Реакцию близнецов он так и не видел из-за спрятанных друг в друге лиц.
С каждым ударом Кир все сильнее прижимал к себе сестру, пока на шестой замах он невольно не дернулся, неосознанно поднимая голову. Кончик второго хлыста зацепил его лицо, выбивая глаз и разрывая напрочь губы. Он лишь стиснул зубы, больше не видя смысла прятать голову.
После восьмого удара старший прошептал, оставшимся глазом глядя на щеку зареванной сестры, — Прости. Я не смог.
На девятом он, теряя сознание, нечаянно разжал сведенные судорогой руки.
Последние удары пришлись на обнаженную спину Рей, что упав сверху на брата, пыталась прикрыть его собой. Один из хлыстов ударил ее по открытой щеке и прошелся вниз к пояснице, оставляя зияющий след от подбородка по челюсти к уху и пересекая вдоль позвонки. Второй кнут разорвал кожу наискосок по спине. Палачи свернули орудия казни, глядя на два бессознательных тела.
— Уже все! Ведь все? Десять плетей. Ведь все? — подскочил на месте стажер.
Стражники подхватили переполошенного парня и потащили прочь.
Уводимый из ложи, он так и не увидел, как палачи подошли к близнецам и весьма грубо уложили на поднесенные носилки.
Рей очнулась лицом в пол. Снова. Она бы, наверно, даже усмехнулась подобной иронии, только вот что-то не до смеха было.
Поднимаясь, она сдержанно взвыла от жгучей боли. Не рискуя трогать грязными ладонями спекшиеся корочки на лице, осторожно села, и потянулась разумом к лежащему за стеной брату. Жизнь его тлела затухающей искоркой, и она бессильно сжала кулаки от бесполезных попыток достучаться до него. Разглядывая себя, поняла, что их, как и ожидалось, просто бросили по разным камерам умирать, даже не оказав первой помощи. И это было ужасно, оказаться в такой тишине в собственной голове, без части самого родного человека. Изломанной половинчатой куклой сидела, беззвучно рыдая, и раз за разом пытаясь ментально достучаться до брата, пока тихий шорох от решеток не привлек ее внимание.
Кто-то в сумраке коридора явно возился с замками, и небезрезультатно.
Решетки ее камеры очень тихо и очень медленно открылись, и вошедший старик-гувернер приложил палец к губам, призывая не шуметь, поманил ее к выходу, тут же исчезая. Рей неверяще смотрела на распахнутую решетку, даже помотала головой, отгоняя галлюцинацию.
Но открытый выход оставался открытым.
Осторожно шагая в пустой коридор, она огляделась. Старик возился у соседней камеры, вскрывая и там замки. Долгие секунды спустя голос гувернера вывел ее из ступора.
— Детка, помоги же, я не справляюсь.
Она подпрыгнула на месте, и, не теряя ни минуты, заскочила в камеру к брату. Гувернер, пыхтя, пытался поднять с пола безжизненного Кира.
— Стар я стал, детка. Не утащу один его, — оправдываясь, прошелестел он.
На миг прижавшись губами к стариковской щеке, младшая поднырнула под второе плечо брата и волоком потащили из камеры.
— Где охрана? — тихо спросила она, пока гувернер одной рукой тыкал в панель очередной двери.
— Снотворное у меня хорошее. А пьют они много. Пятеро уснули. Вот двоих пришлось вырубить, — с натугой ответил покрасневший старик. — Память подводит вашего старика Инзаши. Сейчас, деточки, сейчас.
Из открытой двери дохнуло затхлостью.
— Но кое-какие местные секретики я еще помню. Сам когда-то прятался в этих заброшенных кладовых, — хихикнул он.
— Стой, — остановила его Рей.
Гувернер послушно замер, поправляя сползающего с него Кира, — Мне все равно, кем они вас выставили. Я лишь хотел напоследок…
— Нет, Инзаши. Я не буду ничего тебе объяснять, но я хочу забрать третьего.
Младшая затаила дыхание, ожидая гневной тирады о нехватке времени и возможности, но лицо старика осветилось радостной улыбкой.
— Прости меня, детка! Прости старого дурака! До сей секунды я осмеливался сомневаться в твоем благородстве! Он вон там, — горячечно шепча, указал он направление. — Там три охранника, но ты справишься с ними. Они тоже пили.
