Кактус был печален с одного бока и зол с другого.
Этим злым боком Рене, несущий кактус, норовил зацепить то служителя гостиницы, то портьеру, то утомлённого туриста, с рассеянным видом бредущего по коридору.
- Это просто какая-то бесплатная тема для разговоров, - не выдержала мадам Фидель - очередная утомительная сцена извинений закончилась, а её испорченное настроение осталось. - Надо его куда-нибудь пристроить. Может, отпустить на волю или ещё чего.
- Вы чрезвычайно мудры, мадам, - сдержанно отозвался Рене.
Кактус им вручили при сходе с корабля вместе с невнятными поздравлениями, и Рене первым делом угодил подарком в таможенника. С тех пор характер у кактуса не улучшился и мысль о расставании показалась Рене довольно удачной.
- Вот так-так! - сказала мадам Фидель, заходя в комнаты. - Это прямо какое-то ретро! Погляди только, Рене! Они назвали это современной обстановкой!
- Есть предположение, что в разных мирах время течёт по-разному, - заметил Рене. - Возможно, именно здесь оно немного приотстало.
- То есть, мы как бы переместились в прошлое? Мне нравится твоя идея, на ней и остановимся, - и мадам Фидель упала в кресло, бессильно в нём распластавшись. - Что-то я устала. Кажется, это прошлое высасывает из меня жизненные силы... - Тут она увидела лежащий на столике туристический буклет и оживилась: - Гляди, Рене! Нам дали настоящую книжечку! С картинками!
- В предыдущей гостинице книжечка тоже была. И даже потолще.
- Не привередничай.
Рене раскладывал вещи, бесшумно снуя по комнате, мадам Фидель погрузилась в чтение.
- Тут в городе есть знаменитый монумент, посвящённый второй расе. Это очень удивительно, Рене, потому что, ты же знаешь, первая раса второй как-то чурается, и мы так и не выяснили, почему. Этот вопрос замалчивается совершенно бессовестным образом. Что мы, простые люди, должны после этого думать? Обо всём надо говорить прямо, тогда и недоразумений будет гораздо меньше.
- Вы совершенно правы, мадам.
- Ах, Рене, считается хорошим тоном пожертвовать этому монументу кактус. Скорей неси нашего колючего друга, мы поедем знакомиться с достопримечательностями. Я хочу выяснить всё, что может пролить свет на эти ужасные замалчивания.
- Боюсь, это невозможно, мадам: вы велели отпустить нашего друга на волю, я именно так и поступил.
Мадам Фидель удивилась:
- Ты ведь даже не выходил!
- Я выставил его в окно, - невозмутимо отозвался Рене.
- Значит, он разбился?
- Нет, я поставил его на крышу фургона. Фургоны тут высокие, а этажи не очень. Там, на крыше, ему будет хватать солнца и воздуха. Я уверен, что он будет вполне счастлив.
- Пусть он будет счастлив около монумента. Поди и забери его.
- Сожалею, но фургон уже уехал. Прикажете догнать?
Мадам Фидель задумалась.
- Не нужно. Наверно тем людям кактус нужнее, чем нам. Но что, если он упадет?
- Я узнал, это очень живучий кактус, мадам, - успокоил её Рене. - В случае падения на местную благодатную почву он без сомнения найдёт, где укорениться.
- Что ж, тем лучше. Вдруг в этом монументе кактусы приносят в жертву? Нет, мы не поедем в это ужасное место, Рене! - мадам Фидель решительно захлопнула проспект и бросила его на столик со всем неодобрением, которого заслуживало жестокое обращение с кактусами, пусть даже гипотетическое. - Пойдём лучше перекусим. Хочу попробовать местную кухню. Мне нужны новые впечатления, и как можно быстрее!
Обед привёл мадам Фидель в благодушное состояние. Выйдя на веранду, она облокотилась о перила и подставила лицо солнцу. Мимо проезжали экипажи и пробегали дети с собаками и толстыми ящерицами. Всё выглядело до неприличия провинциальным и милым.
- Я чувствую себя крайне ленивой, Рене.
- Я давно подозревал, что сытный обед способствует такому расположению духа, мадам.
На веранде появился управляющий гостиницей, ставший с последней встречи каким-то взъерошенным и помятым.
- Мадам, - начал он издалека.
- Ах, господин Карас, вот и вы. Должна вам заметить, у вас хороший повар, всё было необычайно вкусно. Редкая удача - найти такого повара. Я бы даже сказала, что он слишком хорош. Слишком, господин Карас. Велите ему готовить похуже. Иначе я непременно растолстею и ни за что вам этого не прощу!
Карас моргнул, переваривая это заявление, потом встрепенулся, вспомнив о чём-то явно более насущном, потому что оно уже было тут, а новые объёмы мадам Фидель - где-то в условном будущем.
- Тут такое дело, - сказал он. - На крыше фургона нашли кактус. Это ведь ваш кактус?
- Не волнуйтесь, господин Карас, тем людям кактус наверняка нужнее.
- В том-то и дело, что это не люди. Они местные и перевозили в фургоне своих покойников.
- Какой ужас. Вы дали нам номер с видом на покойников?
Карас оторопел. Мадам Фидель продолжала:
- А почему фургон такой высокий? - спросила она с интересом. - Они складывают покойников штабелями?
Управляющий потряс головой.
- Не сбивайте меня с толку! Дело куда серьёзнее, чем вы думаете! Этот кактус считается у них символом жизни!
