Я снова осмотрел найденные материалы, готовый к работе компас, бешено крутившейся во все стороны в условиях города.
И бессильно подумал- А что толку?
Впереди смерть. Учитель от меня отказался.
Может не рыпаться и просто жить, тем более что осталось то недолго.
Собрать все деньги, устроить кутеж? Или съездить наконец на море?
Всю ночь я метался по квартире, и только под утро уснул.
Проснувшись ближе к полудню, я привел себя в порядок. Бреясь и глядя в зеркало, я решил- будь что будет. Не ведьмы и предсказания определяют мою судьбу, а я сам.
Приехав в часовню, я взял компас, одев его на руку. И взял дипломат. Этот скромный на вид чемоданчик тоже представлял собой артефакт. Он блокировал любой предмет, который в него клали, так что его было невозможно определить. Я надеялся, что скоро в нем будет лежать Чудо Бортника. В дипломате уже лежало пять килограммов золота- мы часто использовали его для переноски. Подумав, я решил его оставить там- ведь Бортнику оно зачем то понадобилось, может и мне пригодиться.
Собравшись, я проверил наличие вездехода и сунул в карман разрешенный газовый ствол, пожалев мельком, что у меня нет баллончиков учителя. Быстро, не оставляя себе времени на то, что бы остановиться, я сбежал вниз и сел в машину. Заправившись около дома, я вскоре выехал на Ленинский проспект, за границами городской черты превратившийся в Тихвинское шоссе.
Только выехав из города, я вспомнил, что надо бы доложить дежурному о своих подозрениях. Но когда я попытался позвонить, то там было занято, и я решил позвонить позднее.
Часика через полтара я остановился закусить в придорожном кафе. Кормили там сытно, хотя и дорого. Еще через полчаса настало время сворачивать с шоссе.
Съехав с трассы, я поехал по ближайшей дороге. Вскоре я выехал в заданный район. Теперь указателем служил компас. Его стрелка перестала крутиться и четко показывала на юго-восток. По пути попалась одна живая деревня и несколько заброшенных. Компас все время показывал в сторону, но проехать напрямую через поля и леса было невозможно. Внезапно что то тренькнуло у меня в голове. Присмотревшись, я увидел съезд на практически полностью разбитую дорогу. Мне было по пути, да и треньканье могло означать, что этой дороги пытались Отвести взгляд. Я поехал по ней. Как ни странно, но после первых пары сотен метров она реабилитировалась и стала вполне проезжей.
Я проехал еще пять-семь километров. И увидел очередную заброшенную деревню с развалившимися домами и парой каменных не то складов, не то коровников, которые явно были заброшены много лет назад. Если бы не компас, я бы проехал дальше. Но артефакт говорил о том, что цель там.
Свернув с шоссе на прогалину, даже не думавшую притворяться асфальтовой дорогой, я заехал внутрь. И не прогадал. Позади полуразрушенных складов или коровников я увидел нормальный двухэтажный дом, окруженный ухоженными грядками и протоптанными тропинками между ними. Рядом с домом располагался навес для машины. Дом был закрыт. Но ключ висел рядом с дверью.
Я спокойно вошел внутрь и тщательно обыскал дом. Первый этаж, состоявший из веранды и комнаты, был жилой. Холодильник, заряжавшийся от бензинового генератора, по прежнему работал. В нем стояла шесть бутылок водки (деревенская валюта), на полках лежали два батона хлеба и лучшее достижение советской химической промышленности- колбаса любительская.
В письменном столе я нашел уже знакомые мне дощечки.
Книг в доме было мало, а те что есть, были в основном посвящены фотографии.
Еще было много зоологических журналов, в основном на английском.
На втором этаже обнаружилась фотолаборатория с вполне современным оборудованием и компьютером. Судя по почте, покойный подрабатывал еще и фотографиями живой природы, причем работал на английские или американские журналы. По привычке я сбросил все содержание на компьютера на свою флешку.
Впрочем, ничего магического я не нашел, если не считать уже известных мне дощечек, лежавших в столе.
На втором этаже я обнаружил, что компас показывает вниз. Спустившись, я обратил внимание на малозаметный люк. Он вел в погреб, где лежали различные припасы.
Там, между двух мешков с картошкой, валялись два килограммовых бруска золота. Тщательно обыскав погреб, я выбрался наверх.
