И Мишка, как только портал раскрылся, не думая ни секунды, ушёл в него, лишь бы только забыть предстоящей женитьбе, лишь бы только оставаться собой, пусть даже и далеко от дома.
Впрочем, удачи ему столь скоропалительное решение не принесло. Хотя на улице стоял уже поздний апрель, оказаться на дачном участке без денег и ключей от построек оказалось неожиданно непрактично. Ладно ещё - не в пижаме и тапочках.
Когда Мишка автостопом возвращался в город, он поклялся себе, что в следующий раз, если куда и шагнёт, то непременно запасётся набором баллончиков и наличными денежными средствами. А с предстоящей женитьбой он тоже что-нибудь сделает, в крайнем случае, изобразит из себя полного придурка и любая здравомыслящая особа в возрасте "от пятнадцати и старше" от него сразу же откажется, какой бы "хорошей девочкой" и "послушной дочкой" та ни была.
Портал Мишка закрывать не стал: ходить через него на дачу всё же было удобно. Конечно, его пришлось закамуфлировать - навалить рядом целую гору старых горелых покрышек, перелезать через которые не стал бы никто в трезвом уме и твёрдой памяти. Что было с теми, кто создавал нелицензированные порталы, Мишка не знал, но рисковать не хотел, на текущий момент его устраивало в существующем порядке вещей всё. Ну, или, по крайней мере, большая часть.
Завод шампанских вин решили вынесли за пределы города ещё лет десять назад. Но нового хозяина у огромной территории с полуразвалившимися цехами так и не нашлось, и она тихо зарастала кустарником, прячась за высоким забором. В некоторых постройках ещё теплились ремонтные сервисы, но большая часть территории оставалась свободной и даже дикой. Там-то Михась и набрёл на настоящее сокровище - огромную трансформаторную будку в два этажа. Три окошечка и пара дверей здания вписывались в его новую задумку почти идеально. Эти стены можно было считать идеальным холстом для того, на что решился автор уже двух неизвестных широкой публике порталов. Целую неделю, он тайком сбегал на пустырь и "проектировал" внутри облюбованного помещения город своей мечты.
И час пришёл. Третий эксперимент был осуществлён как раз после несданного коллоквиума. Настроение было такое, что хотелось удрать куда подальше, лишь бы не оставаться ни на час более в этой унылой действительности.
Иллюзорный городок вышел невысоким - два-три этажа и только башня городской администрации или, как назвал её Миша, "Банк порядка", возвышалась над разлапистыми деревьями. Черепичные крыши и ажурные решётки на окнах, уютные дворики и мозаика тротуаров. Никаких машин и чадящих труб, никакой суеты и спешки. Счастливый город довольных людей, встречающих утро ароматной выпечкой и свежими газетами. Здания, улицы, деревья были ещё только намечены уверенными штрихами, но Миша уже чувствовал, что под его руками рождается тот самый мир, где он хотел бы жить. И он был уверен, что профессия художника в этом мире не будет считаться клеймом неудачника, а наоборот, станет тем, без чего жить в городе просто не смогут, станет квинтэссенцией существования этой ещё неоткрытой вселенной.
Он закончил рисовать в воскресенье. Думал, что закончил. Отойдя шагов на двадцать, Миша понял, что это ещё не его город. Слишком уж картинка получилась идеальной, или, если сказать больше - стерильной. Жить здесь было бы приятно, но ведь глаза быстро привыкнут к штукатурке стен и хризантемам в палисадниках. Хотелось чего-то такого... сокровенного, тайного, чтобы - ах!... и без задних ног.. В конце - концов, если уж мечтать, то от души, не ограничивая себя представлениями о возможном. И, отложив баллончики, Миша взялся за кисть.
На приведение города ушла... нет, не неделя, но с этим хозяйством он завалил и ещё один коллоквиум. Точнее - просто не пришёл на него, так как посещение скучнейших занятий, по сравнению с созданием города мечты, казалось ужасно пресным.... А он ваял. И теперь стены нарисованных домов сами стали полотнами для других видов городка. Над сюжетами Миша особо не заморачивался, он просто продолжал рисовать город в городе. Расписанная стена одной улицы незаметно перетекала в другую. "Не 3D, конечно, но мысль определённо занятная", - удовлетворённо бурча себе под нос, он реализовывал свой замысел, не скупясь на мелочи. Беседка под шатром цветов глицинии, детская площадка с цветастыми каруселями, уличные бистро и небольшие магазинчики, вывески с названиями улиц и номерами домов, библиотека и, конечно, уютный парк за решётчатой оградой.
Он даже "построил" в своём городе банк и украсил его значком рубля, решив, что будет глупо испортить путешествие в идеальный город банальным отсутствием привычных денег в кармане.
Утро первого мая выдалось тёплым и тихим. Родители накануне, посетовав на лень молодого поколения, укатили "поднимать дачу". Студент остался под присмотром бдительной Софьи Марковны, которая, хоть и внука хоть и слегка подбаловывала, в поле зрения держала прочно. Минут десять Миша лежал в постели, наблюдая, как ветерок из приоткрытого окна играет лёгкими шторами. Он-то мог попасть на дачу в любой момент, но стоило ли это делать, если его ждал новый мир? Наконец, внутренне решившись, Мишка подхватил давно приготовленный рюкзак с тубами красок и кистями и вылетел на улицу. Крикнул бабусе, конечно, чтоб завтракала без него. Он вернётся до вечера. А где он, как и что - это уже не для прессы...
Добравшись до пустыря быстрее обычного, Миша несколько минут стоял перед Вратами, переводя дух. Он и сам не заметил, как дал имя обычной трансформаторной будке. Врата! Именно так, с пиететом и с большой буквы. Ведь с первым его прикосновением, она перестала быть обыкновенной, шаг за шагом, мазок за мазком, становясь порталом в мир, который создал художник. Миша раскрыл рюкзак и встряхнул первый баллончик. Осталось лишь перешагнуть в этот новый, начинающий функционировать им нарисованный город.
Перехода он опять не заметил. Но сразу почувствовал, что воздух пахнет иначе. А когда открыл глаза, сердце радостно застучало. Нет, он не сомневался, что у него вновь получится проникнуть в мир по ту сторону картины. Но в этот раз это был его мир, скроенный им из детских воспоминаний и ярких грёз, из радужных снов надежды на будущее признание. И город, его город, не обманул ожиданий. Миша стоял в парке возле чаши фонтана, впитывал глазами свежесть весенней зелени, яркость пробивающегося сквозь вековые кроны солнца и ощущал себя восторженным шестилеткой.
- Мишенька! Ну, куда же ты убежал? - взволнованный высокий женский голос заставил обернуться. Но улыбающееся лицо русоволосого пацана, выглядывающее из-за скамейки, подсказало, что ищут другого Мишу. А ведь так похоже на бабушку! Мальчишка выскочил из своего укрытия и побежал к фонтану, о чём-то сам с собою лопоча.
- Ну, привет, тёзка, - улыбнулся ему Миша. - Хочешь освежиться?
Малыш тут же забыл о своих намерениях и требовательно протянул руку:
- Дай!
- Чего тебе? - Миша удивился. - Извини, приятель, сладости с собой я не захватил.
- Дай! - упрямо повторил мальчик.
Миша демонстративно вывернул карманы куртки, желая показать, что там нет ну совсем ничего вкусного, увы... Но на камешки плитки неожиданно высыпались огрызки мелков, которыми он рисовал контуры. Малыш быстро схватил один из них и, повертев в руках, присел на корточки и начал старательно выводить какие-то кружочки и палочки.
- А ну брось немедленно! - рядом неожиданно возникла миловидная женщина в шляпке. Она выхватила из рук мальчика мелок и тщательно раздавила его каблуком. Миша же удостоился взгляда, полного отчаянной ненависти.
Он проводил недоумённым взглядом оглушительно ревущего карапуза с мамашей, и только собрался тоже двинуться к выходу, как его снова окликнули.
На этот раз это была девочка лет десяти. Глазки-угольки и два хвостика на затылке. Она обращалась именно к нему, но странно было другое. На ней была школьная форма! Точно такая же, как у девчонок в его родной школе - синяя юбка в складку, жилетка и блузка с тонкой верёвочкой вместо галстука.
- Ты меня знаешь? - спросил он, отметив, что одежда на девчонке измята, а гольфы сползли на щиколотки.
- Услышала просто, - она помотала головой. - Но я видела, как ты появился. Из ниоткуда.
- Тссс, это тайна, - я волшебник, - подмигнул парень, и хотел было дальше идти разглядывать свой город, как девочка требовательно остановила его, схватив за рукав:
- Не уходи. Ты сам не знаешь, куда попал. Ты ведь художник, да?
- Есть немного, - Миша, всё ещё по инерции улыбаясь, повернулся к девочке, не понимая ещё, как она смогла так сразу определить его внутреннюю суть, - А что?
- И прошёл через стену, да? Как я? Которую сам нарисовал?
Миша остановился и уже несколько иначе посмотрел на собеседницу.
- Так ты... ты не здешняя?
- Я с Калининской. С под Ростова. Я тут немного того... зависла, - девочка потупилась, - Уже две недели.
- Оба на! Ну и как тебе?
Собеседница вытерла нечаянную слезу:
- Нормально. Только рисовать нельзя. В мастаки определят. А там не зажируешь. По порталу в день надо открывать. Сама слышала. Мастак он тут - типа святого. Только... ну, не совсем. А вот машин нет. Через порталы хотят.
- Живёшь-то как?
- Как-как, - девочка уже явственно всхлипнула. - в сухомятку подворовываю. И по садам фруктами... А потом по переходам, по переходам... Удрать-то легко. Плохо это, да?
- Да уж не больно хорошо.
Эйфория от нового мира как-то потускнела и сдулась. Не верить девочке он не мог - почему-то иногда веришь сразу даже незнакомому собеседнику. Первичные радужные эмоции прошли, а вот ощущение, что кому-то плохо, осталось. Чтоб хоть как-то сгладить неловкое напряжение, Миша снял рюкзак и, покопавшись в нём, передал девочке пачку печения:
- На, пожуй пока. Сейчас что-нибудь придумаем.
- Гражданин, вас можно?
Михаил обернулся так резко, что чуть не вылетел в ближайший портал прямо куда-то за город.
- Да, а что?
Перед ним стоял, судя по униформе, представитель власти, держа в руках что-то весьма напоминающее средневековые кандалы.
- Продемонстрируйте статус.
- Какой статус? Я вот, из дома иду...
- На вас жалоба поступила. Есть подозрение, что вы мастак.
- А это что, плохо?
Человек в камуфляже даже фыркнул.
- А то сами не знаете. Так... я что-то не понял?
- Да, дома, дома документ! - изобразил почти искренне негодование Миша. Показывать тут свой паспорт было нецелесообразно, а иного определения чуждого понятия "статус" он представить даже не мог.
Полицейский посмотрел на него, как на конченного идиота. Как смотрят на зарвавшихся шутников или городских сумасшедших:
- Руку покажите.
Миша продемонстрировал открытую ладонь и через минуту уже шёл, сопровождаемый мрачным стражем закона в так называемый "Банк порядка", для выяснения личности.
- Куда ты без штампа? Больной что ли? - ворчал полицейский по дороге, а Миша, словно сомнамбула, плёлся ему вслед, всё ещё до конца не понимая, чем может грозить для него это задержание. Он ещё любовался городом, считая его чуть ли не своим детищем, крутил головой в разные стороны, заглядываясь то на вензеля бронзовых букв над булочной, то на скачущих через скакалку девчушек. На одной улице стена одного из домов оказалась непривычно однотонной, серой, и полицейский, сопровождавший Мишу, нехорошо скрипнув зубами, остановился. Достав из кармана широких форменных брюк рацию, он прошелестел в неё:
- Центр, я семнадцатый. На Красноосинской тридцать шесть портал закрылся. Опять мастака прошляпили? Пришлите одного на восстановление. И чётче там, народ страдать не должен. Да, знаю, что сами с усами, а всё же.
- Чего там? - Миша не смог сдержать любопытства.