- Это достойный подарок, - наконец, произнес Саурон после долгого молчания. - Я даже награжу тебя за него. Но сначала я хочу познакомиться с нашей гостьей.
Он покровительственно похлопал Казар’Тхи по плечу и, обойдя его, зашагал к олифанту. Карабкаться по веревкам было, наверное не по-властелински, и погонщик оглянулся посмотреть, как владыка решит эту проблему.
Саурон лишь слегка кивнул в сторону зверя, а орки и тролли уже бросились к его передней ноге, уперлись, вскарабкались друг другу на спины… и двух минут не прошло, а к корзине уже образовать живая лестница. Владыка с поистине непоколебимым величием прошелся по спинам верных вассалов и протянул Серсее руку.
- Значит, вы королева Серсея? Я - лорд Саурон. Добро пожаловать в мою крепость Барад-дур.
- Я рада знакомству с вами.
Она смерила взглядом не смеющую даже вздрогнуть пирамиду, потом оперлась на предложенный локоть и неловко выбралась из корзины. Владыка проводил королеву до твердой земли - и лестница тут же распалась, еще чего не хватало - какой-то черни почет оказывать.
Сначала спустились отважные лучники, а последним - телохранитель Серсеи. Веревки под ним трещали, грозясь оборваться, но все-таки выдержали. Громадный рыцарь, как всегда, остановился в двух шагах от королевы. Казар’Тхи поднялся с колен, отряхнулся и встал рядом - то ли подсознательно не хотел расставаться со статусом героя, то ли памятуя об обещанной награде.
Саурон вежливо пригласил Серсею разделить с ним ужин. Серсея вежливо согласилась, и процессия двинулась к замку, который застыл, словно чёрный паук на утесе, за бесчисленными стенами и окружённый приземистыми дозорными башнями.
Если бы Казар’Тхи знал, что такое “синдром самозванца”, он бы немедленно нашел в себе самые характерные симптомы. Он сидел в дальнем конце стола в мрачноватой, но со вкусом обставленной столовой, уплетал отменные блюда, стараясь не чавкать, а с орками, разносившими кушанья, общался не иначе, как шепотом. Осознавай погонщик, что именно за кольцо он принес владыке, он бы ужасно возгордился (и, вероятно, получил по шапке за излишнюю самоуверенность), но, увы, сие было харадриму неведомо, а потому он изо всех сил изображал предмет интерьера, чтобы не опомнились и не выгнали.
Тем временем, владыки мира (того и) сего неторопливо беседовали, не обращая на Казар’Тхи никакого внимания.
- Вы не возражаете, если я сниму шлем?
Серсея удивленно кивнула - обычно разрешения просят остаться в головном уборе, а не наоборот. Саурон медленно снял шлем и поставил на угол стола. Лицо его было бледным, даже отчасти серым, половину его пересекал застарелый шрам. Но оно не показалось бы слишком необычным, если бы не глаза с вертикальным зрачком, в которых будто бы полыхало живое пламя.
И как бы королева ни владела собой, в первый момент она непроизвольно вздрогнула.
Владыка чуть заметно улыбнулся. Тут же из ниоткуда возник орк и водрузил ему на голову корону из темного металла, украшенную несколькими крупными самоцветами.
Другой орк наполнил кубок Серсеи, и замер, как мраморное изваяние. Королева пригубила напиток и задумчиво прикрыла глаза. Орк втянул голову в плечи, будто-то в ожидании удара.
- Прекрасное вино, - наконец, оценила она, и виночерпий расслабился и заулыбался, показав кривые зубы.
- Агзеок знает толк в хорошем вине, - похвалил подчиненного Саурон.
Ужимки орка от Серсеи не укрылись, и она спросила:
- Он выглядел так, как будто сильно напуган.
- Если бы вам не понравилось, я бы велел всыпать ему десяток плетей, - небрежно объяснил владыка. - Но на моей памяти он ни разу не ошибался.
- А вы держите их в строгости, - оценила стиль управления королева.
- Дисциплина превыше всего, - Саурон жестом отпустил виночерпия и поинтересовался:
- Но что это мы все обо мне? Расскажите мне о вашем мире.
Серсея сразу поняла, что вопрос задан не из праздного любопытства. Да и столь теплый прием никак не мог быть вызван простым радушием хозяина. Информация - та единственная ценная вещь, которой она обладала, и ей изрядно польстило, что столь авторитарный правитель предпочел спросить как друга, а не сразу отправил в пыточные застенки. А потому она рассказала - подробно и обстоятельно, стараясь придерживаться позиции беспристрастного наблюдателя, не выказывая одобрения ни одной из сторон. Саурон слушал, не перебивая, лишь иногда кивал в самых интересных местах.
Правда, дойдя до событий последних месяцев и “сумасшедшей девчонки Таргариен”, Серсея не смогла сдержать эмоций. Владыка понимающе ухмыльнулся.
- А чем занимаетесь вы? - все-таки спросила королева.
- Воюю, - коротко ответил Саурон. - С переменным успехом. Но теперь, когда у меня есть это, - он небрежно постучал пальцами руки, на которой было кольцо, - исход моей войны, наконец, предрешен. Надо признать, пребывание моего погонщика в вашем мире хорошо на него повлияло.
Услышав, что говорят о нем, Казар’Тхи почти уткнулся носом в тарелку, но Саурон больше на него не смотрел.
- Может быть тогда, - прощупывая почву, осторожно спросила Серсея, - столь великий полководец поможет мне вернуть мир и в мое королевство?
- Зачем мне это? - резонно возразил владыка, хотя огненные глаза заинтересованно сверкнули.
- Ваше имя воспоют в легендах не одного мира, а целых двух, - лукаво улыбнулась королева.
Это была уже просто дипломатическая игра - она попросила помощи и показала, что готова договариваться.
- Я подумаю, - столь же дипломатично отозвался Саурон и махнул рукой: - Еще вина!
========== Виды с балкона ==========
Положив ладонь на любезно подставленный локоть Саурона, Серсея прогуливалась по башням и коридорам Барад-дура. Со стороны казалось, что эти двое мило беседуют, но вот в глаза гостеприимного хозяина королева старалась не смотреть - такой первобытный ужас каждый раз пробуждал в душе этот огненный взгляд.
Телохранитель, которого, как Казар’Тхи, наконец, выяснил, звали сир Григор, неизменно шагал позади своей королевы, а чуть отставая от него - сам погонщик. Он отчаянно мечтал как можно дальше оттянуть момент, когда кому-то из властителей наскучит его присутствие, и ему придется возвращаться в не блещущий изысками лагерь харадрим. Так же Казар’Тхи, хоть он бы и ни за что в этом не признался, скучал по кольцу. Усыпанный драгоценными камнями кинжал в золоченых ножнах, который ему принес и с ворчанием вручил орк-кладовщик, приятно грел душу, притупляя потерю, но необъяснимая тоска нет-нет, а давала о себе знать. Конечно, даже в самым робких фантазиях Казар’Тхи не мог представить ни единой возможности еще разок подержать чудесную вещицу, но вот ходить рядом, пока не запретили - почему бы и нет?
- Дисциплина, - тем временем рассуждал Саурон, - люди зачастую неправильно понимают истинный смысл этого понятия. Ходить строем и правильно отмахивать замысловатые приветствия - это и лошадь можно научить. Настоящая дисциплина - когда солдат совершенно четко понимает, кому он поклялся в верности. И пусть лучше они передерутся в лагере за блестящие бусы, но преданно служат, чем знают сотню уставных поклонов, но побросают оружие к ногам врагов в обмен на их жалкие жизни.
Он сделал небольшую паузу и спросил:
- А какая дисциплина принята в вашем королевстве?
Серсея задумалась. Ей бы очень хотелось сказать, что защитники Королевской Гавани будут удерживать город до последнего вздоха… но уверенности не было. Да и ее собственное таинственное исчезновение вряд ли поспособствовало поднятию боевого духа.
- А знаете что, - продолжил Саурон, как будто ответ ему был и не нужен, и целью его было лишь заронить определенные мысли, - я согласен на ваше предложение. Но при одном условии - вы публично признаете меня своим сюзереном. Я обещаю не вмешиваться во внутреннюю политику, но при этом вы окажете мне любую посильную помощь в случае войны.
