− Судьба твоей сестры на перепутье, и только ты сможешь изменить её путь, но ты можешь умереть! Что ты выберешь, возможную смерть или жизнь? − Гремел голос в моей голове.
− Смерть. — Ответил я ей и в моем сознании начали вспыхивать яркие виденья.
Какой-то грязный шатер, где на шкурах насиловали мою сестру, которая уже не отбивалась, слезы просто тихо стекали по её щекам. Когда один из северян вставал с неё, то через мгновение его сменял другой. Видение сменилось, но я видел такой же грязный шатер и рожающую в муках сестру, которая была в бреду. Над ней склонилась старуха, которая что-то пробормотав посмотрела на находящегося в шатре мужчину из северных народов и заговорила скрипучим голосом.
− Неделю ей отдыху, а после в течении двух недель она должна вновь носить ребенка. — Мужчина только кивнул на слова старухи, которая осмотрев грязный шатер добавила. — Следите за её здоровьем, свиноматка должна нарожать нам много магов, ей нельзя умирать еще лет двадцать.
Когда видение покинуло меня, то отец с матерью уже были в броне, а в поселении тревожно бил колокол.
− Альмонд, спускайся в подвал и ожидай нас там! — Грозно и серьезно проговорила Миуюки. — Ты меня понял?
Я ей ничего не ответил, да и не было у них времени проследить, выполнил ли я их наказ, вдали был слышен рев, который не был похож на драконий, этот рев принадлежал великанам, что вернулись вновь спустя полтора века. Дом опустел, родители спешили, но я не спешил, я взял свой лук, натянул тетиву, из тайника под очагом нашел небольшой горшочек с ядом, который я украл из сундука своей матери ещё летом. Я взял всего лишь небольшую часть, мне много и не надо было, Астрид говорила, что маленькой капельки этого вещества хватит чтобы убить дюжину мужчин. Аккуратно макнув пять своих стрел в яд и, смазав остриё копья, я вновь проверил свое нехитрое снаряжение.
− Не стоит ставить меня перед выбором. — Угрюмо проговорил я, посмотрев на свои хоть и сильные, но все же детские руки. − Я слаб, мал, но я пойду до конца с гордо поднятой головой и добьюсь того, чего я хочу.
Когда я вышел из дома, в поселении уже вовсю полыхало сражение. Я не был дурачком, если Хель показала правду, то Астрид не смогли защитить родители и её похитят, моих сил не хватит, чтобы не дать этому случиться.
− Поэтому я должен быть похищен вместе с ней. — Проговорил я сам себе, идя в поселение, где уже полыхали дома, объятые огнём, а вокруг меня бушевала снежная метель. — Серый, нам придется расстаться — я надеюсь ненадолго.
Волк понимающе кивнул и умчался в направлении поселения, он понимал всегда с полу слова, и как мне казалось, что он видел мой замысел. А я боялся, что мне сложно будет его убедить меня оставить. Идя к поселению, я приготовил лук к стрельбе, я собирался забрать хотя бы пару жизней захватчиков.
− Стрелять только в лицо. — Проговорил я, видя, как ко мне несется странный человек в меховой броне, и с копьём в руках. Я спокойно натянул тетиву лука и перед тем как пустить стрелу в полёт, всмотрелся в лицо бежавшего на меня. У меня нет права на промах — он убьёт меня, если я ошибусь. — Хрен вам, а не Астрид!
Конец главы.
Глава 6
Кровь кипела, руки дрожали, а на земле весь окровавленный и истыканный моим копьём лежал умерший воин. Прошедшая схватка разбудила во мне страх, но не за свою жизнь, а за то, что умерев, я не спасу сестру.
− Все должно было пойти не так! − Закричал я в небо, укутанное облаками, из которых сплошным потоком падал снег. Тело воина вздрогнуло, и я еще раз вонзил в него своё копье. — Сдохни! Сдохни! Сдохни сука!
