоры. Сашка присел на край стула.
– Андра?
Та взглянула вопросительно.
– Я просто хотел спросить… Мне теперь тоже можно уйти?
– Конечно, если хочешь… Я подумала, тебе интересно будет остаться.
– Нет, – замотал Сашка головой, но тут же поспешил оправдаться. – В смысле… Ты не подумай, было здорово, и еда вкусная, и вообще… Просто… Я устал, и ноги болят, сапоги тесные, – признался Сашка, умолчав о второй проблеме.
– Что ж. Я прикажу… Впрочем, нет, я сама тебя провожу. – Андра встала. – Хочешь посмотреть тронный зал?
Глава 4. Вперед в прошлое
Король
Ночь выдалась красивой. Огромная, почти полная луна слабо освещала спящий Кастельтерн, серебрила башни и крыши домов, свежий ветерок гулял по балкону, а в воздухе пахло жимолостью и полынью. Нисам не замечал этой красоты. Стоял на балконе королевских покоев, вцепившись в перила так, что пальцы побелели, и не видя ничего перед собой. А в памяти снова и снова вспыхивали образы из забытого прошлого, точно стеклышки в калейдоскопе.
…Откровение…
…следы крови на парадной мантии королевского чародея…
…младенец в объятьях мертвой матери…
…шорох листьев под ногами…
…женщина из богом забытой деревеньки и ее полное восторга лицо, когда на празднике она неловко лепетала слова благодарности…
…и снова Откровение, и тупые шипы алтаря Ситеса…
…и радостное «мальчик, Повелитель! Королева родила сына!», от чего все внутренности сжимаются болью…
А потом вдруг одной яркой вспышкой:
– Ты сделал что?! – кричит король, услышав от Сагуса о том, что случилось в лесу. В ярости он хватает мага за грудки, встряхивает и швыряет так, что тот отлетает на несколько шагов и больно ударяется о деревянную скамью.
– Мы сотворили такое… Убили столько ни в чем не повинных детей… Ты убил! – рычит король, тыча пальцем в сторону чародея. – А что теперь? Из-за тебя все может пойти прахом!
Но Сагус и сам не понимает, что произошло, что вдруг на него нашло, почему он не смог убить того последнего ребенка, а отнес его в другой мир. Там, в лесу, все виделось иначе. Теперь же пришло осознание, что проявил неуместную слабость. Медленно он поднимается на ноги, стараясь не показать боли, хотя спина горит. В горле сухо, и первые слова даются с трудом.
– Он все равно, что мертв, – хрипит чародей. – Даже я не представляю, в каком мире оставил его, и не смогу найти туда дорогу. Я открыл портал наугад, знаю только, что там нет магии. Ему никак не вернуться в Арасию, Повелитель.
– Молись, чтобы так и было, – шипит король, не глядя на него. – Что с остальными? Надо ждать еще сюрпризов?
– Нет, Повелитель. Я проверил каждого, они все мертвы. Все закончилось…
Нисам отвернулся от ночного Кастельтерна, впился взглядом в двери, что вели в его покои. Где носит Термия? Почему ждать приходится так долго?
А мысли уже вернулись к прошлому.
«Они все мертвы! Все закончилось…»
Он пятнадцать лет верил, что так и есть.
А теперь этот мальчишка…
Александр из Петербурга.
Возможно ли, что это тот самый ребенок, который пятнадцать лет назад чудом остался жив?
Он не выглядел пришлым из других мест, тем более с юга. Темные волосы, серо-голубые глаза, в чертах ничего чужеземного. И открытый доверчивый взгляд… Как у матери? Нисам напрягся, пытаясь вспомнить, как выглядели его родители, но в памяти ничего не осталось, только дрожащий голос миловидной женщины, повторяющий снова и снова: «Мы так благодарны, Ваше Величество, так благодарны, такая честь…» И только. Да и его ли мать это твердила? Как не силился, не смог вспомнить ни лица, ни глаз, ни ее, ни ее мужа. Да как упомнишь всех гостей? В те дни замок набит был незнакомцами! Кажется, они оба были темноволосыми. Но что с того, светлые волосы в Арасии – редкость.
И все же Нисам знал, что это тот самый ребенок. Не хотелось верить, но приходилось. Ведь он прекрасно слышал, что рассказала Андра.
Несколько мраморных колонн – все, что остались от храма Эсты. Он сам его разрушил пятнадцать лет назад.
И деревья в священной роще тогда уже пожелтели. Как оказалось, навсегда.
