- Полагаю, это ваш жених, мадам.
- Как же вы определили?
- По хвосту. - Карас слез с подоконника. - Муж у вас был с пузом, а жених будет с хвостом. Кстати, разрешите вас официально поздравить, - и он поклонился - как показалось мадам Фидель, с заметной долей издёвки. Мадам Фидель возмутилась и велела ему убираться вместе с женихом без сапог; дело кончилось перепалкой.
Зато на следующее утро мадам доложили, что для неё подобран совершенно индивидуальный, тур с посвящением в таинства местной жизни - именно такой, как она хотела: масса впечатлений в комплекте, и даже сверх того.
- Кажется, от нас тут торопятся избавиться, - обратилась мадам к Рене громким шёпотом.
В состав экспедиции, помимо мадам и Рене, вошли три человека разной степени бородатости, двое из которых едва просматривались за объёмными вещмешками, гружёная припасами походная тележка, подрагивающая в полуметре над землей, и два аборигена: хвостатый, покрытый короткой шёрсткой лемур в шляпе, и странное существо, словно вылепленное из чёрной смолы, причём смола как будто немного потекла; на сплошном чёрном фоне выделялись только неожиданно светлые глаза и розовый нос. Оба местных старались держаться подальше друг от друга.
- Это что, представители первой и второй расы? - тихонько спросила мадам у Караса.
- Угу, - подтвердил тот, довольно щурясь.
- А что, так можно было?
- Угу.
- Вы же говорили, что они ни за какие деньги вместе не собираются!
- Угу.
Мадам Фидель спустилась с крыльца, вызвав лёгкое оживление среди зрителей. Для приобщения к таинствам жизни она облачилась в полевой костюм маскировочной расцветки (правда, маскировочной она была где-то в другом месте) и совершенно невероятный шарфик, который кричал не только цветом, но иногда ещё и вслух. Мадам купила его из благотворительных целей в порту у какой-то местной бабушки и теперь планировала с его помощью бесить своих заочных подружек из клуба бездельниц-путешественниц.
- Надеюсь, у этих злюк глаза повыскакивают, - злорадно сказала она, делая селфи на фоне новых товарищей. Товарищи терпеливо ждали, Карас скептически наблюдал с крыльца.
Закончив, мадам Фидель оглядела собравшихся.
- Я ваш проводник, - сказал наименее бородатый, приосанившись, - можете звать меня Кэп. Эти двое - носильщики, их можно никак не звать. Афин, - мозолистая рука проводника нацелилась в чёрного аборигена, - э... в общем, тоже проводник.
- Очень приятно, - неожиданно звучно сообщил чёрный.
- Я люблю Айседору Дункан! - заверещал шарфик. Лицо Кэпа приобрело странное выражение.
- Что? - спросила мадам Фидель слегка воинственно. - Вас что-то не устраивает?
- Ни-ни, - тон у проводника тоже был странный. - Напротив. Очень нам поможет, если вы заблудитесь где-нибудь... в кустиках. Довольно практичный гардероб, я бы сказал.
- Кстати о практичности, - поджала губы мадам Фидель. - Не лучше ли вместо этих двух несчастных, которых, вы говорите, никак не звать, взять ещё одну грузовую тележку? Я оплачу.
- Ни-ни, - повторил проводник. - Это часть их взноса за участие в походе. Им очень надо.
Бородатые носильщики дружно закивали.
- Ну, пошли, что ли, - скомандовал проводник.
И команда тронулась в путь. Чёрный абориген занял позицию в авангарде, лемур пристроился позади мадам Фидель, каким-то образом умудрившись оттереть Рене.
Путь пролегал по живописной холмистой местности, словно на заказ наполненной красочными цветами и букашками, крутящимися в весёлом хороводе. Мадам Фидель даже начала мучиться угрызениями совести: господин Карас хоть и вёл себя порой как совершенно невыносимый тип, зато вон какой красивый маршрут для неё подобрал, а она с ним так холодно попрощалась!..
- А вас как звать? - спросила мадам Фидель, по привычке обернувшись к Рене и обнаружив вместо него совсем другого персонажа.
Лемур молчал и смотрел большими, как плошки, трагическими глазами.
- У него обет молчания, - сообщил один из носильщиков. - А я Борис, кстати. Он тоже Борис, - кивнул он в сторону второго носильщика. - Так получилось.
- А потрогать его можно?
- Потрогайте, - разрешил первый Борис великодушно. - Мне не жалко.
Второй носильщик хрюкнул.
- Ай, да ну вас! - мадам Фидель даже не стала объяснять, что спрашивала про лемура, тем более, что шедший перед ней Кэп внезапно остановился и она ткнулась ему в спину.
Тропу переползало неведомое мадам Фидель животное, такое красочное и бархатное на вид, что ей захотелось немедля надеть его вместо шарфика.
Оба Бориса тут же выдвинулись вперёд, накинули на животину удавку, растянули во всю длину и давай измываться: померили вдоль и поперёк, взяли разные анализы, подсадили маячок, пронумеровали и занесли в базу. Несостоявшийся шарфик плакал и тряс ресничками.
- Какие необычные у нас носильщики, - заметила мадам Фидель, с интересом наблюдая за их работой.
- Биологи, - сказал Кэп.
На второй жертве науки мадам Фидель стало скучно смотреть просто так и она заставила биологов читать поясняющую лекцию. На третей жертве Борисы осмелели и подрядили Рене фиксировать объект. Рене в итоге обиделся, потому что объект его описал, и остальных писунов биологи держали сами. День прошёл весело и незаметно.