Он умер, теперь уже окончательно. А у меня все еще только впереди, яд действовал, но ему нужно было для срабатывания и парализации около десяти секунд, он не действовал мгновенно. Только менее чем за десять секунд могло не стать и меня, стрела пронзило щеку воина, и он попёр на меня с копьем, горя желанием убить наглеца. Первые пару секунд я убегал от него, ну, а когда он запнулся и упал на колено, я снял со своего плеча копье и с разбегу вонзил его в воина, который не мог дышать. Это и было ошибкой, которая могла стать фатальной — мерзкий полутруп, несмотря на копье в его теле и то, что он задыхался, попытался добраться до меня. И прикончить меня ножом, так как его копье выпало из его рук, но силы покидали его и я, нанеся еще несколько ударов, смог забрать первую жизнь в этом мире. Меня сейчас наполняла странная энергия после убийства, словно я получил второе дыхание, и меня поглощала эйфория.
− Аргрх! — Донесся с небес рев Готфрида, метель усиливалась, и он не мог атаковать с небес из-за ветра и нулевой видимости, а спускаться к великанам на землю было верной смертью для него.
− Знаю, ты бы помог, если мог. — Проговорил я, подбегая к селению, борясь с нарастающим ветром магической снежной бури, которую подпитывают вражеские маги льда.
У меня осталось всего лишь четыре стрелы, копье также было в не лучшем состоянии и яда на нем, наверняка, практически не осталось. Я несся что было сил, борясь с порывами ветра, и когда я вбежал в поселок, в котором даже через вой метели были слышны отзвуки битвы, то увидел его.
Огромный великан метров в восемь в высоту бежал с поля боя, половина его лица была без кожи, и я видел, как куски плоти падали на землю, великан гнил заживо. И это, как я был уверен, последствие встречи с моей мамой, а культя, которую прижимал к себе великан — это уже были последствия встречи с моим отцом и его двуручником, ну или топором, подаренным Хель. Он отрубил ему руку, и великан решил, что настало время отступать, он бежал, не разбирая дороги, и не заметил меня.
Встречались мне и небольшие отряды местных, что шли ровным построением и вырезали одиночных воинов, которые попадались им на пути. Я огибал любых замеченных людей, мимо меня не раз проносились огромные ледяные волки, и прошли спешащие в сторону нашего порта великаны. Продвигаясь скрытно, я искал подруг Астрид, либо еще кого-нибудь, кто мог указать мне направление, в котором надо продолжить поиски — моя задача была найти Астрид.
И я искал, повсюду были трупы, как наших, так и тех, что на нас напали. У дома деда Брани я увидел около десятка порубленных на куски северных захватчиков. За домом в снегу я нашел своего деда, который был жив, но изранен. Он был не один — его тащила к входу его престарелая соседка. Увидев меня своими замутнёнными глазами, Брани заревел словно зверь, у которого отняли самое дорогое.
− Альмонд, найди её, сообщи Альрику! − Проговорил Брани, теряя сознание и истекая кровью. − Ледяной волк унес Астрид к северной бухте.
− Я сообщу родителям! − Прокричал я, несясь в сторону порта, который был в южной части и где сейчас сражались как Миуюки, так и Альрик — главная ударная сила нашего острова.
Но недолго я бежал. Когда звуки битвы стали слышны очень хорошо, то дорогу мне перегородило порождение магии. Огромный ледяной волк смотрел на меня спокойно и с каким-то презрением, стрела, которую я пустил, даже не поцарапала его. Но ничего, не взяла стрела, попробуем тебя взять копьём, чуток удачи и всё, все смертны, и ты и я.
Но ледяной волк и не думал нападать. Он словно насмехался надо мной. В то время как выла метель вокруг нас и звуки битвы как будто отступили, и слышались теперь приглушенно, волк просто смотрел на меня своими безжизненными глазами, из которых лучился голубоватый свет.
− Давай! Нападай! − Заорал я на ледяное чудовище, надеясь только на то, что он сам напорется на мое копье, по-другому у меня не было ни единого шанса.
Но он только смотрел на меня своими ледяными глазами, словно решая, убить меня или сохранить мне жизнь. Резкая боль в затылке была для меня неожиданностью, я потерял сознание и когда открыл глаза, то уже был связан и лежал на спине ледяного волка.
− Вот и еще один трофей, в котором теплится сила, только она какая-то странная. — Проговорил неизвестный на каком-то диалекте, который я плохо, и не сразу, но все же смог разобрать. — Алрос, неси его на север, пора уходить. Мы взяли то, что нам было необходимо, буря кончится, и нас уничтожат драконы.