Я собрал все книги, сложил дощечки и золото в дипломат. Уже собирался уходить, только по сложившейся привычке кинул взгляд на компас. И вот удача-теперь, когда он не мог почуять золота в дипломате, артефакт показывал что где то на востоке лежит еще одна партия.
Собравшись, я вышел из дома. На востоке начинался лес, и текла речка. По карте ближайшая деревня была в тридцати километрах, вряд ли компас брал так далеко.
После короткого колебания я вернулся в дом, и одел стоявшие рядом с входом болотные сапоги. Потом я подумал, что оставлять дипломат здесь рискованно. Я взял висевший в доме рюкзак и сунул туда дипломат. Затем одел рюкзак на плечи.
И двинулся по компасу в лес. Думаю, что я прошел километра два, хотя, скорее всего, меньше. Но чего мне это стоило! Компас показывал мне направление, но отнюдь не надежную дорогу. Почти сразу началось болота, перемежавшиеся островками леса и небольшими прудами заманчиво чистой воды, которая нередко скрывала ту же трясину. Палки, которые использовал, что бы определить наиболее проходимые места, раз за разом тонули. Сколько раз искупался я сам- уже и не помню.
По пути я не раз чувствовал слабый звон, как будто бы проходил сквозь заклинания. Я быстро понял, что после каждого такого звона нужно сверяться с компасом, так как каждый раз ноги сами несли меня в сторону.
Несмотря на компас, мне раз за разом мне приходилось возвращаться обратно, что бы снова попытаться пройти сквозь болото. Ко всему прочему, многочисленные комары не жрали, а буквально рвали меня на части, как голодные собаки.
Наконец, я вышел к небольшому озерку.
К этому моменту я уже окончательно озверел, и мало что соображал.
Но что-то кольнуло меня.
Остановившись, я сообразил, что передо мной картина, которую я видел в глазах погибшего бортника- небольшое круглое озеро, почти полностью закрытое нависающему над ним ветками деревьев, растущих по краям, я в центре маленький островок проплешинами от огня, поросший травой. Из озера вытекал небольшой, но сильный ручей. Вода была чистой, а дно песчаным. Вообще, это трудно описать словами- но все было так гармонично и красиво, что дух захватывало.
Компас показывал на противоположный берег. Обойти по берегу было просто невозможно, так густо здесь росли деревья. Поэтому мне пришлось идти прямо по озерку, благо глубина была мне по колено, максимум по пояс.
Вода была ледяная- видимо, снизу били родники. Зато дно было песчаным, а не трясиной. Наконец, я подошел к цели моего путешествия- куче веток между двумя деревьями, на которые указал компас.
Я разгреб ее и увидел лаз, ведущий вниз. Пришлось продираться через какие сухие то ветки или прутья, полностью закрывавшие обзор. После того, как я прополз несколько метров извилистого хода, ведущего вниз, я увидел неяркий свет. Вскоре я ввалился в пещеру, где смог выпрямиться, сидя на земле. Только сейчас я сообразил, что мне было бы намного удобнее, если бы я догадался снять рюкзак. Затем я оглянулся в поисках неяркого источника света и увидел Его.
Прямо как в ведении, в небольшой луже воды лежал брусок золота. А в центре него, почти полностью прохудившемся от коррозии, лежало Оно.
Внешне это напоминало огромный драгоценный камень, светящийся в темноте. Такой же камень, только уже давно погасший, точнее умерший, находиться в короне английской королевы. Но этот был жив.
Я сразу узнал его- передо мной, сияя неярким голубоватым цветом, лежало легендарное Яйцо Феникса. Я не раз читал его описание среди других чудес, когда то попавших в руки Ордена.
Сколько Тасса можно было извлечь из него!. С точки зрения Квитесенции можно сказать, что передо мной лежал источник Сил, такой же мощный как атомная бомба в мире смертных. Это было настоящее чудо- в наш век найти такое яйцо, не ставшее предметом жадности профанов!. Но настоящая ценность этого Яйца была намного выше, чем просто заключенным в нем Тасс. Дело в том, что даже небольшое количество вещества Яйца Феникса давали мощнейший гармонизирующий эффект. Совмещая в одном артефакте различные ингридиенты, которые в обычных условиях противоречили или перекрывали полезные свойства друг друга, и добавив к ним буквально пару крупинок этого Чуда, древние алхимики Ордена создавала мощнейшие артефакты.
