Со вздохом я оторвала взгляд от Славика и повернулась к дракону. Дехас стоял на задних лапах, вытянувшись к небу во весь свой гигантский рост. Его фигура была прекрасна, сложно описать свои впечатления относительно тела животного. Но это был дракон с большой буквы – изящно выполненное мускулистое тело, покрытое чешуёй. В нем не было ни одного недостатка, он сильный, мощный, быстрый, да к тому же умеет летать. Картину портили только его голые оборванные крылья, но даже так он был впечатляющий. Человеческое тело способно лишь на сотую часть всего того, что может дракон. Мне всегда нравились драконы, я по нескольку раз пересматривала фантастические фильмы, вживаясь в роль героев, имеющих такую счастливую возможность лицезреть и управлять целым огромным драконом.
Дехас же выплюнул в небо огненный шар, затем ещё один и ещё. Он выпускал в небо огненные шары один за другим, но они не падали обратно, на землю, как мячики, а висели в воздухе, мерно покачиваясь, будто зажжённые китайские фонарики. Их свет мягко опускался на поляну, придавая ей вид тонущей в лучах софитов сцены. На лице сына, освещённого шарами, проявилась, наполненная тихой радостью, улыбка. Дракон перестал выпускать шары, и мельком глянув на нас, превратился в подобие фонтана, только вместо воды из его пасти вырывался поток искр. Дехас будто палочка бенгальского огня вокруг себя выпускал искры, что падающими звездочками сгорали и гасли, не успев коснуться земли.
– Как он не обжигается? – шёпотом спросил меня Славик, неотрывно глядя на импровизированную сцену.
– Это волшебство, сын, а оно необъяснимо с точки зрения наших знаний, – пожала плечами я, будто, Славик, устремивший всё своё внимание только вперёд, заметит мой жест.
Дракон уже показывал новые способности, он, словно язык, высунул из пасти длинный огненный жгут. Собственно, он им и действовал, как будто это вовсе не огонь, а его собственные лапа или хвост. Дехас протягивал жгут к траве, и она тут же обугливалась, превращаясь в горячий пепел. То же делали листья и ветки деревьев, которых касался дракон. Я, было, подумала, что он решил испепелить всё кругом, когда дракон в момент развеял свой подвижный огненный язык.
– Ещё? – спросил Дехас, одним глазом косясь на нас, своих восхищённых зрителей.
– Да! Да! – захлопал в ладоши Славик.
– Ну, тогда держитесь! – возвестил дракон и, подняв правую переднюю лапу вверх, стал ею делать круговые движения, словно помешивает в небе суп.
Подвластные желанию дракона огненные шары стали закручиваться в воронку превращаясь в смерч из крутящихся шаров. Эта импровизированная воронка стала двигаться по поляне, оставляя за собой черный след из сожжёной травы. И всё бы ничего, но почему-то именно такое варварское отношение к траве меня возмутило и заставило выкрикнуть:
– Дехас! Не жги траву, ей больно!
Тот с неким удивлением на меня посмотрел и молча заставил свой огненный смерч приподняться над травой и раскрутиться в обратном направлении, высвобождая из плена воронки отдельные огненные шары. Обретя свободу и ускорение, шары уносились высоко в небо, исчезая в низкой пелене облаков.
– Ну, мама! – укоризненно, протянул Славик, – зачем ты испортила такое представление!
– Мама права, вмешался Дехас, вам пора уже съесть курицу и будем отправляться в путь, пока местные халты не пронюхали, что у них под боком остановился драко, да ещё и нелетающий.
Славик промолчал, он всегда был послушным мальчиком, очень редко когда спорил со мной и отказывался выполнять мои пожелания. О том, что при этом творилось у него внутри, оставалось только догадываться, он сам никогда не раскрывал этой тайны.
– Ешьте, – махнул массивной мордой на длинной шее дракон в сторону курицы, – я пока пойду отращивать крылья в ручей.
Я тоже не стала спорить, и пошла за предложенным угощением, у меня на душе скребли кошки, вот кто меня за язык дёрнул и заставил дракона остановиться? Ведь я видела, насколько Славику нравилось смотреть за ним. Я в какой-то момент словно услышала крик боли этой самой травы. Бред? Да, сама понимаю, что бред, но больше слышать подобные крики мне не хотелось.