К моей голове вновь прикоснулись, и сперва я почувствовал какое-то блаженство и успокоение, но потом пришла резкая боль.
Меня ударило словно током, я вновь потерял сознание и очнулся от того, что меня облили водой. Открыв глаза, я увидел, что нахожусь в каком-то грязном и жутко вонючем шатре, сидящим на медвежьей шкуре, привязанный к деревянному столбу, вбитому в снег. Меня, держа за подбородок, рассматривала старуха, которую я уже видел в виденье, показанном Хель.
− Кто ты такой? — Проговорила она скрипучим голосом, всматриваясь в меня своими синими бездонными глазами, из которых, как мне казалось, лился холод. — Как ты умудрился из нулевика за одно убийство достигнуть первого уровня?
Я молчал, говорить с ней не было никакого смысла — посмотрев на меня еще раз, она отпустила мой подбородок и обратилась к кому-то, кто был за моей спиной.
− Зачем ты притащил эту мерзость? Нам не нужны темные, они не контролируемы! − Старуха была раздражена, на её белую шубу полетели слюни, и если нас сравнивать омерзительна была она, а не я.
− Госпожа Эйси, Алрос, волк Верховного, указал на него, как на достойного внимания, возможно из него вырастит достойный раб, ну и на разведение он также может подходить. — Проговорил мужской голос, оправдываясь за то, что взял меня в плен.
− Ты говно мамонта, а не маг! Он темный, и не будет от него детей у нулевых женщин! — Воскликнула старуха, брызгая вокруг слюной. − Он бесполезен, ну да ладно, его жизнь подпитает на рассвете драконье яйцо, пусть живет до рассвета.
Старуха уже повернулась к выходу из палатки, как стоявший за мной маг обратился к ней.
− Госпожа Эйси, разрешите первым попользовать огневолосую девушку. — Меня перекосило от ненависти, я чувствовал в его голосе, как похоть, так и боязнь отказа.
− Акин, ты уже третий кто попросил меня об этом, двоим я отказала, − Ответила брезгливо старуха. — Но в твоём роду были сильные маги льда, поэтому я разрешаю, но будь с ней нежен, хотя бы в первый раз и не избивай её сильно
− Спасибо, госпожа Эйси, − Горячо поблагодарил маг за моей спиной — Я не сломаю ей ни единой косточки, но вы же знаете — её надо объездить и сломить, так что несколько синяков ей не помешают.
− Акин, зайдешь к ней позже, она слишком молода, и дождись, когда отвар подействует, только тогда приступай — мы же хотим, чтобы она рожала здоровых детей, и много. — Из-за моей спины вышел толстяк в медвежьей шубе и низко поклонился вышедшей старухе. А потом, взглянув на меня, улыбнулся.
− А перед рассветом я попробую тебя. — Проговорил он, смотря на меня своими черными глазами, и идя к выходу, он добавил. — Сегодня хорошая ночь, я не дам ей отвара блаженства, пусть поплачет, а потом посмотрит, как я пользую тебя и окропляю твоей кровью яйцо дракона.
Когда меня оставили одного, я первым делом начал изгибаться, пытаясь почувствовать — при мне ли 2 моих шила. Я не отчаивался, хоть и понимал, что если мне не повезет, то меня ждет невеселая судьба, а то, что ждет мою сестренку — это и врагу не пожелаешь.
− Дзинь — Оба небольших шила выпали из-под моего короткого тулупчика и стукнулись своими лезвиями, у которых грани были заточены.
В прошлой жизни меня разок связывали, и тогда я просто перетер о столб веревки, ну а потом за городом сгорела дача одного неуважаемого человека. Как выяснила тогда полиция, три человека напились, передрались, помирились, выпили, уснули и сгорели от неаккуратно потушенной сигареты. Огонь скрывает следы, так что вновь настала ночь наказывать уродов. Жаль, что я не смогу этому трупу причинить достаточно боли, той, что он заслужил, а просто убью.
Сейчас будет проще освободиться, а вот сражаться я не могу, как тогда. Выкручивая суставы, я смог развернуться к шилу спиной, пододвигая шкуру пятой точкой поймать в руки сначала, одно шило, а потом второе. Мне помогло то, что толстяк забрал с собой последний источник света, и на улице была в разгаре ночь. После боя все в лагере должны были отдыхать. Освободиться от пут было только на первый взгляд легко, ноги и руки ныли от боли, от веревок остались кровавые следы.
