Глава 17
Начались новые занятия. Гораздо более глубокие и обширные знания о мире вкладывались в наши головы. День за днем мы оттачивали язык и речь, учились не только выглядеть как имперцы, но и думать. Искали свое место в новой жизни.
Через полтора года после аварии мы с мамой перебрались жить в дом, расположенный на краю столицы. Далеко нас отпускать не планировали, так как мы все еще находились под контролем лаборатории, куда раз в триместр необходимо было приезжать.
Нам выделили небольшую квартирку на три комнаты, скромно обставленную даже по нашим, так сказать, земным меркам. Я пошла в среднюю школу, а мама устроилась работать на дому, принимая заказы на пошив одежды. И хотя она практически ни с кем не разговаривала, мы смогли подружиться с соседями, постепенно обрастали новыми знакомствами, вещами, знаниями, жизненным опытом. Но никогда не говорили о нашем прошлом даже друг с другом, только каждый год отмечали день рождения деда.
Как позже выяснилось, Маркус и мама выдержали всего год после того, что я им устроила. Вернее, я так думала, а эти двое просто умело скрывались. Те несколько месяцев, что Маркуса не было рядом, он уговаривал Императора закончить исследования и отпустить нас из лаборатории, дать шанс на нормальную жизнь, конечно, под его неусыпным контролем. Несколько долгих месяцев он торговался, выискивая любые возможности и отстаивая наши интересы. Интересы лабораторных зверьков, как шушукались за нашими спинами. Всё-таки выторговал, и наша жизнь потекла по новому руслу. В новом мире.
В общем, я спалила их второй раз. Просто явилась домой раньше, сбежав с занятий в школе после очередного скандала с моей одноклассницей. Сказать, что это был шок, ничего не сказать. Хотя, когда я, тихо отперев замок, проскользнула в квартиру, а потом по привычке завалилась в мамину спальню, желая в очередной раз пожаловаться ей на судьбу, шокированной оказалась не только я. Шокированной и смущенной.
Развернувшись, я пулей вылетела из комнаты, а потом из дома на улицу и спряталась в переулке под металлической лестницей. Ревела, кажется, второй раз за все то время, как оказалась в этом мире. Меня нашли, обняли и долго-долго гладили по спине, приговаривая: «Не плачь, ну что ты, ребенок!» А я, пятнадцатилетняя девчонка, чужая в этом мире, жалась к Маркусу, полуголому и босому, и ревела. А еще ужасно завидовала маме, что у нее есть Маркус, а у меня только она одна.
Через месяц они поженились, и у нас появилась настоящая семья. Появилась та скала, что стала нашей новой опорой, и тот, кто мог защитить нас, поддержать и направить. Тот, без кого мы, две хрупкие женщины, не смогли бы выжить в этом мире просто потому, что не сумели бы, а он с самой первой секунды был проводником между нашим миром и этим.
– Знаешь, – я дернула тяжелую портьеру, – давай спать! А завтра ты мне расскажешь, как проходит твоя практика.
Я улыбнулась и опустилась на свою кровать.
– Угу, – хитро прищурилась Нель, – а ты мне – как твоя.
На этом мы и закончили.
Следующий день начался с привычной давки в ванной, смеха и громких песен по дороге в Академию. У главного входа мы с Нель, как всегда, разошлись в разные стороны, перед этим договорившись встретиться уже дома.
Я решительно шагала в сторону своей новой кафедры, успев перед сном выстроить план своей новой жизни, где мне снова предстояло погрузиться в неизвестность. Непонятное направление обучения, полное отсутствие какой-либо информации о руководителе, практически непереводимый на нормальный имперский язык набор слов вместо кратких описаний наших будущих тем для изучения. Все это было странно. Странно, но ужасно интересно.
Именно на этой мысли я поймала себя, когда поднималась на нужный этаж и шла по коридору. Мне было интересно.
Интересно, почему я?
Интересно, кто такой Ксандр Роутек?
Интересно, чем мы будем заниматься и почему это «откроет для меня все двери», о чем уже не раз говорил и сам Роутек, и даже Броуди?
