— Входящий звонок, капитан Заварзин.
— Кому еще приспичило?
— Дрю Деррик, сэр. По защищенному каналу.
Ага, значит, до Влада добралась. А это не так уж просто, следовательно, не по собственной инициативе. Деррик-старший решил поплакаться в жилетку? Ладно, послушаем.
— Соединяй.
— Процесс активирован, капитан Заварзин.
Ну вот, наконец-то хоть что-то приятное в поле зрения! Дрю всегда отличалась миловидностью, пусть и несколько экзотичной, а сейчас под влиянием Ульриха Ценкера и вовсе превратилась в классическую красотку без вызывающего макияжа и дикого колера шевелюры. Н-да… а блондинкой-то я ее еще не видел.
— Привет, Милашка.
— Привет… Алекс?!
— Ну да. А кто же еще?
— Ты чего с собой сотворил?
— В плане?!
— Старый ты какой-то…
— А, это… небритый просто. И темно здесь.
— Нет, это тебя определенно стрижка старит. На Улли бы посмотрел!
— Давай ближе к делу, я спать хочу.
— День же!
— Я уже счет времени потерял, сплю по полчаса-час… я в бегах, между прочим.
— Кста-а-ати! Я чего звоню-то?
— Вот и мне итере-э-э-эсно!..
— Эй! Чего раззевался?! Будь повежливей!
— Я пыта-а-а-аюсь!..
— Чтоб тебя! Права Бетти, временами ты просто невыносим.
— А когда это она тебе такое сказала? — оживился я.
— Не о ней речь! — отрезала Дрю. — Так я чего звоню-то? Папочка попросил передать, чтобы ты закруглялся уже со своими играми. Работать решительно невозможно.
— С чего бы вдруг? Его же не прессуют!
— Это с какой стороны посмотреть. Короче, давай быстрее решай проблему. Дэвид злится.
— А чего он сам не позвонил?
— Потому что не может. Его поставили на прослушку.
— Ну из кабинета бы вышел, и все!
— Через «нейр».
Упс… и впрямь перебор. Но каков Крамской! Не постеснялся фактически самого влиятельного человека станции к ногтю прижать! А все потому, что плевать на гнев каких-то местечковых боссов — ему же здесь не жить, в конце-то концов. Нагадил и свалил в космическую тьму.
— Круто… в смысле, круто за него взялись, а не хорошо.
— Да я поняла…
— Когда это было?
— Часов пять уже. Видел бы ты его лицо, когда он мне… хм… просьбу озвучивал! Еле место нашел, где можно «нейр» снять без подозрений!
— Ты к нему в сортир, что ли, ходила?
— А куда деваться?! В общественном в холле «Дроида» пересеклись. Он уже лет пять туда не заглядывал.
— Стресс?
— Судя по количеству истребленного вискаря — еще какой.
— Ладно, передай ему, что я постараюсь управиться побыстрей. Еще может часов шесть…
— Да он раньше ужрется и вырубится!
— Меня это полностью устраивает.
— А меня нет!
— Придется потерпеть.
— Ну спасибо!
— Кушай, не обляпайся.
— Да иди ты!..
Вызов сбросила… вот и поговорили. С другой стороны, сейчас не до сантиментов и тонкой душевной организации отдельно взятых девиц и глав профсоюзов. А Деррик весьма изящный выход нашел — упоролся и храпи себе в кабинете. Какой с пьяного спрос? Молодец. И я это на полном серьезе. Сколько я его знаю, он себе такого никогда не позволял. А тут нужда заставила. Повторяю: какой с пьяного спрос? Даже если Крамской за что-то и зацепится, ничего ему это не даст — адвокаты Деррика не оставят камня на камне от таких предъяв. Именно под тем предлогом, что их подзащитный себя не контролировал и не мог защититься от навета. Теперь главное ему завтра на глаза не попасться, пока он похмельный…
А подпол, получается, начал закручивать гайки. Стало быть, сработала моя затея. Какая? Сейчас расскажу.
