Да я, похоже, хочу ему понравиться. Впилась ногтями в ладони – пора прийти в себя.
Глава 4. Тайная комната
Людей Магистра разместили в мужском крыле замка. Оказалось, он прибыл со свитой, до смешного скромной для его положения. Впрочем… я не сразу сообразила, что все они были магами. Им не требовалась охрана в пути, они были способны постоять за себя сами.
– Говорят, в бою маг высокого уровня стоит тысячи обычных воинов, – говорила Гвер после завтрака, который почетные гости пропустили. Некоторые местные обыватели тоже, потому что маги тренировались на плацу, где отец обычно гонял своих солдат.
– Пойдем посмотрим? – сестра лукаво улыбнулась.
– Хочешь посмотреть, нет ли у них под рубахой брачного браслета? – младшая не упустила случая переброситься шпилькой.
– Брачные браслеты вышли из обихода еще во времена нашего прадеда, – старшая не могла не поворчать.
Наутро, словно очистившись от вчерашнего дурмана, я уже куда более трезво смотрела на будущее замужество. Вспомнились многочисленные предупреждения, страхи по поводу передачи жизненной силы и самый главный страх – неизвестности. Неведомо, что меня ждет в столице. Смогу ли я, никогда не покидавшая земли отца, привыкнуть к другому укладу, к другим людям. А если вспомнить, что говорил менестрель…
В общем, восторги сестер я не разделяла и с удовольствием вернулась бы в объятия подушки, тем более что голова после выпитого изрядно протестовала всем попыткам активно провести время, да и нога до сих пор болела. Однако это был неплохой шанс узнать хоть что-то о магах как таковых.
Собиралась я как на свадьбу – и все время казалось, что выгляжу недостаточно хорошо.
Да, мне хотелось изгладить из памяти магистра ту позорную встречу, поразить его так, чтобы… чтобы…
– Да хватит уже! – не выдержала даже Гвен, из нас троих больше всех любившая прихорашиваться, – так они скоро уйдут, солнце поднимается!
Она права. Тем более не стоило давать им повода для насмешек.
Мрачные пророчества Гвен не сбылись – мы успели. Добрая половина двора и гости из деревни пришли поглазеть на невиданное зрелище, однако вспышек магии, левитации и прочих чудес, читанных в книгах, мы не увидели. Двое мужчин просто сражались на мечах.
Ну, не совсем «просто»…
Даже распоследний рекрут из отцовских людей, даже мы с сестрами понимали, что мастерство мечников восходит в разряд искусства.
Мужчины восхищались четкими отточенными движениями и приемами, женщины – как бы так сказать, хм… эстетической стороной зрелища. Магистр Кридхеду и его противник были обнажены по пояс – оба гибкие и поджарые, как отцовские гончие. Я и раньше видела тренирующихся солдат без рубах, когда они промокали от пота, но мне впервые хотелось сглотнуть, чтобы хоть как-то промочить вмиг пересохшее горло, в груди непривычно искрило, а внизу живота трепетало и томилось приятной болью. Куда там Энгусу – если бы не горячительный напиток с запрещенными травами, то ничего бы не было.
А вот сейчас я словно снова его хлебнула, от души. Я говорила себе отвернуться, но не могла. Смотрела, как играют и перекатываются мышцы под смуглой кожей, как она лоснится на солнце. Вчера мне довелось почувствовать их силу, когда лорд Кридхеду играючи усадил меня в седло.
Боль внизу стала сильнее, пульсация чаще – там, где уже было влажно и горячо.
– Как думаешь, кто победит? – шепнула Гвен, – твой жених хорош, очень, но я ставлю на второго, он мощнее.
Разве что шея мощнее, совсем бычья, и лицо напоминает красный кирпич. Но сестра смотрела завороженно. Вот и хорошо, меня бы раздосадовало, если бы она вот так поедала глазами моего жениха.
Моего. Жениха. Я про себя улыбнулась. Не так уж все и плохо.
– Так на кого ты ставишь? – младшая не унималась, – спорим на желание.
– На магистра, – преодолевая смущение, выдавила я.
– А я на второго, – ее щеки тоже покрывал румянец.
