– Извини, нужно было сразу поменять форму, – эти слова произнес уже ректор Глениус, которого я не видела, но узнала по голосу.
«Так вот что значит – черный жнец», – пришла ко мне мысль на грани сознания. Архимаг тем временем поднял меня на руки и стремительно внес в свою комнату. Стало теплее и спокойнее. О том, что же происходило дальше, остается лишь догадываться, так как отключилась я на вопросе: «Почему ты вся мокрая?»
Пришла в себя, будучи в белой рубашке, укрытой стопкой одеял. Заглянула под нее, оттянув ворот… Там не было ничего! Абсолютно! Я была голая, даже без нижнего белья! Посему возмущенно возопила:
– Глениус Сёгдеваль, архимаг как вас там!
– Сегдиваль, – терпеливо поправил мужчина, отзываясь откуда-то издалека. Балдахин скрывал от меня всю комнату, поэтому оставалось только повернуть голову на звук.
– Неважно, – отмахнулась, продолжив свою тираду. – Почему я в одной рубашке?
– Действительно, почему? – издевался он. Голос на этот раз уже звучал ближе, чем раньше.
– Шутите, да? – не получив ответа, от злости стянула с себя одеяла и собралась вставать с кровати.
Но этому не суждено было случиться. По крайней мере, пока. Полог дернулся, и у левого края кровати возник ректор с мокрыми волосами, в рубашке с расстегнутым воротом. Брюки же были темно-синими. Преподавательский костюм? Вечером?
– Нет, ну что вы. Как я могу? – уточнил, заразительно улыбаясь, даже как-то по-детски.
– Наверное, все же можете… – Глядя ему в глаза, я немного растерялась, а потом все же опомнилась. – Ну так что, ответите на мой вопрос? Или будете и дальше издеваться?
Изобразив на лице бурную мыслительную деятельность, архимаг со всей серьезностью в голосе сообщил:
– Хм, дайте подумать. А может, вы мне скажите, что делали в моих апартаментах, да еще и в такой час?
Тут он, конечно, прав. Не поспоришь… Но… Но! А как же вендетта и отказ вернуть домой?
Поэтому с нажимом ответила:
– А что мне оставалось? Кроме как вломиться к вам и выразить всю свою признательность от принятого решения о зачислении в академию. Я домой хочу, а не учиться!
Устало вздохнув, Глениус бросил на меня странный взгляд. Молчал несколько секунд. Приняв какое-то решение, качнул головой и тихо произнес:
– Пойдемте, Лея, покажу вам кое-что.
После этих слов он скрылся за балдахином. А я недоуменно воззрилась на то место, где он только что стоял. Как? Голой? Босоногой?
Наверное, ректор прочитал мои мысли, потому сообщил мне откуда-то издалека:
– Одежда лежит на тумбе рядом. Тапочки там же.
Под этим он подразумевал безразмерные штаны с поясом. Собственно, мне ничего и не оставалось, кроме как, краснея, натянуть их, вдеть пояс в петельки и вправить внутрь рубашку. И, приподняв шаровары под самую грудь, чтобы не спотыкаться при ходьбе, плотно подвязать кожаным шнурком.
Тапочки были мягкие, но на пять размеров больше, посему шаркали при ходьбе, как бы сильно я ни поднимала ноги. В общем, кое-как обогнув кровать, увидела в конце комнаты деревянный стол, принесенный неизвестно откуда, так как раньше в полукруглой библиотеке я его не наблюдала.
Ректор сидел на стуле, склонившись над какой-то картой, и иногда перелистывал кипу бумаг, лежащую тут же.
Подняв взгляд на меня, улыбнулся и вымолвил:
– Очаровательны, как всегда. Присаживайтесь. – Он кивнул в сторону сбоку от него, где моментально материализовался такой же стул.
Подошла и удивленно пощупала сие изделие из ткани и дерева.
– Настоящий… садитесь уже, – не отрывая взгляда от бумаг, сказал великий архимаг, теряя терпение. Теперь я понимала, что все эти звания – не пустой звук.
– Смотри. – Архимаг, ткнув в карту пальцем, не задумываясь, перешел на «ты».
Под его ногтем я увидела отгороженную с трех сторон горами, а снизу – густым лесом овальную равнину, поделенную на пять территорий деревень. Одна из них моя – Вихендшир.