Как мы и предполагали, первые четыре часа после моего бегства подполковник Крамской действовал стандартно: выкатил претензии всем, до кого смог дотянуться, параллельно запустив типовую процедуру поиска. А еще взял под контроль все транспортные службы, благо должность позволяла. Тоже логично — в первую очередь надо было лишить меня возможности покинуть Картахену. Поэтому подпол, ни секунды не сомневаясь, объявил полублокаду — в Порт пускали всех, из Порта не выпускали никого. На это его власти хватило даже с избытком, и никто не рыпнулся — с военными шутки плохи. А Картахена, если кто запамятовал, в первую очередь военный объект, и только потом уже все остальное. Столь же надежно Крамской перекрыл кислород и местным каботажникам, а также всем судам, проходящим в настоящее время техническое обслуживание либо стоящим на ремонте. Уже часа через полтора флотские — хоть военные, хоть гражданские — попали под плотный колпак. Крамской замкнул на себя электронные системы распознавания, и при малейшем подозрении корабль-нарушитель (во всех случаях мнимый) попадал под прицел оборонительных систем станции, и пребывал под угрозой уничтожения до прибытия патруля и обыска. Пару мелких лоханок, попытавшихся вырваться из Порта, без малейших колебаний угостили залпом из электромагнитной пушки и повязали вместе с экипажами, на поверку оказавшимися банальными контрабандистами, Крамскому не интересными от слова совсем. Тем не менее, отпускать их не стали, передав в цепкие лапы безопасников Порта. Все остальные намек поняли и больше не пытались шутить с грозным прокурорским.
Я за это время добрался до первой нычки, переоделся, отдышался, и перебрался во вторую, где даже удалось с часок поспать.
На следующем этапе, к исходу шестого часа после моего бегства, люди Крамского взяли под контроль сеть камер наблюдения внутри станции, включая также локальные сети отдельных объектов. Опять же, с молчаливого согласия военных, которым оставалось только скрипеть зубами, созерцая такое непотребство. Как мне потом рассказал Чугаев, его просто достали звонками с руганью и угрозами судебными разбирательствами. До такой степени, что он вынужден был отключить «нейр» от сотовой связи, свалив бремя общения с возмущенными обывателями (причем отнюдь не рядовыми!) на замов и частично на генерала Рихтера. Лично для меня это вылилось в необходимость по возможности избегать этих самых камер, благо недостатка в информации у Влада Пахомова со товарищи, прочно прописавшихся в этой сети уже недели назад, не было. Беда в том, что в некоторых местах при всем желании не мелькнуть в кадре не получалось. Пришлось заморачиваться с маскировкой, да и скорость передвижения снизилась.
Еще через четыре часа Крамской, разозленный постоянными неудачами и чуть ли не откровенным саботажем со стороны служивых — про «итальянскую забастовку» помните? — предъявил командованию ультиматум, подкрепленный соответствующим допуском со стороны собственного начальства, оккупировал центральный пост службы мониторинга пространства, в обязанности которой входило слежение не только за космосом, но и за собственно станцией, и посадил на ключевые места своих людей, которых ради такого случая вызвал со служебного корабля. Тот, кстати, после этого отчалил от Картахены и завис на стратегически выгодной позиции, откуда имел возможность открыть огонь по любому объекту, удалявшемуся от станции. Всего помощников у подполковника оказалось семеро, и все как на грех весьма толковые и превосходно владевшие матчастью. Влад аж запаниковал, когда его самого чуть не запалили — не постеснялся мне позвонить и высказать в лицо, насколько я нехороший человек, что до такого довел. Правда, поругавшись, быстро успокоился и удвоил осторожность, в результате чего сохранил инкогнито и контроль над действиями оппонентов. А еще Пахомов поинтересовался, с какой именно целью я всю эту суету затеял. Узнав же, что цели как таковой еще нет, на некоторое время потерял дар речи. И пока я менял точку дислокации, успел проконсультироваться у Степаныча, Деррика и Рин-сана. В результате старый слуга и кэп не постеснялись выйти на связь в режиме видеоконференции (уж не знаю, чего Владу стоило обеспечить безопасность, и знать не хочу!) и устроить мне самый натуральный разнос. Пришлось срочно колоться — и о разговоре с дядей Германом, и о наметках плана. Последние вызвали интерес и оживленную дискуссию, по результатам которой я озадачил Пахомова поисками кое-какой информации, и с чистой совестью переместился в новую нычку.