Волнения не было, как и сомнения, что Киаран победит. Но в какой-то момент он поймал мой взгляд – и застыл на месте, напряженно втягивая воздух – так, что крылья носа затрепетали. Нас разделяло два десятка ярдов, не меньше, но в тот момент их словно не было, во всем мире были только мы и пугающее, но такое манящее наваждение.
И тут его разбил звук выбитого клинка.
Под рукоплескания толпы третий маг из охраны поднял руку «краснолицего», утверждая победителя. Киаран, уже отвернувшись от меня, словно ничего не произошло, улыбался и поздравлял товарища. После чего все трое похлопали друг друга по плечам и обнялись.
– Я выиграла! – шепот сестры выдернул из мира грез, – теперь ты должна мне желание!
Ее улыбка стала такой предвкушающей, что впору было испугаться, но мне было не до того. Я смотрела в спину удаляющимся магам и понимала, что один из них уносит с собой частичку моего сердца.
– Ты слышишь, Этни? – глаза младшей лихорадочно блестели, – ты должна будешь в полночь пройтись по коридору мужского крыла в одной сорочке.
– С ума сошла?! – воскликнули сразу два голоса – мой и старшей сестры, Гвервил.
– Если кто увидит, сделай вид, что страдаешь лунной болезнью, – Гвендолен сложила руки на груди, пышной и высокой для ее возраста, что означало одно – идею из дурной головы не вытравить.
– Нет, не пойду, – во мне проснулось фамильное упрямство Гленуэ, – одно дело дурачиться, будучи девчонкой, а теперь я невеста уважаемого человека. Так что даже не проси.
И я собралась уже уйти, как в спину угодил запрещенный удар:
– И тебе совсем не хочется испытать чувство азарта… напоследок? В столице будет не до развлечений.
Подозреваю, что если планы матушки не отменятся, и мы поедем все вместе, то и в столице скучать не придется.
– Нет, – резко качнула головой, что вызвало новую вспышку боли, – не хочется.
– Тогда нашей дружбе конец, слышишь? – сестра решила использовать комбо из всего своего запрещенного арсенала – в голубых глазах набухали слезы, губы подрагивали от обиды, – по твоему заданию я даже на крышу лазила, если ты забыла, и в заброшенную башню…
– Но мы были детьми!
– Да, тогда мы были детьми, – Гвендолен подозрительно спокойно согласилась, – и тогда ты была куда храбрее, чем сейчас.
– Я докажу тебе, что это не так.
Умом я прекрасно понимала, что надо отговориться чем угодно, но не поддаваться на уговоры сестры. Потому что это самая настоящая провокация. В этом вся Гвен – когда ей скучно, она способна заразить своим сумасшествием всех.
Мужчины во главе с нашим отцом отправились на соколиную охоту, а мы остались в четырех стенах под зорким надзором матушки. В деревню уже не выбраться – вероятно, какие-то слухи до нее дошли, и мы снова скучали за пяльцами. Наверное, это и стало решающим камешком, перевесившим чашу с надписью «за».
А еще теплилась надежда, что до полуночи бравые охотники не вернутся – и я смогу выполнить условия пари, не испачкав репутации.
Пробил первый удар колокола, возвещающего полночь.
– Пора, – под молчаливый, полный укора взгляд Гвер, младшая картинно распахнула дверь, – давай, трусишка, или я зря отослала служанок? Иди, и не возвращайся без его платка. Или любой другой мелочи, которая докажет, что ты побывала в его покоях.
Нет! Только что рухнул план пересидеть в густых тенях под галереей.
– Ты понимаешь, что говоришь? Я стану не просто сумасшедшей, но и воровкой!
– Докажи, что в тебе ум Гленуэ, – колокол ударил второй раз, и я не могла отделаться от ощущения, что он звонит по мне, – нет, Этни, ты проиграла и обязана выполнить условие пари! Я бы никогда не струсила.
– Ты не говорила, что я должна зайти в его покои, речь шла о том, чтобы пройтись по мужскому крылу! И у дверей наверняка стража.
– Но как иначе я узнаю, что ты не обманула… – сестрица закусила губу, – ладно, я пойду с тобой!
К моему возмущению, на себя она накинула плащ, скрывающий фигуру с ног до головы, а мне требовалось идти в сорочке – до пят, но в настолько тонкой, что, будь во дворе прохладнее, я бы точно слегла с простудой.
