Кто-то рассмеялся, мальчишки зафыркали.
– Ничего смешного, – возмутилась Мила. – Я и так много пропустила.
– Хорошо, – кивнула я, – садись.
Но садиться Миле было некуда – ее место рядом с Катей заняла Настя Негель.
Мила ничуть не расстроилась. Она шлепнула рюкзак на первую парту и бодро спросила:
– Можно я сяду здесь?
В классе стало тихо, как на кладбище.
Безмятежная улыбка на круглом лице Милы.
Шок в синих глазах Насти Негель.
Брови Тимофея, изумленно сдвинутые к переносице.
Мила стояла рядом с его партой.
– Хорошо, – медленно сказала я. – Садись, куда хочешь.
Тимофей сгреб учебники на свой край стола, выдвинул стул для Милы. Она села, вытащила из рюкзака пенал, учебник, рабочую тетрадь. Мила готовилась к уроку. Долго, бесконечно долго. Почему сюда? Почему Никольский? Разве она не знает, что он опасен? С ним нельзя даже сидеть рядом. Мила терпеть его не может. По крайней мере, она так говорила. Или она лгала? Рита когда-то приревновала Тимофея к Миле. Что если она видела то, чего не могла разглядеть я?
Мне потребовалось сознательное усилие, чтобы вспомнить об английском. Но тревога не отпускала до конца урока. Что бы ни заставило Милу сесть рядом с Никольским, ясно было одно: Аня права.
Новая игра началась.
Но пока кто-то играет, другим приходится работать. Восьмой «Б», пятый «А», сдвоенный урок в шестом «Г». С заслуженным чувством облегчения я наблюдала за тем, как шестиклассники выходят из кабинета. Конец последнего урока – мое любимое время дня. Кто в школе не работал, тот не поймет.
Я честно достала тетради и учебники и сделала попытку подготовиться к завтрашним урокам. Меня хватило ровно на полстраницы. Через пять минут я уже смотрела в окно и размышляла о том, кем я пойду работать, когда вернусь в Москву. Учителем? Никогда и ни за что. Хватит с меня школ. Они слишком непредсказуемы. Кто знает, что еще там может обнаружиться.
– Мечтаете, девушка? Интересно, о чем… Или, может быть, о ком?
За парту передо мной опустилось светло-фиолетовое облако, на меня повеяло сладким ароматом жасмина. Александра, секретарь директора и моя единственная подруга в этом городе.
Еще три месяца назад я считала ее безмозглой теткой, влюбленной в безвкусные наряды и озабоченной поисками подходящего мужчины. Кем она считала меня, не знаю, но симпатии ко мне тоже не испытывала. Потоп в моей квартире заставил нас пересмотреть взгляды друг на друга, и с тех пор наши отношения развивались только в положительную сторону. Александра была влюблена в Игоря и безумно ревновала его ко мне. Чтобы исправить ситуацию, я предложила устроить свидание на четверых, пригласив четвертым моего знакомого, лейтенанта полиции Сергея Кирюхина. Кирюхин мне совершенно не нравился, но я рассчитывала, что на таком свидании Александре будет проще разобраться с Игорем, и она перестанет на меня сердиться.
Все прошло успешно, но не совсем так, как я ожидала. После свидания Кирюхин переметнулся к Александре, и она была счастлива отдать ему свое большое и горячее сердце. Мне оставалось только радоваться непредвиденной удаче. Одним махом я приобрела верную подругу и избавилась от назойливого поклонника.
Но если мое мнение об Александре и поменялось, то в отношении ее нарядов ничего не изменилось. Сегодня она превзошла саму себя. В шелковом платье с бантом и рюшками она напоминала куклу из магазина игрушек – и, честное слово, вы бы не захотели купить эту куклу.
– Ты сегодня очень… нарядная, – пробормотала я.
– Нравится? – Александра поправила бантик на груди. – Мне сегодня весь день комплименты говорят. Инна даже решила, что у меня день рождения.
– А у тебя?
– Нет, ты что. День рождения у меня летом, – засмеялась Александра. – Поэтому никто про него не знает. Просто мы с Сережей сегодня договорились посидеть где-нибудь…
Приятно было сознавать, что хоть у кого-то в этом мире личная жизнь в порядке.
– У вас все хорошо?
Александра скривилась.