– Скажи, как долго вы шли? – спросил ректор, подведя палец к лесу.
– Дня два, максимум три, – вздрогнула, вспоминая эти жуткие события.
Протянув пальцем по карте от Вихендшира до леса, Глениус насчитал два дня. Потом, продолжая счет, провел ногтем по дуге в правую сторону, обогнув горную гряду Дукадун до самого порта Гвады, окончив расчеты на восьми сутках.
– Ваших магов выпустили и провели через горный перевал, причем, скорее всего, кто-то из жителей деревни.
Если прочертить прямую в правую сторону от моей деревни до Гвады и рассчитать длительность пути, действительно, выходило три дня.
– Быть такого не может! – воскликнула в ответ, вспоминая всех наших деревенских и каждого по отдельности.
– Может, – с грустью в голосе сообщил архимаг. – Я перевернул всю Роганду и несколько прилегающих королевств в поиске проводника. Но не нашел никого. Более тебе скажу. О существовании ваших деревень узнал только у королевского картографа Ирвинтведа. Даже у нашей Королевской канцелярии нет никаких даже упоминаний в книгах о ваших территориях. Это, кстати, позаимствованная на неопределенный срок вражеская собственность.
Я основательно задумалась, вспоминая каждого из деревни. На ум никто не приходил, кроме старейшины и его сына.
– Дядя Агбитвель пригласил трех магов-выпускников на свадьбу моей сестры, чтобы они устроили представление и фейерверк, – начала вспоминать детали минувшего празднества.
– Странно, – заметил Глениус.
– Что именно? – решила уточнить.
– У каждого из этих студиозов найдено под кроватями по мешку с золотом. Для какого-то выступления на празднике слишком много денег.
– Жвинг, Регд и Дис устраивали пари с другими магами, – ответила я, морщась от нахлынувших воспоминаний.
– Что за пари? – уточнил ректор, отрывая голову от карты и уставившись в пространство перед собой.
И его поведение не казалось мне странным, кругом вообще творилось черт-те что, потому рассказала как есть.
– Они выставляли меня в центр собравшейся компании и принимали ставки: подействует ли на рабыню чья-нибудь магия или нет.
– Извини, конечно, за вопрос. Но как-то же они тебя уменьшили и запихали в рюкзак? – спросил архимаг, все так же задумчиво уставившись в одну точку.
– Этого я не знаю, – честно призналась и грустно вздохнула.
Если бы не они! Жила бы себе спокойно в доме у родителей и горя бы не знала! Эх…
– Тут есть над чем подумать. Ты позволишь попробовать? – осторожно спросил ректор.
– Валяйте, – позволила тому поставить на себе очередной магический эксперимент.
Глениус Сегдиваль молчал, сверлил меня взглядом несколько минут. После изумленно воззрился и произнес:
– Поразительно!
– Что именно? – все-таки решила уточнить, вдруг узнаю что-то новое.
– На тебя не действует ни один вид магии, кроме смертельной, конечно. Я еще не совсем выжил из ума, чтобы так экспериментировать.
– И смертельная тоже. – Разочарование сквозило в каждом моем слове. Ничего нового в общем.
Но ректор меня все-таки удивил:
– Кто хотя бы пытался? – Глениус моментально встрепенулся и засверкал очами.
– Имени не знаю, но лицо запомнила.
– Покажешь! Отчислю его к чертовой матери! – воскликнул архимаг.
Вспомнив ту злобную личность, поняла, что ничего не имею против этого.
– Так что там с перевалом? – решила вернуться к истоку обсуждения.
– С перевалом? – Сегдиваль внимательно воззрился на карту, что-то обдумывая, после произнес: – Ничего, кроме полного отсутствия какой-либо информации. Твои похитители и те исчезли. Когда я решился их немного расспросить.
– И вы даже не спросите, не я ли это постаралась?
– В этом нет никакой необходимости, – отстраненно промолвил маг, – ты была под присмотром. Всю ночь.
Так вот кто расплел мои волосы! Я смутилась и, заерзав на стуле, решила перевести опасную для разговора тему на другую.
– А что с проводником? – внесла свою лепту в поисках доступа в Вихендшир и уточнила: – Неужели нельзя пройти через лес или пролететь над кронами деревьев?
Ведь самое заинтересованное лицо здесь я.
