* * *
Ратмира Петровна жила в крошечной однокомнатной квартирке на пятьдесят шестом этаже. В руках Полина держала купленные ещё вчера пирожные, в которые бабушка аккуратно шприцем ввела небольшую дозу снотворного. Только бы новый хозяин бабушкиного дома любил сладкое!
Зайдя в квартиру, Поля почувствовала запах. Пахло какими-то медикаментами. Непроизвольно поморщившись, она поздоровалась.
– Полина? Рада видеть тебя! Заходи! Как добралась?
– Здравствуйте, Ратмира Петровна! Спасибо, прекрасно, – вежливо ответила девочка, внимательно рассматривая женщину. На вид лет пятьдесят, моложе бабушки, поджарая, с худым, слегка усталым лицом и губами, тонкими, словно ниточка.
– Рассказывай, чего вы там с Настасьей удумали. По телефону она ничего объяснять мне не захотела.
Полина рассказала про отсутствие денег, и про ссоры родителей, и про их с бабушкой идею. Умолчала почему-то только о старом фотоальбоме, который был так дорог бабушке. Женщина пришла в восторг.
– А Настасья точно сказала, что забрать надо только фотографию? – с интересом глядя на Полину, уточнила она.
– Ну вообще-то… – Полина замялась, решаясь, и Ратмира Петровна ободряюще улыбнулась. – Ещё я должна забрать альбом с нашими семейными снимками…
Раздался звон разбитого стекла, и Поля вздрогнула. Оказалось, это Ратмира Петровна уронила чашку, в которую собиралась налить гостье чай.
– Альбом? Ты уверена? – не обращая внимания на осколки, воскликнула женщина. Руки у неё почему-то дрожали.
– Да, но почему вы так разволновались?
Ратмира Петровна уже взяла себя в руки, глубоко дыша.
– Я… – начала она. – Просто спрятать целый альбом в наше время… Немыслимо!
– Да, моя бабушка – та ещё авантюристка! – хихикнула Поля.
– Не то слово… – задумчиво протянула женщина, глядя куда-то вдаль, затем, словно очнувшись, спросила: – Так ты говоришь, надо узнать, кто живёт в старом доме Настасьи? – и, получив утвердительный кивок от Полины, женщина уселась за цирру.
– Так, это не то… это тоже… ага, вот! Нашла! Там живёт журналист старой закалки, – начала она, сверяясь с данными на мониторе. – И судя по всему, живёт один, так как ни жены, ни детей я тут не вижу, – она бегло читала данные в цирре, и Полина, не сдержав удивления, спросила:
– Вы так легко можете найти сведения о человеке?
– Если есть доступ к базам, то почему бы и нет? Не забивай свою голову, это просто связано с моей работой.
Полина внимательно смотрела на бабушкину подругу. Почему-то эта женщина казалась ей странноватой. Решив и впрямь не забивать себе голову, она обрадованно сказала:
– Значит, дом не снесли?
– Конечно, нет! Скорее всего, перестроили слегка, но не снесли, – покачала головой Ратмира Петровна.
– Подождите… Если его перестраивали, то могли сломать и чердак… А это значит… – поникла вдруг Поля.
– А это значит, что, пока не увидишь всё сама и не поищешь фотоальбом, нечего и расстраиваться! – перебила девочку бабушкина подруга. – Пойдём, я накормлю тебя ужином, а то время позднее.
За ужином Ратмира Петровна снова спросила про альбом:
– А где, говоришь, он закопан?
– Разве я говорила, что он закопан? – удивилась девочка, перестав есть и пристально взглянув на женщину.
Ратмира Петровна улыбнулась:
– Я просто предположила, ведь если хочешь что-то спрятать, то лучше это закопать поглубже, ведь так?
Она подмигнула Полине, давая понять, что вопрос исчерпан, и, встав из-за стола, стала собирать грязную посуду.
Полина лишь в недоумении пожала плечами, готовясь ко сну. Завтра будет ответственный день.
Утром следующего дня Поля стояла напротив огромного забора, за которым раньше был бабушкин дом, и держала в руках коробку с пирожными. Забор был такой высоты, что скрывал весь участок, и Поля всё ещё не могла разглядеть за ним бабушкиного дома.
– Кто? – раздалось в динамике домофона, когда девочка позвонила. Поля дёрнулась от неожиданности.
