— Ладно.
Типа, отбрехался. Но прислушаться прислушался, и почти до самой двери семенил, что твоя ниппонская гейша в национальных одеждах. Ну а метрах в пяти от цели, когда стал очевиден масштаб разрушений, на предосторожность забил — настолько был поражен. И было с чего, должен сказать: гранаты прожгли по углам двери здоровенные дыры, заодно испарив и большую часть косяка, и оставшиеся от створок жалкие огрызки рухнули внутрь анабиозного отсека. А еще все это тускло светилось малиновым — до такой степени металл раскалился. Вернее, не успел толком остыть. Да, забыл: на стенах коридора появились подпалины, которых раньше не было. Точно не было, я не поленился поднять скрины и убедиться в собственной правоте.
— Черт… так и броню прожечь недолго! — прошипел я, остановившись на почтительном расстоянии от дверного проема. Бывшего, ага. — Кумо, сколько ему еще остывать?
— Судя по показаниям пирометра, вам уже сейчас ничего не грозит, капитан Заварзин. Шагайте смело.
— Мог бы и подыграть, — вздохнул я. — Видишь же, что мне стремно. Время тяну.
— Я догадался, сэр. А почему тянете?
— Наверное, подсознательно опасаюсь и здесь могилу найти.
— Это вряд ли, сэр. Насколько я могу судить по спектрам излучения и физическим условиям внутри помещения, задействованные анабиозные капсулы функционируют в штатном режиме.
— И что с того? На «Красотке» тоже функционировали, но это не помешало леди Рокуэлл химией ошпарить.
— Это не наш случай, сэр.
— Уверен?
— Более чем.
— Ладно, уговорил. Пойдем, глянем.
Собственно отсек, в отличие от коридоров с действующим дежурным освещением, тонул во тьме, но не абсолютной — тут хватало разнообразного мерцания и мерных миганий светодиодов всего цветового спектра. Так что даже если бы у меня не было Кумо, «нейра» и «дополненной реальности», я бы все равно спокойно добрался до первого ряда капсул, и при этом ни разу не запнулся. А уж с их помощью вообще никаких проблем. Ну, кроме психологических, разумеется. Например, я с большим трудом заставил себя заглянуть в ближайший «кокон» сквозь прозрачную крышку, даже предварительно убедившись, что все его системы в норме. Да-да, я помню, что мы нашли в помещении аналогичного назначения на «Ледяной красотке». К счастью, здесь и сейчас я увидел самое обыкновенное мужское лицо. Усталое, даже изможденное, в ссадинах и царапинах, но при этом и расслабленно-умиротворенное — матрос обрел заслуженный покой, пусть и временный. Хотя с их точки зрения вовсе даже наоборот — вряд ли они надеялись хоть когда-то проснуться. Но в капсулы лезли с надеждой как минимум на избавление от страданий. Ну а чего? Легкая смерть. Чего не кажешь про остальных флотских, тех, что покоились в брифинг-зале.
— Кумо, можешь подключиться к капсуле?
— Единичное подключение не рационально, капитан Заварзин. Я задействую централизованное управление. А вы уверены, что их нужно разбудить?
— Чего?! Кумо, ты спятил? Пусть спят, нам же мороки меньше! Я всего лишь хотел узнать, кто это. Имя, звание, личный номер, так сказать…
— Поправка принята. Сформировать общую базу данных? Представить списочный состав?
— Формируй. Но смотреть позже буду…
Отвечал я уже на ходу — убедившись, что очередной фильм ужасов наяву мне не грозит, я побрел вдоль ряда «коконов», не забывая мазнуть взглядом по каждому, но нацелившись на дальнюю часть отсека, тонувшую во тьме. Там, надо полагать, покоились пустые капсулы, в целях экономии полностью обесточенные.
— Процесс завершен, капитан Заварзин. Пятьдесят семь капсул функционируют в штатном режиме. Состояние организмов в пределах нормы. В оставшихся двадцати двух диагностированы незначительные отклонения параметров. У всех людей аномалии в той или иной форме, но угрозы жизнедеятельности нет.
— Раненые, что ли?
— И больные. Встроенные медкомплексы осуществляют медикаментозное вмешательство, но оно не всегда успешно. Отсюда расхождение параметров.
