В какой-то момент Адоэль решительно разжала ладонь, позволяя Небесному Клинку исчезнуть. Она присела на землю и прислонилась спиной к стволу того самого дерева, которое лишилось из-за нее своей верхней половины.
Девушка замерла, устремив взгляд в темноту. Она вслушивалась в окружавшие ее звуки, стараясь ни о чем не думать, и позволила своему разуму наконец-то расслабиться.
Ангел просто ждала рассвета, чтобы вместе со своим отрядом продолжить путь.
* * *
Рассвет наступил в положенный ему срок. Блеклый свет забрезжил на затянутом серыми тучами небе, возвещая о начале нового дня.
Адоэль поднялась на ноги, размяла затекшие мышцы. Хоть девушка и отличалась физиологически от других рас, но даже у нее занемело тело от нескольких часов неподвижного ожидания.
Что ж, а теперь в путь!
Вот только Защитники продолжали самозабвенно посапывать, а Укул и вовсе храпел в голос. Неужели девушке придется ждать, пока все они до одного не пробудятся? Или же ей стоит подойти, и… что? Разбудить их?
Адоэль не любила тактильных контактов. Касаться другого человека – это так… по-человечески!
Что же ей делать? Может прокричать приказ «подъем», как это делают командиры в армии?
Девушка вдруг поняла, что совершенно не способна подойти к своим новым товарищам и толкнуть каждого из них в бок. И ей эта нелепая ситуация вовсе не казалось смешной.
Адоэль злилась на саму себя за нерешительность. Но еще больше она злилась на Защитников – ведь это из-за них она оказалась в таком глупом положении!
Немного подумав, она медленно приблизилась к Минори. Лицо спящей девушки выглядело безмятежно, даже умиротворенно. Некоторое время ангел простояла над ней, буравя кицунэ взглядом, пока-таки не решилась тронуть ее за плечо.
Правда, стоило той зашевелиться, и Адоэль поспешила отойти на почтительное расстояние.
Минори открыла глаза, обвела взглядом их стоянку и увидела застывшую поодаль Адоэль. Прежде, чем подойти к ней, кицунэ потянулась, с неописуемой грацией выгибаясь всем телом. Как не хотелось Адоэль отвернуться, сделать этого она не смогла.
Девушка-лиса была такой… такой…
Словом, было в ней какое-то особое волшебство. И дело не в ее магических способностях – ангел пристально смотрела на кицунэ не из-за каких-то наложенных на нее чар, а просто потому, что ей было приятно видеть эту красивую изящную девушку.
– Доброе утро, Адоэль! Пора отправляться в путь?
У Минори был такой спокойный голос, словно речь шла не о походе с целью одолеть главного врага всей Террены, а о будничной прогулке на природе.
Адоэль хотела высказать все это стоявшей напротив нее девушке, но что-то ее остановило. Отчего-то совершенно не получалось сердиться на кицунэ.
– Д-да… – только и выдавила она из себя. – Ты бы не могла…
– Разбудить остальных? Конечно! – Лицо Минори озарилось такой светлой улыбкой, что по сравнению с ней меркло даже сияние Золотой Башни.
«Похоже, мне предстоит многому научиться», – думала Адоэль, пока кицунэ будила остальных Защитников. Например, простому общению со своими спутниками. Если она каждый раз будет мямлить, разговаривая с той же Минори, то об исполнении ее приказов членами отряда можно забыть.
Наспех перекусили – Адоэль, как и прежде, осталась стоять в стороне – и, сверившись с компасом, двинулись скорым маршем сквозь чащу.
Гнетущая тишина осталась в прошлом вместе со вчерашним днем. Теперь окрестности полнились всевозможными шорохами, хотя они и звучали более приглушенно, чем прошедшей ночью.
Мор высказал свои опасения по поводу столь резких изменений в окружающем мире. Ему не нравилось, что безмолвие, совсем недавно сопровождавшее Защитников на их пути, без видимых на то причин сменилось привычными звуками живой природы.
Адоэль тоже казалось это странным, но вслух она ничего не говорила.
Деревья разной величины в этом лесу чередовались с причудливыми кустами, лозами дикой ежевики и плюща. И все это росло хаотично, налезая друг на друга без какого-либо порядка.