– Как тебе сказать. Он классный. С ним жутко интересно. У него на работе столько всего происходит, ты не представляешь. Когда он рассказывает о чем-нибудь, у меня волосы дыбом встают.
Я не сомневалась, что Кирюхину есть что рассказать о своей работе. Но на месте Александры я предпочла бы, чтобы детали он держал при себе.
– Но иногда эта работа меня конкретно достает, – продолжала она. – Он же все время занят. В восемь утра он на работе. Домой возвращается после двенадцати. Выходные? О чем вы говорите, какие выходные. Он неженатый, вот его и вызывают постоянно.
– Нужно срочно жениться, – улыбнулась я.
– Женится он, как же, – обиженно буркнула Александра. – Ему некогда. Он все время куда-то бежит. Знаешь, сколько раз его срывали со свидания? Один раз мы в кафе сидели, такое хорошее настроение было, разговаривали… Но нет, с работы позвонили. Во второй раз я его ждала, он вообще не пришел. В эти выходные я его в гости пригласила. Шампанское приготовила, свечи, все, как полагается. И знаешь, что было?
– Он снова уехал?
– Уехал! – всхлипнула Александра. – Труп в лесополосе обнаружили. Разве от такого откажешься? Это гораздо интереснее, чем любимая девушка.
– Не принимай на свой счет. Просто работа.
– Я и не принимаю. Но все равно. Хочется, чтобы все было по-другому. – Александра подперла щеку рукой. – Вот так с детства мечтаешь о принце на белом коне, а что получаешь? Ни-че-го.
– Ты представляешь себе Кирюхина на белом коне?
Александра вскинула на меня обиженные глаза.
– А что смешного? Ему бы пошло…
Я поперхнулась. Принца на белом коне я худо-бедно могла себе представить. Но оперативника?
– Хочется романтики, – вздохнула Александра. – Хоть какой-нибудь. Тебе везет. У тебя любимый рядом, под боком…
А вот к этому я была не готова. Трудно было собирать вещи Майка и выбрасывать сувениры, но говорить о нем было в сто раз труднее. Я должна была рассказать Александре о том, что мы расстались. Разве не так поступают подруги? Но я не могла. Она начнет выспрашивать подробности, а я не могла не то что подробности рассказать. Я даже думать об этом не могла.
– У тебя с Кирюхиным тоже все будет хорошо, – твердо сказала я.
– Ты так считаешь? – Александра задумалась на секунду, улыбнулась каким-то своим мыслям. – Ладно, я собственно вот зачем пришла–
АААААААА.
Дикий крик из коридора взорвал мои барабанные перепонки. Мы с Александрой одновременно вскочили на ноги. С трудом верилось, что так мог кричать человек, но кто еще мог кричать в школе? Не сговариваясь, мы кинулись к двери и выбежали в коридор. Только хрустнул бантик, которым Александра зацепилась за дверную ручку.
Глава четвертая
Крик был высокий, истошный, так могла вопить только девчонка или истеричная женщина. Стены сотрясал грохот, как будто их беспорядочно долбили чем-то тяжелым. На миг все затихло. Мы с Александрой остановились, прислушиваясь. Девчоночий визг взвился до потолка, а за ним звонко, дробно брызнуло стекло. Не говоря ни слова, я рванула по коридору. Судя по пыхтению и стуку каблуков, Александра от меня не отставала.
Мы слетели на четвертый этаж, растолкали редкую толпу. Ребят, к счастью, собралось мало, потому что уроки в основном закончились. На пятачке между кабинетом биологии и малым спортивным залом бушевал Никита Бурцев. Несколько стульев стояли вдоль стены. Одним из них Никита размахивал наподобие древней палицы и бил, куда глаза глядят. Точнее, не глядят. Он молотил по стенам, по полу, по подоконникам и окнонным рамам. Окна держались чудом, зато цветной стеклянный витраж на двери, которая вела в соседний коридор, был разбит вдребезги.
На Никиту было страшно смотреть, но все же сейчас как никогда он походил на былинного богатыря: русоволосый, с багровым румянцем во всю щеку, крепкий, широкоплечий, способный и дерево с корнем выдрать, и разгромить школу одним-единственным стулом.
– Дашка, что ж он делает то, – выдохнула Александра у меня над ухом.
Я очнулась. Дым древних сказаний развеялся перед глазами, и я увидела перед собой то, что должна была увидеть. Разъяренного подростка, представляющего опасность для себя, других и школьного имущества.
Взрослых, кроме нас с Александрой, не было. Девчонка, стоявшая к Никите ближе всех, визжала, как заведенная, но назад не отступала и явно получала удовольствие от своего визга и общего хаоса. Впрочем, не она одна. На лицах стоявших вокруг ребят не было заметно страха, только удивление и интерес. Несколько человек снимали Никиту на смартфоны.
– Быстро все убрали телефоны, – рявкнула я и легонько хлопнула орущую девицу по спине. – Саша, сбегай за Игорем. Быстро!
Меня послушались все. Девчонка перестала верещать и отступила за спины подруг, ребята нехотя убрали телефоны, Александра припустила по коридору. Один Никита меня как будто не слышал. С пугающим упорством он попеременно колотил стулом то об пол, то об стену и при этом что-то бормотал себе под нос. Я понятия не имела, что с ним происходит и как к нему подойти. И что мне делать, если он не захочет меня слушать. Но ведь он был обязан меня послушать, разве нет?
Я шагнула вперед, и тут в мою руку кто-то вцепился.
– Не ходите, Дарья Дмитриевна, – зашептала девчонка. Та самая, что орала на всю школу – Ева Савельева из 6 «Б». – Он вас убьет этим стулом. Давайте в полицию позвоним, а?
Но как раз полиция нам была не нужна.
– Все в порядке, Ева. Не волнуйся.
Она вздохнула. Как мне показалось, разочарованно.
Я сделала еще один нелегкий шаг. Среди моих предков не было никого, чья профессия была бы связана с ежеминутным риском: ни дрессировщиков, ни каскадеров, ни школьных учителей. Я была совершенно одна и не могла рассчитывать, что в критический момент во мне заговорят гены.
Я надеялась, что заговорит другое. Мой дар. Никита должен меня послушаться. Они все слушались.
– Никита, отпусти стул, – сказала я громко и спокойно. – Я тебя прошу. Поставь стул на пол.
БУМ. Никита швырнул стул в стену. Не совсем то, что я имела в виду, но хоть что-то. Я сжала руки, пытаясь унять дрожь. Все получилось. Я молодец. Никита молодец–
Он вскинул ногу, долбанул со всей силы по стене. Его массивная кроссовка, черная, с зеленым носком и красными вертикальными полосками врезалась в стену в десяти сантиметрах от моего уха. Я дернулась. Вспухшее пятно краски треснуло, на пол посыпались ошметки, обнажая белую отштукатуренную стену.
– Чтоб тебя… БУРЦЕВ, ТЫ ЧЕГО???
Никита всхлипнул, пошатнулся. Сполз по стене, обхватил руками ноги, уткнул лоб в колени.
Кто-то из зрителей хихикнул.
– Совсем чокнулся…
– Санитаров вызываем?
– Концерт окончен! – рявкнула я. – Все свободны!
Ребята потянулись к выходу, перешептываясь и поглядывая то на меня, то на Никиту. Что они думали, можно было только догадываться. Хотя, возможно, никто ничего не думал, а меня просто подводят нервы. Подумаешь, истерика. С кем не бывает. Все знают, что Бурцев слишком много учился. Вот и доучился.
Только тогда, когда мы остались в коридоре одни, я села на корточки рядом с Никитой. Он тихо всхлипывал. Я молчала, потому что в голове вертелся один бессмысленный вопрос «что случилось», а чем такое спрашивать, уж лучше молчать.
– Если хочешь, пойдем в мой кабинет, – сказала я. – Поговорим.
Никита мотнул головой.
– Там спокойно. Придешь в себя–
– Не хочу я разговаривать! – рявкнул Никита. – Вы все равно ничего не сможете сделать!
Его крик разлетелся по коридору и столкнулся с торопливым цок-цок-цок. Александра возвращалась, и не одна. В цоканье ее каблуков вплетались четкие, уверенные мужские шаги. Игорь. На этот раз я была очень рада видеть его.
Игорь выглядел встревоженным. Не глядя на меня, он подошел к Никите, склонился над ним.
Я встала. В моих услугах здесь больше нужды не было.
– Нет! Я никуда не пойду!