— Значит, этих парней однозначно из спячки не выводим, от греха. Доберемся до Картахены, а там и медиков подтянем.
— Прекрасный план, сэр.
— Прекрасный, прекрасный…
— Мне кажется, сэр, или вы меня не слушаете?
— С чего ты решил? — возмутился я. И сразу же признался: — Есть маленько. Если честно, не до тебя сейчас…
— Могу предложить тонизирующую инъекцию. Она поможет справиться со стрессом.
— Да причем тут?.. Я вообще о другом… короче, Кумо, кажется, я придумал, как «нырять» в подпространство, но при этом сохранять синхронизацию по временной координате с континуумом ПВ.
— Любопытно.
— Опять аналогия с водой — «жесткий скафандр». В таком можно погружаться, не опасаясь кессонной болезни, особенно если подавать воздух непосредственно внутрь через шланг. Даже давление повышать не нужно. Чуешь, к чему клоню? Должна быть прямая связь между «пузырем» и собственно континуумом… я думаю, на большой «глубине» в подпространстве «пузырь» континуума ПВ «сжимается», и в нем изменяются физические константы, то же течение времени, например. То есть нам нужно создать такие условия, чтобы не было этой «компрессии».
— И как вы это предлагаете осуществить?
— Ну, стенки «пузыря» мы сделать «жесткими» не сможем, поэтому нужно вычислить такую «глубину», где внешнее «давление» пространства ВП будет уравновешено внутренним «давлением» континуума ПВ в «пузыре». А для этого «пузырь» нужно соединить с родным континуумом. Как шлангом для подачи воздуха.
— Но тогда будет ограничена «глубина погружения».
— Согласен. Но речь сейчас не о том, чтобы «спускаться» к «утопленникам» и вести ремонтные работы непосредственно на них. Это ближе… пожалуй, можно сказать так: субспейсер. Как субмарина. Чтобы можно было «погрузиться» по минимуму в координате t, переждать опасность пару дней и «всплыть», не опасаясь, что в реальности прошло несколько месяцев, или даже годы. Как тебе такое?
— На первый взгляд все логично, капитан Заварзин.
— И на второй тоже, не прибедняйся… ага, вот и пустые! Кумо, глянь — они исправные?
— Ответ положительный, сэр. Оборудование полностью функционально и готово к использованию.
— Вот и отлично…
— Сэр, позвольте вопрос?
— Зачем мне пустые «коконы»? На всякий случай. Тех же конкурентов «замораживать».
— Думаете, дойдет и до такого?
— Уверен. Не взрывать же их, в конце концов? Да и нет их уже на борту «Уиззла»… вернее, там не все. Целая кодла тут уже шарится. Как они там, кстати?
— Продвинулись еще на два сектора, осмотрели около трети уцелевших отсеков на баке, сэр. Также фиксирую активность в сети.
— В плане?
— Пока не могу разобраться… они пытаются подключиться к сегменту кормовой части.
— А что, и такой есть? — удивился я.
— Это условное понятие, сэр. Сеть разделилась на сегменты вынуждено, вследствие значительных повреждений коммуникаций.
— Ясно… ладно, бди дальше. А что касается субспейсера… еще одна аналогия — буй.
— Вы предлагаете сцеплять понтоны попарно, но «погружать» только один?
— Примерно… и не сцеплять, скорее, связывать тросами… или одним. Потому что если их состыковать, то прыжковый генератор и второго затя… твою мать!..
Столь нервно я среагировал вовсе не на собственную почти законченную мысль, а на неожиданное изменение обстановки: хорошо различимые в полутьме отсека анабиозные капсулы, мерцающие индикаторами и внутренней тусклой подсветкой, начали одна за другой гаснуть…
— Черт-черт-черт!.. Кумо!!!
— Протокол противодействия активирован, капитан Заварзин. Атака пресечена. В сорока двух капсулах система управления ушла в вынужденную перезагрузку. До полного восстановления функциональности тридцать секунд… двадцать девять… двадцать восемь…
Ф-фух, отлегло! Да и помощничек мой молодец, оперативно сработал — примерно треть «коконов» даже не мигнула, еще около десяти восстановились за считанные мгновения, а вот остальные вырубились напрочь, до остановки жидкостных помп и вентиляторов. Остается надеяться, что полуминутная пауза не скажется на состоянии команды «Латника» фатально… вовремя Кумо атаку пресек, очень вовремя…
— Да твою же мать!!!