Выбраться из палатки было несложно, никто её не охранял — либо не удосужились об этом подумать, либо ребенок в их понимании не представляет опасности. Вокруг бушевала метель, и на снегу были видимы еле заметные отпечатки ног, схожие с размерами следов толстяка, которые он оставил внутри шатра. Накрывшись шкурой белого медведя, я, не выпуская из одной руки шило, а другой, придерживая шкуру, пригибаясь, пошел по следам.
Было страшно, и не только от того, что повсюду слышался рев великанов, или вой ледяных волков, но страшили и мысли, что возникали постоянно в моей голове. Тебя поймают, тебя убьют, всё это мелочи по сравнению с тем, что я видел на столбах, которые встречались на моем пути. На них весели люди, и мне казалось, что я их узнавал, но из-за того, что буйствовала метель, и они были уже разделанные как туши свиней, я не мог точно определить, что это именно люди с острова Крутой рог. Мне безумно везло — ледяные волки были, как будто отключены, и когда я видел их, то они не реагировали на меня. Редкие дозорные также не особо ждали, что внутри лагеря может быть кто-то посторонний. Они не были идиотами, просто они были вымотаны сражением и сейчас отдыхали. От некоторых шатров из шкур доносились крики раненых, у некоторых лежали замёрзшие тела воинов северных народов
Идти мне пришлось недолго, следы оборвались у небольшого шатра, из которого доносились крики.
− Послушай меня, подстилка! Скоро ты будешь радоваться членам, и будешь счастлива, что тебя имеют, а не пытают! Нет больше ни родных твоих, ни твоих друзей, ты теперь сука, у которой только одно назначение. — Звук хлёсткого удара был слышен даже за шатром. — Я научу тебя покорности, сегодняшнюю ночь ты моя подстилка.
Проникнуть в шатер бесшумно, не привлекая внимание, было сложно, так как я изо всех сил сдерживал ярость, что полыхала в моем маленьком теле. Сжимая два своих шила в руках, я был готов ринуться в бой сразу, но у меня разум был не восьмилетнего ребенка. Мне везло, сказочно, но о ни каком бое на равных с магом льда, не могло быть и речи.
Большой шатер напоминал помойку — повсюду были грязные шкуры, воняло страшно, но это меня не волновало. В свете небольшой лампы на куче шкур, с моей сестры срывал одежду толстый урод, что скинул с себя одежду и не замечал ничего вокруг себя, кроме Астрид в цепях. Она не кричала, её рот был заткнут кляпом, руки были связаны, на её лице были видны следы ударов, а по щекам текли сплошным потоком слезы.
− Сладкая, невинная, рыженькая. — Роняя слюну проговорил толстяк. — И ты моя! На всю оставшуюся ночь! Я буду первым!
Он кинулся облизывать тело моей сестры, а я уже был позади него, слегка возвышаясь — я смог пройти через весь шатер незаметно и теперь готовился двумя ударами убить урода. Астрид меня увидела, в её глазах вспыхнула надежда и счастье, а я нанес удар.
Шило вошло в шею на всю длину, я рванул его в сторону, рассекая и разрывая артерию, из которой хлынула кровь прямо на лицо Астрид. А второй удар был направлен в шею сверху, между позвонков, толстяк сам рванул вверх, разрывая себе горло и насаживаясь на шило, что проскользило между позвонков. Пару секунд, и все было кончено, в полной тишине никто не произвел ни единого звука. С трудом сдвинув толстяка с сестры, я увидел её всю в крови и в шоке от произошедшего. Да, ей не позавидуешь, бояться, что тебя сейчас изнасилуют, а потом смотреть, как этот урод умирает и заливает тебя кровью.
− Астрид, только не кричи. — Сказал я, вынимая из её рта кляп, и начиная развязывать путы, которыми она была связана. — Нам надо уходить, ты знаешь где мы?
− В ловушке. — Ответила она, как только я развязал её, и она начала быстро стирать с себя кровь. — Это огромный айсберг, который теперь возвращается обратно в бескрайние ледяные пустыни. Отсюда не сбежать.
− А мы все равно попытаемся. — Проговорил я. Заметив большую корзину у входа я заглянул в неё и обнаружил камень. — А это что?