Серебряный лес…
– Где вы нашли этого мальчишку? – спросил он Кирса, когда после ужина они шли по коридору. Нисаму не нужен был этот рассказ, чтобы понять, о каком месте шла речь. Но так хотелось найти лазейку, что позволит поверить, что он обманулся в подозрениях.
– Охота завела нас глубоко в лес, на запад, отец. Мы уже поворачивали назад, когда Андра вдруг погналась за кем-то.
– А ты, конечно, не захотел ей уступать.
Кирс не заметил злого сарказма в его голосе.
– Конечно, отец! Я помчался за ней. И лошади вынесли нас на эту осеннюю поляну. Ты знаешь, это походило на чудо: густой летний лес, и вдруг эта поляна, где все в золоте и серебре.
– Надо думать, это было красиво… – задумчиво пробурчал Нисам.
– Красиво, – согласился Кирс. – Но очень странно.
– А мальчишка?
– Там он и был. Стоял посреди поляны. Одет странно, не по-нашему, никогда подобной одежды не видел. Безоружный. Представляешь, даже захудалого ножа у него не было, не говоря уж о мече. В лесу! Хотел защищаться булыжником! Так мы его и застали: в одной руке – булыжник, в другой – такое же, как у меня, одеяло. Я узнал по вышивке. Он даже сказал, что видел черного пегаса, отец! Ну чисто блаженный, – рассмеялся Кирс, не заметив тени, что пробежала по лицу Нисама…
Холодало. Король зябко поежился и перешел с балкона на крытую террасу, плеснул вина, но передумал и отставил кубок – за ужином и так выпито достаточно. Остановился возле открытого очага, в котором плясал огонь.
Почему мальчишка появился именно сейчас? Причем именно у разрушенного храма Эсты?
И то, что ламарцы, что по сей день почитают Ситеса, начали собираться у границ – совпадение?
Вдруг вспомнились слова Хранителя секретов о черном пегасе. Утром они показались шуткой. Теперь же король задумался, что если он не просто сказал это для красного словца, а поделился слухами? И черный пегас, действительно, привиделся дикарям? А потом и мальчишке? Советники могут считать подобное выдумкой, околесицей, детскими сказками – да чем угодно. Кирс может смеяться. Но Нисам знал, что это не чушь. Когда-то люди верили, что черные пегасы – посланники богов. Пусть об этих богах давно забыли, пусть алтари Эсты поросли быльем, а в священных источниках Аквия прачки полощут белье, это не значит, что боги исчезли навсегда. И если мальчишка – тот самый, если он, действительно, вернулся из другого мира. Пусть Нисам и не понимает, как это могло случиться. Но не значит ли это, что боги тоже могут вернуться?
И что тогда ожидает Нисама?
Дверь, наконец, отворилась, и король повернулся навстречу Термию. Тот явно провел хороший вечер: лицо довольное, глаза осоловелые, точно у жеребенка, что насосался материнского молока, одежда в беспорядке, видимо одевался в спешке. А ведь Нисам не так давно ушел из-за стола.
– Наконец-то, – вырвалось у него.
– Я пришел сразу, как… – начал было Термий, но Нисам жестом прервал его.
– Этот мальчишка-чужеземец…
– Да, занятную историю рассказали… – откликнулся советник.
– Убей его.
– Повелитель? – советник выглядел растерянным.
– Убей, тихо и без следов. Сделай так, будто он исчез.
– Могу поинтересоваться, что случилось? Он не выглядит достойным внимания, тем более до такой степени.
Нисам помолчал, собираясь с мыслями. Сказать всего он не мог, но какое-то объяснение необходимо.
– Что ж, давай поразмышляем вместе. Мальчишка из чужих земель, да еще и с королевским одеялом в руках, вдруг появляется в лесу, там, где идет охота. И очень легко втирается в доверие к наследнику трона. И это все происходит в то время, когда у южных границ собирается ламарское войско.
Термий нахмурился, соображая.
– Мальчишка – шпион? Но он не выглядит…
– А как по-твоему должен выглядеть шпион? – оборвал его Нисам.
– Да брось, деревенский бастард, который возомнил о себе невесть что и отправился искать славы в столице – обычное дело. Был бы шпионом, не стал бы так нагло являться в замок, да еще и прямиком за королевский стол. Это глупо!
– А мне кажется, глупо – эта твоя болтовня, – негромко произнес Нисам.
Термий застыл на мгновение, и тут же опустил глаза:
– Простите, Повелитель. За ужином я выпил лишнего и забылся.
Нисам помолчал.
– Ты ведь помнишь о бунте еретиков пятнадцать лет назад?