Ветви деревьев, сухие и тонкие, торчали во все стороны, как иголки на спине ежа, но при этом извивались, переплетаясь меж собой самым невообразимым образом. Складывалось ощущение, что здесь поработала неведомая сила. Разве может подобное вырасти в природе само по себе, без стороннего вмешательства?
Колючие кусты цеплялись тонкими, как тетива, веточками за все, до чего только дотягивались. Вместо ягод или бутонов на них виднелись странные коробочки-пирамидки, из которых торчал темно-серый пух. Стоило коснуться его, и пух, высвобождаясь из заточения, тут же взлетал в воздух, разделяясь на множество мельчайших частичек. От него исходил резкий и неприятный запах.
Длинные прочные лозы вились змейками, норовя запутать ноги неосторожного путника, позабывшего о необходимости смотреть себе под ноги. Их более тонкие и неприметные собратья свисали с ветвей наиболее высоких деревьев.
Укул долго и витиевато бранился, убирая с себя такую лиану, после того, как угодил в нее лицом. Под шерстью этого было не видно, но Адоэль не сомневалась, что растительность оставила гноллу в память о себе многочисленные царапины.
За неимением торных путей, Защитникам приходилась идти прямо сквозь чащу. Когда двигаться становилось совсем уж трудно, ангел с Укулом брались за оружие, прокладывая себе и следом идущим товарищам путь. И чем глубже отряд заходил внутрь дикого леса, тем чаще протазан в паре с Небесным Клинком рубили на куски преграждавшую дорогу растительность.
Небо все также было затянуто тучами; своими массивными телами они полностью скрывали дневное светило. Лишь однажды и всего на несколько мгновений солнце выглянуло из-за туч, но те, гонимые ветром на запад, тут же скрыли его из виду.
Впрочем, стоило признать, что была у нового дня и светлая сторона – дождь прекратился еще ночью, и, несмотря на хмурый и напрочь лишенный красок небосвод, тот пока что не возобновлялся.
Не было никакой радости в том, чтобы пробираться сквозь непролазные дебри, но делать это под нескончаемым ливнем было бы еще тяжелее.
На исходе дня, когда чаща стала заметно редеть, а пологий склон холма окончательно сменился достаточно ровным рельефом, на глаза Защитникам стала попадаться местная живность. Внешне существа были похожи на больших ящериц, но все их тело покрывали бесформенные темные наросты.
Ящеры просто расхаживали туда-сюда, что-то выискивая среди опавших листьев и мелких веток. На путников они не обращали никакого внимания, словно тех и вовсе не было.
Гнолл тут же заявил, что непременно нужно изловить одну из них, дабы попробовать на вкус. Адоэль такая идея не казалась разумной, но Укул даже слушать ничего не стал – одним прыжком оказался возле наиболее крупной особи и мощным ударом сломал ей шею.
Другие ящеры отреагировали на убийство сородича полнейшим безразличием.
На закате, когда решили сделать привал, гнолл развел костер, освежевал свою добычу, и, насадив тушку на крепкий сук, зажарил на огне.
Мясо у ящера было не менее темным, чем наросты на его шкуре, и выглядело малоприятно. Но судя по тому, с каким аппетитом Защитники его поедали, в данном случае внешний вид был обманчив.
Адоэль, разумеется, к мясу не притронулась. Она сомневалось, что стала бы его пробовать, даже возникни у нее острая необходимость восполнить утраченную энергию.
На следующий день отряд продолжил путь.
Постепенно чаща перешла в обычный лес, а затем и вовсе сменилась редким подлеском, где деревья произрастали на значительном расстоянии друг от друга. Здесь землю устилали целые плантации грибов. Они отличались меж собой размером, цветом и формой.
Минори пересчитывала вслух имевшиеся здесь разновидности. Выходило, что в округе было не меньше тридцати видов грибов. И это, если учитывать только те, которые попадались кицунэ на глаза.
Адоэль, глядя на это, лишь кривила лицо в недовольной гримасе. Какое ей было дело до грибов, травок и иже с ними? Они никак не помогут одолеть чернокнижника и плененного им Зверя – а, значит, не достойны внимания падшего ангела!