Голос Никиты звучал резко и грубо. Он никогда так ни с кем не разговаривал.
Никита вскочил. Игорь остался сидеть на корточках и теперь смотрел на него снизу вверх. Казалось, Никита сейчас опять схватит стул и запустит им в Игоря – слишком уж страшное у него стало лицо. Но Игорь не шевелился и все так же спокойно, выжидающе смотрел на Никиту.
– Игорь Владимирович, вы отойдите от него, отойдите, – запричитала Александра. – Надо родителям позвонить. И в скорую. А лучше в полицию.
– Вам нужен очередной скандал в школе? – тихо спросил Игорь.
Александра застыла с открытым ртом. Должно быть представила, что с ней сделает директриса, если она оповестит весь мир о поступке Никиты.
– Пусть тогда его родители приедут… Пусть его домой заберут… Надо им позвонить… Как я сразу не сообразила…
– Его родители в командировке, – выпалила я.
– Он сейчас живет один? – удивилась Александра. – Какие люди безответственные. Взяли и бросили ребенка. Тогда понятно, почему он тут–
– Никита переутомился, – перебил Игорь. – Сейчас на нем слишком большая нагрузка. Все эти ваши олимпиды, рейтинги…
Он говорил спокойно, но в его глазах хорошо читалось, что он думает о выводах Александры.
– Ему нужно отдохнуть. Я сам провожу его домой.
Пока мы разговаривали, Никита встал с пола и пересел на подоконник. Он уставился в одну точку на стене и, на первый взгляд, выглядел совершенно мирным. Но я чувствовала, что он в любой момент может взорваться. И я бы очень не хотела оказаться рядом, когда это произойдет.
Игорь повернулся ко мне.
– Я вызову такси. Составите мне компанию, Дарья Дмитриевна?
– Вы с ума сошли? – возмутилась Александра. – Он же буйный. Даша с ним не справится. Давайте лучше я с вами поеду.
В серых глазах Игоря мелькнула веселая искорка.
– Вам лучше остаться в школе, Саша. Сейчас пойдет волна глупых слухов. Только вы сумеете нормально объяснить, что случилось.
– Как это я обьясню?
– У Никиты был приступ панической атаки на фоне переутомления. На него сейчас очень много всего навалилось. Олимпиады, зачеты, тесты. Мальчику трудно.
На мой взгляд, приступ паники скорее мог случиться у тех, кто наблюдал за буйством Никиты в коридоре. Но не верить Игорю, когда он говорил таким голосом, было невозможно. И не Александре было противостоять ему.
– Ага, – зачарованно кивнула она.
– Вам лучше вернуться на свое рабочее место, Саша. У Инны Михайловны могут очень скоро возникнуть вопросы.
Александра ойкнула, и каблучки снова застучали по паркетному полу. Игорь посмотрел на меня.
– Теперь самое интересное, Даш. Никита никуда не хочет ехать со мной. Ты сможешь отвезти его сама?
В такси Никита вел себя спокойно, не пытался что-то разгромить или кого-то ударить. Он молча смотрел в окно, предоставляя мне возможность на пальцах объяснять таксисту, куда нам нужно.
Я была дома у Никиты в прошлой четверти, когда после «самоубийства» Алены Бегуновой обходила дома своих учеников с целью выяснения их жизненных обстоятельств. Я хорошо помнила элитную кирпичную высотку за забором с охраной, но номер дома или хотя бы улицу я, хоть убей, не помнила.
Никита и не думал мне помогать. Похоже, он меня даже не слышал.
Можно было позвонить Игорю и спросить, но обращаться к нему за помощью мне хотелось меньше всего. К счастью, со второй попытки таксист догадался, куда нам нужно. Когда мы приехали, Никита молча выбрался из машины и побрел к подъезду. Я потащилась за ним, гадая, где должно заканчиваться мое опекунство: у лифта, двери квартиры или после вызова скорой…
Но Игорь уже обо всем позаботился. Дверь Никитиной квартиры открылась, когда мы вышли из лифта. Там стоял Тимофей. Игорь позвонил ему, и он успел приехать… Жаль, что Игорь из всех выбрал именно его.
Никита никак не отреагировал на внезапное появление Тимофея. Он прошел мимо него, не сказав ни слова, и на меня тоже не оглянулся.