– Доставка для Якова Михайловича, – отрапортовала она бодро, чувствуя, как от волнения трясутся колени.
Домофон пискнул, открываясь, и девочка торопливо вошла внутрь участка. Цел! Цел был чердак, и дом почти не изменился. К нему просто пристроили ещё один – кирпичный. Большой и массивный. Но бабушкин уютный деревянный домик остался невредим. Поля готова была пуститься в пляс от радости. Она так близко к цели!
Высокий худой мужчина в полосатом халате и шлёпанцах на босу ногу показался на пороге дома.
– От кого доставка? – слегка прихрамывая, он спустился к Поле и протянул руки к коробке.
– От тайной поклонницы, – ляпнула Полина первое, что пришло на ум. Она протянула коробку и улыбнулась. – Просили, чтоб вы попробовали немедленно!
– Ох, ну это только Марго! Ах, выдумщица! – расплылся в улыбке мужчина. – Что ж, благодарю, как вовремя! А у меня, знаете ли, нога… разболелась, зараза! Сил нет! Вы уж сами ступайте к выходу, а я пойду! – мужчина повернулся в сторону дома и вдруг спохватился: – Я вам что-то должен?
– Всё оплачено, – заверила Полина, размышляя, как незаметно укрыться на участке.
– Чудненько, чудненько! Ещё раз спасибо! – и он, не глядя на Полину, поковылял внутрь дома.
Девочка, трясясь внутри от волнения, сделала вид, что направляется к выходу. Сама же юркнула за высокую ель, растущую возле забора. Выждав минут тридцать, чтобы снотворное точно подействовало, и уповая на то, что чудной дядька действительно сразу решил попробовать угощение, Поля осторожно направилась ко входу в старый бабушкин дом. Она заметила камеры, висящие на крыше в новой части здания, и старалась не попасть в их радиус обзора.
Дверь в старый деревянный дом была открыта. Девочка порадовалась рассеянности хозяина и юркнула внутрь. Тут всё было как в детстве. Солнце, проникая внутрь помещения через небольшое окошко, высвечивало полоски пыли. Запах старого дерева и смолы был таким же, как раньше, уютным и по-детски ярким. Поля, боясь дышать от страха, что её застукают, тихонько поднялась по лестнице. «Пятая и седьмая ступеньки скрипят», – вспомнила девочка, перешагивая их.
Дверь на чердак отворилась с протяжным скрипом. Сердце Полины ухнуло куда-то вниз – таким громким ей показался звук. Замерев на мгновение, она прислушалась. В доме было всё так же тихо. Понимая, что её могут застукать в любую минуту, девочка, аккуратно ступая, направилась к стене с небольшим окошком.
На чердаке было пусто. Ни вещей, ни присущих всем чердакам непонятных старинных штуковин. Только огромная серебряная паутина по углам. Поля аккуратно потянула деревяшку под окном, почти у пола, на себя. Та поддалась. В образовавшейся нише в целлофане лежала фотография. Та самая, которую маленькая Полина спрятала тут пять лет назад. Засунув снимок под кофту, Поля на цыпочках вышла из комнаты и спустилась по лестнице вниз. По её ощущениям, прошло не больше пятнадцати минут, а это значит, владелец дома ещё должен спать.
Теперь необходимо было выкопать фотоальбом. Но как пройти по участку незамеченной? Одна из камер смотрела прямо на то место, где располагался колодец. Чуть дальше за ним начинались построенные новым хозяином помещения – какие-то невысокие сооружения.
Поля подошла к входной двери и тихонько приоткрыла её. На улице было пусто. Девочка вышла и, наклонившись, зачерпнула большой комок грязи. Благо недавно шёл дождь, и земля была жидкой и влажной. Подойдя к камере слежения сзади, девочка размахнулась и кинула землю в объектив. Комья сырой земли залепили глаз устройства тёмной влажной жижей.
Понимая, что времени мало, Поля кинулась к колодцу. Словно сумасшедший фокстерьер, она принялась рыть землю маленькой садовой лопаткой, которую предусмотрительно прихватила с собой из дома. Спустя несколько минут руки Поли, по локоть в грязи, уткнулись во что-то твёрдое. Металлическая коробка из под печенья! Именно в неё бабушка убрала альбом. Поля быстро достала коробку и вдруг услышала крик:
– Эй, чего тебе тут нужно? А ну, стой!