Оставшаяся часть дня прошла спокойно. Небо наконец-то прояснилось, являя взору солнечный диск. Вокруг не было ни души. Встреченные ранее ящеры больше не показывались, а никого другого они не видели.
Едва закончился лес, как впереди простерлась равнина. Она тянулась насколько хватало глаз, и не имела видимых границ. Лишь на линии горизонта угадывались очертания гор, но с такого расстояния было не определить ни их высоты, ни местоположения.
Очередную ночь пришлось провести под открытым небом – на много миль вокруг было не сыскать ничего, что могло бы послужить крышей над головой. Благо на этот раз погода смиловалась над путниками, и на небе, окончательно очистившемся от туч, засияли бесчисленные звезды.
Адоэль не присоединилась к трапезе, но и караулить спутников, пока те спят, на этот раз не стала, хотя и по обыкновению заверила их в обратном. Вместо этого она легла на влажную траву, подстелив под себя плащ, и устремила взгляд на панораму ночного неба.
Звезды испускали ровный теплый свет, иные вроде бы мерцали, будто бы подмигивая падшему ангелу.
Девушка чувствовала себя на удивление хорошо. Впервые за то время, что она провела вдали от небес, ей не хотелось сражаться и проливать вражескую кровь. Чего она на самом деле желала в этот момент, так это отречься от всех проблем и просто лежать, ни о чем не думая.
Ангел не заметила, как смежила веки. Жутко клонило в сон, и девушка не стала сопротивляться, позволив своему телу ускользнуть в тенета сладостного покоя.
* * *
Ее тело трясло, а рядом звучал знакомый голос. Такой приятный, мелодичный…
Минори? Да, это точно была она.
Но… где же сама кицунэ? И почему Адоэль ничего не видит?
Ангел попыталась открыть глаза, но те будто налились свинцом. Да что же это такое?!
Адоэль рванулась изо всех сил, и наваждение вдруг лопнуло, как мыльный пузырь, возвращая ее в реальный мир. Девушка вскочила на ноги, но тут же согнулась пополам, зайдясь в приступе сильного кашля. Легкие горели огнем.
Некто грубо открыл ей рот и влил внутрь какую-то жидкость. Ангел отшатнулась, вновь закашлялась. Проглоченная субстанция растекалась, казалось, разом по всему телу.
Адоэль была готова убить того, кто сотворил с ней подобное, но внезапно ей стало заметно лучше. Удушливый кашель прекратился, а вместе с ним пропали и последние остатки сна.
Рядом стояла Минори, как и все остальные. Мор сжимал в руках пустую склянку.
Адоэль не составило труда понять, кому именно она обязана возвращением в реальный мир.
– Спасибо, – сказала она, глядя шаману в глаза, видневшиеся в прорезях деревянной маски.
– Всегда рад помочь, – ответил бакар.
– Что произошло? – спросила Адоэль, глядя на своих спутников.
– Наш часовой решил подремать, вот что! – пробурчал Укул. Девушка не могла винить его за подобные мысли, да и возразить ей было нечего. Она ведь и в самом деле подвела всю группу, вот так запросто заснув в незнакомом мире, в то время как сама пообещала, что всю ночь проведет на стреме.
Защитники выглядели неважно. Осунувшиеся фигуры, мрачные усталые лица.
Быстро осмотревшись, ангел поняла, что именно явилось причиной столь удручающего состояния ее отряда.
За ночь на равнину опустился туман. Густой и плотный, он снижал видимость до расстояния вытянутой руки. И в нем явственно чувствовалась магия. Злая и очень сильная. Именно она воздействовала на тело и разум каждого из Защитников.
Даже сейчас, после выпитого снадобья Мора, ангел чувствовала себя уставшей и подавленной. Внутри нее гнездилось нехорошее чувство, будто девушке вдруг разом все опостыло, и единственное спасение от повседневности она могла найти лишь в крепком и долгом сне.
Сон…
Ужасно хотелось спать. Голова так и норовила опуститься вниз, глаза закрывались сами собой.
Адоэль поспешила призвать Небесный Клинок, а затем еще и распустила за спиной белоснежные крылья. В отличие от оружия, крылья не исчезали из этого мира, но каждый раз, когда девушка складывала их, они становились незримыми, и в каком-то смысле утрачивали свою материальность.