Мясо было изумительной прожарки, сочное, хорошо прожаренное и ещё тёплое. Только вот есть без соли его было почти невозможно. Мясо казалось пресным и безвкусным. Я через силу впихивала в себя невкусные кусочки, понимая, что есть всё равно нужно. Сын ел молча, даже не высказал по поводу вкуса ни одного слова, наверняка обиделся. От этого понимания на душе становилось ещё более невыносимо, смутная вина терзала и не давала покоя.
Дракон плюхался в ручье, пытаясь хорошенько смочить крылья, но ему это не особо хорошо удавалось, всё-таки ручей был слишком мал, не рассчитан под габариты драконов. Кусок в моё горло совсем не лез, и я перестала насиловать свой организм. Вместо этого встала, подвязала повыше колен подол своего длинного платья, скинула обувь и пошла, помогать Дехасу.
– Эй, – крикнула я на ходу, привлекая внимание дракона, – может тебе помочь?
– А ты уже закончила трапезу? – спросил дракон, оборачиваясь и протягивая шею ко мне.
– Да, закончила, – с небольшим сомнением согласилась я.
Морда дракона была совсем рядом, я могла её коснуться, лишь протянув вперёд руку. А мне хотелось погладить чешуйчатую кожу, ощутить под пальцами гладкую чешую, с несколько острыми краями. Ну, хоть какие-то желания исследователя проснулись – хмыкнула я своим мыслям.
– Тогда помоги, – согласился дракон, укладываясь на левый бок.
Ручей был холодный, но неглубокий, редко в каких местах он доставал мне до колена. Добравшись в пару шагов до места, откуда росли у дракона крылья, я зачерпнула, сложив лодочкой ладони, живую воду и вылила на оголенные кости крыла. На моих глазах они не стали затягиваться кожей, но Дехас наверняка лучше знает, что ему поможет, а что нет.
Закончив с водными процедурами, я выбралась на берег, платье сохранить сухим мне не удалось, я несколько раз проливала на него воду, но для дракона это была не проблема, он одним своим горячим дыханием высушил мою одежду и согрел весьма продрогшие ноги. Славик давно закончил есть, и, подперев подбородок рукой наблюдал за нами.
– Что, малец, заскучал? – своим грудным голосом спросил Дехас.
– Есть немного, плохо, что в вашем мире нет компьютеров, без них мне скучно.
– Может и есть компьютеры, только называются по-другому, – задумался дракон.
– Я уверен, что нет. У вас вместо компьютеров волшебство есть, вот вам и не скучно, а мне что делать вот с этим? – сын с отчаянием стукнул по недвижимым ногам кулачком.
– Эй, парень, не переживай, вот доберемся до города драко и повелитель наверняка поможет справиться с твоим недугом, ты только потерпи немного.
– Я не верю! – вскричал сын, – я не верю, что хоть что-то может мне помочь! Я загадал оказаться в волшебном мире, я думал, что волшебники меня вылечат, и я снова смогу ходить. Но нет, это всё ерунда! Вот ты волшебник, а вылечить меня не можешь, значит всё напрасно и бесполезно! Я навсегда останусь таким – беспомощным и ущербным, но я не хочу! Слышите? Не хочу так жить! Лучше бы я погиб вместе с папой, чем жить так. Это не жизнь, это существование!
Славик кричал, по его лицу текли крупные прозрачные слёзы, моё сердце разрывалось от слов сына. Сейчас из него вырывалось всё то, что он так долго в себе носил и никому не говорил. Он жалел меня, меня – взрослую женщину! Как же я допустила, что за своими страданиями не видела страдания ребенка, считая, что все у него нормально, что он смирился со своим положением инвалида!
Я бежала к нему не чувствуя под ногами землю, в носу предательски щипало, глаза болели, но слез не было, их по-прежнему не было.
– Тише, тише, – пыталась я успокоить сына, сжимая его в объятьях, но тот отталкивал меня и вырывался, он сейчас как никогда чувствовал себя одиноким и беспомощным, а я не могла ему помочь, я не могла пожертвовать собственными ногами, чтобы он стал ходить.
Да если бы только была такая возможность, я поменялась бы с сыном местами, я уже пожила, почти прожила свою жизнь, а Славик только начинает жить, за что ему такие муки и испытания?