- О. Тогда согласитесь: им он точно нужнее.
- Вот уж нет! Фургон стоит вон там, за углом, и ждёт, пока вы заберёте свой кактус. Мне с трудом удалось убедить их не раздувать скандал, а теперь я настоятельно прошу вас пойти и забрать этот проклятый кактус!
- Увольте, - мадам Фидель подавила зевок. - Как я могу пойти и отнять у покойников кактус, сами подумайте. Помимо всего прочего, это просто неприлично.
- Как вы с ней общаетесь? - Карас повернулся к Рене, внимающему их диалогу с почтительным молчанием.
Тот пожал плечами. Потом заметил в пространство:
- Возможно, удалось бы посмотреть, зачем покойникам такой высокий фургон: штабелями они там лежат или, может быть, стоя...
- До обеда я бы наверно купилась, - оценила мадам Фидель, - но теперь мне слишком лениво и любопытство моё притупилось. Это вы во всём виноваты и ваш слишком умелый повар, - добавила она с ехидцей.
Несколько мгновений Карас буравил её взглядом, потом махнул рукой и проворчал:
- Пойду узнаю, не согласятся ли они подождать, пока она проголодается.
Убедившись, что противник в лице господина Караса бежал, путешественники совершили неспешную прогулку по главной улице города, совмещавшей в себе торговую зону с главным развлекательным центром. За прилавками, где продавали снедь и сувениры, стояли вперемешку люди и лемуры. Вокруг резвились вместе человеческие детёныши и лемурчата, вызывая у туристов бесконечные стоны восторга.
- Поймай мне одного такого, - велела мадам Фидель, драматически понизив голос. - Очень хочется потискать, такая милая шёрстка, почти как у коалы.
- Не уверен, что могу похищать чужих детей, мадам, - уклонился Рене.
- Почему похищать? Мы же его вернём.
- И всё же.
- Ты разочаровываешь меня, Рене.
Рене удручённо молчал. На его счастье, мадам Фидель была довольно отходчива.
- Экое средневековье, - просияла она через пять минут, обошла лужу, в которой плескалась какая-то животина, и остановилась напротив рекламного щита с ценником на местные красоты. - Вижу, недостатка в турагентствах тут нет. Если после сегодняшнего господин Карас откажется заниматься нашими делами, мы всё равно не пропадём!..
Вечер разразился фейерверком запахов. Множество ночных цветов развернули полупрозрачные лепестки и наполнили воздух густой смесью ароматов.
Мадам Фидель провела четверть часа, свесившись в окно и так глубоко дыша, словно собиралась поглотить всю атмосферу разом, потом уселась на подоконнике, обняла декоративную колонну и заявила, что будет здесь спать.
Рене пытался образумить её, пугая падением наружу и отсиженным задом, потом попробовал оторвать от колонны, но мадам Фидель хоть и сидела с благостным видом, но держалась крепко и даже норовила отбиваться ногой.
Рене как раз призадумался, как ему поступить дальше, как в дверь постучали. На пороге стоял Карас, ещё более взъерошенный, чем днём.
- Простите за вторжение в столь поздний час, - произнёс он, - но я должен предупредить вас об одном неожиданном обстоятельстве. Мадам Фидель?
- Ах, оставьте. Я в нирване и намерена пребывать тут и дальше. Можете воспользоваться соседним окном, ежели хотите.
- Это пройдёт, - Карас заметил озабоченный взгляд Рене и решил его успокоить, - местная растительность оказывает на новичков лёгкий наркотический эффект, потом организм привыкает.
- А после отъезда никаких побочных эффектов от отвыкания не происходит? - насторожился Рене. - Хотелось бы знать заранее о подобных нюансах.
- До сих пор никто не жаловался. Но позвольте, - Карас прошёл в комнату и уселся на другом подоконнике, как и было велено. - История с кактусом не обошлась без последствий. Пока фургон стоял в ожидании вашего прихода, один из покойников очнулся. Может, летаргический сон, или какая-то накладка... Я не в курсе местных медицинских и похоронных обычаев - благо, туземцы их нам не навязывают. В общем, они считают, что он воскрес из мёртвых и за это должен на вас жениться.
Мадам Фидель хихикнула.
- Покойники ко мне ещё не сватались, - сообщила она доверительным тоном. - Всё как-то больше, знаете, живые попадались.
- Вполне вам верю.
- Как я не тронута, вынуждена признаться, что это Рене поставил кактус на крышу того фургона, он пусть и женится.
Карас бросил на Рене косой взгляд.
- Не думаю, что аборигены одобрят подобную замену. Тем паче, что он, полагаю, выполнял ваше распоряжение.
- А что, жених достойный? - мадам Фидель решила зайти с практической стороны вопроса.
- Когда он умер, его вдова была полна печали.
- Это ничего не значит, - отмахнулась мадам Фидель. - Мой супруг, например, был невнимательный и... невнимательный. А ещё часто прикидывался глухим. В довершение, он отрастил такое брюшко, что на некоторых планетах его принимали за самку на сносях. И всё же, расставаясь, я была полна печали, можете в это поверить? - мадам Фидель ностальгически потёрлась щекой о колонну. - А что это за странная тень вон там, у дерева? Похожа на кота в сапогах, только без сапог и, наверное, всё же, не кот.
Карас покосился в окно, в ночную темень, слабо побитую фонарями, где просматривалась тень неизвестного в широкополой шляпе.