Сначала в предполье базы Хайлиген Хаммер начали работу роботы-сапёры. Их хаотическая деятельность, на первый взгляд, казалась совершенно бессмысленной. Боевые инженерные системы выкапывали в разных секторах правого берега небольшие траншеи, вызывая на себя огонь автоматических орудий базы. Но тем самым вражеская артиллерия демаскировалась, что позволяло начать контрбатарейную борьбу. А из разрозненных траншей через две недели должны были получиться сравнительно защищённые подходы к базе.
Затем в дело вступили инженерные подразделения. На притоке Нэсса, почти таком же широком, как сама река, были в короткий срок построены сооружения, смахивающие на корпуса Хайлиген Хаммер. По настоянию майора Хирна всю местность вокруг постарались сделать максимально похожей на окрестности вражеской базы. Одновременно из сапёров и разведывательных взводов было создано семь диверсионных групп, каждой из которых ставилась задача скрытно проникнуть на территорию Хайлиген Хаммер в одно из критически уязвимых мест и произвести подрыв важнейших систем инфраструктуры.
Нашлась работа и для полевой жандармерии. Из числа содержащихся на гауптвахте следовало отобрать самых буйных и неуправляемых солдат...
- Рядовой Шлегер! Вы обвиняетесь в неподчинении приказам командира и неподобающем поведении. По Рескрипту Его Императорского Величества за все эти деяния в военное время полагается только одно наказание - расстрел.
- Нет! Нет!!! Нет, господин обер-полицмейстер, я не хочу умирать! Помилуйте! Что я могу сделать, чтобы искупить вину перед родиной и Императором? Я готов голыми руками душить здешних лапотников, только помилуйте!
- Молчать, Шлегер! Отставить панику! Вы имперский солдат, а не истеричка! Император суров, но справедлив. Он даёт вам последний шанс. Вы поступаете в распоряжение майора Хирна. Подчиняетесь ему беспрекословно и делаете только то, что он прикажет! Если майор сочтёт, что вы были усердны - вас помилуют. Если нет - вас расстреляют!
- Так точно, господин обер-полицмейстер!
Всех хулиганов с гауптвахты Хирн собрал вместе и проинструктировал, что они примут участие в испытаниях нового секретного препарата военной медицины. Назвав этот препарат величайшим достижением имперской науки, майор пообещал, что под его воздействием каждый воин сможет драться в бою, как десять императорских берсеркеров. Затем буянов отдали на растерзание инструкторов по рукопашному бою и спецподготовке.
Не остался в стороне и армейский капеллан. Его обязали составить список самых набожных и истово верующих в Имперской инфантерии. Майор Хирн отобрал из них семерых, после чего имел с каждым продолжительную беседу. Затем эти воины поступили в распоряжение армейского капеллана. Тот, хоть и выразил в личной беседе с Хирном своё крайнее неодобрение, был вынужден подчиниться приказам из Главного духовного управления.
Когда военные инженеры закончили сооружать макет вражеской базы, на следующую же ночь, ближе к рассвету, славная бронепехота была поднята по тревоге.
- Первый взвод! Становись! Смирно! Вольно! Приказ гросс-генерала Кнюппеля. Проводим учения. Нам приказано форсировать приток Нэсса, преодолеть предполье и занять сектор 10-35. Уложимся в норматив по времени - нас ждёт великолепный завтрак в том прекрасном сарае, который построили наши бравые сапёры. Вопросы есть?
- А если не уложимся?
- Если не уложимся в норматив - будем форсировать реку снова. А наш завтрак достанется тем, кто с этим нормативом справится. Ещё вопросы есть? По машинам!
Через день учения повторили, но на этот раз до макета базы нужно было добраться за меньшее время, а по славной бронепехоте стреляли холостыми автоматические пушки и пулемёты, установленные инженерными войсками. За две недели марш-броски повторялись семь раз на исходе ночи. За это время каждый солдат довёл свои действия по форсированию водной преграды и пересечению предполья почти до автоматизма. Вот только главный интендант Имперской инфантерии был недоволен. Он заявил, что армейские склады скоро будут не в состоянии кормить солдат, как на убой.
О наступлении дня Х знали только Хирн и избранные офицеры из штаба гросс-генерала Кнюппеля. За три часа до рассвета майор проинспектировал диверсионные группы, уточнив их задачи, затем проведал хулиганов с гауптвахты, после чего поговорил с каждым из семерых подопечных армейского капеллана. За два часа до рассвета семь тщательно подготовленных групп из разведчиков и сапёров скрытно форсировали реку. За ними следом были отправлены освобождённые с гауптвахты. Последними скрылись во мраке ночи фигурки в балахонах из мешковины.