Комм пиликнул, но я не обратила на него внимания, больше всего меня интересовало то, что ожидало впереди. А там оказалась группа из пяти человек, судя по всему, моих же сокурсников. В лицо я знала их всех, так или иначе мы пересекались на различных лекциях, а вот лично – только Марека Крома и Акселя Бака.
– Кира! – Марек поднял руку и вяло улыбнулся, похоже, парень опять работал всю ночь и готов был спать стоя. – Ты чего тут?
– Привет, соня! – Я не смогла сдержать улыбку. – Похоже, буду учиться с вами.
– Вот еще новости! – возмутился Аксель Бак, тут же появившийся из-за широкой спины Марека. – На черта нам тут такие?! О, да это же сама Кира Марс, сорвавшая распределение…
– Уймись, – басом ответил ему Марек, приобняв меня за плечи и отодвинув в сторону, а Бак только удивленно вскинул брови.
Я уже не удивлялась тому, что Кром решил меня защитить от нападок парня, ведь примерно пятьдесят процентов отличных отметок Крома были отчасти и моей заслугой, а точнее, моих скрупулезно записанных лекций.
– Молчу, – ответил ему Аксель, ехидно изогнув бровь, а потом добавил уже тише: – Что, Марс, нашла себе верного песика?
Секунда, и я отлетела в сторону. Даже не успела ничего сообразить, как оказалась подхвачена чьими-то сильными руками, не давшими мне упасть. Марек уже развернулся и бросился на Бака, а тот, в свою очередь, также не ожидавший от Крома нападения, попытался все-таки отскочить. Только было поздно – Марек учился на законника, так что физическая сила, скорость и быстрота реакции уже несколько лет как пылали в его крови.
Удар, и Бак уже сидел на полу, ошарашенно хлопая глазами. Марек стоял рядом и потирал ушибленную руку. А я смотрела на это все не менее ошарашенно, чем сам Аксель.
– Господин Роутек! – воскликнул парень, обращаясь к кому-то за моей спиной. – Вы видели?! Все видели, как этот бешеный медведь набросился на меня?! Я требую, чтобы…
– Видел, – прогремело над самым ухом, а моя спина при этом завибрировала, вторя голосу и словам Роутека. Я дернулась, вспомнив о том, что стою поддерживаемая и прижатая сильными руками к груди, окончательно осознав, к чьей. Мужчина между тем продолжил, все еще не выпуская меня из крепких объятий.
– И слышал. Аксель Бак, минус три балла за оскорбление своих соучеников. Марек Кром, минус три балла за драку. Кира Марс, минус два балла.
– За что? – возмущенно протянула, опасливо оглянувшись через плечо и встретившись с холодным взглядом.
– Один – за пропуск практики. Второй – за опоздание на распределение.
Роутек очень внимательно посмотрел прямо в мои глаза, обжигая льдом, а затем хищно и как-то зло прищурился. После этого оттолкнул меня от себя и сцепил руки за спиной. В коридоре повисло молчание. Ребята, все как один, хмуро рассматривали нового куратора и преподавателя большей половины дисциплин, а он, в свою очередь, рассматривал новых учеников.
– Ну что ж, я рад, что все в сборе. Прошу в аудиторию.
После этого он, чуть припадая на правую ногу, прошел мимо нас и скрылся в лекционном зале. Мы переглянулись и последовали за ним, включая медленно поднявшегося на ноги Бака.
Первое занятие проходило в довольно непривычной для всех манере.
Роутек остановился около своего стола, ожидая, когда мы разместимся на первом и втором ряду, а затем задал всего один вопрос:
– Что вы знаете о Первой Волне?
Глава 18
– Итак, что вы знаете о Первой Волне? А о Второй? – повторил блондин.
Мы снова переглянулись, так как вопрос оказался довольно странным. Многие, а точнее, практически все имперцы старше двадцати лет так или иначе столкнулись с Первой Волной. Не было семьи, которой не коснулись бы события тех дней и не оставили свой кровавый след.
– То же, что и все, – ответил наконец Марек. – Иные прорвали материю нашего мира, ворвались и убили всех экстренсов, а затем тех, кто попал им под руку. Спустя семь дней они ушли.
– Это все?
– А что еще нужно знать? – Парень поджал губы и ударил ладонью по столу, сдерживаясь и одновременно с этим выпуская свой гнев. Экстренсами были его родители, они погибли одними из первых. Самого Марека и двух его младших братьев иные не тронули. Тогда ему было всего четыре, а малышам-близнецам – меньше месяца. – Убили всех. Точка.