– Никак. Лес возвращает всех назад. А при попытке полета над деревьями срабатывает заклинание-барьер, которое перемещает всех в пространстве обратно.
– Может, мне попробовать пройти домой через лес? – с надеждой в голосе спросила я.
– Исключено! – сказал как отрезал.
– Это еще почему? – Я начала злиться.
– Не имею ни малейшего представления, что у вас там сейчас в деревне творится, поэтому не хочу тобой рисковать!
Вот те на! Знакомы только два дня. И уже мной рисковать не хотят… Да что же всем от меня надо? Одним – эксперименты. Ну, тут хоть понять можно: деньги, нажива. А этому зачем я сдалась?
– Давайте начистоту… Я вас не знаю! А вы меня еще и домой не пускаете под надуманными предлогами. Поэтому скажите прямо. Что вам от меня нужно?
Мой упрямый вид и скрещенные на груди руки дали понять, что я жду ответа любой ценой. Но следующая реплика архимага никак не проясняла ситуацию:
– Не мне, а замку.
Вот это он сейчас серьезно, или как? Как пить дать увиливает!
– А поточнее? – не унималась я.
– Лея, я понимаю твое упрямство, но повторюсь: тебя не отпускает замок. Не я! Вот и в моей спальне ты оказалась не случайно. Взломать замок в мои апартаменты не может даже Игебдил. А забывчивостью и рассеянностью я не страдаю. Поэтому, выходит, тебя пустил ко мне дух Анатариуса. – Помолчав некоторое время, Глениус продолжил: – В тот день меня вело внутреннее чутье. Я сам не понимал, зачем приперся в ту таверну, пока не заметил своих студиозов, заключивших кого-то в магический рюкзак. Вообще-то такие мы выдаем каждому поступившему, чтобы проще было таскать конспекты, уменьшая их вес. Но этот имел подозрительные очертания и к тому же периодически дергался. А увидев внутри тебя, я все понял.
– Что же вы поняли, о великий и премудрый архимаг столетия? Что спасли меня и теперь запрете в своей академии? Какую роль вы мне уготовили в этом фарсе?
– Студиозы второго курса. – Ректор говорил спокойно, опустив взгляд на карту.
– И все? – решила уточнить не в первый раз. Как будто допрос веду, ей-богу.
– Да.
– А домой отпустите, хоть на каникулы? – с надеждой спросила я.
– Если получится связаться с вашими старейшинами и убедиться, что в Вихендшире все спокойно, то да. Хоть завтра. – Он поднял на меня глаза, и я на долю секунды заметила в них тревогу. – Еще раз повторюсь. На границе со Святой долиной творится что-то странное, я бы даже сказал, что-то плохое.
– А вот этого вы еще не говорили, – уцепилась за новую информацию, дожимая своего собеседника до полной откровенности.
– Не хотел тебе говорить, но ты сама виновата… С утра я отправился к горной гряде Дукадун проверить свою теорию про перевал. Но вместо прохода я обнаружил целую толпу неупокоенных духов. Если бы туда пожаловал кто-то другой, без способностей черного жнеца, то я бы ему не позавидовал! А как только закончил с незапланированной зачисткой территории, отравился обратно. Вымотался как черт, а тут ты со своими расспросами. Я хочу, чтобы ты поняла, наконец. Я выполняю все свои обещания. Всегда.
Возникла пауза, я впечатлилась и промолчала.
– И если я что-то не сделал, значит, тут два варианта, – продолжил архимаг. – Первый: руки еще не дошли, но это не твой случай. Второй: задание вовсе невыполнимо по каким-либо причинам. Но! Это не значит, что я не буду пытаться!
Вот теперь я ему действительно верила. Да и вообще, кто я, а кто он? Действительно, ректор несет ответственность за своих студиозов, и ко мне на помощь его толкает совесть или какое-нибудь там обостренное чувство долга. Но, думаю, перегибать палку все-таки не стоит. Поэтому просто поблагодарила и собралась уходить, забыв напрочь о своем внешнем виде.
– Студиоза второго курса Дорвиндаль, – вовремя окликнул меня Глениус, когда я уже бралась за ручку двери, пытаясь открыть означенную. Не получилось ни с первого, ни даже с пятого раза.
– Вы хотите заработать себе сомнительную репутацию в первый же день зачисления?
«К чему это он?» – подумала я, смущенно опустив взгляд. Увидела там штаны и рубашку ректора, надетые к тому же на голое тело, и до меня наконец дошло.