За час до рассвета личный состав славной бронепехоты подняли по тревоге. Солдатам снова сообщили, что это учения, но привезли их кружным путём не к притоку, а на берег самой реки Нэсс. В темноте никто из Имперской инфантерии не заподозрил обмана. Хорошо натренировавшиеся воины быстро и слаженно форсировали водную преграду и бросились к едва заметным вдалеке корпусам. Когда до некоторых их них начало доходить, что это уже не учения, а реальный бой, большая часть пути до вражеской базы осталась позади. Спасаться бегством было уже поздно.
Огонь автоматических систем Хайлиген Хаммер оказался неожиданно слабым и на редкость неэффективным. К тому моменту, как начался рассвет, вся атакующая лава бронепехоты ворвалась на позиции, предписанные планом. А через полчаса база капитулировала.
Майор Хирн, внешне, совершенно спокойный, не находил себе места с самого момента начала высадки. Внося в план элементы неопределённости, он терял возможность повлиять на ход событий. И когда в штаб поступило донесение о том, что Имперская инфантерия успешно заняла территорию вражеской базы, Хирн едва держался на ногах от нервного истощения. Но майор всё-таки дождался известия о капитуляции Хайлиген Хаммер, после чего провалился в сон без сновидений прямо в штабе на стуле, привалившись спиной к стене.
К середине дня, когда Хирна разбудил ликующий гросс-генерал Кнюппель, стали известны подробности операции. Из семи диверсионных групп на территорию базы смогли проникнуть лишь две. Одной удалось уничтожить главную энергетическую магистраль, а другой - вывести из строя систему управления автоматическим огнём. Этим и объяснялась неэффективность вражеских артиллерийских систем.
Ополченцы Ландеса, теоретически, могли в короткий срок ликвидировать все повреждения, но тут в главный корпус Хайлиген Хаммер ворвались хулиганы с гауптвахты, находящиеся под воздействием секретного препарата. Голыми руками обездвижив все патрули базы, "берсеркеры Хирна" ворвались в штаб, вывели из строя командный состав ополчения, находившийся там, а также системы связи, после чего обчистили карманы противников, взломали сейф, разграбили его содержимое и разбежались в неизвестных направлениях.
После этого на Хайлиген Хаммер свалилась новая напасть - религиозные фанатики с огнём в глазах, одетые в грубые монашеские плащи с капюшонами, размахивавшие панагиями на цепочках и громко декламирующие священные псалмы. Такого поворота событий ополченцы Ландеса уже не смогли вынести. Вся система управления базой обрушилась окончательно, часть защитников решила покинуть свои позиции, часть попыталась укрыться в бомбоубежищах, а самые нестойкие в ужасе сдавались безоружным людям в плащах Святого Троттеля. Так что прибывшей в скором времени бронепехоте оставалось лишь довершить разгром и выкурить разрозненные группы ополченцев из подземных казематов.
Гросс-генерал Кнюппель пылко пожал руку майору Хирну, после чего они под шумак уничтожили секретный приказ, надобности в котором больше не имелось. Командующий Имперской инфантерией всё порывался повесить майору на шею свой Золотой Имперский крест, но Хирн, сердечно поблагодарив гросс-генерала, отказался, взамен попросив не слишком распространяться о деталях этой операции и придерживаться версии о том, что всё делалось строго по плану полковника фон Штресса.
Из Генерального штаба поступило указание не форсировать успех. Дело в то, что, после того, как власти Пасторали узнали о падении Хайлиген Хаммер, они сразу же обратились к Императору Хасту I с просьбой принять Ландес под свою законную власть. Необходимость в марше на столицу аграрного мира отпала. Пушки умолкли, начались долгожданные официальные переговоры.
Вернувшись в Хауптберг, Хирн сразу с военного космодрома направился в Генеральный штаб. Когда майор входил в кабинет фон Штресса, тот изучал бумаги и, не поднимая головы, предложил своему подчинённому присесть в кресло справа от огромного бюро. Хирн осторожно опустился на краешек сиденья и принялся терпеливо ждать. Полковник дочитал какую-то депешу, отложил планшет в сторону и воззрился на майора. В тяжёлом и усталом взгляде серых глаз промелькнуло неожиданное любопытство.