Похоже, рано я обрадовался — оставшиеся в строю капсулы замигали, что твои новогодние гирлянды, да еще и противный зуммер врубился, я еле успел внешние микрофоны вырубить. И вот кому это неймется, а? Хотя ясно, кому…
— Внимание, повторная атака! Протокол противодействия активирован!
— А чего свистопляска тогда не прекращается?!
— Не успеваю! У него слишком широкий канал! Сэр, нужно срочно отключить точку доступа беспроводной сети!
— Где?! — рявкнул я, заозиравшись. И буквально сразу же наткнулся взглядом на подсвеченный участок стены. — Понял!!!
Стена… стена это плохо, думал я уже на бегу. Снова гранату заюзать? А куда от коронного разряда прятаться?! Ладно, можно из отсека выйти, и дистанционно активировать. А ну как на какую-нибудь капсулу коротнет?.. Да вашу маму…
Все же выход я нашел — выдернул из держателя на поясе телескопический пробник. Помните, я упоминал, что по бронепробиваемости он почти не уступал вундервафле одного киношного монстра? А тут у нас явно не броневая плита, скорее всего, обычный усиленный пластик…
Что характерно, угадал — импровизированное копье легко прошило облицовочную панель и глубоко погрузилось в скрытую технологическую каверну. Я его чуть не выронил, если честно — настолько просто оказалось. Но на всякий случай пошерудил в дыре основательно, для надежности ткнув еще несколько раз. По сути, превратил участок стены в имитацию пористого сыра. И остановился, лишь услышав успокаивающий голос Кумо:
— Все в порядке, капитан Заварзин! Атака пресечена, функциональность анабиозных капсул восстановлена. Можете больше не портить имущество.
— Уверен? — уточнил я, с трудом подавив желание утереть со лба несуществующий пот.
Прикольная, кстати, картинка бы вышла — бронеперчаткой по забралу.
— Ответ положительный, капитан Заварзин.
— Проследил, откуда хакер лез?
— Конечно, сэр. Сигнал шел…
— К дьяволу! Давай отчет — кто, сколько, как фигово.
— Вы про людей в капсулах?
— А про кого же еще?! Кумо, не тупи, пожалуйста.
— Постараюсь, сэр… судя по логам, полностью восстановлена функциональность семидесяти восьми капсул из семидесяти девяти возможных. В тринадцати из них фиксируется сбой жизненных функций.
— Что-нибудь можно сделать?
— Медкомплексы активированы, работают по реанимационному протоколу.
— И все равно глухо?
— Ответ положительный, капитан Заварзин.
— М-мать… все равно продолжай. Вдруг кого-то вытянем…
— Судя по динамике изменения показателей жизненных функций, в данных капсулах содержались члены экипажа, получившие серьезные повреждения еще до погружения в анабиоз.
— «Тяжелые», значит, — вздохнул я. — Простите, мужики…
Н-да. Одна хакерская атака, и минус еще четырнадцать человек… да-да, я от Кумо оптимизмом заразился, блин!
— Какие будут дальнейшие распоряжения, капитан Заварзин? — напомнил о себе мини-гекс.
— Можно как-то исключить повторную атаку?
— Теоретическая возможность существует. Но нужно вывести из строя центральный управляющий узел отсека. В этом случае придется каждую капсулу программировать индивидуально, с пульта. Вывести экипаж из состояния сна централизованно не получится.
— А и хрен с ним! — рубанул я ладонью воздух. — Показывай, где приблуда?
Вместо ответа Кумо подсветил очередной участок стены, на этот раз прямо противоположный предыдущему, и более обширный. Впрочем, это не помешало мне уже проверенным способом превратить довольно дорогой электронный блок в электронный же мусор. Пофиг. Люди дороже.
— Как там наши конкуренты?
— Продолжают бесчинствовать, капитан Заварзин.
— В плане?!
— Отмечаю попытки взять под контроль сетевой сегмент кормовой части корабля, сэр.
— Чего хотят?
— Пытаются добраться до контуров управления маршевыми двигателями.
— Пресекай.
— Стараюсь, сэр.
— Но?..
— Не хватает вычислительных мощностей. Я вынужден распылять внимание, сэр.