Молча глядя на него, я с трудом привыкал к мысли, что отныне мое будущее обеспеченно. Просто передав это Чудо Ордену, я получу миллионы долларов и покровительство Гермеса на всю оставшуюся жизнь. Даже не став магом, я обеспечил себе безбедную жизнь навсегда.
Завороженный этими мыслями, я взял камень в руки. Он мягко грел, и от этого тепла мое истерзанное болотами тело исцелилось, и я почувствовал себя абсолютно здоровым. Глядя на лежавшее внизу золото, я увидел, что осталось немного. Вскоре капризный артефакт, способный долго оставаться живым только на теле человека или в окружении золота, которое он пожирал со скоростью ржавчины, должен был оказаться на голых камнях и постепенно угаснуть, превратившись в банальный драгоценный камень.
Я взял его в руки. На ощупь оно был едва-едва теплым.
Я понял, почему Бортник так торопился и почему он решился атаковать сразу двух магов. Золото заканчивалась. А сегодня наступала последняя ночь полнолуния. Следовательно, сегодня, последний раз в этом месяце, Чудо могло раскрыться- в свете луны Феникс мог пробудиться и умереть, воссоздав вечный круговорот жизни и смерти. Я быстро достал дипломат из рюкзака, и вытащил золото. Слава богу, я не выкинул его во время моего похода по болоту. Честно говоря, пару раз меня остановило только нежелание стаскивать рюкзак со спины, настолько я был измотан.
Но теперь золото пришлось как нельзя кстати.
Из книг я знал, что Яйцу на месяц нужно золото, равное его весу. А для пробуждения- втрое больше. Взвесив яйцо, я прикинул, что оно весит примерно килограмм. Когда я подходил, солнце уже садилось.
Я положил четыре килограммовых бруска золота, по два в ряд, второй ряд поперек первого, а сверху положил уже прохудившийся брусок, который теперь имел форму лодочки с очень тонким днищем, и положил Яйцо внутрь лодочки.
Затем я вспомнил о том, что все книги в один голос твердили о том, какое это прекрасное, воистину волшебное зрелище-Пробуждение Феникса.
Решение было принято сразу и без колебаний.
Я взял камень и вылез наружу.
Сразу было понятно, куда класть яйцо и золото. Разумеется, на тот самый островок. Места для меня уже не оставалось, так что я положил золото и яйцо сверху и стал ждать, сидя на небольшом пенечке на берегу.
Когда взошла луна, и ее свет коснулся золота и яйца, началось. Вначале яйцо вспыхнуло огнем, затем загорелось золото. Да, да, именно загорелось, как горят хорошо просушенные дрова. А затем появился Феникс. Его танец, был танцем огня и одновременно чем то большим- настоящей пляской Сил. Живая энергия языками пламени танцевала одновременно яростно и энергично. Искры Феникса сыпались вокруг него, прожигая все. Невольно я порадовался тому, что не смог сесть рядом, как планировал. Попадая в озеро, угольки пламени не тонули в ней, но рикошетили, как камешки, брошенные умелой рукой, и остывшие, лепестками холодного пламени разлетались в стороны. Многие сливались с растущими вокруг деревьями, на глазах становившихся сильнее. Теперь я понял, почему их они растут здесь так тесно. Но большинство искр растворялись в воде, превращая воду в сверкающую ярким светом линзу, бросающие яркие лучи света во все стороны. Вытекающий из озера ручей превратился в блестящую от холодного пламени реку.
Глядя на эту феерию Сил, вначале я слышал лишь громкий звон от магии Феникса. Постепенно я начал различать отдельные звуки понимать что они образуют прекраснейшую в моей жизни симфонию. Я понял, что языки пламени играют потрясающе прекрасную музыку- ту, что в книгах называлось Музыкой сфер или песней элементалов. Глядя на это я впервые осознал что магия это не просто то или иное действие, это осознание и понимание мира в целом, в его единстве и одновременно в противоборстве всех Сил, энергий, Жизни, Времени, Материи. Я буквально увидел как все эти сферы, которые я различал в отдельности, переливаются и переходят друг в друга, образуя непрерывный круговорот жизни и смерти, разгоняемый по времени силами энтропии, как от этого круговорота силы основ преобразуются в материю и жизнь, давая отблески в виде других миров, известных нам как Умбра. И все это многообразие пронизывают и связывают между собой токи сил, где то тонкие на грани видимости, а где то толстые, как железнодорожные стальные пружины.