– Простите меня! – крикнула Полина в ответ. – Я беру своё!
Не раздумывая больше ни минуты, девочка кинулась бежать. Хозяин дома бросился за ней, но больная нога давала о себе знать: Поля успела выскочить в открытую калитку и бросилась прочь от дома.
Хозяин ещё что-то кричал вслед, но девочка понимала, что спасена! Она смогла! Сделала всё, что нужно. Теперь осталось только раздобыть моноблок, и можно отправиться в прошлое, чтобы помешать маме и папе разрушить свой брак.
* * *
Поля и Ратмира сидели перед экраном цирры.
Полина, испугавшись погони, бежала до дома Ратмиры Петровны, не останавливаясь, совершенно забыв о том, что бабушка строго наказала ей принести альбом домой. Фотография родителей жгла грудь, и девочке не терпелось отправиться в прошлое. Единственное, что девочка сделала, покоряясь какому-то внутреннему предчувствию, это спрятала фотоальбом поглубже в рюкзак, решив, пока ничего не говорить о нём Ратмире Петровне.
Женщина, увидев запыхавшуюся от быстрого бега Полю на пороге квартиры, всплеснула руками. Первым делом она спросила про альбом, и Полина, сделав грустное лицо, отрицательно покачала головой, сказав, что хозяин заметил её, и она не успела достать фотоальбом из тайного места.
Девочка почувствовала укол совести за враньё, но всё же решила сначала сделать то, ради чего всё это затеяла, а потом уже разобраться с альбомом.
Ратмира Петровна согласилась помочь Полине с перемещением, и уже долго подбирала необходимые для перемещения коды. Моноблок – маленькое чёрное устройство с цифровым экраном, мигал разноцветными лампочками, стоя на столе рядом с циррой. Полина с интересом поглядывала на него. Ей до сих пор не верилось, что с помощью этой штуковины возможно отмотать время назад, но бабушкина подруга вводила в цирру какие-то длинные цифры, сверяясь с фотографией, которую дала ей Полина, и выглядела при этом очень серьёзной.
Полина попросила разрешения принять душ, и Ратмира Петровна, не обернувшись, одобрительно махнула рукой. Девочка отправилась в ванную, прихватив с собой рюкзак со спрятанным фотоальбомом. Ей не терпелось рассмотреть его.
Железная коробка была аккуратно вскрыта, и старинный, в кожаном переплёте альбом тяжестью лёг в руки девочки. О, сколько там было фотографий! Кажется, вся история их семьи, собрана в одном толстом, пахнущем временем и воспоминаниями хранилище. Все фото были подписаны ровным бабушкиным почерком. Полина вглядывалась в лица людей на фото, и её сердечко замирало. Вот мама – совсем маленькая, со смешными пышными бантами. А вот свадьба мамы и папы – на этой фотографии чуть сбоку стоит и бабушка с торжественным и радостным лицом. А вот она сама – смешная кудрявая девочка в коротком платье с рюшами.
Когда она разглядывала очередной снимок дедушки в военной форме, в квартире Ратмиры Петровны зазвонил телефон. Поля быстро закрыла альбом и, снова сунув его в коробку, убрала на самое дно рюкзака, решив досмотреть после возвращения из прошлого. Наспех помывшись, девочка переоделась и вышла из ванной.
Ратмира Петровна сказала, что звонила бабушка Поли. Она просила внучку срочно вернуться домой и ничего без неё не предпринимать. Полина задумалась. С одной стороны, бабушка права и нужно возвращаться, чтобы всё обсудить, с другой – Полина уже решила, как постарается уговорить родителей повременить с продажей дома, и откладывать это ещё на несколько дней было выше её сил.
– Я останусь, – твёрдо заявила она Ратмире Петровне, и та удовлетворённо кивнула.
– Правильно! Тем более, что когда ты вернёшься, всё уже будет по-другому! – поддержала её решение женщина.
Ратмира Петровна просидела за циррой ещё с четверть часа. Наконец она подняла голову, потянулась, разминаясь, и, обернувшись к Поле, сказала:
– Готово! Код перемещения есть. Можем начинать!