Они аккуратно прислонили Кира к стене, и старик-гувернер потянул ее в закуток к обездвиженному охраннику. Сдернув с пояса стражника бластер, протянул его ей. Ведя в соседний коридор, он надиктовал код от камеры мальчишки. Она не стала задумываться, откуда у него эта информация. Намерено накручивая себя, молнией влетела в небольшую комнатку к охранникам. Они успели ее заметить, но разъяренной фурией она не очень ловко, но успела застрелить из бластера двоих.
Третьему же она просто в порыве гнева проломила рукояткой голову.
Пилот слышал шум и крики из коридора, но не смог ничего понять, пока не открылась решетка. Он инстинктивно отшатнулся при ее появлении в камере. Взлохмаченная, с запекшейся раной на челюсти и с диким выражением лица она выглядела так, что ему не захотелось попадаться ей на пути. Вообще никогда. Коротко кивнув мальчишке, Рей выскользнула наружу. Стажер рванул следом. Старик дожидался их, сидя на полу, и уложив голову старшего себе на колени, гладил его по волосам и что-то тихо напевал. Она рявкнула ошарашенному парнишке, — Берись с другой стороны и потащили. Он покажет нам дорогу.
Окольными путями и захламленными коридорами они вышли к запрятанной транспортной тележке.
— Внутрь, детки, внутрь, — приговаривал старик, стягивая куски ткани. Укрыв их сверху ветошью и различным хламом, Инзаши добавил, — Главное добраться до того выхода. А там уже и кораблик ждет. Закрылся кораблик тот, не пустил внутрь никого. Вас видать и ждет. Лифтовую охрану, надеюсь, пройдете. А то стар я стал, бесполезен буду там.
— Вы? Они узнают, что ты помог нам. Тебя найдут и убьют. Ты полетишь с нами, — подала голос Рей.
— Нет, детка, — твердо заявил старик. — Я вот чую, надо мне остаться. Да! Я уверен, что должен остаться.
Младшая не стала переубеждать упертого гувернера.
Пару раз их останавливали для досмотра, но старику удавалось заболтать стражу. Наконец достигнув нужного лифта, Инзаши припарковался в неприметной закутке, и выскальзывая из кабинки транспорта, сунул в руки пилота еще один бластер, исчез в закоулках, напоследок погладив по голове Рей.
Впоследствии стажер не смог толком вспомнить скольких убил он, а скольких — она. Все происходящее слилось для него в один огромный спутанный клубок разрозненных воспоминаний. Он смог лишь чудом вспомнить, что после всех перестрелок, они вернулись к тележке с Киром, и прямо в ней заехали в лифт. Смертельно уставшая Рей обессилено уронила голову прямо на руль, зажимая рану на животе, не обращая внимания на еще два бластерных ожога на руке.
Они выбрались на поверхность планеты перед самым рассветом.
Рей сразу выругалась, оглядываясь на зарево двух звезд. Стажеру показались ненастоящими клубы пыли под траками транспорта и темнеющие неподалеку хищные очертания шаттла, как и крики младшей на судно, не пожелавшего сразу открыть рампу.
— Впусти нас! Открой шлюз!
Но шаттл послушался. Не сразу, но впустил.
Как в тумане, пилот соскользнул с тележки и подставив плечо, подхватил стянутое с платформы тело второго похитителя. Плотные клубы пепла влетели за ними внутрь открывшегося зева корабля. Он смутно помнил, как сбросил на пол ношу и понесся в рубку управления. Мимо его сознания пролетела мысль, что их настигли и один заряд сумел пробить обшивку, очень неудачно повредив систему вентиляции, о чем ему сообщили на экране на пульте управления. Уже на орбите мальчишка окончательно отключился, выпав из пилотного кресла.
Из последних сил Рей облокотилась на тело брата, и обратилась мысленно к шаттлу, — «Я знаю. Ты меня прекрасно слышишь. Я знаю, что мы тебе не нравимся. Но… пожалуйста…», — через кровавый кашель она добавила, — « Дай связь. Хоть с кем–нибудь. Хоть с самим Императором. Дай связь… Я сама…попрошу о помощи».
========== Последний рубеж ==========
Кровавый Палач стоял на главном мостике флагмана Третьего Флота в ожидании данных о калибровке установленных гипер-станций, пока его не отвлек робкий голос одного офицера, с извинениями сообщивший о поступившем вызове с угнанного шаттла. Рен махнул рукой, отпуская помощника, и подошел к ближайшему терминалу. От увиденного его окатила странная волна от колен к голове — подключенный монитор выдал картинку с лицом беглянки. Заметив установленную связь, она опустила глаза в пол. Первый Рыцарь с камнем на сердце созерцал страшные отметины на ее лице и потеки засохшей крови по всем пальцам. Заметивший вызов адмирал Сатура подал незаметный знак Центуриону: быть готовым попытаться усмирять готового взорваться Рена.