– А ну хватит распускать нюни! – гаркнул дракон, – ты мужик или красна девица? Я тебе обещаю, что сделаю всё возможное и невозможное для того чтобы поставить тебя на ноги! Вы с матерью прошли такой долгий путь в наш мир и ты, не дойдя до конца, уже решил сдаться? А я думал, что ты сильный и стойкий, а ты оказывается слабый и неспособный!
– Он всего лишь ребенок! – встала на защиту своего сына я, – на такую силу не способно большинство взрослых, а ты хочешь, чтобы ребенок смог выдержать такое испытание воли и не дать слабины? Да Славик за всё время после аварии никогда, понимаешь, никогда подобного не говорил, он держался, улыбался и всегда поддерживал меня, не давая скатиться в бездну от горя.
– Мама, хватит, – спокойным холодным голосом вдруг сказал сын, – Дехас прав, до окончательного диагноза осталось совсем немного и я справлюсь. Я всегда справлялся, справлюсь и сейчас.
– Вот! – довольно сказал дракон, – это уже слова настоящего мужчины!
– Мне отец тоже так всегда говорил.
– Правильно говорил, а где он, кстати? Остался в вашем мире?
– Нет, он умер. Уже три года как умер.
– Ты это… прости, я не знал, – сконфузился дракон.
– Ничего, я привык к таким вопросам.
Я не поняла такой резкой перемены настроения сына, то он ударился в панику, то под влиянием довольно грубых слов Дехаса успокоился, при этом отмахнувшись от меня. Я даже ощутила значительный укол ревности. Я не привыкла делить внимание сына с кем-то посторонним, тем более даже не с человеком. Похоже, что ему нужна твёрдая мужская рука больше, чем моя слепая опека.
– Собирайтесь уже, да пойдём, – поторопил в очередной раз дракон.
– Нам собирать-то нечего, – буркнула я, срывая неподалёку широкий зелёный лист, задумав завернуть в него остатки курицы.
– Тем лучше, – бодро возвестил дракон, тогда в путь!
Дехас вразвалочку потопал вдоль ручья, даже не оглянувшись на нас. Я завернула мясо в лист, вручила сыну импровизированный кулёк и взялась за ручки коляски. Коляска двигалась с великим трудом, дракон уже далеко от нас ушёл, я не пыталась его догнать, мне было это явно не под силу. Вы видели колёса инвалидной коляски? Для тех, кто не видел, поясню – они большие, как у велосипеда и со спицами, вот именно в эти спицы и попадали стебли травы, переплетаясь с железом спиц и между собой. Мне приходилось прилагать усилия, чтобы оторвать траву, а то и выдрать вместе с корнями. Славик пытался сам крутить колёса, но и у него ничего путного не выходило.
Спустя пару адских часов наш провожатый решил-таки посетить нас, удостоверится так сказать, что мы идём.
– Чего вы так ползёте? – недовольно спросил он, вернувшись к нам.
– А ты сам посмотри на колёса, – со злостью заявила я, – как по такой траве можно ехать! Коляска не предназначена для передвижения по пересеченной местности.
– Хм! – почесал когтём свой костяной гребень на голове дракон, что ты мне раньше об этом не сказала?
– А кому бы я это сказала? Твоей быстро смотавшейся попе или ручью с живой водой? – совсем обозлилась от усталости и непонятливости дракона я.
– Ладно, не кипятись Таяна, ты не огненный дракон, выпустить пламя всё равно не получится.
И, по его мнению, это должно было меня успокоить? Я надулась как ёрш, но больше не стала ничего говорить, не хотелось портить отношения.
– Придётся мне вас везти, – вслух размышлял дракон, – только вот как коляску тащить? Может её оставить тут?
– Вот ещё! – фыркнула я, эта коляска дорого стоит, я не смогу купить новую, когда мы с сыном вернёмся домой.
– Если вернётесь – еле слышно выронил Дехас.
– Это что ещё значит? Почему мы можем не вернуться? – зацепилась за его слова я.
– Вдруг захотите остаться, – ответил Дехас, но мне показалось, что имел ввиду он совершенно другое.
– Зато моя коляска складывается, – сказал Славик.
– Не знаю, как это нам может помочь, но всё равно спасибо за информацию, – наполовину прикрыв кожистые веки, кивнул Дехас.
– Я тоже не знаю, каким образом на тебе можно ехать, да и как забираться, – задумчиво глядя на выгнутую спину дракона, произнесла я.