Роутек хмыкнул, обошел стол, отодвинул свой стул и сел, аккуратно вытянув вперед правую ногу, она явно доставляла ему неудобства.
– И все же? Неужели это все?
– Что вы хотите сказать? Этого недостаточно?! – возмутился Аксель и откинулся на спинку своей скамьи. – Мы и так уже огребли, господин учитель, с приходом иных все, что могли! А многие люди и того больше! Хотя некоторым бездарным повезло…
При этих словах он бросил на меня косой взгляд и тут же скривился, так как синяк под глазом уже начал наливаться и явно причинял неудобства. А я просто отвернулась, поскольку слишком хорошо помнила, что потеряла больше каждого из здесь присутствующих, гораздо больше. Я потеряла целый мир.
– Неужели вам неинтересно, почему они пришли? Откуда? Куда делись и вернутся ли вновь? Почему они все еще пытаются прорваться в наш мир и почему им до сих пор этого не удалось? – Голос Роутека был спокоен, но я видела, как холодной сталью сверкнули его глаза, пока он медленно обводил взглядом вмиг встрепенувшихся ребят. Ухмылка коснулась уголков его четко очерченных губ, и он наконец откровенно улыбнулся, явно довольный увиденным.
– А вы? – прервал Марек странное молчание, повисшее после слов Роутека. – Вы знаете ответы на свои вопросы?
– Не на все, – спокойно ответил ему блондин. – Точнее, далеко не на все.
– И?.. – продолжил за Мареком Аксель, подначивая преподавателя, но тот лишь снова улыбнулся в ответ.
– Именно для этого вы тут находитесь. Будем вместе искать ответы.
Зал наполнился тихими голосами. Но все замолчали, как только Ксандр Роутек подался вперед.
– Итак, я расскажу вам о наших планах. – Он приподнялся, опираясь рукой о стол, молча развернулся и подошел к доске, расположенной за преподавательским столом. – Мы начнем с азов. Сначала я бы хотел узнать о том, что каждый из вас думает об иных, а затем я расскажу вам немного об основах материи. Мы научимся ощущать границы, раздвигать их, не нарушая поверхностного натяжения. Вы сможете касаться энергии и ощущать, пропускать ее через себя.
– А это-то еще зачем?! – в очередной раз подал голос Бак.
– Так надо, Аксель Бак, – ответил Роутек спокойно. – Зная составляющую энергетического потока, вы сможете ограничивать вмешательство извне. Другими словами – остановить любые попытки проникновения или предотвратить разрыв материи.
– Что вы имеете в виду? – на этот раз вопрос задала я.
– Не тупи, Марс, – перебил меня Аксель, – ты что, не понимаешь? Абсолютный контроль над материей – это невероятные возможности!
– Господин Бак! – Роутек остановил его восторги голосом, полным гнева. – Не стоит думать, что я вас научу всему тому, о чем вы сейчас упомянули. Никакого контроля и сверхвозможностей вы не получите, кроме тех, что были изначально вам даны. Но вы сможете отслеживать потоки и закрывать прорывы в материи. Это самое важное! В этом заключается суть ваших новых знаний.
– То есть мы будем простыми служащими? Исполнителями?
– Да. – Роутек вновь посмотрел на меня. – Обычная работа, достойная и высокооплачиваемая. Каждому из вас будет подобрано место на службе в Империи. Высшие чины и огромная востребованность.
Он обвел взглядом помещение, словно хотел что-то увидеть на наших лицах. Восторг? Радость? Я оглянулась, рассматривая одногруппников и ловя их взгляды. Кто-то увидел в словах преподавателя шанс для себя, возможность феерически быстро дослужиться до высшего места в правительстве, кто-то, наоборот, понял, что это шаг в никуда. Ведь должность щита – это как цепь, при всех плюсах ты будешь «должен служить» Империи.
– Последние годы, – вновь заговорил Роутек, – наш мир все чаще и чаще подвергается нападениям извне. Вы, простые граждане Империи, не ощущаете на себе всей тяжести ситуации благодаря Щитам. Но время идет, количество Щитов на службе не увеличивается, а вот количество прорывов растет в геометрической прогрессии.