Крамской, естественно, тоже времени даром не терял — за это время он умудрился взять за жабры все гражданские службы станции и подступался к самым крупным частникам. Те пока что слали его далеко и надолго, но он умудрялся подобрать ключик почти к каждому, в итоге охват территории увеличивался с каждой минутой. Народ роптал, но ничего поделать не мог. Во-первых, потому что с прокурорскими шутки плохи, причем не только здесь и сейчас, но и в перспективе, а во-вторых — хитрый (или просто безбашенный?) подпол пока что обходился собственными полномочиями, не делегируя проблемы выше по командованию. То есть даже пожаловаться некому было за пределами Картахены! Кое-кто попробовал, но спецы подполковника и ретрансляторы контролировали, так что неудавшимся ябедникам тут же прилетала ответка в виде дополнительных ограничений и усиленной возни в их грязном бельишке. Откуда я все это знаю? Влад поделился. Это с прокуроским наши вояки сотрудничали исключительно вынужденно, творя препоны при каждом удобном случае, а с людьми Деррика они предпочитали дружить. Естественно, парням Пахомова, завладевшим всеми кодами доступа, без труда удалось подключиться к сети военных. Противодействовать людям Крамского они даже не пытались, но добросовестно фиксировали каждый их шаг, хотя те, надо отдать им должное, бесноватость собственного начальника учитывали и старались самые стремные «хвосты» подтирать. Но, как вы понимаете, тщетно.
Поскольку при составлении первоначального плана Влад не рассчитывал на столь длительное противостояние, уже четвертую нычку пришлось готовить в новых условиях. И если до того он обходился силами своих собственных сотрудников и военных, то теперь пришлось привлекать свободных наемников герра Нойманна, благо их было целых три десятка, и можно было не светить одного исполнителя больше двух раз. Соответственно, ареной для «кошек-мышек» стала вся Картахена — я уже успел пересечь ее по диаметру трижды, перескакивая из технического сектора в Порт и обратно. А еще познакомился со станционными трущобами. К счастью, с обитателями общаться не пришлось — если убежища и были до меня кем-то заняты, ребята-наемники им доходчиво объясняли, что нужно делать.
Вот в таком нервном режиме и прошло в общей сложности около двенадцати часов, а потом установилось шаткое равновесие — Крамской достиг максимума своих возможностей, оставаясь более-менее в правовом поле, и с катушек слетать не торопился, справедливо рассудив, что время играло на его стороне. Ему-то что? Сиди да сиди, хоть сутки, хоть двое, хоть неделю. А вот постоянные обитатели Картахены уже через пару дней буквально взвоют — бизнес рушится, поставки срываются, ресурсы разбазариваются… неделя, и не миновать голодных бунтов с погромами. Примерно так мне и заявил Деррик, позвонив лично, но с «нейра» Степаныча. Пришлось форсировать события, а именно — подкинуть спецам Крамского улики, по которым они вычислили мое убежище, и свалить незадолго до появления группы захвата — тоже людей подполковника числом пятеро. Явились прокурорские боевики в силах тяжких при полном снаряжении — со стволами, причем отнюдь не полицейскими, и спецсредствами вроде разнообразных гранат от плазменных до дымовых и отравляющих. Спасся, можно сказать, чудом — до того толковыми те оказались. Игра приобрела новую остроту, тем более что в покинутой нычке я оставил сюрприз — распечатку фотографии своих родителей с сестрой. Эта инфа имелась в открытых источниках, поэтому проблем не возникло. А вот остальное Владу пришлось поискать.
Но он таки справился, и на следующей точке помимо стандартного снаряжения я обнаружил конверт с тонкой стопкой фотографий, из которых отобрал одну — изображение счастливой парочки на набережной какого-то города. Я даже не стал вникать, какого именно. Оставил подарочек, и сделал ноги. Парни Крамского, естественно, вскоре заявились и туда. И подарок без внимания не оставили, переправив, как и предыдущий, начальнику.
Подполковнику, со слов Влада, понравилось. Вернее, «понравилось». А вот юмор он не оценил. Если фотка моих родных особой реакции не вызвала, кроме, разве что, легкого недоумения, то вот собственный брат с супругой равнодушным Крамского не оставили. Впрочем, тот с огромным трудом, но сдержался. Пахомов не поленился прислать мне короткое видео с камеры наблюдения в командном центре, и я довольно отчетливо разглядел все сам. Как по мне, подполковник внешне почти не изменился, а вот реакция подчиненных, изучивших его всяко лучше меня, была весьма показательной — они чуть ли не втянули головы в плечи, а спины напряглись так, что едва комбезы не лопались. Н-да. Судя по реакции, Крамской зело страшен в гневе.
На следующую «перебежку» я сделал перерыв, а вот на предпоследней нанес финальный удар — бросил всю стопку, нацарапав на конверте: «В расчете». И на сей раз попал точно в цель: просматривая фотографии, подполковник сначала побледнел, а потом и вовсе изменился в лице, жутко ощерившись. И его можно понять — я бы тоже озверел, если бы мне подбросили фото, сделанные судмедэкспертами на месте авиакатастрофы. Во всей неприглядной натуралистичности. Да, вот такая я сволочь и гнида. Конечно, Степаныч с Рином в один голос принялись меня убеждать в обратном, еще когда я только озвучил план, но все равно тянул до последнего. Как показала практика, не вытянул.