Осторожно подошедший сзади Аскари сразу понял, на какой грани сейчас находится его подопечный. От количества ее ссадин и потеков крови любого сейчас охватил бы праведный гнев. Нянька был готов ко всему, но Кайло просто молча стоял в ожидании, словно вызов поступил от обычного офицера. Маска скрывала эмоции.
С той стороны тихо прошептали, — Помоги… Пожалуйста.
Зареванное лицо с больными глазами исчезло с экрана — беглянка упала на пол. Никто не хотел рисковать жизнью, боясь издать хоть звук. Безразличный голос из шлема спросил:
— Сколько времени займет полет через аномалию по имеющимся точкам координат?
— Шесть часов двенадцать минут, сэр, — донеслось до Рыцаря.
— Остаточное время калибровки гиперстанции?
— Два часа, сэр, — доложился тот же голос.
— Перебросить в систему два крейсера с сопровождением. Подобрать мой шаттл. Оказать помощь всем пассажирам. Доложить по выполнении.
Резко повернувшись, он чуть ли не бегом покинул мостик.
Находящиеся в турболифте офицеры резво выскочили после резкой фразы от Первого Рыцаря, — Вон!
Аскари же сразу пожалел, что вообще находится рядом с ним.
Едва створки лифта надежно заперли их внутри, как Рен сорвал с себя шлем и принялся колошматить им по световым панелям, разбивая в труху покрытие стен. Пережидая его истерику, Центурион втайне порадовался тому, что его подопечный уже не скрывал свое состояние при нем, оказывая этим своеобразное доверие. Прекратив бессильно орать и изрыгать проклятия, Кайло отбросил к ногам Аскари покореженный шлем, и усевшись прямо на пол, выхватил с пояса даталинк. Вместо дальнейших страданий Первый Рыцарь внезапно взял себя в руки и уже вдумчиво строчил какие-то указания, в очередной раз поражая своей эмоциональной нестабильностью няньку. Тот лишь молча наблюдал, как минуту назад оборудование вокруг разбивалось с особой жестокостью, теперь же подопечный с мрачной решимостью на лице что-то планировал.
Из аварийно остановившегося лифта их вытаскивали техники.
Спустя три часа адмирал лично докладывался Рену о положении дел на главном мостике.
— Шаттл перехвачен, сэр. Трое находившихся на судне человека под наблюдением медиков.
— Повреждения? — кратко бросил Кайло, нервируя окружающих абсолютно новым блестящим шлемом.
— Шаттл почти не поврежден, сэр, — подскочил сбоку чересчур ретивый офицер, тут же улетая за пределы видимости, отброшенный ударом Силы.
Хмурый адмирал проводил взглядом помощника, снесшего в полете другого солдата, и продолжил, — Пилот уже в сознании и готов дать показания. Принц при смерти, за него до сих пор борется медслужба, принцесса в тяжелом состоянии, опасений за ее жизнь уже нет. Я так понимаю, вы захотите лично… опросить их. Не сочтите за наглость, сэр… Но прошу Вас, — осторожно начал адмирал, — держите себя, кхм, в руках… Когда увидите, кхм, принцессу. Она… Очень изменилась внешне, сэр.
Адмиралу показалось, что голос Рыцаря стал еще более безжизненным и грубым. «Видимо из–за нового шлема», — подумал он.
— Я разберусь. Что-то еще?
— У пилота имелся биомодификант глаза. Записи последних трех суток были сохранены на карте данных, информация изъята и отправлена на ваш даталинк, сэр.
Спустя несколько минут Рен заперся в своих личных покоях и вывел на монитор поступившие записи. Глазами стажера он увидел все происходившее. Лицо Первого Рыцаря слегка перекосило от гордой улыбки техника, потрепавшего сына за волосы.
— Смотри, но не трогай ничего, — сказал папаша, проводя того в святая святых личного шаттла имперского принца.