– Я провожу тебя, – повторила Гвендолен и резким движением вытащила шпильку у меня из волос, отчего они рассыпались по плечам. Я не протестовала – так они укрывали спину и грудь, – да не бледней ты так! Не узнаю свою сестру, – и она показала последовательность знаков из тех, что мы выучили еще в детстве, чтобы тайно переговариваться за спиной слуг и учителей. Я повторила, напоследок скрестив пальцы, и на лице сама собой расплылась улыбка.
Шалость и только шалость. Если я и оскорблю чей-то высокий взор, то как—нибудь это переживу. И вообще, как мог магистр проиграть? Вдруг прочитал мысли (страшно подумать, но вдруг маги и впрямь могут забираться человеку в голову) и специально прервал бой. Я же видела, как он уставился на меня – от этого взгляда снова стало горячо и немного страшно.
Пятый удар колокола, и мы выскользнули за дверь, которую тут же осторожно прикрыла Гвервил. На стенах потрескивали факелы, два стражника оглушительно храпели, вытянув ноги на полу.
– Твоя работа? – я с укоризной посмотрела на сестру.
– Очнутся через час, – Гвендолен пожала плечами, – побежали!
Все-таки моя сумасбродная сестра была права – я тоже получала удовольствие от этой выходки. Отчасти это был протест матери, заперевшей нас вдали от деревенского праздника, протест отцу, что выдал замуж, протест судьбе, что свела нас с… женихом при весьма щекотливых обстоятельствах.
С двенадцатым ударом колокола Гвен оставила меня одну – бежать было некуда, только вперед, и радостное биение сердца сменилось тревожным ритмом.
Была вероятность нарваться на стражу – раз, на магов – два, на кого-то из слуг – три. Но в то же время препятствия будоражили кровь. А еще… где-то в глубине души переплелись страх и желание встретить магистра. И желание? Да, глупо врать самой себе. Я просто хотела его увидеть, хотя бы мельком – а если позволить фантазиям развиться, то продлить тот момент, когда наши взгляды встретились. От одной мысли об этом человеке на лицо просилась глупая улыбка.
Вот только вряд ли он оценит мой внешний вид. Или, наоборот, очень даже оценит…
Как же все запуталось! Я замотала головой, отчего волнистые волосы растрепались, и только тогда заметила, что преодолела половину пути. Тут и там, с обеих сторон попадались плотно закрытые двери, осталось совсем немного. Еще немного, и можно будет вернуться в покои, и там вдоволь посмеяться, вспоминая свои волнения.
Будто далекий раскат грома прошел под закопченными сводами. Странно, небо было чистым и звездным.
Звук повторился и приобрел другую тональность. Мне кажется, или за спиной кто-то рычит?!
Оборачиваться не хотелось – это просто нервы, не иначе, но звук повторился ближе. Ступни примерзли к каменному полу, по спине прошел холодок. Нехорошо заныло под ложечкой.
– Кто там? – крикнула я, стараясь успокоиться от звука собственного голоса.
Обернулась.
Подсвеченный факелами, посреди коридора стоял обсидианово-черный пес.
Все бы ничего, но среди подсокольничьих гончих отца я такого не помнила!
Так, немедленно успокойся! Это собака магов, они наверняка взяли ее с собой.
И я ей определенно не нравлюсь.
Я знала этот взгляд, как и значение тишины – гончая больше не рычала, она готовилась к прыжку!
– АААААА!!!!!!
Да, я прекрасно знала и то, что нельзя бежать, но не оставаться же на месте в ожидании своей участи?
Предвечная богиня, спаси!!!
– Помогите, кто-нибудь!!!
Ничего не видя от ужаса и суетливо размахивая руками, я налетела на стену… которая приподняла меня за талию, как в танце, и поставила в сторону, за собой.
Открыв наконец глаза, я снова едва подавила крик. Киаран Кридхеду прочно стоял на ногах, но края его силуэта трепетали темным огнем на ветру. Их кто-то стремительно ткал на полотне реальности прямо сейчас. Вот становятся плотнее мельчайшие волокна на его рубашке, разорванное становится единым. Как такое возможно? Магия…
Я смотрела на жениха с благоговением, как на бога, сошедшего с небес. Пожалуй, хорошо, что он не видел – мужчина стоял ко мне спиной и что-то говорил… собаке.