– Что-то я не слышал о том, чтобы случались прорывы! – выкрикнул светловолосый парнишка, с которым я не была знакома. – Я специально пошел в инфоцентр и проверил… А вот убийств все больше! Реальные люди гибнут, а не вот эта вся пафосная болтовня! Вы хоть знаете, что произошло пару дней назад?! Троих выпотрошили прямо в центре города! Троих! Лучше бы поток Закона расширили! Законники – вот кто нужен Империи!
– Заткнись, нищеброд! – прорычал Бак, странно взглянув на парнишку. – То, что тебе повезло по жизни, не означает, что сам не дурак! Иные придут и уничтожат все. Им плевать будет, сколько законников появится перед ними!
– А ты видел хоть одного иного? А? Это все слова! Пустая болтовня!
– Не нарывайся… молись, чтобы никогда не встретиться с ними, – добавил Бак, сжимая кулаки.
– А ну тихо! – рявкнул Роутек, прерывая спор. – Вы оба правы. По-своему. И каждый из вас выбирает сам, что защищать и как. Кто-то будет развивать внутреннюю силу, кто-то внешнюю. Работать Щиты все равно будут вместе с законниками. А теперь, когда мы закончили с этим, начнем обучение.
По истечении четырех часов, когда долгая, но невероятно интересная для меня лекция наконец подошла к концу, ученики, все как один, поднялись из-за столов и направились на выход. Я пропустила вперед Марека и ещё одного парня, затем неслышно приблизилась к столу преподавателя и замерла. Ксандр Роутек, развернувшись к нам спиной, размашистыми движениями стирал с доски замысловатые формулы.
– В чем дело, госпожа Марс, что-то неясно? – не оборачиваясь, громко спросил он.
Я застыла, раскрыв рот, так как только-только собиралась обозначить свое присутствие за его спиной, но не успела сделать этого.
– Ну? – Он развернулся, отряхнул испачканные мелом пальцы и сложил руки на груди, оставляя белесые пятна на синем пиджаке.
– Я по поводу… – начала я и нахмурилась, так как хоть и готовилась к его неудовольствию, хмурому взгляду и злости в голосе… но оказалась совершенно не готова к ехидному блеску в светлых глазах и ухмылке, приподнявшей уголки губ. – Практики…
– Хотите и сегодня прогулять? Уверены? Каждый подобный финт снизит общее количество ваших выпускных баллов вдвое!
Он выразительно дёрнул бровью, словно старался усилить эффект от своих слов. Но куда уж сильнее? Я была уверена, что за вчерашний прогул он как минимум устроит мне при всех головомойку с оскорблениями или что похуже. Но мужчина ограничился лишь словами, произнесенными в коридоре, а потому я позволила себе думать о другом.
– К-как вдвое?! Но… – тут же одернула себя, понимая, что опять не о том думаю. – Нет, я совсем не то хотела… Я извиняюсь за вчерашний прогул, но у меня была причина для этого…
– У вас в расписании, Кира, отдельными графами выделены дни и часы практики. Или там что-то непонятно указано? Что ещё вас интересует?
– Да, – я быстро кивнула, подтверждая его слова, – но там заняты и выходные! Вот об этом я и хотела спросить!
И сильнее прижала к груди конспект и пухлый учебник, словно они могли помочь мне защититься от его взгляда и этой не пойми откуда взявшейся усмешки.
– Дело в том, что в выходные я…
– Какие проблемы, госпожа Марс? – перебил меня Роутек, на его губах вспыхнула новая издевательская ухмылка. – Ничего с вами не случится, если вы посвятите последний год в Академии учебе и практике вместо гулянок и свиданий со своими… – он сделал вид, будто задумался на секунду. – Подружками и поклонниками.
– Да при чем тут это?! Какие еще поклонники?! Нет у меня никаких поклонников!
– Хм… любовники? – новый издевательский вопрос, от которого, кажется, даже мои уши покраснели.
Я громко фыркнула, готовая послать его ко всем чертям, но что-то остановило меня. Что-то странное, словно желание оправдаться, появившееся из ниоткуда. Только раз я испытывала нечто подобное и сейчас совершенно была к этому не готова.