И сейчас, с крыльями за спиной и ангельским оружием в руках, Адоэль смогла окончательно прийти в себя.
– Тебе досталось больше других, – сказал Мор, пряча опустевшую склянку в своей сумке.
– Мы никак не могли добудиться тебя, – сказала Минори, растирая свои плечи ладонями. С ее лица исчезла привычная улыбка, лоб прорезали морщины. – Лишь снадобья Мора смогли привести тебя в чувство.
Ага, стало быть, тот пузырек в руках шамана был не первым. Но чем же он все-таки напоил Адоэль? Впрочем, главное, что средство сработало.
И все же этот бакар был не так прост. Одно дело сделать настои, эффективные для человека, и совсем другое – для ангела.
Постойте! Так это значит…
Сомнений быть не могло – шаман знал, что Адоэль падшая. Неужели он тоже с Земли? И рассказал ли он об этом остальным?
Адоэль по-прежнему стыдилась того, кем она была, и не желала, чтобы об этом узнали ее спутники. Придет время и ангел непременно перемолвится «добрым» словцом с юношей в маске, ну а пока…
– Что это такое? – спросила Адоэль, обводя взглядом остальных.
Уточнять, что она имела в виду, не было нужды.
– Плохое место, – подал голос Гейн. Он сидел на земле, подогнув колени, и обхватив их руками. Широкополая шляпа была так сильно надвинута, что закрывала все лицо. Из-под нее виднелись лишь кончики усов и бороды.
Адоэль с внезапным сожалением поняла, что напрочь позабыла о существовании каппы, и когда минутой ранее всматривалась в лица Защитников, то даже не заметила его. Чувство вины – но разве она в чем-то виновата? – больно кольнуло в груди.
– Спасибо, старик! – рыкнул Укул недовольно. – Открыл нам глаза на очевидное!
– Нет-нет, Гейн прав. – Мор поднял руку, призывая оставить излишние споры. – На эту равнину наложены чары. Очень древние и очень… плохие. Пожалуй, это наиболее точное определение.
– И кто сотворил эту гадость? Только не говори, колдун, что это сделали плохие люди, иначе…
– Плохие или хорошие – неважно. Проблема в том, что чары слишком сильны, поэтому ни мне, ни Минори с туманом не справиться.
– А как на счет крылатой девы?
– У меня есть имя! – вспылила Адоэль.
– Ангелы используют лишь боевую магию. – Мор решительно встал между гноллом и Адоэль, пресекая возможный конфликт. – Здесь же потребна магия совсем другой направленности.
– В таком случае нам стоит продолжить путь. Чем раньше мы пересечем равнину, тем скорее выберемся из тумана, – предложила Минори.
– А если он последует за нами?
– Не последует, – заверил гнолла Мор. – Чары наложены на конкретное место, они накрепко привязаны к нему, а значит, недвижимы.
– Тогда идемте! – скомандовала Адоэль, закидывая за спину свой мешок.
Возражений не последовало.
Сборы не заняли много времени, и вскоре Защитники продолжили путь.
Двигаться приходилась медленно, сбившись плотной группой – стоило отпустить спутника на расстояние пары шагов, и его поглощал туман, полностью скрывая из виду. Кроме того, магическая завеса также отражала и всячески искажала любые звуки. Произнесенные слова тут же возвращались к хозяину глухим нестройным эхо. Если кто-то из отряда потеряется, отыскать его в таких условиях будет крайне сложно.
Из-за плохой видимости приходилось постоянно сверяться с компасом, чтобы не сбиться с пути. И судя по тому, что несколько раз Защитники таки меняли направление, напрашивался неприятный вывод: не будь у них навигационного артефакта, они бы уже блуждали по кругу.
Туман продолжал угнетать и изматывать своих пленников. Он ложился тяжелым грузом на плечи, заплетал ноги, норовил смежить веки. Идти приходилось через силу, как при сильной усталости, когда каждый шаг стоит тебе немалых усилий.
Время от времени Мор доставал из своей сумки какой-то порошок и рассыпал его Защитникам под ноги, едва слышным шепотом произнося слова заклятья. Это помогало, и на время тело освобождалось от пагубного влияния тумана. Идти становилось легко и просто.