— Хакер в приоритете. На остальное пока забей. Блин… придется-таки с гостями разбираться…
— Принято, капитан Заварзин. Позволите вопрос?
— Как я с ними буду разбираться? Пока не знаю. Но чувствую, что еще пара таких косяков, и я за себя не отвечаю.
— Вам недостаточно оснований для жесткого противодействия? — удивился мини-гекс. — Вы допускаете возможность случайного выведения из строя анабиозных камер?
— Пока не доказан злой умысел — да.
— Временами я решительно вас не понимаю, сэр.
— Не ты один такой, — снова вздохнул я. — Не поверишь, иногда я сам себя понять не способен.
— Позвольте, я вам помогу, сэр?
— Ну и каким же это образом?
— Я гарантирую, что попытка выведения из строя анабиозных капсул была абсолютно сознательной. Хакер прекрасно знал, что и зачем делает.
— Но он мог не знать, что в капсулах люди.
— То есть самого факта их функционирования недостаточно для соответствующего вывода?
— Он мог с известной долей вероятности предполагать, но не знать наверняка.
— Знаете, сэр… мне почему-то казалось, что в данном случае достаточно самой вероятности.
Ну и что тут возразишь? Припер к стенке, и инопланетная логика даже не железная, а стальная. Внимание, вопрос: а я-то почему до сих пор сопли жую?..
— Я бы с тобой согласился, Кумо, если бы дело было только в логических предпосылках.
— Но?.. — вернул мне любезность мини-гекс.
— Что-то тут нечисто. Темнит Саффолк, и даже не особо это скрывает.
— Хотите сказать, он не просто случайно пролетавший мимо авантюрист?
— Нахожу это более чем вероятным. Ладно, позже будем рефлексировать! — Я убрал сложенный пробник в держатель на поясе, еще раз окинул взглядом отсек, чуть задержавшись на темном пятне среди россыпи огоньков — капсулы с умершими все-таки вырубились — и потопал к двери. — Надо решить, как сподручнее подгадить конкурентам. Не хотелось бы вступать в прямое силовое противодействие, численное преимущество на их стороне.
— Можно изолировать энергоблок, тогда они не смогут дистанционно запитать маршевые двигатели. Сэр.
— Как вариант. А самому забаррикадироваться в отсеке главного энергетика, и ждать кавалерию.
— Вероятность успешного применения подобной тактики составит…
— Кумо, помолчи.
— Хорошо, сэр.
— И попытайся вызвать этого… Саффолка.
— Могу ли я воспользоваться «Набатом» как ретранслятором? Не хотелось бы предоставлять вражескому хакеру лишнюю лазейку.
— На твое усмотрение, — отмахнулся я. И только потом в полной мере осознал сказанное: — Кумо, ты его боишься, что ли?!
— Скажем так: он подтвердил свою высокую квалификацию. И я предпочту пересечься с ним где угодно, но не в собственном «доме».
Ну да, точно, он же в моем «нейре» обитает… а я уже почти забыл об этом, настолько привык к широким возможностям голографического помощника.
— То есть ты не знаешь, чего от него ждать? — продолжил я допытываться.
— Затрудняюсь ответить на этот вопрос, капитан Заварзин.
— Что ж, твоей неуверенности уже достаточно. Ладно, меняем приоритеты: твоя собственная безопасность, потом хакер.
— Спасибо, капитан Заварзин. Вызываю «Уиззл», но, возможно, придется немного подождать.
— Да не вопрос! Только маршрут к логову главного энергетика покажи.
— Процесс активирован.
— Ладно, погнали…
Однако, вопреки собственным намерениям, я еще немного задержался в анабиозном отсеке, оставив сюрприз — пару настороженных плазменных гранат на обгрызенном дверном косяке. Причем на разной высоте, чтобы ни снизу, ни сверху не обойти. Если кто-то попытается сунуться в помещение — кроме меня, естественно — мало того, что получит плазмой, так еще наверняка и коронный разряд словит. Спрашиваете, нафига заморочился? На всякий случай. Слишком уж мне неуверенность Кумо не понравилась. Да и облажался он, будем называть вещи своими именами. И я теперь ни в чем не уверен, а потому намерен удвоить бдительность и за спиной следить, а не шататься беззаботно по коридорам, как до того.