– Что же мне делать? – стоя спиной к архимагу, простонала я.
– Скорее всего, переночевать здесь, – сообщил мне Глениус абсолютно возмутительную информацию и еще добавил: – К утру твое платье должно высохнуть.
– Неужели его нельзя высушить магией? – Моему возмущению не было предела. Вообще-то он был, но с каждым разом отодвигался все дальше и дальше, грозя вылиться истерикой или вовсе диким бесконтрольным плачем.
– Увы, ты поразительная… Лея. Твои предметы так же не поддаются магии, как и ты сама. – Это он что, сейчас назвал меня чудачкой? Или же сделал комплимент?
– Но как-то же Виеда Аркин высушила мои волосы? – Память работала исправно, но, зараза, только в экстренных случаях… вовремя подкидывая нужные образы.
– Ты гений! – воскликнул ректор, поднявшись со стула.
Не понимая, с чего вдруг такая лесть, я обернулась. И… начала уменьшаться в размерах! Прям как в тот раз! Испугалась и закричала во все горло. Кричала долго, пронзительно, до тех пор, пока Сегдиваль не встряхнул меня за плечи, к тому моменту уже вернувшую свои нормальные размеры.
– Извините, не предупредил. – С этими словами маг отпустил меня, но отходить не стал.
«О, опять перешел на "вы "», – только и подумалось мне в тот момент.
После такой нервной встряски в голове гулял ветер. Эмоции взяли выходной. Все разом.
– Эта троица, будь она неладна, применяла магию не к вам, а к воздуху вокруг вас. Как я раньше не догадался? Хорош… архимаг! Вот и Виеда сообразила раньше меня.
– Получается, я не такая уж неуязвимая? – нашла чему огорчиться. Боги! Я почувствовала себя такой глупой…
– Почему же? Достаточно выставить правильный щит, и никакой уровень подобной магии вас никак не коснется.
– Успокоили, – так же безэмоционально ответила я.
– Прекращайте хандрить, я ничего не сделал и не собирался.
– Легко вам говорить! – начала приходить в чувство. Накатившая злость очень помогла. – Это не вы пробыли в мешке несчетное количество дней!
– Искренне вам сочувствую, – тихо произнес маг, прикасаясь своей ладонью к моей щеке.
Из временного отпуска одновременно вернулись несколько моих чувств: возмущение, радость и волнение. Стыд был на подходе. Первое из трех перевесило.
– Да как вы… Да что вы себе… Да я? Я! – Договорить эту нелепицу ректор мне не дал. Кратко поцеловал. Потом Сегдиваль отстранился с каменным лицом, сделал вид, что ничего не случилось. Вот гад! Еще и вышел из комнаты через запертую, между прочим, дверь! Да как он? Ох! Кажется, мои мозги тоже взяли отпуск! Мерещится тут всякое. Мерещится ли? Мамочка… я хочу домой! На этой нейтральной мысли решила остановиться. Прошла к кровати и рухнула спать. Прямо так, не раздеваясь.
Впервые в жизни мне снилась такая чушь. Вокруг меня бегали розовые зайцы с цветными ушами… Их было много. Но изюминка не в том. Они спаривались и множились буквально на глазах. Я что только не делала: и убегала, и топтала, и пинала эти цветастые недоразумения, а им хоть бы хны. В итоге проснулась, со стоном развернувшись на спину. Рука моя с разворота больно ударилась обо что-то твердое и одновременно мягкое, и это что-то умело ругаться.
Я удивленно открыла глаза, но вопреки моим ощущениям, на кровати лежала одна. Только минуту спустя сообразила, на какой это именно кровати я была одна. Ректора?! Моя паника усилилась, когда я услышала звуки льющейся воды из соседней комнаты. Так, нужно срочно уматывать. Сушить весла или как там говорили наши рыбаки, возвращаясь с речного браконьерства? Не помню. Резко подскочив с кровати, я чуть не села обратно, так как передо мной нарисовался мужской торс, влажный от душа. А увидела я его только тогда, когда раздвинула руками шторы балдахина.
– Скажите, любезнейшая, вы всегда себя так странно ведете ночью? – спросило это божественное тело. Красный помидор вместо моей головы я поднимать не стала, зная наперед: будет издеваться, шутить или, возможно, опять сделает каменное лицо.