– Всё предельно просто! – бодро заявил Дехас, – залазите мне на спину и сидите там, а я в это время иду.
– Хорошо, что у тебя этот костяной нарост идёт только по шее, заканчиваясь перед лопатками, а то бедные наши пятые точки, – я неосознанно погладила свою эту самую пятую точку.
Славик громко захихикал, а дракон, по-моему, так ничего и не понял.
– Не мешкайте, забирайтесь уже, поговорить и по дороге успеем, – скомандовал дракон, укладываясь на траву.
Я честно подкатила Славика к чешуйчатому боку Дехаса, и даже вытащив его из коляски, попыталась усадить на спину дракона, но у меня не получилось. Хоть Дехас и лёг, но по-прежнему остался довольно высоким. Пусть теперь он возвышался над землёй не больше, чем обычная земная лошадь, но поднять сына на такую высоту я не смогла. Руки у меня довольно сильные – накачались от поднятия двадцати семи килограмм, которые весил сын, но не достаточно, чтобы поднять этого самого сына на высоту поднятых рук.
Дехас пыхтел, ёрзал, старался как можно лучше прижаться к траве, но опять же безуспешно.
– Что ж, – не выдержал дракон, поднимаясь с травы и отряхиваясь как собака, – попробуем по-другому!
С этими словами он обхватил своим длинным гибким хвостом туловище Славика, он после последней попытки так и остался у меня на руках, и легко, но осторожно Дехас его перенёс на свою спину. Дождавшись, когда сын руками перекинет свою правую ногу на другую сторону драконьей спины, оседлав её, он бережно размотал хвост, убрав захват с талии мальчика.
– Вау! Это так здорово! – воскликнул Славик, оглядываясь кругом, – мам, забирайся скорей, тут так всё хорошо видно!
– А сразу нельзя было так сделать? – с укором во взгляде спросила я дракона.
– Хорошая мысля, приходит опосля, – только и ответил он мне на вопрос.
Я неодобрительно покачала головой и, переложив с кресла свёрток с курицей на траву, сложила её. Особо компактной коляска не стала, скорее из объёмной превратилась в плоскую.
– Вот это уже лучше, – одобрил Дехас, обхватив коляску хвостом и поболтав ею в воздухе, будто взвешивая.
Дракон положил коляску на землю, а я наоборот взяла в руки курицу и обдумывала, как сама смогу забраться на такую высоту. Мои сомнения и размышления прервал Дехас, он не церемонясь, обвил мою талию, и уже через пару секунд я оказалась подвешенной в воздухе. Испугаться я не успела, всё произошло слишком быстро, опомнилась я уже сидя на жёсткой спине дракона, так и вцепившись обеими руками в импровизированный кулёк.
– Поехали! – возвестил дракон за секунду перед тем, как тронуться с места.
Естественно я была совершенно не готова и чуть не полетела с этой самой спины обратно на землю. Спасли меня драконьи крылья, за которые я успела зацепиться ногами прежде, чем окончательно свалиться. Благодаря им, я даже сумела восстановить равновесие и выпрямиться. Славик сидел у самой шеи и крепко держался за костяной нарост, что проходил вдоль всей драконьей шеи.
Немного приспособившись к мерному покачиванию необычного средства передвижения я, переведя дыхание, смогла осмотреться. В первую очередь проверила, что дракон не забыл инвалидную коляску, она покачивалась в такт шагам Дехаса, заключённая в тесные объятья его сильного хвоста. Успокоившись на этот счет, я приготовилась любоваться пейзажем с высоты почти птичьего полёта, но не тут то было! Мне прилетело прямо по лицу ветками одного из деревьев. Надо сказать, было неприятно на грани боли, но этим дело не закончилось, дальше ветки стали хлестать нас с сыном одна за одной – дракон по своей непутёвой привычке шёл в чащу не разбирая дороги, и ломая всё на своём пути. Сын, находясь впереди меня, первым увидел опасность и успел всем телом припасть к коже дракона, минимизируя возможные последствия. Я же, как ворона с открытым ртом сидела, крутя головой по разным сторонам и не замечая опасности. Зато теперь своим телом закрывала сына, одновременно отплёвываясь от набившихся в рот зелёных листьев. Лишь освободив рот и продолжая прижиматься к сыну, а он к дракону я обратилась к дракону: