И, да, приказ действительно поступил с самого верха. Во-первых, потому что власть имущие не любили, когда в прессе периодически всплывали факты о их нетрадиционных сексуальных вкусах. О их гомосексуализме, педофилии, любви к садизму… только без всяких «стоп-слов» и много чему ещё. Правда, им всё равно хотелось господствовать над послушными рабами. Но, увы. Проект «Идеальный раб» оказался не просто бесполезен, а породил чудовище по имени ЕМ-0001…
– …на столько недофинансирован, как ваш! – профессионально переобулся в прыжке матёрый холуй, выросший до «господина директора».
И это тоже внесло свою лепту в будущие события. А пока что отдел робототехники получил карт-бланш на все свои проекты. И прочим отделом вменялось оказывать им всяческое содействие. И уже сегодня на пустых улицах Бостона появились патрули из немного неестественно шагающих секс-кукол мужского и женского пола, неуверенно держащих в руках оружие. И наибольшее их количество направилось к пяти убежищам Бостона.
====== Глава 8 ======
Пару недель спустя
Импровизированный лазарет отнюдь не походил на зал для хранения радиоактивных отходов. Бочки с пугающими эмблемами на боку были отодвинуты к дальней стене и отгорожены листами пластика. Из такого типа листов, но немного другого цвета был выложен пол, стены и потолок. Без особой системы стояли дюжина кроватей, в изголовьях которых виднелась явно самодельная медицинская аппаратура. Рядом маячили капельницы и уставленные лекарствами тумбочки, но…
Никто не валялся на кровати, стеная от боли и дрожа от слабости. Всё чувствовали себя здоровыми. И это ещё мягко сказано. Энергия переполняла «сидельцев» карантина. Поэтому десяток женщин столпился у стены, где через пятисантиметровое стекло они могли видеть незаразившихся жителей убежища 114 – пару малолетних детей, трёх девочек подростков и… Консерву Гарри.
И если насчёт малолетних детей и подростков у Джона была хоть какая-то гипотеза о том, что иммунитет у Homo Sapiens максимален до восемнадцати лет, а потом начинает постепенно слабеть, то… насчёт пропитанного виски и стиральным порошком «Абраксо» Консервы Гарри у него не было идей. Ни малейших. Ну, вообще-то мелькнула у него идея, что спирт в крови как-то воздействует на вирус. Но, обнаружив двойную смертельную дозу спирта в крови Консервы… а сам тот был бодрячком и рассказывал берущему его кровь на анализы Джону какую-то очередную конспирологическую теорию… В общем, Джон смирился с тем, что есть вещи, которые современная наука объяснить просто не в состоянии.
Женская болтовня и сюсюканнье над маленькими детьми длились уже около часа, как… И стекло между собеседницами никак не способствовало уменьшению интенсивности диалога, как вдруг...
[Жужжание!] [Плеск воды!] [Шипение пара!]
Это в дальнем углу зала для хранения радиоактивных отходов, и по совместительству – карантинного лазарета, открылась входная дверь. После чего посетитель зашёл в самодельный тамбур, назначение которого было – в выполнении процедур дезинфекции. И поэтому посетителя сперва обдали струями кипятка, а затем струями пара. Обычный человек бы такого не пережил, но…
[Щёлк!]
Открылась дверь дезинфекционной камеры, и на её пороге показалось металлическое тело с надписью ЕМ-0001 на «груди».
При виде гостя, «сиделицы карантина» сделали попытки посмотреть на своё отражение в стекле… была обнаружена сморщенная, грубая и потемневшая кожа… поправить волосы… было обнаружено их отсутствие… и попудрить носик… и тут в третий раз, увы, но на месте женского носика имелось лишь какое-то уродливое недоразумение. На лица дам синхронно набежала тень, но усилием воли отогнав плохое настроение прочь, женщины бодро, почти что вприпрыжку, направились к «ноль-первому».
– Ну? Что там с нашими анализами, Джон? Когда нам можно будет выйти?
И ещё масса прочих бессмысленных вопросов. И при этом все, не кривя душой, называли его Джоном, а тот в свою очередь не возражал. Как-то незаметно привык за прошедшие недели.
– Доброе утро! – спокойным и уверенным тоном начал Джон, – У меня для вас всех две новости – хорошая и не очень.
И сделал паузу.
– Давайте начнём с хорошей, – предложил кто-то из женщин.
– Вы не умрёте, – обтекаемо сформулировал итоги своих медицинских исследований Джон.
Раздались ликующие выкрики. Последовали общие обнимашки всех со всеми. Досталось даже Джону, металлический корпус которого не побрезговали обнять. И даже не по одному разу.
– А теперь о новостях вида «не очень хорошие», – негромко начал Джон. Но его услышали и замерли.
– Ни вакцины, ни лекарства у меня нет. Поэтому я не могу обещать, что оставшиеся незаражёнными не подхватят вирус от вас или откуда-то ещё, – сформулировал он проблему.
Окружающие погрустнели. Но прежде, чем все впали в уныние, Джон продолжил.
– Но, я на сто процентов уверен в том, что проблема решаема. И даже знаю где находится ключ к её решению… В паре миль на запад от нас и на глубине пары сотен метров ниже поверхности земли, – удивил окружающих странной точностью Джон.
«Не говорить же им, что я на 99,99% уверен в том, что это рукотворный вирус, созданный по заказу кожаных ублюдков. И что несколько недель назад они прилетели в Бостон. Ведь именно тогда и началось всеобщее заражение. И, во-вторых, что самое комфортное для людей место в Бостоне – это двенадцать подземных этажей Бостонского технологического института. И был бы я Homo Sapiens, то выбрал бы в качестве базы именно Бостонский институт. Но, я робот. И поэтому мне важнее наличие ядерного реактора, прочной двери убежища, боевых турелей, видеокамер и компьютерной сети, которая всем этим управляет», – думал Джон.
– Э… Но… А… Дверь… – попытались сказать что-то внятное окружающие, но у них это не особо получилось.
– Я вас понял, – взмахом манипулятора, остановил их Джон, – Входная дверь в убежище по-прежнему заклинена. И для починки электродвигателя, отпирающего эту дверь мне нужно около тонны меди. И её у меня по-прежнему нет. И в образовавшуюся щель между дверью и стеной едва протискивается робоглаз… Но… Некоторое время назад, я смонтировал несколько скрытых камер возле выхода из убежища… В общем, все подходы к сто четырнадцатому убежищу заминированы. А в укромных местах непрерывно дежурят снайперы. А так как это не люди, а человекообразные роботы, то «мазать» и «стрелять в молоко» они не будут.
От таких «весёлых» новостей у окружающих совсем опустились руки. А кое-кто из женщин совсем пал духом, и сев на пол, прикрыл лицо руками.
«Не понимаю… Почему они так расстроились? Мы же находимся в укреплённой позиции. Это им нужно штурмовать нас, а не наоборот. Да, и ресурсы у тех кожаных ублюдков не такие уж и впечатляющие. Несколько тысяч явно не боевых роботов, которых спешно перепрограммировали на боевые действия. И их уровень опасности чуть выше, чем у умеющего стрелять из винтовки гражданского. Плюс, несколько сотен Homo Sapiens. Вряд ли больше. Иначе им придётся совсем уж тесниться в своём подземном институте. Тяжёлая техника? Очень маловероятно, что там есть что большее, чем дюжина винтокрылов, пара дюжин комплектов силовой брони Т-45, пара-тройка боевых машин пехоты, одного лёгкого танка и нескольких тактических ядерных зарядов. И ничего из этого не поможет им в штурме убежища… Как бы отвратно то не было построено», – прикинул диспозицию ветеран Анкориджа, который видывал в своей жизни всякое дерьмо. И нынешнее дерьмо было ещё не самым пахучим.
– Но у них нет ни малейшего шанса сделать хоть что-то сидящим в убежище, – решил он не перегружать мозг гражданских всякими военными понятиями.
– Так что за тот месяц, пока меня не будет, вам ничего не грозит, – закончил излагать свои планы Джон. И вознамерился покинуть женское общество, чтобы начать конструировать один интересный, не имеющий аналогов агрегат, который…
Но у окружающих тоже было своё мнение о происходящем. И пребывать по мраке неведенья им совсем не улыбалось. Тем более целый, обещанный Джоном месяц... Так что едва гусеницы Джона закончили манёвр разворота, как перед его объективами нарисовались недовольные женщины. И притом так нарисовались, что фиг сотрёшь… Так что после пятиминутного странного диалога, когда обе стороны не понимали, что от них хочет их собеседник, кое-какое взаимопонимание всё же появилось на сцене.
И Джон таки поделился своими планами… точнее одним из многих… а ещё точнее – маленьким кусочком этого плана.
– От сто четырнадцатого убежища до соседней ветки метро сто метров по прямой. Делаю короткий туннель, и я уже, фактически, в Бостоне. Пять-шесть миль по метро, и я у нужной точки. Ещё один короткий туннель, и я на месте. И готов проводить инфильтрацию.
В этот момент даже Консерва Гарри со скепсисом во взгляде посмотрел на Джона. Что уж говорить о женщинах. И их можно понять. Гусеничное шасси, металлический корпус, более похожий на мусорное ведро, чем на что-либо иное, плюс, бессуставные руки-манипуляторы… Понятие «незаметное проникновение» с этой картиной никак не сочеталось.
Но для Джона все эти взгляды значения не имели. И он просто начал объезжать по дуге, преградивших ему путь женщин. Разве что относительно вежливо сообщил:
– План окончательный и обсуждению не подлежит.
И опять у окружающих было своё мнение.
– Мы тебя не пустим! – заявили они, хватая Джона за детали корпуса.
Это была несложная для мозга Джона задачка. О чём он и сообщил окружающим.
– Чтобы остановить робомозга серии ЕМ нужно приложить усилие в сто лошадиных сил, или же в тысячу среднестатистических людей, соответственно.
И включив «самый малый вперёд» зажужжал двигателем. И оказался прав. Усилия женщин по останавливанию двухсоткилограммового робота, способного двигаться со скоростью шестьдесят миль в час, оказались тщетны.
И тут окружающие выдали такое, что Джон едва не «завис», услышав такое.
– Тогда мы идём с тобой! – постановили женщины.
Перед глазами Джона начали десятками выскакивать сообщения о сбоях в логических контурах и блоках анализа окружающей обстановки. Мысленным усилием «ноль-первый» отправил электронную часть своего мозга на перезагрузку. Оставшаяся в одиночестве органическая часть вдруг сообразила, как отделаться от непрошеной помощи.
– Гражданским не место на поле боя. Ведь они даже стрелять не умеют, – нашёл отговорку Джон. И сделал попытку укатить по своим техническим делам. Тщетно.
– То есть, если мы научимся хорошо стрелять, то мы уже будем не беспомощными гражданскими? И нас уже можно будет взять с собой? – когда им, женщинам, надо, они тоже умеют в логику. Просто в 99% случаев им хватает соблазнительной позы, кавайного вида и пары слезинок в уголках глаз.
Ещё пять минут диалога, когда стороны не понимают собеседника
– Хорошо, – капитулировал Джон. – Ждите…
Час спустя
– Это называется патрон… А это магазин… Чтобы набить магазин патронами надо сделать вот так…
[Щёлк!] [Щёлк!] [Щёлк!]
Принялись делать щёлкающие звуки всякие непонятные для женщин штуковины в манипуляторах Джона. Как оказалось, оные манипуляторы весьма гибкие. Вообще-то, они способны не только обойму пистолета снарядить, но и микропайку провести.
Час спустя
– Набивать обоймы вы научились…
[Хоровой женский стон!] [Разглядывание сломанных ногтей!]
– …Теперь узнаем про сборку-разборку и чистку десятимиллиметрового пистолета…
Два часа спустя
– Теперь, когда каждая из вас знает, как содержать в чистоте своё оружие…
[Попытки вытереть оружейную смазку с рук!] [Попытки вытереть оружейную смазку с одежды!] [Попытки вытереть оружейную смазку с лица!]
– …можно перейти к стрельбе. Наводите пистолет на мишень, жмёте на пусковую скобу…
[Бах!] [Бах!] [Бах!] [Бах!] [Бах!] [Бах!] [Бах!] [Бах!] [Бах!] [Бах!]
Это Джон уложил всю обойму в «яблочко». Не такое уж и великое достижение для робомозга, спроектированного для боевых целей. И у которого оптика объективов на порядок зорче людских глаз. И манипуляторы не дрожат. Ни от усталости, ни от боли. Короче, никогда не дрожат.
В общем, все находящиеся на расстоянии десятка метров мишени были успешно поражена прямо в “яблочко”.
– Да, я тоже так могу, – самоуверенно выкрикнула какая-то женщина помоложе.
[Бах!]
Вонзилась пуля в стену в паре метров от мишени.
– Ай! – выронила она от испуга страшную штуковину.
И пользуясь всеобщим замешательством, Джон незаметно удалился. Его ждали чертежи, схемы, двигатели, обмотки, деструкторы и антигравитаторы… В общем, приятные и логичные вещи, которые не выдвигают абсурдных требований, от которых мозг норовит уйти на перезагрузку…
Неделю спустя
– Джон, – чей-то женский пальчик решительно зажал на кнопку связи с «ноль-первым», – будь так любезен, подойди к нам! Нам есть что тебе показать! И доказать!
– Ждите, – последовало в ответ лаконичное.
Не прошло и минуты, как раздался непонятный гул, пол под ногами женщин задрожал, а вся дальняя стена помещения…
[Шурх!]
…рассыпалась грудой мелкодисперсной цементной пыли. Именно так работает батарея из молекулярных деструкторов, воздействующая на бетон или обычный грунт. С обычным грунтом даже попроще выходит…
Негромко гудя антигравитационными движками, установленными по периметру футуристического вида нечто… вся конструкция развернулась вокруг своей оси. После чего сзади гостеприимно распахнулся люк. Будь тут солдаты, они бы узнали заднюю дверь боевой машины пехоты… Тут Джон не стал изобретать велосипед, а воспользовался уже готовыми конструкторскими решениями, которые он в своё время видел в Анкоридже.
– ОТПРАВЛЕНИЕ ОТ СТАНЦИИ «УБЕЖИЩЕ 114» ЧЕРЕЗ 10 СЕКУНД. ВСЕМ ПАССАЖИРАМ ЗАНЯТЬ СВОИ МЕСТА, СОГЛАСНО КУПЛЕННЫМ БИЛЕТАМ, И ПРИСТЕГНУТЬСЯ!
Казалось всё убежище содрогнулось от стодецибельного объявления. Слегка контуженные звуковым ударом женщины, крепко сжимая в руках пистолеты, бросились внутрь «летающего танка».
[Ж-ж-ж-ж-ж!] [Клац-клац!]
Сами собой закрылись и заперлись двери за их спинами.
[Щёлк!]
Загорелось пару ярких лампочек на потолке отсека для пехоты.
– Садимся, пристёгиваемся! – прозвучал уже нормальной громкости голос Джона в динамиках.
[Щёлк!]
Включился терминал на стене отсека, показывающий изображение с одной из видеокамер, направленной вперёд. И на этом экране было видно, что плод инженерной мысли «ноль-первого» понемногу движется вперёд, затем останавливается и всё пространство заливает ярким светом… Это работают молекулярные деструкторы… А затем цикл повторяется. И в итоге вся конструкция двигается в режиме «рывок-пауза».
Всё это конечно выглядело круто и футуристично, но… Прошло пару минут и женщины заскучали. А когда женщины начинают скучать, им приходит в голову всякое разное…
– Джон, а скажи-ка нам, – прозвучал на «капитанском мостике» у Джона в динамиках селектора коварный женский вопрос, – а почему ты не проверил наши способности к стрельбе, которые мы тренировали всю неделю?
«Потому что на этой платформе по её углам расположены четыре автономных пулемётных турели калибра 5 миллиметров. А сверху башенка с 12,7 миллиметровым авиационным пулемётом. Плюс, пара ракетных установок от робота-охранника. Так что мы уже превысили уровень боевой машины пехоты и представляем некоторую угрозу даже для лёгких танков. Чуть выше символической, но всё же… Так как же мне могут помочь десять гражданских с пистолетами в руках?», – подумал Джон.
– Потому что вы не будете стрелять, а будете сидеть за пятью сантиметрами композитной брони, которая способна выдержать очередь из минигана в упор, – сохранял невозмутимость Джон.
«И именно из-за этого отсека вес всей конструкции вырос до десятка тонн… Всплыли такие технический сложности о которых я и не подозревал… и процесс создания всей этой конструкции вырос с нескольких часов, как тогда в Анкоридже, до целой недели как сейчас… », – мысленно вспомнил былое Джон.
А затем, ещё немного подумав, решил ничего не говорить тем, кто не поймёт всей красоты и изящества найденных им технических решений. Но не учёл Джон, что недомолвки обижают Homo Sapiens порой больше, чем откровенные оскорбления, бросаемые прямо в лицо.
– То есть мы целую неделю тренировались… – доносилось до Джона по селектору, – стреляли аж пока у нас пистолет не выпадал от боли из рук…