– Нихасса, – уловила я, – госпожа Этни теперь и твоя хозяйка. Ты должна ее слушаться и ни в коем случае не пугать.
Он выговаривал ей строго, но вместе с тем терпеливо, как нашкодившему ребенку, а потом опустился на корточки и потрепал по холке.
Я с замиранием сердца ждала момента, когда он повернется и все увидит. Панический страх уже отступил, благоговение тоже, и я вполне ясно осознала, в каком виде предстала – и в какую нелепицу снова угодила.
А еще я не могла предугадать, чего ожидать от магистра – вышколенной вежливости, как за вчерашней трапезой, либо снисходительной насмешки, когда они подобрал меня полуголую на дороге.
Вдох. Выдох.
Он наконец повернулся, и за это время я успела покрыться мурашками, напоминая самой себе ощипанного гуся.
Очень глупого ощипанного гуся.
– Доброй ночи, миледи Гленуэ, – язык произносил заученные фразы, а глаза смеялись, – мы снова встретились темной ночью. Это становится традицией, – он почти нежно приподнял мое лицо за подбородок, потому что я поспешила опустить глаза долу, – здесь неудачное место для разговора, а поговорить нам придется.
Левой рукой он проделал пасс, который я вряд ли смогла бы повторить, и прямо из воздуха посреди коридора возникла дверь – дубовая, обитая железом. Легкий взмах ладонью – и она мягко отворилась, приглашая в янтарный полумрак.
Снова могущественная магия, которую я видела второй раз в жизни, и оба раза за эти пять минут. Не считая моей странной способности взывать к богам и оживлять, но это было нечто совершенно иное. И впечатляющее.
На этот раз мое восхищение вперемешку с легким испугом от магистра не укрылось.
То ли видя, что я не спешу заходить, то ли решив до конца придерживаться приличий, он предложил мне локоть, и мы вместе переступили порог.
– Это моя тайная комната, мое маленькое убежище от мира.
Я распахнула глаза, которые неосознанно зажмурила во время «перехода», и почувствовала прилив благодарности – холод исчез. В этой маленькой комнатушке горел камин. Рядом находились два кресла, укрытые пледами. Я сразу потянулась к ближайшему из них и только закутавшись, отмерла и смогла произнести слово.
– Здесь так… умиротворенно. Милорд.
– Садись и грейся. Наедине мы имеем полное право обращаться друг к другу по имени и на «ты». В конце-концов, скоро я стану твоим законным супругом.
Я сглотнула, не смея отвести глаз от пляшущих языков пламени.
– Вина? – он извлек из воздуха кубок, – выпей, я настаиваю.
Снова не глядя на магистра, я послушно приняла напиток и, раз пригубив, осушила полностью. Для храбрости, не иначе.
– Спасибо. И за то, что спасли от пса – тоже.
Я монотонно бубнила, как на уроке у гувернеров. Когда тишину нарушало только потрескивание поленьев, неловкость отступала, но стоило мне заговорить, и она приливной волной захлестывала сознание.
– Спас, – поправил маг, – насколько я знаю, в твоих землях между супругами тоже нет ненужного официоза.
– Нет, – теперь я изучала густую бахрому на пледе.
– Нихасса совсем щенок, я думал подарить ее тебе, – ничего себе, без таких подарочков я как-нибудь обойдусь, – Этни, посмотри на меня. Посмотри, как ты это делала сегодня утром во время тренировки.
Я подскочила, как на углях.
– На что Вы… ты намекаешь?
– Прости, – магистр развел руками, – значит, мне показалось, – а вот мне совсем не показалось, что черные глаза прячут усмешку, – но разговор не об этом. Нам давно следовало обсудить кое-что, касаемое нашего брака.
Ну вот, сейчас на меня обрушатся небеса. Не порочь мою репутацию, отправишься в школу благородных жен – в столице была такая, готовила девушек для знатных лордов… А то и вовсе в монастырь, пока не выкинешь глупости из головы. Нет, последнее вряд ли, магу нужен мой резерв, и вряд ли он может им воспользоваться на расстоянии.