Ну а потом, фигурально выражаясь, грянул гром, результатом коего стал звонок Милашки Дрю с пламенным приветом от мистера Деррика. Вот такие пироги. Даже не знаю, попытаться заснуть, или сразу дальше двигать?..
— Входящий вызов, капитан Заварзин.
— Кто еще?!
— Герр Нойманн.
— Подключай… приветствую, герр Нойманн.
— И вам не хворать, сударь. — Старый слуга явно был на взводе, хоть и попытался этого не выказать. Но я-то знаю, меня не проведешь. — Спешу довести до вашего сведения, что метод подействовал. Я бы даже сказал, что удар пришелся в очень больное место…
— Вы никак тоже в бегах, герр Нойманн?
— Пришлось предпринять некие превентивные действия, сударь. Капитан Рин тоже со мной.
— А… остальные? Лизка, Борисыч?
— Не беспокойтесь, сударь, они все на «Спруте», и уже давно.
— Ф-фух… как гора с плеч. Так что вы хотели, герр Нойманн?
— Предупредить, что игра вступила в финальную фазу.
— Думаете?
— Практически уверен. И капитан Рин со мной согласен.
— Так вам нужна санкция?
— И это тоже, сударь.
— Что ж… в любом случае, ситуация так или иначе скоро разрешится. Начинаем.
— У вас четверть часа на подготовку, сударь. Ровно через пятнадцать минут Влад запустит процедуру.
— Я понял, герр Нойманн.
— Удачи вам, сударь.
— К черту!..
— Зафиксирована подозрительная активность, капитан Заварзин.
— Уверен? — сбился я с шага. Впрочем, незамедлительно принял независимый вид и побрел дальше, как ни в чем не бывало. — Где?
— Вывожу на схему.
Ага… ясно. Охранники. Помнится, когда-то давно я с такими уже сталкивался, спасибо Айвену-суке-Готти — это он на меня навел пару щипачей, умело втеревшись в доверие по результатам разборки. Но здесь и сейчас такого быть не могло, потому что ныне Порт вотчина Дэвида Деррика, и без его ведома никто и чихнуть не посмеет. Кроме, разве что, самых отмороженных гопников, к каковым секьюрити по определению не относились. А тут гляди-ка — чуть ли не в открытую пристроились в хвост и с этаким значительным видом неторопливо преследуют… стоп! Вот оно! Демонстративно и без спешки. «Итальянская забастовка»? Она, родимая! Так что можно особо не опасаться — вряд ли эти двое решат меня скрутить. С другой стороны, следующую нычку перед ними светить тоже не резон. Придется отрываться…
— Кумо, передай Владу, что я начинаю импровизировать, пусть не кипишует.
— Принято.
Ну вот и славно. Не обращая внимания на тревожно замигавшую стрелку навигатора, выведенную мини-гексом в «дополненную реальность», я свернул в первый попавшийся отнорок и ускорил шаг. Против ожидания, охранники прошли мимо — я специально в этом удостоверился, немного постояв у второго выхода. Если бы кто-то следом за мной сунулся, обязательно бы услышал. Если не я, то Кумо точно. Но никого. Пожав плечами, я выбрался в более широкий и людный коридор на задворках хорошо мне знакомого ряда портовых забегаловок — и здесь мы с капитаном Рином успели покуролесить, когда до Готти добирались — и уверенно попер к самой дальней. Если мне не изменяла память, это что-то вроде пиццерии, в которой подавали все, что хотя бы отдаленно напоминало легендарное блюдо. Не суть, в общем, все равно есть я не собирался. Просто сразу за ней притаилось отличное укромное местечко, пользовавшееся популярностью у местных укурков — тупик с мусорными баками и пятком технологических люков, что вели в коммуникационные тоннели — канализацию, водоснабжение, энерговоды… на любой вкус, короче. Причем все с атмосферой, можно даже маской с фильтром не заморачиваться. Ну а укурыши… не их пока что время, так что существовал ненулевой шанс никого не встретить и обойтись без мордобоя. Заберусь в первый попавшийся туннель, проползу по нему под «улицей», и вылезу в нормальном коридоре уже в другом «квартале». Дешево и сердито, ага.