Королева едва заметно поморщилась - власти над собой она не терпела. С другой стороны, она сама бы посчитала круглым идиотом любого, кто одолжит ей свои войска из чистого благородства. Саурон идиотом не был.
- Иначе зачем мне воевать в чужом мире? - словно продолжая ее размышления, добавил владыка. - По крайней мере - на вашей стороне?
Момент для вопроса он подгадал невероятно удачный: коридор закончился невысокой аркой, ведущей на балкон.
Серсея рефлекторно сощурилась, привыкая к яркому свету, но когда она, наконец, открыла глаза, то замерла, не в силах сказать ни слова. Она никогда не видела подобных армий - бесчисленные орды, заполонившее огромное плато у подножья цитадели.
По кромке лагеря вышагивала колонна олифантов, словно знамение свыше - слоны и правда до сих пор приносили ей удачу. Которую нужно было хватать за хвост именно сейчас - пока предлагают, а то вдруг владыке в голову взбредет, что Вестерос ему нужен, а союзники - не очень?
- Я… принимаю ваше предложение, - чуть запнувшись, произнесла Серсея.
- Я сразу понял, что вы умны, моя королева, - хитро улыбнулся Саурон.
Что это было: одобрение, завуалированная издевка… предложение?
Серсея украдкой посмотрела на владыку, который с умеренным интересом обозревал свои войска, и попыталась подумать о нем не как о хозяине крепости и земель, а как о мужчине.
Не получилось.
Перед королевой словно стояло само воплощение власти, безусловной и абсолютной, и никакая фантазия не могла превратить его во что-то иное.
- Сейчас на моем пути стоит только Гондор, - произнес Саурон, выведя Серсею из задумчивости. - Первая попытка штурма провалилась, но в этот раз он падет. И тогда мы займемся вашими землями.
Она кивнула, и тут же ниоткуда возник Агзеок с очередным кувшином вина. Орк улыбался во все свои кривые зубы, пребывая в абсолютной уверенности, что сегодня десять плетей ему не грозят. И совершенно справедливо - вино оказалось выше всяких похвал. Казар’Тхи, все это время скромно стоявший за занавесочкой, осмелел и тоже сунулся за напитком, и, что особенно приятно, его получил.
За окном кружился пепел и крылатые призраки.
По замковой стене уныло прогуливались несколько бывших королевских гвардейцев - мало, чертовски мало для того, чтобы хотя бы создавать видимость обороны Утеса Кастерли. Через двор изредка сновали слуги - какие-то старики и старухи, которые даже несмотря на полное запустение уже не решались сниматься с обжитых мест.
В главном зале Квиберн деловито помешивал уху в котелке, висящем над очагом.
- Вот никогда бы не подумал, что так хреново окончу свою жизнь, - фыркнул Эурон, вытряхивая из кувшина остатки вина. - Надираюсь с Ланнистером в заброшенном замке, без кораблей, без солдат, ожидая, когда враги про нас, может быть вспомнят и придут завершить начатое, а твоя сестрица шляется неизвестно где! Подумать только, взять и исчезнуть!
- Она вернется, - просто ответил Джейме. - Я бы почувствовал, если бы с ней что-то случилось.
- Избавь меня от своих предчувствий, - отмахнулся Грейджой. - Мне достаточно того, что мы притащили сюда ЭТО.
Голлум оторвался от обкусанной пучеглазой тушки и недружелюбно на него зыркнул.
- Он вывел нас на поверхность, когда известный мне потайной ход завалило - напомнил Ланнистер. - И к тому же, он рыбу ловит….
Навык в самом деле был весьма полезный - в последнее свое посещение родового гнезда Джейме приказал опустошить все кладовые. И если секретный чулан с выпивкой беглецы все-таки нашли, то запасной еды в замке не было, приходилось питаться подножным кормом.
- Голлум ловит, да, - прошипел долговязый. - А мерзкие людишки все портят. Портят, портят! - он сердито покосился на Квиберна.
- Хватит ныть, - рявкнул Эурон. - Тебе же никто не запрещает жрать, как тебе нравится!
Голлум фыркнул и вцепился зубами в рыбий хребет.
- Милорды! - в зал вбежал запыхавшийся гвардеец. - Армия на горизонте!
- Ну вот и все, - Грейджой смачно плюнул на пол. - Спасибо, Ланнистер, было очень неприятно провести с тобой время. Идем, сдохнем, как мужики.
Он притянул к себе клинок, небрежно заткнул за пояс и поднялся.
С самой высокой башни Утеса Кастерли двое опальных лордов взирали на ряды пехоты, марширующей к стенам замка.
- Откуда у нее столько солдат? - ни к кому не обращаясь в пространство вопросил Джейме.
Эурон с деланным безразличием пожал плечами.
Потом из-за горизонта показались гигантские слоны.
Оба мужчины непонимающе уставились друг на друга - животные как две капли воды походили на достопамятного слона, вместе с которым исчезла Серсея.
Тишину разорвали истошные крики и шелест крыльев, и на ограждение башни спикировали несколько длинношеих чешуйчатых тварей, на которых восседали мрачные всадники в черных плащах. Лица их полностью скрывались в тени капюшонов. Или лиц у них не было вовсе? Ланнистер не взялся бы утверждать наверняка.
Со зверюги, приземлившейся последней, с поистине королевским величием спрыгнул человек в жутковатых доспехах, а затем подал руку женщине в платье незнакомого кроя, сплошь расшитого прочными кожаными пластинами.
- Серсея, - ахнул Джейме.
Она, не стесняясь посторонних шагнула к брату и крепко его обняла.
- Эй, эй, эй, - а меня обнять? - возмутился Эурон. - А то сначала какой-то хмырь тебя на летающей змее катает, потом это…
Всадники в черном, не сговариваясь вытащили мечи и направили на чересчур языкастого Грейджоя.
- Знаешь что, Эурон Грейджой, - Серсея обернулась к нему и обличающие уперла палец в его грудь. - Засунь-ка ты свою ревность себе в задницу. Ты обещал мне флот и семь королевств, а теперь прячешься в моем родовом замке, как последний неудачник. У тебя больше нет никаких прав указывать мне, с кем кататься на змеях.
- Как я и думал, - презрительно заметил ее спутник. - Никакой дисциплины.
Он махнул рукой, и черные всадники спрятали оружие. В несколько шагов преодолел разделяющее его и Эурона расстояние и тяжело опустил руку ему на плечо.
- Чтож, будем учиться.
И Грейджой, который обычно за словом в карман не лез, словно язык проглотил - ему на миг показалось, что он оказался посреди шторма, и громадные волны тянут корабль ко дну.
Торжественный воспитательный момент испортили вопли, донесшиеся из двора крепости - Казар’Тхи с трудом протиснул своего зверя в ворота, но тут из бойницы на спину олифанту прыгнул Голлум, с диким воплем:
- Вор! Он украл мою прелесть!
Кое-как отцепив его руки от своего горла, погонщик заорал в ответ:
- Да нету у меня твоей прелести! Отвали от меня!
- А у кого есть? - дотошно уточнил Голлум, на миг остановившись.
- У него! - Казар’Тхи возвел глаза на главную башню, откуда Саурон взирал на их возню с таким видом, с каким смотрят на внезапного таракана в супе.
Голлум присмотрелся, сник и печально свесил ноги с борта корзины.
- Брат, - всхлипнул он. - Мы потеряли нашу прелесть. Хочешь, я тебя рыбкой угощу?
========== Львята учатся летать ==========
Если бы Дейенерис могла извергать пламя, подобно дракону, ее письменный стол, заодно с креслом, уже бы пылал.
Варис продолжал чинить ей козни и после смерти - если бы Серый Червь не поймал этого ворона в одном из обрушенных пристроев Красного замка, кто бы еще увидел письмо? Сколько таких разосланы в другие концы королевства? И кем?
…Присягните королю Эйгону Таргариену…
Ее величество прошлась по кабинету туда-сюда, переходя на бег. То, что она предрекала в темноте ночного Винтерфелла, начинало сбываться. Семеро, ну почему этот упрямый болван не умеет держать рот на замке?
Наконец, Дейенерис обессиленная плюхнулась в кресло и позвонила в колокольчик. Из-за дверей немедля вышел кто-то из верных безупречных.
Королева посмотрела ему в глаза и медленно чиркнула большим пальцем поперек шеи.