- А вы знаете, Герман, какие слухи ходят по столице о взятии базы Хайлиген Хаммер?
- Нет, херр полковник.
- Ну да, откуда вам это знать... Истово верующие говорят, что сам Святой Троттель вёл бронепехоту в атаку на врага. Управление пропаганды докладывает о неожиданном росте религиозных настроений. Не удивлюсь, если Хасту I придётся раскошелиться на новую базилику в центре Хауптберга. Среди молодёжи отмечены разговоры о том, что Имперская инфантерия получила некие капли бесстрашия, и что именно они помогли победе нашего оружия. Раскройте страшную тайну, Хирн, зачем вам понадобились все эти выкрутасы? Разве не достаточно было диверсионных групп? Для чего вы задействовали этих неуправляемых хулиганов с гауптвахты и безумных религиозных фанатиков?
- Херр полковник, ваш план штурма Хайлиген Хаммер - это шедевр военного планирования. Но я подумал, что стратеги Ландеса ждали от нас именно таких действий, безукоризненных с точки зрения логики и здравого смысла. Мне показалось, что небольшая доза безумия внесёт достаточный элемент неопределённости и не позволит противнику просчитать наши планы.
- Дипломатично, как всегда. Чего-то в этом духе я и ожидал от вас услышать. Но в этот раз вы проявили себя очень ярко! Кто вам подсказал идею с новой реинкарнацией Святого Троттеля?
- Армейский капеллан снабдил меня списком подходящих солдат. Я выбрал из них семерых деревенских парней попроще, потом побеседовал с каждым по отдельности.
- И о чём же, если не секрет?
- Каждому солдату я сообщил по секрету, что он является прямым потомком Святого Троттеля и унаследовал часть его божественного дара.
- Не боитесь, что вас неправильно поймут?
- Я к этому привык, херр полковник.
- Ладно, Герман, продолжайте.
- После меня этими парнями занимался армейский капеллан, он умеет довести человека до нужного градуса фанатизма. Перед самой операцией каждому "потомку святого" вручили монашескую накидку из обычной мешковины и чудодейственную реликвию, нить из плаща Троттеля.
- И где же вы добыли святыни в таком количестве?
- На складах Инфантерии нетрудно найти и нитки, и футляры для них на цепочке.
Фон Штресс ухмыльнулся и переслал майору на планшет документ:
- Вот, полюбуйтесь, армейский капеллан подал рапорт, где требует отправить вас под трибунал за святотатство, богохульство и государственную измену. Он считает, что ваши действия можно квалифицировать, как надругательство над святынями Империи. К чести капеллана, могу сказать, что он не желает вашей смерти, а лишь просит заточить вас в сумасшедший дом. Пожизненно. Ладно, об этом рапорте я позабочусь сам. С фанатиками разобрались. А что там с каплями бесстрашия?
- Мы отобрали самых агрессивных с армейской гауптвахты и поставили перед выбором: либо расстрел, либо участие в секретном военном эксперименте. Понятно, что никто не отказался. Две недели этих буйных день и ночь учили убивать голыми руками. А перед самой отправкой выдали каждому секретный препарат, назвав его ингибитором амигдалярных ядер. Я лично сообщил, что эта новейшая разработка военных фармакологов подавляет страх и мобилизует все силы организма.
- И что же вы им дали на самом деле?
- Обычные стимуляторы из стандартного снаряжения диверсионных групп.
- Но почему-то на этих хулиганов обычные стимуляторы оказали необычное действие. Вот депеша из министерства иностранных дел. На переговорах о вхождения Ландеса в состав Империи представители Пасторали протестовали против варварских методов ведения боевых действий. Они заявили, что цивилизованные нации не используют в армии генно-модифицированных горилл, способных разорвать человека на куски голыми руками.
Фон Штресс посмотрел на майора, а тот лишь пожал плечами:
- Во время планирования операции я подумывал о берсеркерах Его Императорского Величества, но у них и так слишком много работы. Тогда я решил подготовить им какую-нибудь замену. Могу сказать, что армейские инструкторы рукопашного боя оказали нам в этом деле неоценимую поддержку.
- Меня всегда поражают ваши методы, майор, хотя вполне устраивает то, что вы добиваетесь результата там, где другие спасовали. Я объявляю вам благодарность от имени самого Императора и готовлю представление на присвоение вам внеочередного воинского звания. До понедельника вы абсолютно свободны. Отдыхайте.