К вечеру снова заблагоухала растительность, среди ветвей на фоне неба проносились мелкие крылатые ящеры. Смоляной абориген скользил впереди зловещей чёрной тенью.
- Вы что же, за ним идёте? - спросила мадам Фидель у Кэпа.
- Конечно, - легко согласился тот, - он нас ведёт к конечной цели.
- А вы нам тогда зачем?
- Я поведу вас обратно.
- Почему не он?
- Он обратно не пойдёт.
- С чего это? - насторожилась мадам Фидель.
- Занят будет.
- Чем?
Кэп помешкал.
- Затрудняюсь ответить, - наконец решил он.
- Гм. А второй абориген нам зачем?
- Вот это я без понятия. Мне сказали, он ваш жених.
"Жених" в подтверждение очень громко и трагически вздохнул.
- Что?! - возмутилась мадам Фидель. - Это всё Карас! Не знаю даже, что у него более фантастично: фантазия или наглость. Я ему сказала, что интересуюсь новыми впечатлениями, так он теперь изо всех сил сватает ко мне разные глупости!
"Разная глупость" снова протяжно вздохнула.
- Это он может, - согласился проводник, сдержанно ухмыляясь. - Вот на этой поляне, пожалуй, и заночуем.
На сон грядущий мадам Фидель захотелось выйти подышать свежим веселящим воздухом. Прямо перед входом в палатку стоял лемур со шляпой в руках и таращил глаза. Мадам Фидель отшатнулась.
- Рене! Он на меня пялится!
- Действительно, мадам. Я слышал, у лемуров зрение играет в жизни немаловажную роль.
- Я тоже это слышала, причём сегодня. Сделай что-нибудь!
- Боюсь, врождённая этика не позволяет мне причинять вред живому существу, которое не проявляет агрессии, мадам.
- Я не предлагаю причинять ему вред! Просто отнеси его... куда-нибудь, и оставь там.
Рене послушно отнёс лемура на край поляны. Обратно тот пришёл сам и через минуту снова торчал столбом перед входом в палатку. Но уже в следующее мгновение его словно ветром сдуло: около палатки бесшумной тенью возник второй абориген, во мраке ночи от него был виден практически только один жизнерадостный оскал. Этим оскалом он едва не довёл до заикания Кэпа, вышедшего посмотреть на причину шума.
- Простите, - сказал Кэп, - это я от неожиданности...
Все сделали вид, что поверили.
Утром мадам Фидель споткнулась об Афина, свернувшегося колечком на пороге. Вторым удивительным открытием было отсутствие поблизости лемура.
- Ах, - умилилась мадам Фидель, - вы всю ночь охраняли мой сон? Спасибо, добрый человек... ай, ну, вы поняли...
Следующие два дня прошли в таком же безмятежном порядке. Мадам Фидель радовалась жизни, за исключением тех моментов, когда натыкалась на неупокоенного лемура, вызывавшего у мадам противоречивые чувства: ей одновременно хотелось и погладить его, и дать хорошего пинка. Его чёрный собрат целеустремлённо продвигался вглубь леса, а по ночам сворачивался кольцом у входа в палатку. Иногда посреди ночи случалась всеобщая побудка, когда не разобравшийся в ситуации шарфик начинал кричать "Джеронимо!"
- А это что такое? - как-то спросила мадам Фидель на привале. На стволе упавшего дерева красовался бесформенный нарост, покрытый полупереваренными мотыльками. - Хищный гриб, что ли?
Биологи как на грех жевали, поэтому ничего не ответили, Кэп только скривился, а лемур отсел подальше.
К "грибу" подлетел ещё один мотылёк и с размаху впилился в вязкую мякоть, погрузился внутрь и вскоре смешался с остальной массой; поверхность гриба плыла, перемешивая крылышки и лапки. Ещё раз подивившись причудам природы, мадам Фидель последовала примеру лемура и тоже отсела от гриба подальше. А то мало ли что...
Вскоре путники вышли к большой поляне, чуть ли не в центре которой красовалась объёмистая чёрная куча бесформенных очертаний; она глянцево отсвечивала на солнце и зрителям не сразу удалось разглядеть подробности, но чем больше вырисовывалось деталей, тем в большее волнение все приходили. Откуда-то из глубин выплывали к поверхности розовые носы, в беспорядке высовывались наружу частично то ли растворённые, то ли переваренные конечности, чтобы через пару секунд снова уйти в глубину. Вся эта биомасса неодобрительно смотрела на путешественников множеством мельтешащих в общем хороводе светлых глаз.
- О, нет, - не выдержала мадам Фидель, без труда опознав в куче собрата давешнего "гриба". - Только не говорите, что собираетесь идти туда!
Афин не ответил: он застыл, пожирая бесформенную массу жадным взглядом.
- Мы же не отпустим его туда, правда? - обратилась мадам Фидель к Кэпу. Тот стыдливо молчал.
- Я должен попрощаться, друзья, - сказал Афин, повернувшись к путникам, - мой текущий этап жизни окончен, спасибо, что были в нём. Позвольте пожать вам лапы на прощание - я знаю, у вас такой обычай. - И он торжественно обменялся рукопожатиями со всеми, включая лемура, который слишком поздно понял, что происходит.
Через пару мгновений они уже стояли и смотрели в удаляющуюся чёрную спину. На поверхности кучи увеличилось число глаз, пустых и гипнотизирующих.