Одобрительно поднятая бровь Рена сопроводила кадры того, как ворвавшись в рубку, Рей одним ударом по затылку вырубила техника, тут выхватывая его бластер, и убежала обратно, не заметив постороннего. Часть записи Рен попросту промотал, пропустив полет и посадку корабля. Просмотр был продолжен после входа всей троицы в лифтовый шлюз. От бластеров у ее лица он сжал кулаки. На части с приговором от родителей ему пришлось остановить запись и для успокоения души развалить имеющуюся мебель. От увиденной казни летавшие по помещению остатки дымящейся мебели превратились в пыль, а скрип его зубов казалось, слышал весь персонал на дредноуте.
Внезапно его прервало появление голограммы Верховного Лидера.
— Я… Слышу твой гнев даже здесь, сын мой. Держи себя в руках. Это приказ. И я недоволен. Ты не посчитал нужным сообщить мне о побеге пленников. Но рад, что все решилось в лучшую сторону. Привези близнецов сюда, — неторопливо проговорил отец.
Не дожидаясь ответа, Император отключился так же резко, как и подключился.
Стажер даже умудрился записать отрывками моменты прорыва через охрану и побег к шаттлу. Через стучавшие по панелям и клавишам пальцы пилота Рен отметил уровень топлива. Им его хватало только для взлета и последующего дрейфа на орбите с минимальной коррекцией курса, дабы не рухнуть обратно на планету. Видео оборвалось, и он так и не понял, как беглянка смогла связаться с ними.
Вернувшись на главный мостик, Рен с трясущимися поджилками ждал прибытия судна с беглецами, попутно раскидываясь приказами, но все равно доклад о доставке и перемещении пленников в медотсек флагмана застал его врасплох. Он долго собирался с силами, прежде чем, решившись, вошел в палату. Тут же подкативший дроид отчитался — пилот в сознании, женщина в искусственной коме, мужчина в естественной коме. Не обращая внимания на сидевшего в углу перед медицинским сканером стажера и никак не реагируя на его дергания от попыток вскочить и отдать честь, Рен осторожно подошел к опутанной кучей трубок принцессе и замер. Лежащее на боку тело казалось незаметным среди нагромождения всяческих приспособлений для поддержания жизни. Температура в комнате поддерживалась на обычном уровне, но Кайло все равно бросило в жар, а потом и в холод от вида шовных пластырей, повторяющих очертания нанесенных повреждений. От воспаленных рваных краев раны по линии челюсти на фоне очень бледного лица Первого Рыцаря замутило как малолетку, первый раз увидевшего труп. Он позволил себе коснуться кончика заплетенных в косу длиннющих волос, а тревожный комок застрял в груди.
Выпутавшись из хитросплетений приборов около себя, стажер обалдело раззявил рот, наблюдая за Реном, что долго стоял, разглядывая лежавшую к нему спиной Рей, а потом, даже стянув с руки перчатку, очень интимно потрогал кончик ее косы. В голове застывшего столбом мальчишки пронеслась куча мыслей в оправдание поведению вошедшего, но ничего путного не пришло.
На его глазах рушился весь созданный слухами образ чудовища.
Незаметно подкативший к мальчишке медицинский дроид ловко вкатил ему в бедро инъекцию и от неожиданности стажер охнул, бросив укоризненный взгляд на дроида. Но едва он снова посмотрел на Рыцаря, как тут же окаменел, скованный Силой. Своим возгласом он привлек внимание Рена и теперь его шлем был повернут как раз к нему. Слегка ссутуленная фигура в черном медленно распрямила плечи и сделала шаг. Затрепыхавшийся было пилот вдруг понял, что он совсем не боится принца, хотя еще трое суток назад он бы рассыпался в пыль от одной только мысли, что его заметил сам Кровавый Палач. Вскинутая навстречу рука, и в голове у него очень сильно загремело, словно кто-то нагло переворачивал пласты его эмоций и воспоминаний. Вошедший, не заморачиваясь, ковырялся в его разуме, почти физически трогая обиды на похитителей и стерву-судьбу, разделяя спутанный клубок с гневом за близнецов и недоумение из-за поступков их родителей. Сила отпустила его, и стажер мягко осел на пол, снова переживая поднятые наружу гордость и удовольствие от удачно сложившихся обстоятельств побега. Рен опустил руку, молча продолжая стоять. Наконец Кайло с нажимом произнес, нависнув над сидящим на полу мальчишкой, — Ты перейдешь в другую палату. Там ты забудешь все, что произошло с тобой. Все время с момента похищения и до пробуждения в медотсеке флагмана ты был без сознания. Твой биомодификатор не сработал должным образом, значит, никаких записей ты не производил.