Полина только этого и ждала. Дрожа от волнения, она подошла к креслу и протянула левую руку. Ратмира Петровна ловко закрепила на запястье девочки круглый провод. Взяв фото родителей Полины, женщина вставила его в моноблок, нажимая какие-то кнопки. Вторую ладонь она положила на специальную магнитную подставку – цифровой считыватель.
– Я выставлю время пребывания в прошлом – час. Думаю, тебе этого хватит.
Полина, завороженно следя за действиями бабушкиной подруги, кивнула, не до конца понимая, что происходит. Женщина ввела код в циррУ. Он состоял из большого количества символов и цифр. Моноблок замигал сначала жёлтым, потом ярко-оранжевым и, наконец, все лампочки стали ярко-синего цвета.
Мир Поли закружился, по телу пробежал слабый разряд тока, и всё потемнело.
Телефонный звонок заставил женщину вздрогнуть. Сняв трубку, она несколько минут молча слушала собеседника, затем тихим, вкрадчивым голосом сказала:
– Она не смогла. Сейчас я отправила её в прошлое. Надо выиграть время. К моменту, когда она вернётся, мы уже заберём и альбом, и девчонку. Теперь я знаю, что он не сгорел. Барсук закопала его в земле на своём участке. – Перерой там всё, альбом мне нужен в ближайшее время! – резко бросил собеседник.
– А что делать с девчонкой, когда вернётся?
– Уничтожь.
Женщина кивнула и положила трубку.
Прошлое, 2028 год
Поля открыла глаза и почти сразу увидела себя маленькую, фотографирующую родителей на старенький «Полароид». Слава богу, что моноблок переместил её не прямо на крыльцо дома, а за большой куст сирени недалеко от калитки, иначе родители, наверное, очень удивились бы, увидев свою собственную дочь, почти на пять лет старше! Подождав, пока мама с папой скроются в доме, она подошла к Поле-младшей. Так девочка себя окрестила.
– Привет! – поздоровалась Полина с самой собой.
– Привет! А ты кто? – ответила девочка.
– Я твоя подружка, но из будущего – объяснила Полина.
– А так разве бывает? – удивилась Поля-младшая.
– Ещё как бывает! Послушай, мне очень нужна твоя помощь. Речь идёт о спасении твоей семьи! Нужно уговорить твоих маму с папой ни в коем случае не продавать дом. Понимаешь? Если они его продадут, всем станет очень плохо. Очень плохо!
– Я тоже не хочу, чтобы они продавали бабушкин дом! И бабушка не хочет. Она сейчас вещи собирает. И плачет… Я точно знаю! – ответила Поля-младшая.
– Бабушка тут? – воскликнула Полина и хлопнула себя по лбу. Точно! Как она могла забыть, что бабушка ездила тогда вместе с ними!
– Хорошо, давай я пойду успокою бабушку, а ты поговоришь с мамой и папой, договорились?
– Да! – кивнула Поля-младшая.
– Справишься?
– Я очень постараюсь! – серьёзно кивнула Поля-младшая и вприпрыжку понеслась к дому.
Полина удивлённо смотрела вслед самой себе. Какой уверенной и умной девочкой она была… Хотя почему была? И есть! Но, конечно, когда смотришь на себя со стороны – это совершенно не то же самое, что ИЗНУТРИ. Полина улыбнулась и направилась к задней двери дома, чтобы незаметно пробраться к бабушке. Той будет гораздо проще объяснить, что не нужно продавать дом, и может быть, если они вместе с Полей-младшей насядут на родителей, те согласятся хоть немного повременить.
Настасья Павловна складывала вещи в большую картонную коробку из-под телевизора и утирала слёзы. Столько воспоминаний связано с этим домом… столько лет жизни. Как же жалко продавать! Женщина взяла в руки старый фамильный фотоальбом. Эта вещь очень много значила для Настасьи Павловны и хранила в себе огромную тайну. Небезопасно доставать его вот так, при свете дня. И ещё более опасно брать с собой в город – туда, где его легко смогут найти.
Вдруг дверь в комнату осторожно распахнулась, и Настасья Павловна вздрогнула от неожиданности, выронив драгоценный альбом на пол.
– Ба… – Полина вошла в комнату бабушки.
– Вы кто? – сощурилась Настасья Павловна. Затем, приглядевшись, удивлённо протянула: – Будто Поля… но старше… Этого не может быть!