Термий растерялся, не ожидая такого вопроса.
– Мои родители и младший брат погибли тогда. Они были в числе приглашенных на праздник в честь дня рождения принца, – тихо произнес он.
– Знаю. Бунтовщики выбрали прекрасный момент. Все думали лишь о том, что наследник родился. Мы не сразу поняли, что происходит. Многое показалось случайностью, нелепой трагедией. А когда разобрались, то оказалось, что корни заговора в самом Кастельтерне.
– Пока не понимаю.
– Те руины, что так заинтриговали Андру, это разрушенный храм Ситеса. Когда дети наткнулись на мальчишку, он пытался сотворить какой-то ритуал, бормотал что-то о черном пегасе… Кирс не понял, что увидел, но рассказал мне.
– Но… мы не уверены, что ламарцы поклоняются Ситесу. У них иная вера, но…
– Ты помнишь, что утром болтал о черном пегасе Хранитель Секретов?
Термий задумчиво кивнул, и Нисам продолжил.
– Дикари пятнадцать лет сидели тише воды ниже травы, но вдруг оживляются и собираются у границ. И в эти же дни какой-то мальчишка творит непонятные ритуалы в их заброшенной святыне. И все это снова происходит в канун дня рождения принца, когда все думают только о празднике и турнире! Я не хочу на этот раз прозевать начало конца, Термий. Я потерял жену, не хочу потерять еще и сына. Даже если я в чем-то ошибся, мальчишка заслужил кары за свои ритуалы. Он не должен дожить до утра. Ты ведь не допустишь, чтобы еретики осквернили память о твоих родителях и новорожденном брате?..
Глава 5. Мальчик, который выжил
Сашка
Когда Сашка вернулся в комнату, была глубокая ночь. Верхний свет притушили, лишь у кровати оставили подсвечник с зажженой свечей, да в камине по-прежнему горел огонь. В комнате царил полумрак, но было тепло и уютно. Сашка сбросил жилет, оказавшийся весьма тяжелым и жестким, с облегчением стянул тесные сапоги, порядком утомившие его за вечер, размял руками ноющие пальцы, даже застонал тихонько от удовольствия – до того было хорошо. Упал на кровать, уставился в потолок, наслаждаясь этим ощущением.
День выдался длинным и насыщенным, но спать не хотелось, эмоции еще бурлили, и Сашка сполз с кровати, подошел к окну и уставился в темноту. Он привык, что с наступлением ночи город продолжает жить: горят фонари и витрины, светятся многочисленные окна квартир, гуляют люди, ездят машины… Кастельтерн же словно вымер. Светила большая луна, но этого было мало. Сашке казалось, что за окном царила непроглядная тьма, лишь вдали маячили несколько тусклых пятен света, лениво пели сверчки, да изредка доносились еще какие-то звуки. Люди то ли спали, то ли затаились до утра.
Неожиданно Сашка почувствовал себя очень одиноким, оторванным от дома. Перед ним простирался совершенно чужой мир, со своими непонятными законами и правилами. Приживется ли он здесь? И если нет, сможет когда-нибудь вернуться назад в Питер? Сашка вдруг понял, как велика была надежда найти в замке родителей. Как минимум что-то узнать о них, вот прям сразу по приезду! Глупо, конечно… Вспомнился рассказ короля… Сашка весь вечер прокручивал в голове его слова, пытаясь понять, или даже найти зацепку. Но король быстро перестал обращать на него внимание и совершенно не выглядел взволнованным или удивленным. И снова Сашка ломал голову, гадая, уж не привиделось ли ему, и король вовсе не глядел на него с испугом и злостью, и в его голосе не было напряженности, может, только жалость или насмешка над наивным сироткой, который заплутал и поверил, что может быть королевских кровей. А почему? Только потому, что родители на прощание завернули его в одеяло, на котором вышит королевский герб? Сейчас Сашка ясно понимал, насколько был наивным. Так ясно, что даже саданул по каменному подоконнику. Ведь он понятия не имел о местных законах и обычаях. А если подумать, такое одеяло, действительно, могло быть подарком, или его могли украсть, или тут в норме вышивать гербы на всем подряд! Так почему Сашка решил, что герб вышит неспроста, что это не просто украшение, а подсказка? Ответ всплыл сам собой: потому что с ним уже случилось чудо, и необычный кулон перенес его сюда, в Арасию. И потому что в лесу он встретил принца, у которого в детстве было точно такое же одеяло – совпадение на миллион. Вот он и сделал самый простой и очевидный вывод.